– Очень глубокомысленно, молодой человек. Ты позволишь? Нам с твоей мамой нужно обсудить кое–что наедине.
– Конечно, – сын вежливо кланяется. – Кстати, приглашаю вас на мои именины. Мама говорит, никогда не рано заводить полезные знакомства.
Ох. Сказала на свою голову.
– Мудрая она у тебя, – улыбается Генрих. – Я с удовольствием посещу праздник.
– Кхм, ваше величество, идемте? Обсудим? –киваю в сторону.
Будет он порядки устанавливать на моих владениях. Ха!
Быстрым шагом увожу короля обратно в дом, не представляя, куда податься. Люблю своих слуг, но они ужасно любопытные.
– И снова в твои покои, Адель? Право, могла просто попросить, – усмехается Генрих.
Закрываю дверь, не обращая внимание на его слова.
– Я против того, чтобы ты остался. Я привыкла праздновать день рождение уединенно, – говорю прямо.
– Это все трогательно. Но я у меня к тебе деловое предложение, – перебивает король. – Возможно, ты не в курсе, но твой сын способен отсрочить мою обязательную женитьбу на пару лет.
– Что? Каким образом? – совсем не понимаю, куда клонит Генрих.
– Простым. Видишь ли, монарху позволено жениться на девушке с ребенком по большой любви. Да–да, фантастика, но древний закон позволяет.
– Но ведь придется признать бастарда? – пытаюсь нащупать разумную нить.
– Почти, – Генрих кивает. – Признание длится ровно до семи лет, а там проверка, может ли ребенок считаться наследником короля. Затем неминуемо расставание, но у меня будет впереди целых два года на поиски той самой.
– Прости, что? Я словно пропустила половину слов.
– Да ничего ты не пропустила. Говорю, побудешь с Робертом моей фиктивной семьей, пока я не найду свою любовь. Два года есть до того, как твоего сына признают недостойным моей фамилии.
– Что? – часто моргаю, не в силах вымолвить ни слова. Он в конец обнаглел? – Почему недостойным?
Тьфу ты, мне бы замолчать. Но я сама снова и снова навожу на очевидное.
– Милая, – заговаривает Генрих снисходительным тоном, – случаи, когда короли Ардории могли зачать наследника, будучи не в браке и без благословления магии, можно по пальцам пересчитать. Да и то, там была идеальная совместимость, любовь, как гласят легенды.
– Что? – снова глупо переспрашиваю.
– Извини, ты супер. Но у нас явно не было любви. Мы впервые увидели друг друга в ту ночь! Я даже не знал, что ты герцогиня. Не расстраивайся, я не осуждаю, что ты вскоре после меня с кем–то зачала сынишку. Он милый мальчуган. И воспитан хорошо.
И тут до меня доходит, что Генрих умеет–таки считать.
– Гхм, – прочищаю горло в замешательстве.
– Да все нормально, постараемся не довести до момента церемонии признания, – Генрих машет рукой. – Главное, Киприот отстанет со своей Гризельдой. Я надеюсь. И еще куча прилипал отпадет.
И тут до меня, наконец, доходит, куда он клонит.
– Нет! – отвечаю твердо. – Ищи другую дурочку с ребенком.
Генрих прищуривается и перекрещивает руки на груди. Что–то меняется в самом воздухе. И король больше не излучает дружелюбие. Теперь я чувствую от него холод и презрение.
– Я уже нашел подходящую.
– Очень мило! И какие рычаги воздействия? Ты не прикроешь мою гостиницу, не ты на этой территории монарх, – внутри меня все кипит от возмущения. – Разве что попросишь Киприота свадебный подарок дочурке на свадьбу сделать!
– Нет, обойдемся без них. Кое–что в моих силах. В любом королевстве, – Генрих берет меня за подбородок, заставляя смотреть в его глаза. – Ты жить хочешь?
– Что? В смысле? – часто моргаю и пытаюсь дернуть головой, но Генрих не дает. – Естественно, хочу. Что за вопросы такие.
– Вот и замечательно, – он, наконец, отпускает и делает шаг назад. – Мне нужна фиктивная семья, чтобы остаться на троне. А тебе нужна жизнь. Ведь я и казнить могу.
Глава 3
– Н–нет, ты не можешь всерьез, – произношу пораженная. – Ведь ты не такой.
Последняя фраза звучит откровенно жалко. В самом деле, откуда мне знать, какой Генрих человек? По газетным заголовкам правильное мнение не составить.
Даже лучшие из нас могут переступить черту ради блага ближнего. Или целого народа.
Черт. Что за чушь рождается в моей голове? Генрих явно беспокоится исключительно о себе.
Можно, конечно, списать на заботу об Ардории. Не будет законного правителя, может начаться гражданская война. Но я уверена, он не об этом думает.
– Да, милая? – монарх снова подходит близко и склоняется надо мной. – Ты в этом так уверена? Или, может, думаешь, что на меня написали жалобу за то, что я не отправил подарки детишкам на осенний праздник урожая?
Он ухмыляется, обнажая белоснежные зубы.
А я снова пялюсь на его ямочки на щеках. Как можно быть одновременно таким красивым и бессердечным.
Встряхиваю головой, прогоняя ненужные мысли.
– Но и не за убийство, – произношу твердо. – Тебе меня не запугать.
Главное, вести себя уверенно. Что там на самом деле внутри – дело десятое. Это я усвоила еще шесть лет назад.
– Милая, какие запугивания? Я король, и да, я вправе казнить преступников. Такое случается. Дерзкие девчонки вроде тебя, нарушившие по меньшей мере дюжину правил и законов, тоже подойдут, – Генрих отворачивается от меня и уходит, оставляя в одиночестве.
Блефует или нет? Вот в чем вопрос.
И ведь вряд ли пойдет искать другую подходящую кандидатуру на роль невесты с ребенком. Это же надо подобрать одинокую, достаточно высокородную, да еще и с дитем до семи лет. Причем, мальчиком.
А потом суметь отвязаться от нее.
Не удивлюсь, если я единственная, кто не претендует на столь «выгодный» брак. При всех царящих здесь свободах для женщин, бизнес и финансовая самостоятельность привлекают немногих.
