Избранные нетленки в одном томе
Добавить В библиотекуАвторизуйтесь, чтобы добавить
Добавить отзывДобавить цитату
Избранные нетленки в одном томе
«А я любил, любил тебя…»
А я любил, любил тебяИ в дымном облаке мечтаний,И даже в пламени страданий,Печалясь, мучаясь, скорбя.Любил тебя и в песне птицы,И в буре полуночных игр.О! ни один на свете тигрТак не любил свою тигрицу!Я по тебе с ума сходил,Я отметал твои изменыИ сокрушал разлуки стены:Так сильно я тебя любил!Но ты ушла, ушла к другому,Сама не зная, почему.Я не завидую ему,Как своему пустому дому.И тот, другой, с кем ты теперь,Он будет так же упиваться,И будет так же опасатьсяЗа день, когда не хлопнет дверь.Мне жаль его, а не себя:Я отстрадал своё, ему жеЛишь предстоит рыдать на стуже:«А я любил, любил тебя…».«Благодари судьбу, живущий…»
Благодари судьбу, живущий,За всё, что есть и что имел.Благословен будь, неимущий,И ты, кто вдруг обогател!Благодари судьбу за муки,За раны сердца без вины,За неуслышанные звуки,За неувиденные сны.Благодари судьбу за счастье,За скоротечную любовь,За архаичное ненастье,За неизведанную новь.Благодари судьбу за памятьИ за беспамятство веков,За всесжигающее пламя,За безобидность огоньков.Благодари судьбу за службу,За – сквозь достаток иль нужду —Самоотверженную дружбуИ беспощадную вражду.Благодари судьбу, живущий,За всё, что выпадет иметь,За шанс пожить ещё в грядущемИ неизбежно умереть.«Спроси себя: зачем живу?..»
Спроси себя: зачем живу?Затем ли, чтоб плодить молву,Давая пищу болтунамТвою судьбу низвергнуть в хлам?Спроси себя: живу зачем?Вполне возможно, чтоб, ничемНе выделяясь средь людей,Растратить жизнь, как прохиндей.Зачем живу? – спроси себя;Не для того ли, чтоб тебяНе по заслугам вознесли,А после за нос провели?Зачем живу? – себя спроси;Найдёшь ответ, не выносиЕго из дум своих на судЗлоизвергающих иуд.Спросив себя «зачем живу?»,Уткнись в росистую травуНеопечаленным лицом:Всё предначертано Творцом!«Для меня этот год – это год катастроф…»
Для меня этот год – это год катастроф:Я друзей потерял и любовь не сберёг,И в порушенных снах ускользающих строфМой повергнутый дух, как изгой, изнемог.Я входил в этот год, полон светлых надежд,И с мечтою покой обрести для души,Но под топот и визг сумасбродных невеждВ чёрной коме пришлось мне мечту задушить.И нирванит во мне, как мираж, суицид;А в руинах стихов – замогильная тьма;И слезятся глаза изобильем обид;И всё глубже во мне катастрофа ума.Доживу ль до конца разрушительных дней,До начала других созидательных строф?Всё, что было со мной, сохраню для людей:Им ещё предстоит этот год катастроф.«Я вышел из джунглей пороков мирских…»
Я вышел из джунглей пороков мирских,Пустыня добра предо мною предстала.Былым утомлён, озираю усталоПросторы последствий деяний людских.Смотрю и не вижу малейшего следа,Чтоб кустик добра от добра произрос.Невольно проклятья я вслух произнёс,А джунгли ответили отзвуком бреда.И эхо смеялось, росло и росло;Чудовищный хор обезволил пустыню;И в хаосе рок опорочил святыню;И множилось, множилось, множилось зло;И было бессильно безмолвное небо;И зноем пылала пустыня добра;И завтра всё будет, как было вчера:Всё доброе завтра провалится в небыль.Расширятся джунгли пороков людских,И зло будет злом поощряться свободно;И я буду вновь проклинать, но бесплодно,Пустынный исход совершений мирских.«Я хотел бы тебе рассказать голоса…»
Я хотел бы тебе рассказать голосаНенавязчивых снов, приходящих ко мне.Я хотел бы тебя убаюкать в лесах,Где таинственный дух ворожит в тишине.Я хотел бы тобой переполнить моряИ дыханье твоё вознести к облакам;Я хотел бы тебе показать, как заряПосылает лучи вслед минувшим векам.Я хотел бы с тобой побывать на Луне,Из мелодии звёзд чародейство извлечьИ в иные миры на крылатом конеДорогую тебя и родную увлечь.Я хотел бы тебя никогда не терятьНи в далёких мирах, ни на грешной Земле.Я хотел бы тебе подарить благодатьИ в сиянии дней, и в печалящей мгле.«Я придумал тебя из моих огорчений…»
Я придумал тебя из моих огорчений,Изваял твою стать из тоски и тревогИ вложил в твою речь немоту отречений —И другою тебя я придумать не мог.Я осыпал тебя желтизной листопада,Окаймил силуэт неизбывной мечтой.От тебя ничего, ничего мне не надо —Только радуй других и не мучайся мной.Я придумал тебя для любви безответной,Изваял твою стать для мучений моих,Для бессонных ночей и печали сонетной,Чтобы снова тебя изваять для других.«В сонном шорохе осеннем…»
В сонном шорохе осеннемКолдовством дремотных думМне явился вдруг Есенин,Опечален и угрюм.Я спросил его: «Серёжа,Отчего в твоих стихахТак привольна и пригожаДева песенна в грехах?».Он, не думая, ответил:«Оттого, что мир любвиНе грехом телесным светел,А симфонией в крови».Я спросил: «Так отчего жеВ дебрях слякотной молвы,Извращён и искорёжен,Не сберёг ты головы?».Он задумался надолго,А потом сказал: «ВполнеМожет быть, что людям толкомНе пропел о Шаганэ».И, воспомнив имя милой,Он ещё угрюмей стал.На плечо его унылоЛист багряный опадал.Но, стряхнув и лист, и думы,Вдруг спросил он: «Бахтиёр,А с чего ты сам угрюмый,Отчего твой грустен взор?».Я сказал: «Эх, брат Серёга,Мир людей меня «достал»:У счастливого порогаПотерял я Идеал».«Не грусти, – сказал Есенин, —Лиру звонкую настройИ назло тоске осеннейО любви своей пропой!Собери все звуки мира —Звуков много Бог создал, —И тогда душой и лиройОбретёшь свой Идеал!».Так сказав, исчез Есенин.Я же слышу новый шумВ сонном шорохе осеннем,В колдовстве дремотных дум…«Приходите, друзья, приходите…»
Приходите, друзья, приходитеНа могилу мою поплевать.Приходите, враги, приходитеМою память и дух оболгать.Приходите и вы, роковые,Кто ускорил мой скорбный конец,Прослезитесь на дни золотые:Их транжирил влюблённый мертвец.Приходите и вы, незнакомки,Я стихами вас не утомлю —Обо мне вам расскажут негромкоТе, кого я любил и люблю.Приходите, кто слышал когда-тоОбо мне и о песнях моих:Вам расскажут, что жил не богатоИ не бедно затворник и «псих».Приходите и вы, кто по кровиЭто сделать обязан: для васЯ открою секреты любови,Что скрывал я от пристальных глаз.Приходите, кого не отметил;Приходите, кого не назвал.Я при жизни не очень был светел;Умерев, может быть, засиял.«Одинокая в небе луна…»
Одинокая в небе лунаЛьёт печалью на нашу печаль.Лёгкий трепет родного плеча.Ты со мной отчего-то грустна.Отвлекись от неведомых дум,Расскажи, как жила без меня,Начиная с разлучного дня,Разлучившего нас наобум.Ты молчишь, ты отводишь глаза,Ты не хочешь того вспоминать,Как небесную серую ратьПривела за собою гроза.Ты не хочешь того теребить,От чего зарыдает душа:Те просторы и рай шалаша,Где имели мы счастье любить.Прислонись же к плечу моему,Полувлажные веки сомкни:Про твои одинокие дниЯ по тяжким вздыханьям пойму.По ладони прозрачной твоейУгадаю, что было с тобой:Как пыталась одной ворожбойТы бороться с печалью своей.Я отныне тебя не отдамНи грозе, ни тоске, ни тебе,Ни другим, ни твоей ворожбе,Ни тебя изменившим годам.Ты в волшебной стране полусна.Я теперь над тобой ворожу.Не узнает, о чём я твержуОдинокая в небе луна.«Не обретёшь врага, сдаваясь…»
Не обретёшь врага, сдаваясь.Не бросишь друга, не солгав.Не похоронишь, улыбаясь.Не вознесёшься, не предав.Лукавы жизни постулаты;Им повинуясь, все живутИ дня заслуженной расплатыСамоотверженно не ждут.И мы с тобой идём по жизни,Не удивляясь ничему,Не выражая укоризныНи даже Богу самому.Но не предать бы нам друг друга,Не остудить бы нам сердца,И не попасть бы нам в услугуУлыбке смрадной подлеца.Нам не нужны мирские блага —Вреда людей бы избежать.И будет пусть дана отвагаНам никого не осуждать.«Я побывал в садах Семирамиды…»
Я побывал в садах Семирамиды,У Вавилонской башни постоялИ памятник при жизни изваял,Подобно Дарию, и надписал:«Я жил в любви, но умер от обиды».Обижен я не на друзей былых,Забытых мною и меня забывших,Не на врагов, так много мне вредивших,Не на подруг, сегодняшних и бывших,Меня спасавших от стихов моих.Обижен я не на людей жестоких,Не на коварство их и не на зло:Мне никогда на добрых не везло.На зло я отвечал добром назло.Не такова ли участь одиноких?И не тебе слова упреков шлю:Моя любовь осталась без ответа —Во мне ты не увидела поэта.Пусть будет так! и, может быть, за этоЯ никогда тебя не разлюблю.Но, побывав в садах Семирамиды,Вкусив чудес великих благодать,Обижен я, что памятника статьЯ осквернил порывом надписать:«Я жил в любви, но умер от обиды».АЛИ КУШЧИ
Как часто я, о жизни размышляяИ удручён предательством друзей,Али Кушчи невольно вспоминаю,Достойнейшего мужа средь мужей.О верный друг владыки Улугбека,Али Кушчи, спаситель «Книги звёзд»,Твой подвиг сохранил для человекаТруды властителя небесных грёз!Ты не сбежал, не струсил, не укрылся,Когда Абд аль-Латиф отдал приказУбить отца, от коего родился,И Улугбека умертвил Аббас.Ты мог сбежать, но, предан Улугбеку —Учителя достойный ученик! —Всё ж предпочел науки свет побегуИ храбро спас для мира Книгу книг,И обессмертил имя и твореньяЦаря небесных сфер и мудреца,И сам навеки избежал забвенья,Не потеряв ни чести, ни лица.Как часто я в плену своей печалиПри свете робком плачущей свечиШепчу душе: а ты не повстречалаДуши такой, как у Али Кушчи.Не повезло…. Но, может быть, в грядущемНастанет срок, и в лабиринте мукЯ, осенён удачей вездесущей,Найду тебя, мой неизвестный Друг.«Я не могу отречься от былого…»
Я не могу отречься от былого,От наших встреч в осенний листопад,Когда под сенью неба голубогоНас вежливо встречал безлюдный сад.Вы были так спокойны и красивы,Задумчиво смотрели на меня;Ваш взгляд вселял уверенность и силы.И в эти дни был счастлив, счастлив я!Вы говорили медленно и тихоО море, о поэзии, о снах,О том, как чуден жемчуг облепихи,О том, как дивно солнце в небесах.Я слушал Вас, мне были интересныВсе Ваши мысли, Ваши все слова.Во мне горел огонь любви небесный;Я страсть свою обуздывал едва.Я слушал Вас, перебивал не часто,Никак не мог произнести «Люблю»:Казалось мне, что потаённой страстьюЯ образ Ваш и душу оскорблю.Я Вам внимал и трепетно, и нежно,Не смея прикоснуться, приласкать;На Вас смотрел я робко и прилежно —Но то была святая благодать!Я счастлив был в осеннем листопаде,В смятении невысказанных слов,В незримом единении, усладеБлаженных душ и благодатных снов.Но день настал. И я в саду угрюмомОдин бродил по снежной пустоте;Я был охвачен болью и безумьем,Шепча мольбы несбывшейся Мечте.Прошли года. Мне не дано иного —Твержу себе и в опустелый сад:Я не могу отречься от былого,От наших встреч в осенний листопад…«Не меня ли ищешь, ветер лекгокрылый?..»
Не меня ли ищешь, ветер лекгокрылый?Не мою ли душу выветришь собой?Я с тех пор сердитый, я с тех пор унылый,Как затеял ссору с собственной судьбой.Ты так много видел, ты так много слышал,Помогал кому-то, а кому-то нет.Как там, за морями, брошенные дышат?Как там, за горами, лечатся от бед?Из каких видений зелия готовят?На какие чары душу ворожат?Или, как повсюду, в алкоголе топятВсё, что изменило, чем не дорожат?Ах, как я хотел бы улететь с тобоюВ ласковые дали, в тихие края,Где бы примирился я с моей судьбою,Где бы не тревожил прожитое я.Но лететь с тобою не дано мне свыше;Выветри же душу, унеси оскал.Где ж ты, лекгокрылый? – Я тебя не слышу!Улетел игривый… не меня искал…«Я заставлю мечтать обречённую душу…»
Я заставлю мечтать обречённую душу,Иллюзорные сны и сомненья твои,Всё неверье твоё беспощадно разрушуИ верну твою жизнь в лоно чистой любви.Я тебя проведу по таинственным чащам,Познакомлю с моей золотой тишиной;Ты увидишь в лесу, вдохновенно молчащем,Упоительный мир, навороженный мной.Я тебе поднесу листья доброго клёнаИ берёзовый сок – на ладонях моих;Ты губами прильнёшь в грациозном наклонеНе к ладоням – к душе, где рождается стих.Я к тебе подведу все деревья лесные —Приласкай их, утешь вместе с ними себя,И минувшие дни, как сомненья пустые,Не бери в новый мир, где все любят тебя.И, заставив мечтать твою бедную душуИ свой грех замолив перед болью твоей,Я покину тебя, океаны и сушу,Чтоб мечтала ты вслед за душою моей.«Есть что-то заветное в тихой тоске…»
Есть что-то заветное в тихой тоске,Когда ты не видишь пустыне конца,А ветер рисует холмы на песке,Во всём повинуясь веленьям Творца.Идёшь по пустыне, а дюны растут,И плавно ползут за молчаньем твоим;И призрак вдали обещает приют;А ветер в художестве неутомим.И падаешь в дюны иссохшим лицом,И весь погружаешься в бездну песка,И дух твой уже обезволен Творцом…Но что-то заветное шепчет тоска —И ты поднимаешь себя, обновлёнНеведомым зовом фантома вдали,И вновь для тебя продолжается сонИллюзий реальных волшебной Земли!«Я нашёл тебя среди пустыни…»
Я нашёл тебя среди пустыниМноголюдных гадостей и бед:Ты справляла дочери крестины,Я спасался от пустых побед.Ты была улыбчива в печалиИ текла со всеми наравнеВ ничего не значащие дали,И случайно повстречалась мне.В круговерти серости и буденЯ свои мечты уничтожалИ жалел, что мир так многолюден.Но тебя случайно повстречал.И теперь, когда назло порокамИ молве людской, и клеветеМы уходим в глухоте к пророкамИ к мирским соблазнам в слепоте,Нам не стоит медлить и смущаться,И себя в условностях губить:Коль сумеем с прошлым распрощаться,Значит, сможем в будущем любить!«Не мой ли сон минувшей ночью…»
Не мой ли сон минувшей ночьюТебя тревожил и ласкал,И на сегодня напророчилЛюдей язвительный оскал?Ты не печалься: люди – мелки:Старайся их не замечать;Они, как жалостные белки,Лишь с колесом вольны играть.Им недоступен пыл высокий,Им недоступен жар души,А посему страдать глубокоВесёлым сердцем не спеши.Отвергни чёрствых и бездарных,Дурные мысли отгониИ вдруг словес высокопарныхНа почву злых не пророни.Таких «сегодня» будет много,Как много будет и «вчера» —Но ты надейся, недотрога,На «завтра» – и пройдёт хандра.И, вопреки порокам мира,Молву-хулу отбросив прочь,Я нежным ангелом эфираВ твой сон войду в любую ночь.«Взмахни ветвями, взлети и взвейся…»
Взмахни ветвями, взлети и взвейся,Любвеобильный печальный клён!На грусть берёзки ты не надейся:В неё взаимно дубок влюблён.Из рощи чуждой лети далёкоПречудной птицей без головы!Судьба игрива, судьба жестока —Спасай полётом мечту листвы.Лети, несчастный, лети на счастье!Взмахни ветвями и улетай!Погода лётна, не жди ненастья.Как много в небе древесных стай!«Есть высокое чистое чувство…»
Есть высокое чистое чувство,Выводящее душу в эфир,Где парят естество и искусство,Где возвышен таинственный мир;Там – земное в единстве с небесным;Там – гармонии царство и блажь;Там – обычное слито с чудеснымИ чудесен обычный мираж;Там – вневременен, тих и свободенВознесённый бессмертием дух;Он, как истина, гордо природенИ надмирен, как космоса слух;И душа торжествует в эфире;И божественна вечная новь;И от чувства живительно в мире:Это чувство святое – любовь!«Я ничуть, нисколько не жалею…»
Я ничуть, нисколько не жалеюО твоих изменчивых глазах.Всё равно я выживу, сумеюОбрести опору в образах.Всё, что было, было не случайно:Всё жило велением небес.Для тебя мои страданья – тайна.Для меня твоя измена – бес.Ну и пусть моих врагов насмешкиКамнепадом потчуют меня,Я уйду медлительно, без спешки,Твоего не трогая огня.Ну и пусть, что ты переметнуласьВ подлый лагерь мне враждебных сил —Ты сама так глупо обманулась,Ты сама…. А сколько я просил:«Дорогая, выкинь мусор дуриИз своих колеблющихся снов:На земле никто не видел гурийИ божественных не слышал слов».Я хотел спасти тебя от краха,От самой себя тебя спасти,Но из тьмы неведомого страхаНе смогла себя ты увести.Пусть напрасны все мои старанья,Но жалеть о прожитом с тобойЯ не буду. Я люблю страданья:Только в них мы ценимся судьбой.В океан церковных песнопенийЯ волью бальзам былой любви,Чтоб для новых выжить вдохновений,Чтоб не проклинать глаза твои.«Не страдал, не мучился, не плакал…»
Не страдал, не мучился, не плакал.Всё прошло – как ветер пролетел.И душа, мой вымышленный сталкер,Как всегда, осталась не у дел.Не поёт, не жаждет, не тревожит;Отхотелось грезить и летать:Если песню в будущем и сложит,То стихи не станут ублажать.И в себя вхожу, как в подземелье —Беспросветный, но спокойный мрак;Не забыто прежнее весельеИ забыть не можется никак.Но зачем, к чему былое помнить?Всё прошло, и ветер пролетел.Нечем душу тешить и наполнить.Ты не трать, Амур, напрасно стрел!«Откуда глаз твоих надрыв? …»
Откуда глаз твоих надрыв? —Скажи на милость.А рядом я – едва ли жив,Питая хилость.Не от дождя ли пролиласьВина на плечи?Ну почему ты отдаласьСлучайной встрече?!Бывают слабости на миг,А после – слёзы.Но от позорящих веригСпасают розы.Ты в разноцветном мире розЧесть не уронишьИ вновь меня полётом грёзЗа сердце тронешь.И вновь ясней твой станет взор,И дух воспрянет —И наш позориться позорНавек устанет.«Стихи не пишутся – стихи рыдаются…»
Стихи не пишутся – стихи рыдаются,Стихи взрываются, стихи поют;Когда вулканами вдруг извергаютсяСтихией песенной – их признают.Когда податливой душе не можется,Когда всё чувственно, когда кипит,Когда страданием виденья множатся,Когда безумием живёт пиит —Тогда порывами стихи рождаютсяИ прорываются, и без концаПространства рифмами все осаждаются,И всюду видится печать Творца!«А что она пела? Про что она пела?..»
А что она пела? Про что она пела?Кого наповал эта песня свалила?Страсть побеждает и душу, и тело:К небу – душа, а для тела – могила.Зачем она пела? Кому она пела?Кому повезло быть помянутым песней?Музыка страсти ко сну подоспела:Тело – в могиле, душа – в поднебесье.В слезах она пела! На скорбь она пела!И песня подобьем была лебединой!Тихо певицы душа отлетела,Тело сошло в упокой двуединый.«А ты способен на полёт …»
А ты способен на полёт —Полёт души твоей никчемной,Когда от зависти пречёрнойЗамуровал её ты в грот?А ты способен для мечты —Мечты из детских лет наивных, —Отрекшись вдруг от меркантильных,Достичь духовной высоты?А ты способен на любовь —Любовь без выгоды и фальши,Так, как любили люди раньше —Не превращаясь в зла рабов?А ты способен…? Что за бред?!Тебя ли спрашивать о вечномВ твоем иудстве бесконечномПод звон ворованных монет?!«Настанет срок – и я умолкну…»
Настанет срок – и я умолкну,Избавлю мир от снов своих,И лишь души моей осколкиПадут туда, где ветер тих.Избавлю гомон человечийОт новопесенных клише,От непонятной миру речиВ моей заброшенной душе.Умолкну я – умолкнет ревность,И ты, любимая, вздохнёшь,Блюдя «устойчивую» верность,К другому скоро ускользнёшь.И так же будешь жить лукаво —И предавать, и продавать,Смертельным норовом удаваНа миг избранника терзать.Умолкну я… но жаль мне звуков,Мной не услышанных досельВ пустынной песне зноя юга,Когда на севере – метель!И жаль мне песенную заметь:Умолкну я – умолкнет мир.Умолкну я – умолкнет память,Как обеззвученный эфир.«О душе, о душе, о душе…»
О душе, о душе, о душеКаждый стих, каждый звук, каждых вздох.О другом не поётся уже:Значит – стар, значит – слаб, значит – плох.О тебе, о тебе, о тебеНе рифмуется даже «судьба»,И выходит назло ворожбе«Ворожба», «ворожба», «ворожба».О былом, о былом, о быломПомнит снег, помнит смех, помнит грех:Всё, что мы испытали вдвоём,На виду завершилось у всех.О друзьях, о друзьях, о друзьяхНе хотел, не хочу, промолчу.Благородное чтут в образах,Но быть верным не всем по плечу.Без конца, без конца, без концаКаждый стих, каждый звук, каждых вздохБьют жестоко по морде лица…Я не умер, но конь мой издох.И пора, и пора, и пораО душе, о душе, о душе:От добра не получишь добра —Надоевшее миру клише.О душе, о душе, о душеМолча лень, молча день, молча тень.Но никто не возложит ужеНа глухую могилу сирень.«Распоясался ветер дурманный…»
Распоясался ветер дурманный:Всё сметает, ломает и бьёт.Ты, случайно, не морем ли пьяный?Эй, безумный! умерь-ка полёт!Что стряслось, что случилось с тобою?Что буянишь, как дегенерат?Неужели спасёшься гульбоюОт обиды? Послушай-ка, брат,Пусть тебя позабыли берёзы,Пусть тебе изменила сосна,Пусть и тучи не вылили слёзы,Пусть сердитым ты встал ото сна,Но при чём здесь трава и фиалки?Незабудки, они-то при чём?Неужели невинных не жалко,Неужели быть сладко бичом?Есть на свете и пальмы, и липы;Где-то ждёт тебя стройная ель!Ты прислушайся к северу: всхлипыИздаёт еле слышно метель.Если ты позабыт и отвергнут,Если изгнан любимой своей —Значит, с трона их сердца ты свергнут,Значит, нужно забыть их скорей.Поднимись к облакам в поднебесье,Пролети над простором морским —С их гармонией истинной слейся,Не печалясь изменам мирским.Успокойся, о ветер дурманный!Всё на свете идёт чередой.Я подобный свой рок окаянныйПережил и, как видишь, живой.«Я к тебе вернулся из разлуки…»
Я к тебе вернулся из разлуки,Из твоих обид и заблуждений,Из молвы, хулы и осуждений,И собой принёс немые звуки.Я тебе не выражу упрёковНи словами, ни печальным взглядом;Молча прислонюсь с тобою рядомК памяти – источнику уроков.Робко прикоснусь к твоей ладони,К волосам твоим прильну глазами —И мечты твои расскажут самиХрупкое парение гармоний.Вызволю тебя из нелюбови,Нежностью окутаю былого —И душа твоя поверит сноваВ душу дорогого нелюбого.И тогда ты сердцем улыбнёшься,И глаза твои прошепчут звуки:«Я к тебе вернулась из разлуки,Верила, что ты меня дождёшься».«Если мир непонятен и грозен…»
Если мир непонятен и грозенДля твоих неиспорченных дум,Ты уйди в отдаленье к берёзамИ послушай их благостный шум.Ты прислушайся к музыке ветра,Ты прислушайся к песне берёз —И погрузишься в тайные недраДо тебя не изведанных грёз.И навеется сладость покояНа несчастную душу твою:Ты увидишь цветенье левкояИ магнолий в далёком краю.И в просторы красивой нирваныТы войдёшь под берёзовый шум,И прекрасные звёздные страныСтанут темой медлительных дум.И откроются вешние тайны,Прояснятся и мир, и душа,И берёзовой роще хрустальнойТы поклонишься, новью дыша.ЗАФАРУ
Есть в этой жизни тайные пристрастья,Как есть и всем известные дела,Но быть отмеченным печатью счастьяДано лишь тем, чья совесть не лгала.Есть в этой жизни многое такое,Чего не избежать, не объяснить:Напрасное желание покояИ суетное рвение страстить.Есть в этой жизни сумраки и мраки,Есть в этой жизни солнечные дни;За честь любимой существуют драки,За честь свою – не драки лишь одни.Есть в этой жизни Родина – любимаОна всегда с младенческих основ.И есть на свете горькая чужбина —Земля чужих огней и чуждых снов.Есть в этой жизни главное богатство —Высокий дар, угодный всем богам:Не совершать до смерти святотатства,Беречь друзей и воздавать врагам.ТОСКЛИВАЯ ЛЮБОВЬ
Мы перестали удивлятьсяМоей любви, твоей тоске.И вроде тянет нас расстаться,Но мы молчим. Рука в руке.Весны начальные капелиКак будто где-то вдалеке.А мы с тобою надоелиМоей любви, твоей тоске.И мы молчим. Сказать не смеемМоей любви, твоей тоске,Что оглянуться не успеем,Как наши дни – на волоске!Седые волны разбивают,Смывают замки на песке,Как будто гибель предрекаютМоей любви, твоей тоске.И сколько жить ещё на светеМоей любви, твоей тоске,Не знаем мы, не знает ветер,Не знают люди в городке.И сны порядком подустали,И рок пульсирует в виске.Мы удивляться пересталиМоей любви, твоей тоске…«Люди едой озабочены …»
Люди едой озабочены —Что бы купить иль продать.Долларом всё разворочено.Кто бы мог песню подать?Люди, подайте мелодиюНа пропитанье душиИли напойте рапсодиюИз меркантильной глуши!Чёрство народ базальтовыйМимо к ларькам бежит,А на тоске асфальтовойСердце, как шляпа, лежит.Бросьте хоть нотку малую!Рифму подай, земляк!Или, как шутку шалую,Звонкий швырни пятак.Занято место лобное.Сердце – пустым-пусто.Где же вы, люди добрые?! —Хоть бы откликнулся кто.Люди едой озабочены,Хлебом насущным – все.Души в авоськи ввороченыНа роковой полосе.ПРОРОК
Я был во сне. Вдруг хор созвучий,Подобно страсти роковой,Вонзаясь в ночь и в сон дремучий,Воззвал из глуби вековой:«Довольно спать! Восстань, несчастный!Твой жребий ждёт тебя в глушиНепроходимой и прекрасной,И неизведанной Души!Покинь бездейственное ложе! —Твой дар высоким Небом дан!Тебе безмолвствовать негоже:Душа – земля и океан —Твоих глаголов ждёт певучих,Твоих пророчеств огневых,Твоих прозрений вещих, жгучихИ откровений ножевых.Восстань! И, Небом осенённый,Все тайны истин огласиИ каждый звук произнесённыйК чертогам Бога вознеси!».Мне голос был ночного хора —Он звал из бездны вековой.И я восстал! И знаю, скороПриму свой жребий роковой!ПЕВЕЦ
Вас было много. Он – один:И друг единственный – отрёкся.Певец в любви своей обжёгся —Средневековый паладин!Вас было много роковых,Пустых хулителей искусства;Вам были чужды страсть и чувства —Вы осмеяли злобно их.Но шёл певец своей дорогой,Но пел певец, как раньше пел,Он вам простил ваш беспредел:Вам наказание – от Бога!Вас было много. Он – один.Вы души наглухо закрыли,Вы только били, били, били,И с вожаком был всяк един.Вас было много без сердец,Вас было много против чести,Но он – один – не жаждет мести,Толпой затравленный певец.Авторизация