В шаге от тебя

Глава 3

«Что за странное чувство? Эй! Что происходит, почему вдруг так сжалось сердце?» – я сделал глубокий вдох. На меня вдруг накатила такая острая тоска, как будто мне очень сильно чего-то не хватает. Я машинально прижал руку к груди, мне захотелось, чтобы меня кто-то обнял прямо сейчас. Я оглянулся, ну не Стефано же просить об этом, правда? Ведь этот придурок надумает непонятно что, а потом еще три дня будет вспоминать и подкалывать меня.

«Фух, отпустило, вроде бы», – я расслабился. Странно, я же не курил траву уже пару недель, что это было? Прошло и ладно.

Начинался закат. Огромный ярко-желтый шар погружался в окрашенную его лучами золотую воду. Это самое прекрасное зрелище, какое мне доводилось видеть. Здесь я наблюдаю за закатами почти каждый день и ни разу еще не видел двух одинаковых. Вдруг мой взгляд задержался на выходящей из золотой волны богине, у меня перехватило дыхание, так гармонично смотрелась эта девушка в белом купальнике на фоне сверкающей воды. Я не мог рассмотреть ее лица против солнца, но уже чувствовал, что хочу смотреть на изгибы ее тела всегда. Она медленно вышла из воды и подошла к двум подругам, лежащим на песке. Как плавно она двигается, я не мог оторвать глаз от нее, кажется, я даже дышать перестал.

«Ну, давай, отойди немножко в сторону, чтобы солнце не мешало рассмотреть твое лицо», – мысленно просил я.

Я собрался с мыслями, пытаясь быстро придумать повод подойти к ним. Вот если бы она отказалась итальянкой. В этот момент Стеф ткнул мне пальцем в ребра. Я подскочил, мне почему-то не хотелось, чтобы он заметил ее.

– Эй, Тио, – мы тут все друг друга так называем, канаем под местных. – На завтра есть клиенты на доску.

Он потряс перед моим лицом своим новым мобильником, заставляя обратить на него внимание.

– Хорошо, – рассеянно ответил я, отводя взгляд от моей богини.

Да, клиенты – это всегда хорошо. А учитывая, что я уже три дня не выходил на воду и здорово скучаю по волне, да и через два дня нужно платить за аренду, то вдвойне. На Лас-Америкас и рядом совсем не было волн в эти дни. Вчера я хотел поехать в Медано, но знакомые серферы сказали, что там тоже штиль, так что всем пришлось заняться подкраской досок. Но раз уж есть клиенты, я с удовольствием поеду куда угодно. Я поднял голову вверх, в небе начинали собираться темные облака, может, завтра еще и ветер поднимется. Я скрестил пальцы на удачу.

Интересно, Стеф сегодня опять останется у Лорены? Я глянул на этого придурка: он как раз мазал и так уже почти черную от солнца ее спину маслом. Заметив мой взгляд, он сделал вид, что слизывает его. Я покрутил пальцем у виска. Было бы неплохо, если бы он остался.

С надеждой я посмотрел на девушку в белом купальнике. Мне так и не удалось разглядеть ее лицо. Сейчас был виден только профиль, и то спина ее подружки наполовину его загораживала. Если бы Стеф не отвлек меня, я бы сразу подошел познакомиться, а теперь, черт, я засмущался и опять чего-то жду. Сейчас еще одно пиво и точно пойду. Я открыл бутылку и чокнулся с остальными.

– А можно я завтра поеду с тобой? Мне так нравится наблюдать за большими волнами, – вдруг спросила Лорена.

На месте Стефа я бы в этот момент призадумался. Со вздохом пожав плечами, я согласился. А что мне еще оставалось? Скажи я нет, она тут же подключит Стефа. А тот, даже не вникая, начнет возмущаться. Так что легче сразу согласиться. Надеюсь, завтра она передумает.

Лорена, конечно, стерва еще та: узнала, что у Стефа своя ферма в Тоскане, и вцепилась в него, как удав. Но Стеф – трепло, про ферму он рассказал ей во всех подробностях. Только забыл уточнить, что ферма не его, а родителей невесты.

Джулиан пошуршал в пакете из «Меркадоны».

– Ау, ребята, пива больше нет.

– Мальчики, пошли за пивом. Что тут уже сидеть? Нам еще надо переодеться перед Тако.

Я опустил очки, сделав вид, что не слышу. Очень хорошо, пусть идут. Краем глаза я опять посмотрел на нее, любуясь темными волосами. «Итальянка, пожалуйста, услышь меня там наверху, пусть все-таки будет итальянка».

– Пошли, Микеле, – подтолкнул меня Стеф, – ты сегодня платишь. Или забыл?

Черт, совсем вылетело из головы, что вчера я продул ему на бильярде, и сегодня весь день покупаю пиво. Я нехотя встал, еще раз окинул взглядом пляж, задержавшись на ней, и загадал: если она будет сегодня в Тако, я к ней подойду. Приняв это решение, я поплелся за остальными.

Где-то в параллельной Вселенной на крыше отеля на Плайя-де-Лас-Америкас, Тенерифе, Испания, на шезлонге…

– А ты у меня красавчик однако.

Ангел-мужчина втянул живот и расправил плечи.

– Конечно. А ты сомневалась?

– Я серьезно. Микеле – очень интересный парень и такой милый. Я бы на месте Ники в него влюбилась.

– Хочу тебя огорчить. Именно на ее месте ты в меня и не влюбилась, – ангел демонстративно скрестил крылья на груди.

– Не может быть. Я что-то пропустила, пока летала за мороженым? Просто там было так много наших. Пока со всеми поздоровалась, ты же понимаешь.

– А Ника за все это время не обратила на него никакого внимания. Хотя, заметь, нам повезло: они хоть и из разных стран, но встретились здесь, на одном пляже, и он сразу же на нее запал.

– Вау! Какое начало! Как я люблю, когда такое происходит! – Ангел-женщина протянула другу бокал вина. – Твоя любимая испанская Риоха.

– Не радуйся раньше времени, посмотрим, что будет вечером. Они должны встретиться, но лучше бы этого не произошло, потому что сейчас она его не оценит. Спасибо за вино, я ждал этого момента весь день, примерно с первого глотка гавайского смузи. И кстати, я уже доработал нашу подсказку и послал им, он успел ее оценить…

– Ты знаешь, я согласна, лучше бы они не встречались сейчас. Это может все испортить… Как жаль, что мы не можем вмешаться: устроить легкое отравление или встречу с другой женщиной… Но ничего, зато я знаю, что мы можем.

– Можем слетать еще за одним мороженым…

– Тебе бы только о еде и удовольствиях думать. Нет, мы должны полететь в архив и посмотреть, что происходило в их предыдущие три жизни. Ты же понимаешь, что все, что они не проработали, сейчас всплывет. Так мы будем хоть как-то готовы.

– Хм, идея хорошая, доступ нам уже открыли. Только кинотеатр для вечернего просмотра выбираю я.

– О нет, неужели опять в Ноттинг-Хилл? Тебе нужно к психоаналитику, ты никак не закроешь гештальт из своей английской жизни.

– Любовь моя, не начинай, прошу тебя. Ты же знаешь, там лучшие бургеры с красным маринованным луком, солеными огурчиками и мраморной телятиной. А бархатные кресла такие удобные. И я мог бы даже выкурить вечером сигару.

– Ты еще смокинг одень. Ладно, полетим в Лондон, но насчет психоаналитика все равно подумай…

– Я куплю тебе каких-нибудь зеленых проростков, только не ворчи, любовь моя…

Мы стояли возле «Меркадоны», решая, где будем пить перед Тако: у нас дома или все-таки пойдем в бар.

Кроме меня и Стефа, были еще Джулиан с Хуаном и три испанки из Барселоны – Лорена и сестры Анита и Роза. Они познакомились с нами, когда мы переодевались на дороге после серфа. Точнее, Лорена пыталась познакомиться со мной. Но я не люблю, когда девушки сами знакомятся, и проигнорировал ее. А Стеф, конечно, сразу клюнул на эти сиськи. Я покосился на торчащие под почти прозрачной белой футболкой соски Лорены. И вот уже две недели Стеф будто помешался на ней. Знать бы, что так будет, я б его сюда вообще не звал. Собирались провести этот месяц сами, одни мужики, а теперь пляшем под их дудку из-за его амурных дел. Джулиан и Хуан водятся с сестричками просто за компанию, у них тут таких, как они, тьма. Уверен, через неделю они и не вспомнят, как их звали. Если, конечно, сейчас помнят. Курорт есть курорт. Хотя они-то как раз абсолютно нормальные девчонки. Не то что эта ведьма сиськастая. А у Стефа свадьба же уже совсем скоро…

Вдруг кто-то прервал мои размышления, тронув меня за рукав. Я оглянулся: передо мной стояла молоденькая девушка. Она попросила разменять десять евро для автомата с сигаретами. Я полез в карман за мелочью и понял: это же подружка моей богини с пляжа. Испанка, определил я по речи. Мы разговорились, девушка оказалась бойкой, только, похоже, намного младше меня. Надеюсь, они хоть не школьницы.

– Откуда ты? – спросил я.

– Я учусь в Мадриде, – ответила девушка.

– А твоя подруга тоже оттуда? – на всякий случай уточнил я.

– Мы учимся в одном универе, – рассмеялась она.

– Ну что ж, передай ей привет. Увидимся вечером в Тако. Я вас найду, – пообещал я и помахал на прощанье рукой.

Вообще-то, я не очень люблю испанок: они слишком много говорят, вот как Лорена. Но ведь должны же быть и исключения. У меня перед глазами опять возник изгиб ее тела на фоне золотого неба. Я улыбнулся. Мне захотелось писать. Если бы не Стеф, живущий у меня, я сейчас же засел бы за книгу. Ну ничего, мое вдохновение теперь никуда не денется.

Лорена с сестричками, виляя бедрами и со смехом посылая нам воздушные поцелуи, ушли переодеваться в свой номер. Наконец мы остались одни, и никто не болтает без умолку. По-моему, обрадовался этому не только я. Мы вчетвером, не сговариваясь, потянулись за пивом и молча устроились на парапете.

Мне двадцать восемь лет и больше всего я люблю эту жизнь. Люблю своих придурков друзей и конечно свою Италию, точнее Тоскану. Мой выложенный розовым мрамором Гроссето снится мне почти каждую ночь. Но уже почти два года я здесь, на Тенерифе, потому что в Италии нет работы. Конечно, было бы здорово работать по специальности: изучать историю Тосканы, сидя в каком-нибудь просторном прохладном здании типа Сиенской пинакотеки, с умным видом сдувать пыль со старых книжек, перекладывая их с полки на полку. Но только тогда моей маме нечем было бы платить за квартиру. Да и на нормальную еду вряд ли хватало бы, учитывая ее пенсию.

Поэтому я повесил свой диплом в рамочке дома на стене и кем уже только не работал за это время. Выращивал цветы, возил в Венгрию вещи на продажу, подрабатывал в пиццерии, пока не оказался здесь, в Испании. Теперь я работаю гидом. Показываю итальянцам соседние острова, учу детей кататься на серфе… Почти все деньги отправляю маме. По вечерам я веселюсь с пацанами, иногда трахаю латиносок и пишу книгу. Надеюсь, когда-нибудь я ее допишу, даже если не эту, то другую точно, может, с моими стихами. Потому что на самом деле моя мечта – стать известным писателем, жениться на такой красивой девушке, как я видел сегодня на пляже, чтобы она обязательно меня понимала во всем, и чтобы у нас с ней были сын и дочка. И еще обязательно вернуться в Гроссето и поселиться в большом доме вместе с мамой. Я улыбнулся своим мыслям.

Так что на Тенерифе я не навсегда. Может, годик еще поработаю, поднакоплю немного денег. А тогда вернусь домой и открою собственное экскурсионное бюро. Тоскану я знаю так хорошо, что когда начинаю о ней рассказывать, остановить меня невозможно. Будет у меня свой офис, да еще и книга моя выйдет… А следующую книгу я напишу о Маремме… и тогда туда тоже поедут туристы, откроют наконец наш аэропорт в Гроссето. Я понял, что опять слишком замечтался и одернул себя. Уверен, что-то из этого у меня точно получится. Стеф всегда говорит, что я один такой дядя, который, несмотря ни на что, постоянно доволен жизнью, и у которого всегда все получается.

Я закинул соленую от океанской воды длинную прядь волос за ухо и посмотрел на Стефа. Тот уже пару минут толкал меня в плечо, говоря с кем-то по телефону.

– Ирэна, – произнес он одними губами, показывая на трубку, и закатил глаза.

Мы дружим со Стефом еще с универа. Я учился на историческом факультете, хотя хотел поступать на философский. Но мама тогда сказала, что только через ее труп, что ей хватило моего отца-философа, который бросил нас, когда мне было три года. А Стеф учился на экономическом, куда он каким-то чудом попал, переспав с преподавательницей математики прямо перед экзаменом. Историю эту я узнал, когда мы уже подружились с этим типом, иначе никогда бы не поверил. Но к тому моменту мы выкурили с ним не один косяк у нас в общаге под Курта Кобейна, так что я ему уже полностью доверял.

– Как это ты в аэропорту? Ты шутишь, кара моя? – Стеф вскочил и принялся ходить вокруг столика. Разговаривая с Ирэной, он всегда машинально вставал и начинал суетиться. Мы замерли. – Она здесь, только что прилетела с подругой, – зашептал он нам, закрыв телефон рукой.

На него было жалко смотреть. Он стоял такой смешной, в мокрых шортах с Микки Маусом, худющий, с кучей разноцветных браслетов из ниточек, которые они с Лореной накупили по одному евро на днях у африканок и тут же нацепили все сразу себе на руки. Джулиан заржал как псих, показывая, как Стеф слизывает крем со спины Лорены на пляже. Хуан был не в курсе амурных дел Стефа, он вообще его недолюбливает, поэтому молча уткнулся в свою книжку.

– Конечно, я лечу к тебе, моя душа, и Микеле тоже. Знаешь, как он за тобой соскучился?

Я замахал руками, показывая, что я никуда не лечу. Но Стеф уже отключил телефон и взмолился, упав на колени. Тот еще актер.

– Мике, выручай. Прошу тебя, я не могу ее сейчас видеть, сам понимаешь. Мысленно я не с ней. Как она могла прилететь, о боги! Она взяла отгулы на работе на пять дней, целых пять дней, – Стеф завыл. – А Лорена уезжает через два. Я должен что-то придумать.

– Да что тут думать? Забудь про Лорену, каникулы закончились, баста, – развел руками Джулиан, протягивая нам только что скрученный косяк. Мы со Стефом отказались.

– Я тебя прошу. Ты можешь встретить их сам? А я пока с Лореной встречусь.

– Нет! И не проси, – замахал я руками у него перед носом. – Я сейчас иду домой, ем, переодеваюсь и потом – в Тако.

– Какое Тако? В Тако нам теперь нельзя, там же Лорена и девочки. А тут теперь Ирэна, – Стеф чуть не расплакался.

– Это у тебя, дружище, тут Лорена, там Ирэна, а я сегодня наконец-то собрался хорошо провести время.

– Ты мне друг или нет? Или ты из-за какой-то девчонки меня в беде бросишь? Ты думаешь, я не видел, на кого ты пялился на пляже?

Надо отдать Стефу должное, на людях он вечно изображает клоуна, кажется, что ему бы только шутить, но при этом он умудряется все всегда замечать. Мне даже иногда кажется, что у него есть лишняя пара глаз на затылке.

– Тебя вчера не было в Тако, а я ее видел. Она всю ночь танцевала с каким-то наутюженным хлыщом, французиком прилизанным, в белых брючках. Ты бы видел, как она вокруг него извивалась. Уверен, он потом ее не просто до отеля проводил. Ты не ее полета, дядя. Или ты готов сейчас потратить на нее все, что заработал?

От его слов меня передернуло. Хотя на что я рассчитывал? Я же ее совершенно не знаю. Настроение упало, вдохновение исчезло, будто его и не было. Я злился на себя, что Стеф смог одной фразой выбить меня из колеи.

– Ну пожалуйста, – заскулил он, складывая ладони перед грудью, как буддистский монах. – Удели один вечер своему лучшему другу.

– Тогда я поеду за Ирэной прямо так, в мокрых шортах, весь в песке, – оглядел я себя, поднимаясь с парапета. – Это же никого не смущает?

В ответ Стеф кинулся ко мне с объятиями.

– Только смотри, назад езжайте медленно. Может, где-нибудь остановитесь, чтобы поесть по дороге. Я тебе сейчас дам денег.

– Да ладно, прекрати, лучше давай ключи от машины, – Стеф протянул мне ключи, уже разговаривая с Лореной по телефону.

– Моя хищница, как там твоя спинка? Ты знаешь, что твой маленький львенок уже скучает? – это было последнее, что я услышал, уходя за машиной.

Дорога в аэропорт сегодня была почти пустая, мне оставалось совсем немного. Я ехал, слушал Дюран Дюран и пытался думать о герое своей книги. Но мысли постоянно возвращались к ней. Теперь, когда я уже отошел от слов Стефа, и понимал, что тот, как всегда, получил от меня то, что хотел. А я, как ребенок, опять повелся на все. Хотя знаю же какой он манипулятор, но все равно каждый раз ведусь.

Даже если она вчера с кем-то была, ну и что? Она ведь еще меня не знала тогда. Я тоже вчера провел у Лалы всю ночь, но это же ничего не значит. Я представил, что сегодня ночью после Тако мы могли бы пройтись по набережной, выйти на пляж, а там такие звезды… Я себя одернул, понимая, что сегодня ничего не получится. Тогда завтра, завтра точно я ее найду. Даже представить страшно, что они могут уехать. Я плохо рассмотрел ее лицо, но уверен, что узнаю ее, почувствую ее точно…

Ирэну я сразу заметил в толпе туристов в зале прилетов, за эти годы она стала еще красивее, чем была. Я вообще не понимал Стефа, зачем ему какая-то Лорена, когда рядом Ирэна – настоящая итальянская красавица. Как Джина Лоллобриджида или Софи Лорен, с длинными черными волосами, пухлыми губами и такими аппетитными формами. И в конце концов с таким небедным папой и всеми его фермами. К тому же она обожает этого придурка. Его же вечно тянет к каким-то проституткам.

– Мике, Мике, черт побери, ты все такой же красавец! – закричала Ирэна и бросилась ко мне на шею. – Фу, какой ты соленый. Надеюсь, тебя тут никакая туристка не захомутала? Ты нам нужен дома холостой, знаешь, сколько девушек там по тебе до сих пор сохнет?

Отстранившись, я вопросительно посмотрел на нее. Уж я точно никому дома ничего не обещал. И вообще, за свои двадцать восемь лет я серьезно ни с кем не встречался. Это был или просто секс, или мои пустые мечты, которые ни к чему так и не приводили.

Только сейчас я заметил, что рядом стоит девушка в простом темно-синем коротком платье. На голову выше Ирэны, с прямыми русыми волосами, с длинными ровными загорелыми ногами в грубых сандалиях.

– Это Эли, – представила нас Ирэна. – А это наш Микеле, по нему все девушки Гроссето сохли, хоть он сейчас и будет делать вид, что понятия об этом не имеет.

– Эли – это Элизабет или Элеонора? – Я сжал протянутую мне худую холодную руку, пропуская мимо ушей последнюю фразу Ирэны.

– Элеонора, – тихо сказала она каким-то бесцветным голосом.

– Эли из Флоренции…

Я еще раз взглянул на нее. Вот уж не подумал бы. Может, это мне так не везло во Флоренции, но все, с кем я там знакомился, или уже были супермоделями, или наверняка знали, что скоро ими станут.

– …А сейчас на стажировке у нас в Гроссето, – продолжала Ирэна. – Мы работаем вместе. И главное – Эли никогда не видела океан, – Ирэна засмеялась, – так что, синьор серфер, у вас есть задание – показать этой красавице, что такое волны.

Не знаю, почему я так разозлился, Ирэна вроде ничего такого не сказала. Просто я так не люблю, когда меня пытаются с кем-то знакомить. А то, что это именно так и было, я сразу почувствовал. Так что Эли я возненавидел еще в аэропорту.

Я выехал на трассу, но никак не мог успокоиться, какая-то серая мышка, в невзрачном мятом платье и мужских сандалиях. Я посмотрел на нее в зеркало заднего вида, чтобы еще раз убедиться. Но Эли сидела на краю сидения, развернувшись к окну, и по-моему вообще не обращала на нас внимания. Мне стало немного легче.

А Ирэна все это время не замолкала ни на секунду. Она сто раз спросила у меня, как Стеф умудрился поскользнуться, и точно ли мы от нее не скрываем что-то более серьезное.

Это он такую легенду придумал, чтобы объяснить, почему не смог приехать в аэропорт. Сказал ей, что упал и ему нужно срочно на рентген в госпиталь. Хорошо, что успел мне сообщение с этим бредом отправить, пока я еще ехал за ними. С самым серьезным видом я, недолго думая, сказал Ирэне, что Стеф упал, когда бежал купить ей цветы, целое ведро роз хотел купить, уточнил я.

«Пусть теперь выкручивается, как хочет», – злорадно думал я, представив, как Ирэна теперь точно потребует свое ведро роз.

– Знаешь, Мике, после свадьбы мы, наверное, переедем во Флоренцию. Папа нам уже квартиру там купил.

Я присвистнул, ведь во всех своих мечтах я видел себя дома в Гроссето вместе с придурком Стефом.

– Рад за вас, конечно. Но даже не верится, что вы будете жить далеко от меня.

– Я переведусь туда работать. Хотя, может, я вообще работать не буду. Дети все-таки сейчас появятся и все такое. А Стеф, – Ирэна задумалась всего на секунду. – Ты же знаешь его, с его языком он нигде не пропадет. Ну и папа конечно нам поможет.

Флоренция конечно бесподобна! Пока я учился в универе, ездил туда почти каждую субботу. То в Пинакотеку, то в королевскую галерею… Уффици я знаю наизусть. А на купола капелл могу смотреть часами, стоя на площади Микеланджело. Но я бы ни за что не хотел там жить. Слишком уж она для меня вычурная, что ли. Для меня она слишком шумная и людная, будто там нечем дышать. Обычно я проводил там пару дней, наслаждаясь ее историческими красотами, но потом меня всегда остро хотелось домой. Мне нужно было видеть горы и луга из окна, а не все эти нереально красивые жилые дома и толпы туристов. Хотя Стефу наверняка будет там хорошо. Он-то как раз задыхался в Гроссето. Ему там всегда не хватало зрителей и суеты, которую он так любит.

Как ни странно, несмотря на невзрачный вид, Стефа сразу все запоминали, где бы мы ни были. Так что в Гроссето Стефа не знали разве что в интернате для слепых. Я уже мысленно видел его в средневековой Флоренции, уходящего через лабиринты старого города от очередной своей дамы. Представил себе, как он оглядывается, несколько раз пересекает мосты туда-назад… А потом обо всем этом кому-нибудь рассказывает в полголоса за чашкой кофе, преувеличивая все еще в пару раз… И я понял, что да, Флоренция идеально подойдет ему.