О ЛЮБВИ и не только… Роман в новеллах

8

Было воскресенье. Виктор утром заехал, забрал мальчиков гулять, а я, воспользовавшись свободным днем, пошла в парикмахерскую. Когда вернулась, то нашла на кухонном столе записку от Кати.

Мама, я уехала к Ирке, буду после обеда.

К тебе приходил какой-то мужчина. Седой, с усами. Узнав, что тебя нет, сказал, что попробует тебя застать часов в 11. Я не успела его спросить, кто такой.

К.

Алексей Иванович. Интересно, что он делает в Москве?

Когда он вошел, то я сразу поняла, что он чем-то обеспокоен, вернее расстроен.

– Аня здорова?

– Да, здорова, – голос был напряженный. – Она вам не звонила последнее время?

– Нет, недели полторы не слышала ее.

– Ну, тогда вы не знаете, что она еще удумала. Она решила ребенка усыновить.

Я была совершенно ошарашена. Какой еще ребенок, когда она учится.

– Вот и я ей говорю «Какой тебе ребенок? Ты сама еще ребенок!».

– А она?

– Рыдает.

– Откуда, вообще, родилась такая идея?

Оказалось, что все очень просто. Она работала в гинекологическом отделении. Там ей рассказали, что девочка молоденькая родила недавно, но ребенка оставила, отказалась от него, потому что парень ее против. Девочка приезжая, родителей нет, ребенок ей не нужен. Этот мальчик лежит в детском отделении, ждет отправки в дом ребенка. Аня пошла посмотреть и погибла. Теперь умоляет отца, чтобы он разрешил ей ребенка взять себе.

– Нет, ну вы себе это представляете? Ни мужа, ни работы, учиться только начала, так ей нужно грудного ребенка на себя взвалить! Я, конечно, понимаю, она всегда в дом тащила кошек, собак, птиц, но это ведь не собака, это ребенок! Это же ответственность на всю жизнь!

– А как она-то объясняет это решение?

– Да никак, ревет, говорит, что чувствует, что это ее сынок, Митей назвала. Ну, просто с ума совсем сошла! Я ей говорю, что такие вещи делают тогда, когда уже на ноги встали, семью имеют, а она ничего слышать не хочет. Сама к заведующей пошла и стала просить, чтобы они не отдавали мальчика, пока она папу не уговорит.

– А как она вообще собирается все это совмещать?

– Говорит, что Маша ей поможет. Так вы же не представляете – Маша на ее стороне!.

– Она сама сказала?

– Да! Приходит ко мне и говорит, что если дело в деньгах, то она от своей зарплаты отказывается и готова даже мне платить, только чтобы я разрешил взять ребенка. Она, понимаете ли, мне платить будет!

– А откуда у нее деньги?

– Да как откуда? От меня же. Она же живет на всем готовом, деньги практически ни на что не тратит, а я ей плачу. Не очень много, но плачу – это дело принципа. Накопила!

– То есть вы там в меньшинстве?

– Да, в том и дело! Не знаю, как этим дурам в голову вложить, что нельзя такие вещи делать. Прошу вас, поговорите вы с Аней, может вас она послушает.

Я покачала головой.

– Я, конечно, могу с ней поговорить, но, судя по всему, все это бесполезно. Материнский инстинкт, знаете ли, страшная штука. Вот ваша Маша мужа убила из-за этого инстинкта. Если Аня почувствовала этого мальчика своим сыном, то не знаю, какие разговоры про деньги, какие другие разумные доводы ее смогут убедить.

– Да дело, ведь, не только в деньгах, – сказал грустно Алексей Иванович. – Ведь у нее жизнь, считай, еще и не началась. Ей своих надо родить. Вот возьмет она этого мальчика, а потом что?

– А, собственно, что?

– Ну как «что»? – начал опять кипятиться он, – Кто ее потом с ребенком возьмет?

– Думаю, что тут вы ошибаетесь. Если появится человек, который ее полюбит, то наличие ребенка его точно не остановит, а, если остановит, то, значит, это не любовь. А зачем Ане муж, который ее не любит?!

– Вот вы как повернули! Я что-то не понимаю, вы что, тоже считаете, что ей нужно его взять?

– Я думаю, что ни вы, ни я, ничего здесь не сможем изменить. Понимаете, – продолжала я, – если бы речь шла об обыкновенном человеке, который руководствуется в жизни доводами типа «Это неразумно», «Это несвоевременно», то можно было бы убедить ее, что в настоящее время ей лучше сконцентрироваться на учебе, работе, что материнство от нее никуда не убежит, что всех детей на свете не облагодетельствуешь и т. п. Но ведь она не такая! Она увидела этого ребенка, которого бросили прямо при рождении, и спроецировала его судьбу на себя. Ее мать тоже в свое время оставила, бросила, как что-то ненужное. Это счастье, что у нее такой прекрасный отец есть. А у этого мальчика никого нет. Вот, собственно, поэтому ее так и замкнуло. Я не знаю, сможет ли она услышать сейчас людей, которые ее отговаривают.

– Да не слышит уже…

– Более того, если даже его заберут и усыновят другие люди, то, боюсь, что она воспримет это как личную потерю, как будто это именно ее ребенка отняли…

Мы долго молчали. Я свое мнение высказала, он его выслушал, не зная, что мне возразить. Он и сам понимал, что девочку воспитал необыкновенную, поэтому и поступки она совершает не такие, как все. Нельзя от нее ждать, что она будет жить стандартной жизнью стандартного человека, когда она явно «поцелована Богом», который дал ей такое огромное сердце, которое способно вместить больше, чем мы можем себе представить.

– Значит, согласиться? – наконец спросил он.

Я только головой кивнула в ответ, понимая, какое непростое решение ему предстоит принять.

– Я, наверно, тоже сошел с ума, если слушаю вас, – сказал он, вставая из-за стола.

Я не стала его удерживать, мы оба понимали, что ему сейчас не до гостевания.

– Я позвоню вам, – сказал он на прощание и пошел вниз по лестнице, не дожидаясь лифта.

Позвонил он только через пару месяцев. Все это время я боялась сама набрать его или Анин номер. А что, если после нашего разговора, когда я «приняла сторону врага», он больше не хочет со мной разговаривать?

Я бы поняла его. Действительно, жили себе спокойно отец с дочерью, девочка была тихая и послушная, все делала, как ей папа велит. Но тут появилась старая ведьма и заколдовала ее. Все пошло наоборот после этого: девочка не захотела идти по той безопасной дороге, которую папа для нее выбрал, пошла совсем в другом направлении, стала пытаться все решать сама, подвергая себя опасностям, и папе приходилось ей помогать, расчищать дорогу, чтобы как-то облегчить ее путь.

А девочка все не унималась, она заходила все дальше в самую чащу, и было не совсем понятно, сможет ли она вообще выбраться из нее, или так там и погибнет. А папа так ее любил, что не мог ее бросить на этом пути, поэтому шел с ней, и вот, уже вся одежда его была изорвана, а конца этому опасному пути не было.

Страшноватая сказка получалась, и я была той старой ведьмой, которую они доверчиво впустили в свою жизнь. Поэтому я так обрадовалась его звонку.

– Простите, что не звонил долго, было очень много дел, пока все оформили.

– Так вы его взяли?

– Конечно, – сказал он, и мне показалось, что я услышала гордые нотки в его голосе. – Две недели назад домой привезли.

– Ну и как он?

– Как нормальный трехмесячный ребенок, – сказал бывший доктор, а теперь дед. – Славный малый, здоровенький, ест хорошо.

– Как Анюта?

– Счастлива. Вся светится.

– А Маша?

– Даже и не спрашивайте! Про нас совсем забыла, он у нее – свет в окне. Не отходит от него ни на шаг, даже в дом переехала, чтобы к Мите ночью вставать.

– А вы как? Освоились?

– А что мне остается? Вам надо как-нибудь приехать посмотреть на него. Анюте теперь совсем некогда вам звонить, но она будет очень рада, она вас очень ждет. Ей же надо своим сыном похвастаться, – сказал он, явно улыбаясь (это было слышно даже по телефону).

– Я постараюсь, но я же теперь на постоянной вахте. Катя ремонт закончила, скоро переедет. Буду теперь к ней по утрам, как на работу ходить, с Андрюшкой сидеть. Никак мы не дождемся места в саду, думаю, что получим не раньше осени.

– Я не тороплю, просто знайте, что мы рады будем. А фотографии я вам на телефон пришлю, посмотрите на нашего богатыря.

Мальчик, действительно, был чудесный! Темные волосики, карие умненькие глазки. Может быть, это подарок Анюте за ее одинокое детство, награда, которую она заслужила? Я знала, что теперь она никогда не будет одинокой – что бы в ее жизни дальше ни происходило.

9

Удивительно, как быстро летит время, когда ты занят делом. Не успеешь оглянуться, а уже пятница, а, казалось, только вчера был понедельник. Но выходные проскакивают еще быстрее. Ты планируешь в свое законное свободное время сделать кучу дел, а не успеваешь и малой части, как выходные уже закончились, завтра опять ранний подъем.

Вот так, быстро перебегая от одной недели к другой, прошел год после Катиного развода. Она работала, Ваня ходил уже в третий класс, Андрюша, наконец, в детский сад. Только сейчас можно было немного перевести дух. Оказывается, жизнь настоящей бабушки – полноценная работа, с той лишь разницей, что работодателя поменять не можешь, зарплату не платят, а бонусы выдают только в виде улыбки и благодарности, и то не регулярно.

Нет, мне, конечно, не на что было жаловаться, у меня прекрасная дочь, очень ценящая то, что я смотрю за ее детьми. Но и у нее бывают тяжелые дни, когда работы полно, а тут еще либо один парень заболеет, либо другой, а, частенько, и оба сразу, за компанию. Тогда уж не до улыбок.

– Мама, ты можешь посидеть с мальчиками допоздна сегодня – спросила она меня, позвонив после обеда.

– Могу, а ты на работе задержишься?

– Нет, мне надо кое с кем встретиться.

– Хорошо, только поаккуратней там, не приходи слишком поздно.

– Не волнуйся, меня проводят.

Я положила трубку и улыбнулась про себя. Она идет на свидание или с кем-то в театр, это совершенно очевидно. Понятно, что она мне этого никогда впрямую не скажет, очень сдержанная девушка, но я-то понимаю, что к чему. Ну и прекрасно! Пусть ребенок развлекается.

Прелесть того, чтобы всю жизнь жить в одном и том же доме, заключается еще и в том, что ты всех знаешь, и тебя все знают. С кем-то ты еще в школу ходил, с другими растил своих детей или прогуливал собак. В таком сообществе скрыть что-то довольно сложно. Буквально через несколько дней мне позвонила подруга и сказала, что видела мою Катю с мужчиной.

– Представляешь, идут из магазина, он несет ее сумки. Выглядело это очень романтично.

– И чего же романтичного ты в этом углядела, интересно знать?

– Знаешь, когда мужчина позволяет себя нагружать сумкой с продуктами, это значит, что его намерения уже перешли из стадии знакомства на более высокий бытовой уровень!

– Мне кажется, что ты смотришь слишком много сериалов, – сказала я смеясь.

– Зря смеешься, и, кстати, зря не спрашиваешь, что за мужчина, – парировала подруга и, так и не дождавшись моего вопроса, сказала, что это был Петров из второго подъезда.

– Володя? – я удивилась, – Разве он здесь живет?

– Представь себе, недавно развелся и переехал обратно к матери.

Володя был Катиным одноклассником, очень хороший был мальчик, умный, веселый. Поступил в какой-то технический ВУЗ, мама его говорила, что хорошо работает. Про развод ничего мне не сказала. Вот ведь, как странно бывает. В школе они дружили, ходили друг к другу за книжками и дисками, но потом разошлись по разным институтам, больше, насколько я знаю, не перезванивались. Теперь у каждого за плечами развод, у обоих дети. Неужели это их вторая попытка или, может быть, только случайная встреча?

Вечер, ждем Катю, звонок в дверь. Взглянула в глазок – силуэт молодого мужчины.

– Вам кого? – спросила, не открывая двери.

– Тетя Наташа, это Володя, Петров, откройте, пожалуйста.

– Господи, Володечка, прости, я тебя не узнала, – сказала я, открывая.

– Конечно, я понимаю, правильно делаете, что чужим не открываете, – он улыбался. – Катя сказала, что придет минут через сорок и велела вас домой отпустить.

Услышав его голос, выскочили мальчики, он вручил им пакет и велел отнести продукты в холодильник. Он вел себя здесь как свой, и для внуков его приход был привычным делом. Мне галантно подали пальто, и я ушла, улыбаясь про себя. Значит, думала я, – все-таки вторая попытка.

Я представила, как он с ребятами готовит ужин к приходу Кати, как они потом все вместе едят, смеются, и мне стало легко на душе. Не было никакой обиды на дочь, что она не сказала мне впрямую, что встречается с Володей, была только радость, что у нее появился мужчина, с которым ей хорошо.

10

Когда зазвонил телефон, было еще раннее утро. Если это не ошибка, то такой звонок не предвещал ничего хорошего. Действительно, по Аниному голосу я сразу поняла, что что-то случилось.

– Наталья Александровна, папу в больницу увезли, говорят, что инфаркт!

– Не плачь! Я обязательно сегодня приеду, только с Катей свяжусь, чтобы она ребят сама забрала.

Аня объяснила, где больница, я все записала. Уже через час я сидела в поезде.

Она вышла во двор больницы меня встретить. Была в белом халате, тоненькая, хрупкая, на похудевшем лице огромные тревожные глаза. Куда девалась полнота, которая, по ее мнению, была причиной издевок окружающих. Я понимала, что сейчас ей, порой, даже поесть некогда. И еще понимала, что ей ужасно страшно.

– Как он?

– Вроде сказали, что состояние стабильное, но инфаркт подтвердили.

– В реанимации?

– Да, но я там девочек знаю, они вас пропустят, только халат надо надеть.

Алексей Иванович лежал, подключенный к аппаратуре. На мониторе бегали какие-то кривые, высвечивались цифры, в которых я все равно ничего не понимала. Он был бледный, руки, лежащие поверх одеяла, казались, почему-то, очень большими.

Увидев меня, он только головой покачал.

– Ну, зачем вы сюда приехали? Не надо было.

– Очень даже надо – сказала я, садясь на стул около кровати.

– Нет, не надо, – повторил он. – Мне неприятно, что вы видите меня в таком состоянии.

– Мой дорогой Алексей Иванович, – горько сказала я – вы даже не представляете, до чего картина мужчины в таком состоянии для меня привычна. Я пять лет наблюдала, как здоровый, полный сил мужчина превращается в тень самого себя, так что, поверьте, меня уже ничем не удивить.

– Умеете успокоить, – сказал он, горько усмехнувшись.

Я тоже улыбнулась. Я понимала, что такое беспомощное положение странно для него. Он, наверно, сам еще не понимает, что произошло. Хотя нет, понимает, он ведь врач. Тогда еще хуже.

– Как вы себя чувствуете?

– Как будто по мне проехали катком, но врачи говорят, что оклемаюсь.

– Ну и хорошо.

Он отвернулся от меня и долго смотрел в окно.

– Я вас прошу, если со мной что случится, то вы Аню не оставляйте, пожалуйста, – сказал он, повернув ко мне лицо.

– Обещаю, только я надеюсь, что вы поправитесь, и сами будете о них заботиться.

– Я знаю, это я вам на всякий случай. Вы стали для нас, для нас обоих, очень дорогим человеком, – продолжал он – я хочу, чтобы вы это знали.

У меня защемило сердце. То ли от самого этого признания, то ли от того, что он сказал это сейчас, как будто боялся, что может не успеть. Я знала, что нравлюсь ему, да он это не особенно и скрывал, но никогда не говорил впрямую. А вот сейчас сказал. Я не хотела даже представлять, что это может означать.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.