Одинокий волк потерянной стаи

И даже всевластный запах сожжённого табака не мог изменить или хотя бы притормозить бег ни звезды, ни ветра.

* * *

В полумраке комнаты тихо пел магнитофон. Он лежал в постели и курил, слушая.

Звучала последняя песня. Она не «втиснулась» в рамки кассетной стороны и вот-вот должна была оборваться на полуслове. Он не любил таких мгновений. Более того, он их боялся. Недопетая песня всегда ассоциировалась у него со смертью: льётся, льётся музыка, как вдруг неумолимый закон магнитофонной механики, будто расстреливая исполнителя, обрывает её.

«Вот сейчас, сейчас», – всеми фибрами души последняя изрыгала ужас…

Щелчок. Кассета закончилась.

Оборвалась песня. Убийца сладостно шелестел электричеством.

Сердце остановилось.

* * *

Мои самые ненавистные насекомые – тараканы – в последнее время совсем уже совесть потеряли и стыд: спишь ночью, они по подушке, по одеялу, костыляя хуякают туда-сюда. Лежу. Терплю.

Но когда утром в полностью герметичном футляре зубной щётки нахожу спящего мирным сном «клиента», злость выливается наружу – бойня начинается.

А, кстати, к слову сказать, поразительно умные создания. За это им надо должное отдать. Вот я и отдаю комнатными тапками. Уважаю их так.

* * *

Поспорил с отцом о счастье и любви. Точнее, об их осознании индивидуумом. Отец утверждает, что эти понятия схожи, и их наличие в определенный период времени индивид осознаёт вследствие истечения этого периода. И самое страшное, многие так думают.

Нет, я и любовь, и счастье в наличии в этот самый период чувствую. Оттого и переживаний больше.

На кухне сидим. Водку пьём. А свет не включили. С улицы только немного Луна подсвечивает, чтобы рюмку мимо рта не пронести.

* * *

Еще с детства, сколько себя помню, меня всегда тянуло на крайности: я всегда любил есть первое из хрустальной вазы; хотел танцевать с любимой в свадебных нарядах ночью в каком-нибудь подземном переходе вальс с набросанными окурками на полу; всегда мечтал добраться до Англии поездом; и как предел мечтаний – заплатить налог опоздавшему премьеру в свистящем ноябре. Я – странный мужчина.

* * *

Чугунные, алюминиевые, железные, золотые, платиновые…

Шары готовились выйти на трассу. Апрельское солнце отражалось в начищенных боках их, а на половине расстояния до финиша их ожидало самое страшное испытание – Его Величество Пресс.

– Мало кто из нас выйдет из этой переделки живым, тем паче доберётся до финала. Вы умные ребята, я не буду вам резжёвывать тактику, – говорил вожак обречённой орды, – помните главное: «Истина всегда находится посередине».

Плеяда вышла на трассу. Правильной формы, с налитыми боками они имели хорошую возможность манёвра – хочешь, правее прими, хочешь – левее – с каждым сантимом приближаясь к Его Величеству.

Вот и он…

…Чугунные, алюминиевые, железные, золотые, платиновые катились к финишу эллипсоиды. У них уже не было возможности маневра, но катиться они ещё могли. В отличии от чересчур уверенных в своих силах, не желающих сгибаться и сдаваться перед Его Величеством собратьев, лопнувших , как спелые арбузы, под его могучей рукой. В отличии от слишком трусливых, так и оставшихся лежать бляхами на его горячей наковальне.

Эллипсоиды катились к финишу.

Здесь и таился смысл пробега. Истина всегда находится посередине.

* * *

Уверенность. Уверенность в завтрашнем дне. Как мне её не хватает порой. Она моя первая потеря на этом страшном, жутком и жестоком пути.

А сколько я еще потеряю?

Дойду ли до финиша, до финала победителем?

Или сдохну где-нибудь с русским презрением, застрявшим между клыков, на Елисейских полях, за горбатым мостом?

* * *

Тишина. Тишина и спокойствие.

Ходишь из угла в угол комнаты, кричишь изредка, ветер иногда головой о стекло ударяется, чтобы в пространстве сгинуть. Часы только мирским тиканьем тишину полосуют – за это и ненавижу электронные. Вот механика. Какой – никакой, всё звук.

А на душе спокойно… Как в полудрёме.

И «просыпаться», кстати, никакого желания нет.

* * *

Из цикла «Вырождается нация»

Я ебал такие шутки – с неба звёзды доставать:

Из-за этой проститутки своей жизнью рисковать.

Ой, подруженька моя, что вчера сосала я…

Ну такая срамота – стыдно вынуть изо рта.

Легче в жопу сунуть глобус, чем на Южной сесть в автобус.

Примерно такие надписи часто обнаруживаешь на партах в университетских аудиториях. А вы говорите – «третье сословие», интеллигенция, спасение Отечества…

Вырождается нация.

Если жопа, как автобус, может влезть не только глобус.

* * *

Я – миллионер! Ни хуя себе! Вот это легенда!

* * *

Он шёл по жизни.

«Ёбаный в рот!» – с ударением на каждом слове было его девизом.

* * *