Безмерно радуясь, что декан сделал абсолютно неправильные выводы по поводу нас с Дэном, я пообещала задуматься и пересмотреть свои взгляды, и не мешкая более отправилась в аудиторию.
Уже у двери Ладер вновь привлек мое внимание:
– Мэри! – прожег он меня чернотой своих омутов, – Будьте осторожны!
Глава 2
Суббота выдалась относительно спокойной – страсти из-за убийства немного поутихли, преподы и адепты предвкушали выходной и занятия прошли в более-менее благостной атмосфере.
Придя с учебы в общежитие я ринулась в душ, а дальше меня поджидала целая куча дел – нужно было идти к Дэну, ведь уборку, стирку и глажку для «дитятки» еще никто не отменял. Поэтому я решительно отвергла предложение девочек отправиться в Тирель за покупками, сославшись на наши с Нески «дополнительные занятия» и заказала им средства личной гигиены и увлажняющее зелье для умываний.
По понятным причинам я не распространялась о своеобразных взаимоотношениях с парнем, и столь огромное количество времени, проводимое у него дома, объясняла именно усиленной учебой. Девочки посмеивались, закатывая глаза: мол они-то знают, какие у нас с ним «дополнительные занятия», но особо значения этому не предавали. Мы оба с Земли, вместе учились в школе, вместе поступили сюда, так почему бы и нет?
Дэн жил в пафосной новостройке, возведенной на территории академгородка для высшей ВУЗовской элиты. Апартаменты сдавались там по цене атомохода, но отличались от обыкновенных общажных комнат как космический корабль от самодельного плота из бутылок от напитка…
Консьерж… о да, не вахтерша-пенсионерка, а именно консьерж в ливрее и форменных брюках приподнял козырек в честь приветствия и пожелал хороших занятий. Мы дружили с ним чуть ли не с первого дня, ну а что? Иногда приходилось решать за Дэна не только учебные проблемы, но и технические, точнее сантехнические, и в этом деле мастер Бирким был незаменим.
Отперла дверь своим ключом, оглядела царивший во всех трех комнатах хаос, вздохнула и посеменила в спальню – переодеваться. Не в уличном же наводить красоту в этой холостякской берлоге. Прошла около ванной – за дверью журчала вода. Сквозь ее плеск пробивался противный басок Дэна – насвистывал очередной мотивчик. Так, всё ясно. «Дитятко» чистит перышки и вскоре упорхнет на очередную пьянку-гулянку в городе. Святая суббота, что поделать? Что ж, мне лучше. Никто над душой не будет стоять, приставая с расспросами, заданиями и пожеланиями.
Достала из рюкзака джинсовые шорты до колен, майку на бретельках и свое единственное можно сказать богатство: айпод с любыми песнями и беспроводные наушники – убираться под музыку куда веселей. Конечно, у Дэна была замечательная стереосистема, но я предпочитала слушать свою музыку.
Собрала длинные волосы в пучок, закрепила его резинкой и мягкий ободок тоже надела – во время работы пряди частенько выбивались из «прически» и противно лезли в глаза.
Дэн вышел из ванной, свежевыбритый, благоухающий, напомаженная гелем челка зачесана наверх, а бедра обернуты лишь полотенцем. Я тактично опустила глаза и принялась, было собирать тут и там разбросанные по прихожей бутылки.
– Ты, это… – приблизился ко мне двухметровый полуголый детина, – не сердись на меня за позавчерашнее. Я чутка перегнул у Кроина на паре.
«А после вообще чуть не сломал» – про себя хмыкнула я, а вслух вместо этого произнесла:
– Штаны надень для начала, а потом извиняться будешь!
Дэн виновато опустил голову, вздохнул и, развернувшись, побрел в сторону спальни. Прям картину можно писать: само раскаяние в образе юноши. Как-то он мне признался, что его отец, когда хорошенько лупил мать, то после всегда на коленях разве что не ползал, выпрашивая прощение и возвращая расположение. Видимо Дэн усвоил эту модель поведения с пеленок и теперь отрабатывал её на мне. Ох, не завидую я его будущей жене. Мне-то четыре с половиной года «всего» осталось его терпеть, а ей – всю жизнь…
На пороге спальни он вновь обернулся и виновато уставился на меня:
– Я это, белье в стирку поставил. Машинка уже отстирала.
На этот раз обреченно вздохнула я. Сильно расстроился видать, раз бельишко свое сам удосужился в стиралку засунуть. Он-то думает, что мне этим помогает, но на самом деле создает еще больше проблем: ему и в голову не придет сортировать белье по цвету, текстуре и температурному режиму стирки, поэтому, после его «помощи» в последний раз я еще несколько дней держала посеревшие от темных вещей рубашки в магическом отбеливателе.
Ничего не ответив, я поспешила в ванную, вытащила чистое белье в пластиковый таз, с облегчением отметив, что пафосные шмотки на этот раз не полиняли, и понеслась с ним на балкон – развешивать.
Мой подопечный ходил тем временем за приоткрытой дверью спальни натягивая джинсы. Завидев меня с тяжестью, он тут же выбежал как был: босой, в светло-синих «Левайсах» и с голым торсом, лишь отчасти прикрытым влажным полотенцем, накинутым на плечи.
– Давай помогу! – отобрал он ношу. – Куда нести?
– На балкон, – хмыкнула я. – Там у вас сушители.
Ну конечно, откуда золотому мальчику знать, как и отчего на полках его шкафов заводится чистая выглаженная одежда? Она просто там появляется, и задумываться ему об этом незачем.
– Маш, а Маш? – позвал он меня, пропуская из дверей на лестничную клетку, – а пойдем со мной?
– Мне убираться надо! – буркнула я.
Вот только не хватало мне с ним по кабакам таскаться. Он надерется, а мне его потом вытаскивать из передряг. А потом он опять может мне физиономию разукрасить – неадекватный в подпитии. Нет, спасибо, я лучше быстрей приведу его квартиру в божеский вид и вернусь в общагу формулы амулетов повторять – Ладер наверняка трет руки в предвкушении среды и моего фиаско.
– А может ну её, эту уборку? Я вроде всё по местам разнес…
Я не смогла сдержать смешка от этих слов. Похоже, мы с Дэном по-разному понимаем значение чистоты и порядка. И в этот момент, с застывшей ироничной улыбкой на лице я взглянула на раздвинувшиеся двери лифта из которых появился… Ладер Кроин!
Легок на помине! Только о нем подумала и на тебе!
Декан, тем временем красноречиво оглядел меня с ног до головы, задержавшись больше чем нужно на бретельках моей майки. Ну да, в этом мире девушки одеваются гораздо скромнее, но с другой стороны, я в домашней одежде, и практически дома, правда не у себя, но не суть важно, и увидеть тут магистра я ну ни как не рассчитывала…
Кроин тем временем нехотя перевел взгляд на Дэна, и, заприметив его голый торс, идеальные брови препода переместились на лоб, а глаза его, снова на меня, пытаясь прожечь насквозь. В отражении зеркальных дверей лифта я увидела, что наша парочка представляет из себя то еще зрелище: прямо семейная идиллия, полуголый муж помогает мало-одетой жене донести белье до сушилки.
С деканом мы уже виделись с утра в Академии, и здороваться второй раз вроде как необходимости не было. Вести беседы тем более, видимо он подумал на счёт нас тоже самое, а посему сдвинул свои прекрасные брови сердито к переносице и молча прошел мимо нас к соседней двери. Ловко отпер ее ключом и захлопнул со всей силой.
Я вздрогнула и поинтересовалась в недоумении:
– Он что, твой сосед?!
– Ага! – скривился Дэн и двинулся к балкону. – Прикинь, да? Вот это сюрпрайз! Вчера переехал – типа из Тирели ему долго добираться, а отсюда пешком две минуты до Академии.
Мы вышли на открытый общий балкон, где на ветру развевалось чужое бельё на некоторых сушилках. Я выбрала свободную и преступила к делу. Дэн наблюдал за всем этим некоторое время, а потом произнес:
– У тебя синяк на коленке! Это я тебя так?
Нет, блин, Пушкин! Александр Сергеевич. Но никак не золотой говнюк! Я молча продолжала развешивать белье, а Дэн всё не унимался:
– Маш, родители списали пару тысяч с кредита твоих. Надеюсь, это послужит тебе скромным утешением.
Я вздрогнула, но взяла себя в руки. Вот еще одна причина, почему все вокруг, включая моих маму и папу, родителей Дэна, да и меня саму, закрывали глаза на систематическое Дэново рукоприкладство. Его родители всегда предпочитали решать все проблемы и споры деньгами. Откупались попросту. А мои… за эти полгода они бы уже насобирали на безбедную старость, если бы не этот кредит, будь он не ладен!
– Маш, я тебе печенье купил. Песочное с цельным миндалем, как ты любишь! На кухне оставил. Ты же не сердишься больше? – подлизывалось «дитятко».
– Лучше бы ты руки свои при себе держал! – буркнула я.
– Обещаю, что больше и пальцем тебя не трону!
– Угу! – хмыкнула я. – Побуду немного Станиславским!
– Ма-а-аш… – Дэн принял совершенно несчастный вид.
– Иди уже! – начала сердиться я. Очень хотелось заткнуть уши любимой музыкой и побыстрей разделаться с делами.
Парень развернулся и побрел с балкона. В дверях он кое-что вспомнил и воскликнул:
– Во вторник у меня День Рождения! Чтобы обязательно пришла! В «Игристом Закате» хочу справлять.
