Кольцо Анаконды. Польша. Хроники
Вскоре туда же подошли части Западного фронта Красной Армии.» [40]
«13 февраля 1919 года Польша нанесла… удар по советской территории в районе Барановичей.» [94]
«27 февраля происходило слияние Литовской и Белорусской республик, создана Литовско-Белорусская ССР (Литбел) со столицей в Вильне.» [40]
«На город претендовали и Литва, желавшая сделать его своей столицей, и Белоруссия.» [94]
«Литбел предложил Варшаве вступить в переговоры и урегулировать вопрос общей границы.
Пилсудский проигнорировал это предложение.» [40]
«Проект Пилсудского потерпел крах.
Литва от союза с Польшей отказалась категорически, даже небольшая группа белорусских националистов предпочла искать поддержку у литовцев.» [4]
Однако «Польша не смогла сразу перейти в решительно наступление, так как немцы ещё не завершили эвакуацию, и часть польских сил были отвлечены на западную границу (пограничные конфликты с Чехословакией и Германией).
Только после вмешательства Антанты в феврале, которая переводила Польшу в свою сферу влияния (как тысячелетнее антирусское орудие), германские войска пропустили поляков на восток.
Перегруппировав силы, в конце февраля 1919 года польская армия форсировала Неман и перешла в наступление.
В результате польские войска в феврале 1919 года заняли Ковель, Брест-Литовск, Кобри, а в Малороссии — Холмщину, Влдамир-Волынский.
Советские войска на западном направлении насчитывали 45 тыс. человек, но к этому времени наиболее боеспособные части были направлены на другие направления.
Ситуация на Восточном (наступление армии Колчака), Южном и Украинском фронтах (наступление Деникина, восстания) не позволила в дальнейшем усилить Западный фронт.
По этой причине «в марте 1919 года польские войска захватили Слоним, Пинск, в апреле — Лиду, Новогрудок, Барановичи… и Гродно.» [40]
«19 апреля 1919 г. был взят Вильно. Для Пилсудского это был родной город.» [94] «Польше удалось захватить часть русских земель.» [88]
«В Восточной Галиции с центром в Лемберге (совр. Львов) все было не так просто — на контроль над городом и провинцией претендовала и Западно-Украинская Народная республика.» [94]
«Галицкая армия Западно-украинской республики (ЗУНР), которую затем поддержала киевская Директория, проиграла эту войну.
Это привело к оккупации Галиции поляками.
Весной 1919 года в соприкосновение с польской армией на южном направлении вошёл советский Украинский фронт, который к этому времени восстановил советскую власть в Малороссии.
В мае — июле 1919 года польские силы были значительно усилены 70-тысячной армией Юзефа Халлера", которую Антанта ранее сформировала во Франции для войны с Германией.» [40]
«Весьма амбициозными были планы поляков и в отношении Германии.
В июле 1919 года… поляки предпринимали попытки вооруженным путем отторгнуть у Германии промышленно развитую провинцию Верхняя Силезия.» [94]
В восточном направлении «в июле поляки захватили Молодечно, Слуцк, в августе — Минск и Бобруйск.» [40]
«В августе поляки вышли на Березину.» [94]
Одновременно «Пилсудский занимался внутренними вопросами, боролся с оппозицией.
В августе 1919 года в Силезии восстали рабочие-шахтеры.
Польская армия подавила восстание, но напряжение осталось.» [40]
«Пользуясь отвлечением основных советских сил сначала на борьбу с Колчаком, а потом — с Деникиным, польские войска к концу августа 1919 года, не встречая значительного сопротивления, вышли на линию Двинск (Даугавпилс) — Полоцк — Бобруйск — Каменец — Подольский.» [103]
Одновременно «Деникин надеялся на создание единого фронта с поляками, и ошибался.
Попытки договориться закончились неудачей.
Даже в период кризиса на своем фронте генерал не соглашался на уступки далее «конгрессовой» Польши, то есть её этнографических границ.» [94]
«Белое правительство признало независимость Польши, но выступало против претензий поляков на русские земли.
Во многом то было связано с наступлением армии Деникина и позицией держав Антанты (Декларация о восточной границе Польши ограничивала аппетиты поляков).» [40]
«Разумеется, этот факт весьма неприязненно воспринимался в Варшаве.» [94]
Соответственно «Польское правительство было обеспокоено успехами армии Деникина на Юге России.» [40]
«Успехи Деникина побудили главу польского государства и верховного главнокомандующего маршала Юзефа Пилсудского прекратить наступление.» [103]
«Он решил приостановить движение на восток, дождаться более благоприятной обстановки.
Поляки решили взять паузу» [40], «позволив Красной армии снять основные силы с Западного фронта и бросить их на разгром Вооруженных сил Юга России.» [103]
«Пилсудский ждал, что красные разгромят деникинцев, а затем можно будет побить Красную Армию и продиктовать выгодный Польше мир.
Осенью войска Красной Армии контратаковали, но неудачно.
После этого на фронте наступила пауза.» [40]
«В сентябре 1919 года было заключено перемирие» [94], а «также прекратились бои между польской армией и войсками Украинской народной республики во главе с Симоном Петлюрой.» [103]
Меж тем, «в октябре 1919 года Верховный Совет Антанты определил восточные границы Польши — в целом они должны были проходить по границам бывшего Царства Польского.» [94]
Тем временем «с 10 октября 1919 г. на станции Микашевичи в Белоруссии шли советско-польские переговоры.
Советскую сторону представлял Юлиан Мархлевский, польскую — граф Михал Коссаковский.
Поляки вели себя вызывающе, отказывались от обязательств, диктовали условия. Они требовали прекращения репрессивной политики Советов, но заявляли, что будут и дальше расстреливать советских служащих и пленных военных на занятых территориях и т. п.
Пан "начальник государства" лично инструктировал Коссаговского о том, как он относится к русской проблеме: "Большевикам, как и Деникину, я могу сказать одно: мы могучая сила, а вы — трупы.
Говоря иначе, солдатским языком: давитесь друг другом, бейте друг друга, меня это не касается, пока вы не затрагиваете интересов Польши.
А если где затронете их, буду бить.
Если где-либо и когда-либо я вас не бью, то не потому, что вы не хотите, а потому, что я не хочу.
Пренебрегаю вами, презираю вас.
Вы погрязли в руках евреев и немецких юнкеров, не верю вам, вашему сорту людей".
Русские, по убеждению Пилсудского, "…должны стоять перед нами покорными и просящими".» [94]
«В декабре 1919 года Польша оставила без ответа мирные предложения советской стороны.» [103]
«Польская делегация демонстрировала вседозволенность — у Москвы не было выбора.
"Состояние Советской России было таково, — гласил отчет Полевого штаба РККА, — что мы заинтересованы были в водворении мира на Западе и в первую голову с Польшей, хотя бы ценой огромных уступок".
Главнокомандующий С. С. Каменев признавал, что нет другого способа быстро оказать помощь Южному фронту, как только допустив "временное ослабление Западного фронта".
Поляки понимали это и убеждали, что территориальные уступки дадут возможность Москве сосредоточить силы против Юденича и Деникина.» [94]
«Пилсудский недооценивал Красную Армию, не желал победы деникинцев и ждал, что русские обескровят друг друга, что позволит реализовать планы по созданию "Великой Польши".» [40]
«Он рассчитывал, что ослабленная двухлетней Гражданской войной Россия станет лёгкой добычей и позволит воссоздать Речь Посполитую, включающую в себя не только Литву с Белоруссией, но и всю Украину, а также русские земли до Смоленска.» [74]
"Войска Деникина потерпели поражение, Киев взят, большевики наступают на Харьков, — извещал 4 декабря 1919 г. посла в Париже глава польского МИДа. — Войска Петлюры дезорганизованы.
В любой момент вся защита Запада от большевиков может лечь исключительно на нашу армию и, возможно, именно на те войска, которые защищали Львов и очистили Галицию от украинских банд…"
Пилсудский использовал контрнаступление Красной армии для того, чтобы поддержать перед Антантой свои претензии на контроль над Галицией.
Свое противостояние с Москвой Польша использовала для защиты этих претензий.
Агрессивность польской стороны, а также её уверенность в собственных силах усиливалась по мере того, как Москва демонстрировала готовность идти на уступки.
В январе и феврале 1920 года полякам предлагались варианты весьма выгодного мирного соглашения.» [94]
Одновременно «советское правительство торопилось закрыть все направления, которые могли бы отвлечь силы с западного направления.» [94]
«Еще 27 февраля 1920 года Ленин телеграфировал Реввоенсовету Западного фронта: "Надо дать лозунг подготовиться к войне с Польшей".
Это был ответ на выдвинутое тремя неделями раньше польское требование вывести все советские войска с территорий, лежащих в границах Польской Речи Посполитой до 1772 года, то есть до первого раздела Польши.» [103]
Казалось бы, «зимой 1919 года польская армия была плохо обеспечена артиллерией, боеприпасами, обмундированием и медикаментами.
Формирование новых частей еще не было закончено.
Свою роль сыграла международная поддержка» [94] Пилсудского.
Она «ускорила решение этих проблем.
Вашингтон предоставил Варшаве значительный кредит для покупки вооружения.
Мобилизации позволили довести численность польской армии до 738 тыс. человек.
В результате 27 марта 1920 года Польша приступила к широкомасштабным военным действиям.
28 марта Москва вновь предложила Варшаве переговоры и вновь это предложение было проигнорировано.
20 апреля польский МИД издал коммюнике — вся ответственность за начало войны возлагалась на РСФСР.
Польские успехи провоцировали аппетит несостоявшихся союзников Варшавы.
Дипломатия лимитрофов немедленно начала поднимать планку своих условий.
Уступчивость Москвы и невыгодная для неё международная обстановка — все это лишь убедило Пилсудского в слабости Советской России.
В возможности своей армии и ее превосходство он верил абсолютно и поэтому не нуждался в уже мирном решении.» [94]
«25 апреля 1920 года началось польское наступление на Украине, а 28-го был утвержден предложенный Тухачевским план разгрома поляков.
29-го Михаил Николаевич вступил в Смоленске в командование войсками Западного фронта.» [103]
"Мы предлагали Польше немедленное перемирие на всем фронте, — писал 29 апреля 1920 г. Троцкий. — Но на свете нет буржуазии, более жадной, развращенной, наглой, легкомысленной и преступной, чем шляхетская буржуазия Польши.
Наше честное миролюбие варшавские авантюристы приняли за слабость".
Разумеется, у Пилсудского не было возможности сосредоточить все силы на востоке, но возможности его действительно были велики.
5 мая на Театральной площади в Москве перед красноармейцами, отправлявшимися на Польский фронт, выступил В. И. Ленин.
"Помните, товарищи, что с польскими крестьянами и рабочими у нас нет ссор, — сказал он, — мы польскую независимость и польскую народную республику признавали и признаем.
Мы предлагали Польше мир на условии неприкосновенности ее границ, хотя эти границы простирались гораздо дальше, чем чисто польское население.
Мы шли на все уступки, и пусть каждый из вас помнит это на фронте".
Они помнили. Речь произвела большое впечатление.» [94]
«7 мая 1920 года армии Пилсудского и Петлюры захватили Киев и на широком фронте вышли к Днепру, заняв плацдармы на его восточном берегу.» [103]
«Тем не менее, ожидания дальнейших успехов были велики.
Командовавший польскими армиями Юзеф Пилсудский был доволен достигнутыми результатами и явно переоценил возможности своих сил.
Совнарком РСФСР прилагал все усилия для подготовки контрнаступления.
На Украину с Северного Кавказа была переброшена 1 Конная армия.
По пути она должна была ликвидировать действовавшие в тылах Красной армии банды Н. И. Махно.
Политические отделы армий развернули пропагандистскую кампанию, объясняя бойцам и командирам причины войны и задачи, которые стояли перед РСФСР.
Л. Д. Троцкий призывал готовиться к тяжелой борьбе, уверяя, что Польша лишена внутреннего единства.» [94]
«Чтобы помочь советскому Юго-Западному фронту, Тухачевский, не ожидая сосредоточения всех сил, начал 14 мая наступление.» [103]
«Он планировал сбить противника, обойти его своим правым флангом и опрокинуть поляков в Пинские болота.
К 18 мая войска фронта прошли от 70 до 80 километров. Противник отчаянно сопротивлялся.
Тухачевскому не удалось оттянуть на себя войска поляков с Украины.» [94]
«Пилсудский, рассчитывая, что армии Тухачевского еще не оправились от понесенного поражения, перебросил несколько дивизий из Белоруссии для борьбы с конницей Буденного.» [103]
«Бои приобрели тяжелый характер.
19 мая правительства Советской России и Советской Украины обратились с совместной нотой к правительствам Англии, Франции, Италии и США, напоминая им о членстве Польши в Лиге наций и призывая прекратить помощь агрессору.
Обращение осталось без ответа.
В результате контрударов 19–20 мая войскам Западного фронта пришлось отойти.
На фронте установилось временное затишье.
23 мая последовала директива командования фронта о подготовке наступления.» [94]
«ЦК ВКП(б) признал необходимым продолжать наступление до тех пор, пока сама Польша не обратится с просьбой о перемирии.» [103]
«Южный фронт должен был обеспечить тыл со стороны врангелевского Крыма.
За 52 дня Первая конная армия Буденного проделала походным порядком около 1200 км, громя по пути махновцев.
Положение был тяжелым, не хватало продовольствия и фуража, но 25 мая 1920 года армия вышла к Умани.
Пилсудский не особенно опасался кавалерии, а создание конной армии считал "стратегической нелепостью".» [94]
«Расчеты маршала строились на опыте Первой мировой войны, когда кавалерия показала полную беспомощность.» [103]
«Вскоре фанаберия командующего дорого обойдется его подчиненным.
27 мая Конармия разгромила большой отряд петлюровцев, очистив тылы фронта от враждебного элемента.
Сосредоточение Конной армии С. М. Буденного на Юго-Западном фронте прошло незаметно для врага.
В состав Конной армии входило 18 тыс. сабель, общая численность войск Юго-Западного фронта достигла 22 400 штыков и 24 тыс. сабель.
Им противостояли 40 400 штыков и 8 200 сабель.» [94]
«Польские войска 30 мая контратаковали и с помощью подошедших резервов восстановили положение.» [103]
«Для спасения Польского фронта 6 июня из Крыма в Северную Таврию нанес удар Врангель.
Его успехи поставили под угрозу тыл наступавших войск и отвлекли часть сил, но это не помогло польскому фронту.
Не получилось.
"Рейд нашей конницы начался пятого июня, — подводил итоги через несколько дней Сталин. — Утром этого дня, свернутая в кулак, красная конница ударила по второй польской армии, прорвала неприятельский фронт, рейдом прошла район Бердичева и утром седьмого июня заняла Житомир".
Пилсудский поначалу не придал значения прорыву, он был уверен — его скоро ликвидируют.
"Наше продвижение было настолько внезапным и ошеломляющим, — вспоминал Буденный, — что застигнутые врасплох польские солдаты и офицеры сдавались без сопротивления".» [94]
«Тем временем под Киевом Первая конная армия Буденного прорвала фронт и 8 июня перерезала пути снабжения киевской группировке поляков.
Польские войска стали поспешно отступать от Днепра.» [103]
«8 июня Конармия взяла Бердичев.
Тыл противника был разгромлен, управление войсками нарушено.
В городах были взяты богатые трофеи, освобождено до 7 тыс. советских пленных, в Бердичеве польский гарнизон успел взорвать склады с боеприпасами.» [94]
«Здесь зафиксировано не только паническое отступление войск Пилсудского, но и применение поляками тактики "выжженной земли".» [103]
«Они стали причиной того, что еще 10 июня Троцкий отдал приказ по армии, призывая не мстить за расстрелы, пытки и издевательства над пленными красноармейцами: "Щадите пленных и раненых неприятелей!"
Польский фронт остался без запасов.
3-я польская армия была разбита.
10 июня 1920 года она оставила Киев.
При отходе поляки были перехвачены красной кавалерией и понесли большие потери убитыми и пленными.» [94]
«Взятие Варшавы и сокрушение Польши как пролог к мировой пролетарской революции виделись Тухачевскому как великое дело, лишь немногим уступающее в значении Октябрьскому перевороту.» [103]
«4-7 июля Западный фронт вновь начал наступление.» [94]
«Воспользовавшись ослаблением польских сил перед Западным фронтом и получив значительные подкрепления, в том числе 3-й конный корпус Г. Д. Гая, перешел 4 июля в наступление с самыми решительными целями.
В мемуарах Тухачевский утверждал: "Уже к 7 числу выяснилось с полной определенностью, что войска противника подверглись полному разгрому в районе нашего главного наступления".» [103]
«Прорыв состоялся.
В тыл полякам в прорыв был направлен 3-й Конный корпус под командованием Г. Д. Гая — 4 100 сабель, 700 штыков, 28 орудий и 78 пулеметов.
В результате и в Белоруссии польские силы потерпели поражение.
Поначалу в тылах началась паника.
Только слухи о приближении красной кавалерии подчас вызывали бегство с занимаемых позиций.» [94]
«11 июля войска Тухачевского заняли Минск, 14-го — Вильно, 15-го — Молодечно, 19-го — Барановичи и Гродно, а 23-го — Пинск. Армии польского Северо-Восточного фронта отступали в беспорядке.» [103]
«Кавалерия вела преследование в весьма тяжелых условиях, в лесах и дефиле Белоруссии ей часто трудно было развернуться, дороги и мосты были разрушены.
При освобождении выяснилось, что на временно оккупированных территориях поляки вели себя, как делали обычно до и после них истинные европейцы, то есть зверствовали и грабили.
В Черкассах после ухода польской армии насчитали до 290 человек — стариков, женщин и детей до 1–2 года включительно, раненых поляками холодным (!) оружием.» [94]
«Польское командование несколько раз пыталось задержать части Западного фронта сперва на Березине, потом — на Западном Буге.
Но разрозненные контрудары не достигали цели.» [102]
«Оставив Борисов, поляки с западного берега Березины обстреляли город зажигательными и химическими (!) снарядами, превратив город в дымящиеся руины.
Зверства поляков были известны и ранее.
Поражения на Украине и в Белоруссии вызвали шок в Варшаве.» [94]
«После того, как агрессия поляков против молодой советской России была остановлена, и они были выбиты с территории Украины и Белоруссии, войска РККА развили успешное наступление, грозившее захватом Варшавы.» [102]
«Антанта не могла допустить советизации Польши.
Под такой же угрозой в этом случае оказалась бы Германия, и, следовательно, вся Версальская система.
США, Франция и Великобритания оказали огромную помощь Польше.
21 июля Антантой было принято решение направить в Варшаву союзную миссию.
Её возглавил французский бригадный генерал Максим Вейган. Он был талантливым офицером Генерального штаба, убежденным антикоммунистом.
22 июля МИД Польши направил телеграмму с просьбой о немедленном перемирии и начале переговоров.
В польской армии с лета 1920 г. служило 9 французских генералов, 29 полковников, 196 капитанов, 425 лейтенантов, 2120 солдат.
Французы сделали очень много для того, чтобы поднять уровень боеспособности польской армии.» [94]
Одновременно с переговорами «Советское командование приняло… решение об изменении наступления двух своих фронтов — Западного и Северо-Западного.
Наступавшие Западный и Юго-Западный фронты должны были соединиться в районе Бреста, взяв наиболее сильную группировку противника в гигантские клещи в районе Полесья.
24 июля Юго-Западный фронт получил приказ наступать на Львов.» [94]
«После того как части конного корпуса Гая 19 июля с налета заняли крепость Гродно, главком Каменев отдал директиву» [103] «командующему Западным фронтом Тухачевскому продолжить наступление и не позже 12 августа выйти на линию Вислы, овладев Варшавой.» [94]
«Так началось расхождение Западного и Юго-Западного фронтов, до этого концентрически наступавших на польскую столицу.
Советское командование явно недооценило противника.
Хотелось захватить не только Варшаву, но и Львов, а заодно и с "румынскими боярами" разобраться.
Революционизировать — так всю Европу, а не одну только Польшу. Ленин и Каменев, Тухачевский и Егоров, Смилга и Сталин в полном единодушии думали, что сил у Красной армии хватит на всё.» [103]
Но «РСФСР и Красная армия не были готовы к походу в Европу или к битве за Варшаву.
Часть войск, переброшенных с других направлений, вступила в бои без обозов, снабжение было столь плохим.» [94]
«Советские войска вышли к концу июля на Западный Буг, взяв 1 августа город и крепость Брест-Литовск.
Падение Бреста заставило польское командование отказаться от контрудара на Буге и отвести войска за Вислу.
Получилось так, что основные решения в ходе сражения за Варшаву обе стороны приняли почти одновременно — Пилсудский 6 августа, а Тухачевский 8 августа.» [103]
«6 августа Ю. Пилсудский утвердил план, разработанный при участии французской военной миссии во главе с генералом М. Вейганом.
Таким же логичным оказался польский контрудар под Варшавой в августе 1920 года.» [102]
«6 августа Польское главное командование отдало знаменитый "приказ о перегруппировке", считающийся началом Варшавской операции.» [103]
«На пороге Варшавы второго шанса могло и не быть.» [102]
«Тухачевский продолжал глубокий обход польской столицы с севера. 8 августа он отдал приказ о форсировании Вислы 14-го числа.» [103]
«Польская столица была в полукольце, но оно не было прочным.
Фронт был растянут, советские части понесли большие потери и ослабели, тылы отстали.
Сопротивление поляков резко возросло.
Операция по взятию Варшавы достигла критического уровня.» [94]
«Не надо забывать, что на карту ставилось существование капиталистического мира не только Польши, но и всей Европы.
Бесконечные транспорты и эшелоны с амуницией и вооружением следовали на помощь польской армии из Франции и Англии.» [103]
«Общая идея поляков заключалась в сосредоточении главных сил на реке Вепш, чтобы затем нанести удар во фланг и тыл наступающей группировки Западного фронта.
Одновременно Южному польскому фронту следовало сковать силы Юго-Западного фронта РККА, а Северный фронт должен был предотвратить прорыв советских войск вдоль германской границы.
Нельзя сказать, что командование РККА совсем не замечало надвигающуюся угрозу.» [102]
«13 августа Пилсудский вступил в командование Срединным фронтом.» [103]
«15 августа 1920 года поляки нанесли мощный фланговый контрудар по Западному фронту.
Концентрация артиллерии и плотность огня приблизились к уровню Мировой войны.» [94]
«Отсутствие существенного перевеса польских войск над частями Западного фронта компенсировалось значительным превосходством на направлении главного удара.
Под Варшавой поляки активно применили танки.» [102]
«При наступлении противник не жалел патронов и снарядов, советская артиллерия, оторвавшаяся от тылов, вынуждена была молчать.» [94]
«Времени у красных в самом деле не оставалось.» [102]
«Тухачевский упустил время для трудной, но все же возможной перегруппировки с далеко зашедшего правого крыла к своему центру и левому флангу.» [103]
«Началось то, что поляки назвали "чудом на Висле".» [94]
«Наступление польской ударной группы с рубежа реки Вепш, начавшееся 16 августа, для Тухачевского стало неожиданностью.» [103]
«Вовремя и правильно оценить размеры случившегося не удалось.
К 17 августа сражение под Варшавой было уже выиграно поляками.» [94]
«Разгром произошел так быстро, что части группы и ее штаб не успели информировать о начавшемся польском наступлении… штаб Западного фронта.
Тухачевский только 17-го утром узнал о происшедшем.
Он в одночасье лишился большей части подчиненных ему дивизий, да и на оставшиеся положиться было нельзя.