Один пистолет на двоих. Боевик
Женя, разглядывая его, решил, он злоупотребляет наркотиками и болен туберкулёзом, и давно. На эту мысль, по поводу его наркомании, навёл его постоянно мокрый нос и шмыгание.
Вероятнее всего капитана везли не выбивать из него какие-то признания или убивать, а везли к какому-то конкретному лицу для разговора.
Так он решил, потому что не надели ему на голову мешок, и руки, заломив, не связали.
Поэтому он, пользуясь относительной свободой, во все глаза смотрел на стелящуюся впереди дорогу, на окружающую природу, и запоминал, запоминал.
Приблизительно минут через двадцать машина свернула с шоссе на просёлок, и поднимая клубы пыли, помчалась по ровному, с выгоревшей от солнца травой, ровному плато.
Вскоре показалось море.
Почти у самого берега стоял джип, а возле него трое каких-то людей.
Минивэн остановился не доехав метров тридцать до джипа.
– Вылазь, будь ласка, – приказал украинец, и первым покинул машину.
Остальные «пассажиры», вернее, охрана или сопровождающие, остались на месте.
– Пишлы, – вновь приказал украинец, и подтолкнув капитана, заставил его идти к джипу.
От группы встречающих отделился человек в костюме. Он, улыбаясь, развёл руки в стороны, словно готовясь обнять капитана, но не сделал этого.
Когда они сошлись, он, опустив руки, произнёс: «Ну, вот и встретились, капитан».
Васильев, не показав виду, что удивлён таким приветствием, не отвечая, задал встречный вопрос:
– С кем имею честь разговаривать?
– Ах, да. Ах, да. Простите, не представился, – насмешливо произнёс встречавший. И с апломбом произнёс: «Я, Карабас!»,
– Карабас? Во как! – как бы удивился капитан, хотя сразу понял с кем свела его дорога жизни.
И уже чуть насмешливо продолжил: «Читал о Карабасе в сказке. Так это значит вы? А, где же ваша знаменитая борода? В парикмахерской оставили?»
Сообразив, что над ним насмехаются, Карабас обернувшись к своим телохранителям, мягким, совершенно инертным голосом приказал: «Напомните этому насмешнику с кем он имеет дело».
Охранники, засучивая рукава, подскочили к Васильеву: двое схватили его за руки, а третий, тычком, ударил его в солнечное сплетение.
От нанесённого удара Женя задохнулся, и схватился за живот. Немного отдышавшись, не дожидаясь второго удара, хрипло произнёс: «Понял я, понял, Мог бы раньше объяснить, а то Карабас, Карабас».
Пока он так отвечал, в голове его вертелась мысль – какой неандерталец придумал бить противника в солнечное сплетение и по гениталиям. Больно же! Ему, наверное, не один раз доставалось, вот он и передал опыт потомкам, чтоб ему ни дна, ни покрышки.
Восстановив дыхание, сказал:
– Давай поговорим цивилизованно. Зачем же сразу бить? Ты прекрасно понимаешь, я не смогу отплатить тебе тем же, потому что вас вон сколько, а я один…
Так что, поговорим?
Карабас пристально посмотрел на капитана, о чём-то поразмышлял, затем ответил: «Что ж, давай поговорим, раз настаиваешь».
– Не я настаиваю, – не согласился с ним Женя. – Твои люди привёзли меня сюда.
– Ну-да, ну-да. Согласен… Так о чём будем говорить?
– Сначала скажи, как ты узнал о моём приезде, и кто я такой?
– Ффии. Это самый дурацкий вопрос какой мне приходилось слышать за последнее время.
– А всё же?
– Ты, что, думаешь мне никто в твоих пенатах не чирикнул сразу же, как только вы покинули столицу?
– По-нят-но, – с расстановкой произнёс Женя, и задумался.
Кто мог сообщить? Кто предал? Губарев? Конечно же нет, Так кто эта сволочь? Может кто-то из местных? Их двое – начальник ГУВД, и майор Томилов…
Надо быть очень осторожным, и Катю срочно предупредить, если… сегодня вернусь домой живым и невредимым.
И опять спросил:
– Так, что тебе нужно от меня конкретно? Какая информация?
– Вот это другой разговор. Скажи, с каким заданием вы с женой, старшим лейтенантом, прибыли в наш город, и назови фамилии твоих шефов.
– Сложный вопрос.., – раздумчиво произнёс капитан, —
так сразу и не ответишь.
– А ты уж постарайся, а то мои ребята дождаться не могут, чтобы тебя проверить на выносливость. Правда, парни?
Говоря эти слова, он продолжал улыбаться, но в улыбке его стала проскальзывать злоба, а выражение лица исказил волчий оскал.
Страшный человек, опять подумал Женя. Такому, что убить, что искалечить – раз плюнуть.
И ещё раз предостерёг себя – надо быть очень осторожным!
– Раз ты знаешь кто я, то зачем же задаёшь такой вопрос?
– А, чтобы ты сам рассказал о своём задании.
– Карабас, ты же знаешь, я не могу этого тебе рассказать.
– Это почему же?
– Потому что я уполномочен разговаривать только с вашим шефом, Доктором.
– Смотри какой смелый. А почему ты решил, что не я Доктор?
– Статью не вышел, – нагло ответил Женя, и весь сжался в предчувствии побоев.
И они не заставили себя ждать.
Наверное Карабас подал какой-то знак, потому что, те кто его держал, и выскочившие из машины его сопровождающие, и даже украинец, принялись его избивать и топтать ногами.
Женя только успевал закрыть от удара одно место на теле, как тут же получал в другом.
В основном он берёг голову и лицо. Тело его было тренированным, и кое-как спасало от ударов, а вот лицо он берёг, чтобы не напугать Катю своим видом.
Он ещё на что-то надеялся… Надеялся живым вернуться домой, к жене,.. И ещё на что-то надеялся.
Такова уж природа любого живого существа. Ещё говорят – надеждой жив человек.
Вот он и надеялся – увёртываясь, прикрываясь от сыпавшихся ударов, стараясь как можно дольше сохранить себе сознание и жизнь.
Но всё равно часть ударов он пропускал – голова гудела, как пустой чугунок, кровь заливала глаза.., всё тело было – сплошная боль…
Побои вдруг прекратились, и его, словно тушу барана на бойне, дотащили до минивэна и бросили на пол.
Видимо Карабас не собирался доводить дело до смертоубийства – или сам не захотел, или всё же кого-то боялся? – Медленно переваливалась мысль в голове капитана, но до конца не дошла – он начал проваливаться в беспамятство.
Всё же он успел почувствовать, как под ним закачался пол, и даже смог расслышать, как кто-то из избивавших его, хихикая, произнёс: «Крепким оказался капитан. Такую „разминку“ выдержал и не сдох».
* * *
Пришёл Женя в себя, после того, как почувствовал горячие капли на лице.
Кое-как разлепив веки, он сумел разглядеть склонившееся над ним лицо Кати, и бегущие ручьём из глаз слёзы.
Она сидела прямо на земле, а голова его лежала у неё на коленях.
Плача навзрыд, вытирая кулачком, и размазывая по щекам бегущие слёзы, она сквозь рыдания шептала и спрашивала одновременно: «Миленький мой, потерпи, вот-вот скорая помощь приедет. Они тебе помощь окажут… Тебе очень больно, да, милый? Так ты потерпи родной, я же с тобой. Я рядом, и всегда буду рядом, до конца жизни».
Глава десятая
Катя ни на минуту не покидала мужа. Она упросила лечащего врача, чтобы ей разрешили ухаживать за Васильевым круглые сутки.
И врач не устоял перед её просьбой, а, возможно, и перед её красотой.
Для неё, по распоряжению того же врача, даже поставили в палату узенькую односпальную кровать.
То ли благодаря лекарствам, то ли заботе и любви Кати, но Васильев вскоре уже стал, хотя и с трудом, медленно передвигаться по палате, а потом, и вовсе пошёл на поправку.
Васильева выписали из больницы лишь на пятые сутки.
Какой же это был радостный день для них обоих.
Катя прямо светилась от радости и счастья а Женя, обнимая жену бормотал чуть приглушённы, немного охрипшим голосом:
– Кать, я так рад что вернулся домой, и так соскучился по тебе.
– Ага, – отвечала она шёпотом, и целуя, – ты соскучился по моим ласкам, родной. – Так я сегодня заласкаю тебя, – и засмеялась горловым, воркующим смехом.
Много ли надо молодым, искренне любящим людям, чтобы почувствовать необходимость друг для друга, свою возможность дарить наслаждение и заботу.
А Катя и Женя как раз и были такими людьми – искренне и беззаветно любящими, готовыми броситься в огонь и воду ради любимого человека, чтобы спасти, защитить.
У них даже в голове не могла возникнуть мысль, что их что-то, или кто-то может разлучить.
Поэтому сейчас, в своём доме, в своей постели, они с любовью и наслаждением дарили себя друг другу.
И если бы в этот момент, в доме оказался кто-то посторонний, он бы только и слышал – любимый! Родная! Любимый! Радость моя!
* * *
На следующий день, ближе к обеду, кто-то настойчиво затарабанил в ворота.
Женя, ещё стесняясь выходить к постороним людям из-за не совсем сошедших с лица следов побоев, попросил Катю выйти, и посмотреть, кто так настойчиво рвётся к ним.
Вскоре, в сопровождении удивлённо пожимающей плечами Кати, через порог переступил человек в цивильном костюме.
Приложив руку к полям шляпы из рисовой соломки, он немного картавя, произнёс: «Участковый инспектор, старший лейтенант Удальцов».
– Чему обязаны? – не вставая с дивана, спросил Женя.
Участковый инспектор, если, действительно, это был он, внимательно посмотрел на лицо Жени, и смущённо спросил: «Где это вас так?»
– Нигде, – равнодушно пожав плечами, ответил Женя. – Просто сорвался с дерева.
– Понятно, – сказал инспектор, и ещё раз повторил – понятно.
Затем порылся в планшете, перебрал какие-то бумаги, и вперив взгляд в Женю, казённым голосом спросил: «На долго собираетесь у нас задержаться?»
– Не знаю, – Женя перевёл взгляд на потолок, – как поживётся.
– А, что, есть проблемы? – будто не придавая значения своему вопросу, равнодушно поинтересовался инспектор.
– Представляете, нет. – Так же равногдушно ответил Женя. – Но.., понимаете…
Словно и ожидал инспектор этих слов от собеседника. Он, часто поглядывая на стоявшую чуть в стороне Катю, стал говорить Жене: «Если нужна какая-то защита, так у меня есть знакомый товарищ, почти друг. Он, знаете ли, если я попрошу его, с своими ребятами защитит вас».
Женя чувствовал, этот, то ли инспектор, то ли соглядатай, не просто так заявился к ним.
Переглянувшись с Катей, он спокойно, словно и не ожидая другого ответа, спросил: «Случайно, вашего друга не Лёня Береговой зовут?»
Инспектор вероятно не ожидал такого вопроса, и на мгновение растерялся, но быстро нашёл ответ.
– Да.
И тут же задал встречный:
– А вы его, что, тоже знаете?
– Земля слухами полнится, – уклончиво ответил Женя, – но вообще-то можно и познакомиться поближе.
– Прекрасно! – участковый даже рука об руку потёр. Вероятно не ожидал он такой удачи: – Я вас завтра же и познакомлю. Приходите часикам к одиннадцати в местный ресторан. Там в это время и народу будет поменьше, и Лёня будет там.
Он даже не заметил своей оплошности с именем местного наркодельца, усмехнулась Катя. Он его очень хорошо знает, даже лучше чем сам говорит. Скорее всего они подельники, решила она – она внимательно следила за разговором.
Вдруг участковый как-бы встревожился: «Вы же не потребовали у меня предъявить удостоверение личности!».
– Зачем, – пожал плечами Женя, – к нам плохие люди не приходят: – Раз вы сказали, что наш участковый инспектор, то, значит, вы и есть наш участковый инспектор.
– Нет, нет, – засуетился пришедший, – так нельзя. – А то вы чёрте что можете подумать обо мне.
– Ну, если вы настаиваете.., – тогда давайте, предъявляйте.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книги