Слезы исцеляют. Как слушать детей

«Хочу написать о том, как велико и сильно слушание и о том, как мы забываем об этом.

Как мы не слушаем наших детей и тех, кого любим. И еще меньше – что тоже важно – тех, кого не любим. Но мы должны слушать. Слушание притягательно и необыкновенно, это созидательная сила… Оно создает нас, позволяет нам раскрыться и стать откровеннее».

Cлушать слезы – значит обеспечить детям наше спокойное присутствие. Мы можем стать «маяком», который направляет их в буре эмоций. Изменить погоду не во власти маяка, но он дает детям точку опоры, благодаря которой они могут определить свои координаты, почувствовать себя в безопасности и контакте, даже когда их переполняют эмоции. Маяк задает направление – так дети могут найти путь, чтобы выплыть из бури.

Слушаем наших детей – знакомство с внимательным присутствием

Когда дети расстроены, они всегда нуждаются в слушателе. В мозге человека есть зеркальные нейроны, которые воссоздают и отражают настроения окружающих. Когда мы расслаблены и дружелюбны, ребенок может освободиться от своих неприятных чувств, почувствовать наше спокойствие и восстановить эмоциональное равновесие1.

Дети не могут сделать этого без нашей помощи или когда мы сами эмоционально не уравновешены. Чтобы исцелиться от прошлого, ребенок должен знать, что в настоящем все в порядке. В «Родительстве рука об руку» мы называем это внимательным присутствием: взрослые должны быть рядом и слушать ребенка, пока он не перестанет плакать.

Такой подход кардинально отличается от метода «дать прокричаться», когда младенцев оставляют плакать в одиночестве. Плач в одиночестве приводит к повышению количества гормонов стресса, вероятно, потому что ребенок чувствует себя брошенным в непосредственной опасности. Исследовательница Венди Миддлмисс из Университета Техаса обнаружила, что у младенцев, которых оставляли кричать в одиночестве, сохранялся повышенный уровень кортизола несколько часов спустя2. Когда же мы находимся рядом с детьми и слушаем их, то помогаем освободиться от гормонов стресса, которые накопились из-за неприятных переживаний.

Научные исследования показали, что на самом деле мозг не одиночный орган, он отправляет и принимает едва различимые невербальные сигналы, посылаемые мозгом окружающих3. За счет действия зеркальных нейронов хорошие мысли о другом оказывают позитивное влияние на самочувствие того человека.

Самооценка детей значительно повышается от ощущения, что мы все равно считаем их хорошими. Наше спокойное присутствие сообщает ребенку, что, даже если он пережил страшное или огорчающее событие, теперь он в безопасности, и может поделиться своими чувствами.

Когда ребенок отрабатывает свои эмоции и открывается с другой стороны, он становится радостнее, сильнее и психологически устойчивее, потому что теперь знает: у него есть все необходимое, чтобы справляться со своими чувствами. Дар слушания – это самое важное, что мы можем дать нашим детям.

Детский плач не говорит о том, что вы плохой родитель. В действительности это положительный признак: ваш ребенок чувствует себя с вами достаточно комфортно, чтобы рассказывать о своих переживаниях. Стоит дать этим чувствам освободиться, и ребенку не нужно будет сообщать вам о них при помощи отклоняющегося поведения.

Мы способны изменить свое восприятие плача и признать его здоровым, естественным и исцеляющим процессом. Даже посреди эмоциональной бури дела идут на лад – ваш ребенок начинает исцеляться. Понимание этого может помочь вам сохранять спокойствие в такие моменты.

Когда моя дочь плачет, я всегда напоминаю себе: после того как эмоции улягутся, она будет чувствовать себя гораздо лучше. Я уже видела результаты и знаю, что всегда есть смысл выделить время на слушание. Так она учится вести себя в новых и неожиданных ситуациях, например, при желании обнять лучшую подругу первый раз или исследовать дальние территории парка. Она меньше ноет и кричит, становится ласковее со мной.

Однажды, горько поплакав, она крепко обняла меня и сказала: «Обожаю мамочку!». Я поняла: она была благодарна мне за то, что я ее выслушала. Мы много обнимались тем утром, но не так, как это бывает у детей одного-двух лет, когда они выводят нас из себя, цепляясь и не желая никуда отпускать. Ее объятья были теплыми и расслабленными.

После горьких слез кажется, как будто небо для нас обеих проясняется, накопившееся в отношениях напряжение уходит, и мы действительно чувствуем близость. После этого поведение дочери меньше отклоняется от обычного, мне не приходится раздражаться и нервничать, и родительство становится гораздо радостнее.

Как внимательно присутствовать?

Когда ребенок из-за чего-то расстраивается, прежде всего оцените обстановку. Нуждается ли он в удовлетворении какой-то потребности? Необходимо проверить очевидное: не голоден ли он, не хочет ли пить, нет ли опасности? Особенно это важно с младенцами. Родители должны всегда доверять своим инстинктам.

Бывают ситуации, когда мы не можем исправить какую-то ситуацию в мире ребенка: например, он начинает плакать из-за того, что мамочка уходит на работу; в детском саду друг отказывается играть с ним; надо установить время окончания купания или выхода из дома и т. д.

Внимательное присутствие подразумевает, что вы просто находитесь рядом с ребенком, когда тот плачет, предлагаете близость, контакт, смотрите ему в глаза и говорите ласковые поддерживающие слова. Вы не должны пытаться прекратить плач, просто будьте рядом столько, сколько нужно ребенку. Если малыш злится или бьется в истерике, думает, что вы ему не нужны, все равно будьте рядом, давая понять, что готовы обнять его, как только он захочет.

Внимательно присутствуя, не стоит говорить слишком много. Вы можете ласково поддерживать ребенка, произнося что-то вроде: «Ты в безопасности; я с тобой» или «Мне жаль, но нам пора идти».

Вероятно, это кажется вам довольно очевидным. Слушать плач – это присущий всем нам инстинкт. Но мало кого из нас выслушивали хоть раз до конца горького плача, и поэтому этот инстинкт не просыпается в нас спонтанно и естественно.

Многие считают, что задача родителей состоит в том, чтобы прекращать слезы как можно скорее, и что ребенок без слез – счастливый ребенок. Если мы не можем исправить ситуацию, например, мама не может остаться дома, возможно, нам удастся утешить сына или дочку какой-то заменой: дать что-то сладкое или пообещать поездку в парк. Но это не решает ситуацию, а просто маскирует невыраженные чувства, которые потом могут проявиться новыми огорчениями или отклоняющимся поведением. Конечно, нам хочется делать приятное своим детям и создавать счастливые воспоминания, но мы должны также позволять им грустить.

В долгосрочной перспективе попытки активно осчастливить детей заменителями эмоций приучают их скрываться от своих чувств. Привыкая прибегать к еде, развлечениям и прочим отвлекающим маневрам, ребенок все сильнее отдаляется от контакта с самим собой. Это формирует те самые привычки, которые есть у большинства из нас, взрослых: мы прячем свои чувства, заедая их, запивая алкоголем, заполняя время какими-то занятиями в попытке вытеснить утраченное нами подлинное ощущение гармонии. В пятой главе я рассмотрю подробнее способы, которыми мы не даем детям плакать, как мы пытаемся подавлять собственные чувства едой и другими способами. Сейчас же мы сосредоточимся на том, что на самом деле значит быть слушающим.

Нужно дать понять детям, что нас не напрягают их чувства и что от чувств не стоит бежать. Это позволяет им полностью исцелиться и вернуться к своей естественной сущности.

Иногда родители склонны слишком много говорить, когда дети расстроены, просить объяснить словами, в чем проблема. Например, если ребенка огорчил друг в детском саду, мы можем стараться как можно скорее узнать причину обиды. Мы начинаем выяснять, кто прав и кто виноват, как к нему относятся в группе. Может быть, надо привлечь воспитателей?.. И так далее.

Но когда ребенок (или даже взрослый) расстроен, ему на самом деле довольно трудно говорить и обсуждать проблему словами, если он охвачен эмоциями. Ребенку может быть сложно объяснить, что именно не так, или внимательно слушать наши рассуждения, когда его префронтальная кора работает не очень хорошо.

Слишком долгие разговоры могут увести ребенка от чувств, в сферу разумного, до того как он полностью освободится от огорчения. Но ему трудно воспринимать рациональные способы решения проблем или думать о выходе из ситуации, когда у него еще столько чувств по этому поводу.

Одновременно со слезами ребенок может выражать свое огорчение словами. Нам нужно постараться не говорить слишком много в ответ – произносить не более одного-двух предложений время от времени. Мы должны сконцентрироваться на слушании и позволить ребенку выговориться или выплакать свои слезы. Дети могут произносить довольно бессмысленные слова или внезапно набрасываться на вас с криками: «Я тебя ненавижу!» Но постарайтесь сохранять спокойствие, не пытайтесь разубедить их. Часто это говорят не они сами, а их раненые чувства. Как только уйдут эмоции, дети перестанут так думать.

Затишье после бури

Когда ребенок полностью выразил огорчение, он может естественным образом восстановить эмоциональное равновесие и начать снова ясно мыслить. Тогда будет гораздо легче обсудить проблему, и, возможно, ребенок даже придумает собственное решение. Хотя наши дети совсем маленькие, они разбираются в своей жизни, и их подход может вас удивить, как в случае с мальчиком, которого я нянчила и который смог собрать «Лего», после того как излил огорчение.

Иногда то, что кажется причиной расстройства, на самом деле лишь повод для высвобождения чувств. Однажды вечером, когда моей дочке было девять месяцев, муж вернулся с работы домой и подошел поздороваться с ней. В тот момент она весело играла на полу. Дочка расплакалась, а когда папа взял ее на руки, потянулась ко мне. Я удивилась неожиданному плачу. Мы отлично провели этот день вместе, дочь уже давно не новорожденная – достаточно большая девочка, чтобы понимать, что это ее папа и ситуация совершенно безопасна. Я сидела прямо рядом с ней на игровом коврике.

Решив, что это небольшое разделение со мной спровоцировало бо́льшие страхи, я не стала забирать ее у отца, подошла к ней и сказала, что с папой безопасно и что я тоже рядом. Он обнимал ее, плачущую, и мы оба были полны теплого внимания к дочери. Через несколько минут малышка перестала плакать так же неожиданно, как и начала. Она улыбнулась, стала лепетать, показывать на предметы в комнате и была совершенно спокойна на руках у папы. Затем, во время ужина, она попробовала два новых вида пищи, от которых всегда раньше отказывалась: картошку и сыр. Таким образом избавление от страха при помощи слез помогло ей стать смелее.

Если бы я просто забрала дочку у мужа, это было бы неким рефлекторным действием, чтобы прекратить ее плач. Мы бы исправили сложившуюся ситуацию, но не узнали бы то, что ей нужно было сообщить, и не помогли ей стать увереннее.

Ваш годовалый ребенок или двухлетка плачет из-за какой-то мелочи? Скорее всего, есть более серьезная причина для расстройства. Подробнее мы поговорим об этом в девятой главе. Даже ребенок, который уже умеет говорить, может не сообщить вам причину огорчения – это нормально. Не нужно выуживать все досконально. Может быть, расскажет позже…

Слушание эмоциональных причин поведения ребенка

Необходимо не только слушать слезы детей, но также понимать причины, лежащие в основе поведения. Когда поступки выходят за установленные рамки, нужно помочь ребенку избавиться от эмоций, которые обусловили такое поведение. Чем чаще мы будем следовать этому простому правилу, тем реже дети поступками будут сообщать нам о своих чувствах.

Когда моей дочке было около года и одного месяца, начался крикливый период. Она часто кричала по утрам, когда я собиралась выходить из дома. Я знала, что она предчувствует расставание, потому что я бегаю в спешке по дому, пытаясь собраться, но тогда мне казалось это неизбежным. Было нужно приготовить завтрак, а затем одеться, чтобы мы могли выйти.

Шум сильно раздражал, мне самой хотелось закричать! Каждый раз я чувствовала все бо́льшее напряжение. Если дочь кричала потому, что завтрак готовится слишком долго, я выдавала ей какой-нибудь фрукт. Когда у нее не получалось открыть игрушечный буфет или снять крышку с коробки, я подбегала и помогала ей. Но крики продолжались. Казалось, что она за считанные дни превратилась в капризную годовалую девочку. Я стала бояться наших утренних сборов. Теперь я спешила уйти из дома, оставив беспорядок на кухне и хаос по всему дому.

Дочка начала кричать по поводу того, что никогда раньше не беспокоило ее: например, когда в ванну набиралась вода или люди громко говорили в поезде. Я не могла понять, что изменилось в наших отношениях, куда делось согласие.

К тому моменту я уже начала учебу на инструктора по программе «Родительство рука об руку», и Патти Уипфлер объяснила, что дети часто кричат из-за страха. Поводы при этом могут быть совершенно нейтральными, но они каким-то образом запускают в детях воспоминания о травмирующих ситуациях.

Я поняла, на самом деле дочь кричала не потому, что хотела скорее получить завтрак или добиться моей помощи, – она просила контакта. Назначив встречу с партнером по слушанию, чтобы сбросить накопившийся стресс, я с удивлением обнаружила, что меня перестали беспокоить крики. Они вдруг стали совершенно нейтральным звуком.

Поняв, что для крика есть более глубокая причина, я перестала носиться вокруг дочери и сразу удовлетворять все ее требования. Вместо этого я медленно приходила и брала ее на руки, иногда как младенца, смотрела в глаза и давала ей ощущение контакта и близости. К моему удивлению, она начала выгибаться и немедленно заплакала, сбрасывая напряжение в теле. Остаток дня каждый раз, когда она кричала, я делала то же самое: медленно брала ее на руки, обязательно сперва устанавливая контакт. Дочь висела на мне так долго, что я уже и забыла времена, когда она была помладше и исследовала мир сама, уверенная, что я всегда рядом. На протяжении дня она часто плакала понемногу. Между эпизодами плача она весело и самостоятельно играла. Это стало дополнительным бонусом.

На следующий день она кричала всего пару раз и продолжала самостоятельно играть. Мы провели прекрасный день в тесном контакте с дочерью: она исследовала мир, а я прибиралась и готовила. Вечером мы ужинали с мужем целых десять минут, пока она играла с картонной коробкой в другом конце комнаты. Еще через несколько дней крики полностью прекратились.

Этот период помог мне понять, что значит внимательное присутствие для наших детей не только, когда они плачут, но также когда они просят нашего внимания более сложными способами. Иногда нам нужно остановить первое желание попытаться все исправить. Мне пришлось заново учиться этому способу – замедлиться и установить контакт.

Замедляемся, чтобы выслушать

В неизменно высоком темпе нашей жизни такое глубокое осознанное присутствие не всегда дается легко, особенно когда нам мешают собственные эмоции. Но дети должны понимать, что показывать нам свои чувства безопасно.

Сравните эту ситуацию с другой: к вам пришел друг в расстроенных чувствах, а вы готовите чай, ставите на стол печенье, но на самом деле не слушаете, что человек рассказывает вам. А ведь надо просто сесть рядом, внимательно выслушать его, спросить, все ли в порядке. Тогда наше присутствие позволит ему открыться и, возможно, поплакать.

Так же нужно вести себя, чтобы найти момент, после которого ваш ребенок совершил отклоняющийся поступок. Сейчас нужно просто приблизиться и быть рядом. Возможно, ребенок засмеется или заплачет. Но только так можно определить грань истинного контакта между эмоциональным огорчением и нашей реакцией.

Мы не всегда можем уделять все необходимое время детям. Бывают моменты, когда нам нужно немедленно выйти из дома, и у нас нет времени ждать, пока состояние ребенка наладится. Если же детей несколько, родителям становится еще труднее. Мы слушаем одного ребенка, а второй тем временем расстраивается, начинает вести себя неправильно, заметив, что наше внимание полностью обращено на брата или сестру. В таких ситуациях необходимо убедиться, что все дети в безопасности, никто не собирается ничего сломать. Возможно, придется отдать приоритет тому из детей, которого нужно выслушать в первую очередь. Если это невозможно, можно нежно сказать: «Мне очень жаль, но я нужна твоему брату/сестре прямо сейчас, я не могу тебя выслушать. Но я с тобой!». Даже не имея возможности постоянно полноценно выслушивать все расстройства и огорчения детей, мы все равно можем давать им понять, что мы рядом.