– Из-за проклятого цилиндра, – честно ответил Синдибум и ткнул в шляпу.
Та задёргалась и нахлобучилась до бровей.
– Нему-р-дрено.
Арий закивал.
– Мне бы найти хозяина ковра-самолёта, который вчера прилетал в лавку старьёвщика.
Кошкомор перевернулся, потянул спину и, вздыбив хвост, улёгся на подушку, подложив лапы под голову.
– Другому-р не кому-р?
Синдибум пригнулся, шагнул и доверительно сообщил:
– Другие не справятся.
Лыба оскалил зубастую пасть:
– Охму-р-ряешь?
Арий потупился.
Кошкомор не торопясь поднялся, поскрёб подушку длинными когтями и расправил полупрозрачные крылья.
– Приму-р перламу-р-тровую му-р-рену…
– Наловлю хоть десяток! – пообещал Арий.
Лыба заурчал и взлетел. Хвост мотнулся перед Синдибумом, и тот, под повелительное: «По-быстрому-р», ухватился за него и поднялся в воздух. Дикий плющ разметало в стороны, и они спикировали с балкона. Каменная стена башни с флигелями и лестницами промелькнула перед глазами. Завертелась. Земля перемешалась с небом. Погрозили острыми пиками ёлки, но кошкомор завернул и клацнул зубами. Мимо промчалась испуганная летучая мышь, и Арий попытался упереться ногами в воздух, крутясь и подпрыгивая.
– Стой! – закричал он. – У нас дело!
Лыба фыркнул, но за законной добычей не погнался. Махнул крыльями и пронёсся мимо яруса с лавкой старьёвщика. У Синдибума поплыло перед глазами. Башня наклонилась и задрожала. Пальцы начали соскальзывать с хвоста, но кошкомор приземлился на балконе и Арий кубарем покатился по полу.
– Ой, как интересненько! Арюшечка, ты такой смеленький! – запищал знакомый голосок. – Летаешь с пушистиками.
Кошкомор гордо прошёл по перилам и для порядка вздыбил шерсть.
– Заму-р-жем? – хитро сощурив глаза, спросил он.
Зудочка восторженно взвизгнула и замотала головой. Щёки разрумянились.
– Не время девушек обхаживать, – забормотал Синдибум и грозно взглянул на розовое недоразумение. – Меня зовут Арий!
– Конечно, миленький, – залепетала Зудочка, бочком подбираясь к Лыбе.
– По-видимому-р помур-р-лычем попозжему-р, – ухмыльнулся он, обнюхивая балкон.
Нос наморщился и заходил туда-сюда. Ноздри расширились, а глаза загорелись. Нетерпеливо махнув хвостом, кошкомор взлетел и закружился вокруг яруса, стрелой проносясь перед башней.
Оторвав от него восхищенный взгляд, розовое недоразумение повернулось к Синдибуму.
– Как низко обманывать даму, – оттопырив тонкую губу, пожаловалась она. – Ты обещал прийти и не пришёл.
– Меня сослали в угол, – отмахнулся Арий, не отрывая глаз от Лыбы.
Кошкомор что-то почуял и крутился перед балконом, кувыркаясь и размахивая крыльями. Прижал уши и нацелился вниз.
– Подожди! – закричал Синдибум. – Ты куда?
– К смердящему-р иму-р-ществу.
– Брюкву почуял! – обрадовался Арий и, не раздумывая, бросился следом.
Перескочил через перила и, под испуганный крик Зудочки, полетел за сжавшимся камнем Лыбой. Умудрился снова ухватиться за хвост и вцепился так, что кошкомор недовольно зарычал. Они промчались мимо десятка ярусов и спикировали перед одиноким крыльцом. У кого водились кнежлики, мог позволить себе тихое местечко вдали от жилых ярусов с беспокойными соседями. Поэтому Синдибум и не мог припомнить старика, хотя, пусть и шапочно, знал почти всех в Дырявой башне.
К небольшой площадке не вела ни одна лестница, да и два здоровенных каменных огра, обступивших двери не выказывали излишней доброжелательности. В распахнутые пасти со свистом проскочило бы среднее кресло, а в широких ладонях навсегда потерялся бы пресловутый горшок для очисток.
Лыба, недовольно урча, подтянул помятый хвост и прошёлся по нему языком.
– Му-р-чение, – забрюзжал он, расправляя крылья. – Перламу-р-тровую му-р-рену в корму-р-шку, поэтому-р.
– Да-да, – пообещал Арий. – Поймаю и сразу притащу.
– Сму-р-хлюешь – заму-р-чаю, – бросил кошкомор и умчался прочь.
Синдибум поёжился. Лыба слов на ветер не бросает. Придётся залезть ночью в зал Советов и выловить сверкающую рыбу из бассейна. Он повернулся к охранным статуям. Бездушные огры смотрели сквозь него пустыми глазами, но стоило сделать шаг к крыльцу, и страшные морды зашевелились, выпятив каменные клыки.
– Прочь!
– Щас! – воскликнул Арий и, проскочив под каменными лапами, толкнул дверь.
– Хозяин моет ноги, – возмутился огр и ухватился за цилиндр.
– Да хоть подмывается! – разозлился Синдибум и юркнул в дом.
Чёрная шляпа отчаянно забилась, но статуя не поддавалась, лишь сильнее сжав пальцы. Тогда на тулье появилась гаденькая улыбка. Тёмные губы собрались и плюнули в оскаленную морду. Огр брезгливо поморщился и, бросив цилиндр, закрылся каменными лапами.
– Разве так себя ведут? – обиженно заревел он, но второй истукан лишь пожал огромными плечами так, что заскрипели идеально подогнанные камни.
Чёрная шляпа, хохоча, запрыгнула на голову Синдибума, и они ввалились в коридор, припечатав за собой дверь. От хлопка в корзинах заболтались зонты, а плащи на вешалках зашевелили рукавами. Со стен таращились картины с напыщенными чародеями в праздничных цилиндрах со знаками. На полотнах собрались представители всех двенадцати башен, не хватало только Чёрной тринадцатой. Но прошло уже много лет, после неудачного эксперимента со взрывом и прорыва злысти, её символы и представители остались только в храмах памяти. Блестел надраенный пол из редкого розового паркета, а из комнаты долетал плеск воды. Арий гордо задрал подбородок и бесцеремонно попёр внутрь дома. Когда приходишь незваным, лучше лезть напролом.
Старик сидел перед камином. Ноги топотали в бурлящем пузырями корыте, а голову обвивало пушистое белое полотенце. Банный халат распахнулся до впалого живота, а руки размахивали, дирижируя крошечными инструментами на полке. Барабаны подскакивали, истязая себя палочками. Надрывались бронзовые трубы, и тоскливо подвывала одинокая скрипка.
Синдибум уловил мелодию и подпел:
– Как у мегамага подходила брага.
