Прочертить след в истории мира. Новые пути христианского опыта
Боэций, опираясь на Аристотеля, определяет случай как эффект, превышающий сумму известных причин. В качестве примера он приводит крестьянина, который, обрабатывая землю, находит зарытый в ней клад[37]. Крестьянин хотел перекопать свое поле, и последнее, о чем он думал, – это найти клад; такая находка и есть случай, то есть эффект, превышающий сумму известных причин. Предшествовавшие этому причины, известные крестьянину, не «обязательно» вели к находке; поэтому фраза «перекапывая землю, он нашел клад» лишена смысла, ничего не объясняет. Тем не менее, как только клад найден, появляется другой ряд причин: не только обработка земли, но и богач, который был вынужден бежать и зарыл клад. Это другой ряд причин, неизвестный прежде, о котором крестьянин ничего не знал. Поэтому можно сказать, что фраза «перекапывая землю, он нашел клад» бессмысленна с точки зрения ряда известных причин, но совершенно разумна с точки зрения ряда причин, открывшихся позднее. Итак, заключает Боэций, случай можно определить как «непредвиденное происшествие» (inopinatum eventum)[38].
Слово «случай» связано с глаголом «случаться»; в нем понятие «событие» передается самым обыденным, самым близким к повседневному языку образом. «Случай» обозначает нечто непредвиденное, непредсказуемое, нечто не выводимое из анализа предшествующих обстоятельств. Итак, ближе всех к слову «событие» (полным синонимом которого является слово «происшествие») слово «случай». «Происшествие» связано с «исходить из», «событие» – с «быть с», и оба слова относятся больше к случайности, чем к необходимости, они касаются Тайны.
Творение – тоже событие, первое и основополагающее событие[39]. Динамика события описывает каждый миг жизни: полевая лилия, которую «Отец Небесный одевает так, как не одевался Соломон», – это событие; падающая птичка, «о чем знает Отец Небесный», – это событие; «волосы, исчисленные на нашей голове», – это событие[40]. И небо, и земля, существующие миллионы лет, – это событие; событие, которое и сегодня еще совершается как нечто новое, поскольку их нельзя исчерпывающим образом объяснить. Догадка о том, что в отношениях с каждой вещью присутствует нечто иное, означает, что само это отношение есть событие.[41] И если человек не рассматривает мир как «данное», как событие, проистекающее из современного ему действия Бога, дарящего ему мир, то мир утрачивает для него всю силу привлекательности, удивительности и морального смысла, а значит и подсказку присоединиться к порядку и судьбе сущего.
Итак, рождение ребенка – это событие, сотворение мира – это событие; все «вещи» имеют между собой то общее, что человек не может их до конца объяснить, дать им исчерпывающее определение. Поэтому «событие» можно толковать как появление в опыте чего-то такого, что не может быть объяснено во всех своих качествах, что заключает в себе точку прорыва к Тайне и сохраняет связь с неведомым, настолько, что, как уже говорилось, мы можем называть это «случаем».
Теперь мы можем определить онтологию события как прозрачность вещей, являющихся в опыте и порожденных Тайной, то есть чем-то, чем мы не можем владеть и обладать. Добавим, что в этом смысле событие по природе своей – новизна. В событии в нашу жизнь входит нечто новое, непредвиденное, не угаданное заранее, не задуманное нами как исполнение некоего замысла, всегда выходящее за рамки предсказуемого; вернее, насколько непредсказуемое до того, как случиться, настолько определенное, видимое, конкретное, осязаемое, постигаемое на опыте, когда уже случилось. Когда событие происходит, оно – то, что существует, присутствует здесь ощутимо, видимо, осязаемо.
В этом смысле тайна Воплощения – это Событие, которое, хотя и непредвиденное, непредсказуемое, невообразимое для человека, оказывается в высшей степени «обычным», то есть отвечающим самым естественным его запросам.
Если мы не поймем слова «событие» и не будем им пользоваться, то не поймем и христианства, которое тем самым немедленно сводится к слову, к работе человека, к результату человеческой деятельности.
Итак, «событие» означает случайное, видимое, ощутимое, поскольку видимое; как рожденное Тайной, как данность, не в научном смысле слова, а в смысле глубинном, изначальном: «данность» как то, что дано. Следовательно, событие – это факт, появляющийся в опыте и открывающий сотворившую его Тайну.
4. Трудность понимания. Исходная позиция не сохраняется
Однако слово «событие» с большим трудом понимается и принимается современной ментальностью, а потому и каждым из нас. Во всем христианском лексиконе нет слова, воспринимаемого столь неохотно (кроме тех, кто чист сердцем и сохранил душу ребенка), как слово «событие». Этим словом мы пытаемся определить как идеальную позицию (Христос есть идеал жизни), так и понятие вероучения (Христос есть содержание всего).[42] Сложнее всего воспринять, что событие – это то, что пробуждает нас самих к истине нашей жизни, к нашей судьбе, к надежде, к нравственности. Слово «событие» означает «совпадение» между чувственно познаваемой действительностью и Тайной. Событие – это нечто новое, что входит в переживаемый личностью опыт. Поскольку событие «входит» в опыт, оно есть объект познания разума, и поэтому утверждение его – рационально; поскольку оно «ново», то подразумевает, что разум откроется для большего: это – явление Тайны. «Событие» указывает на «совпадение» действительности и Тайны, обычного опыта и Тайны.
Признавать, что действительность проистекает из Тайны, должно бы быть привычным для разума, так как именно в признании действительности такой, как она есть, то есть какой ее пожелал создать Бог (а не сокращенной, плоской, без глубины), находят соответствие потребности «сердца», а возможности разума и любви, которые и составляют нашу суть – до конца реализуются. Ведь разум, по самому своему изначальному устройству, не может работать иначе как признавая, что действительность укоренена в Тайне. Человеческий разум достигает своей вершины, становится истинным разумом, когда признает сущее тем, чем оно является, а сущее есть постольку, поскольку проистекает из Другого. Какая напряженная жизнь обещана тому, кто минута за минутой прослеживает связь всего сущего с источником! Каждую минуту у него устанавливается неразрывная связь с Тайной, и потому ни одна минута не пропадает: этим мы живем, и в этом наше блаженство.
Однако есть рана в сердце, из-за которой в человеке что-то нарушается, и он не может только собственными силами постоянно пребывать в истине, но направляет свое внимание и свои желания на вещи частные и ограниченные. Изначальный замысел, согласно которому сотворен человек, был искажен тем, как произвольно он пользовался своей свободой; таким образом, люди стремятся к частности, которая, будучи отделена от целого, отождествляется с целью жизни. Повседневный опыт состоит в том, что люди склонны отождествлять всю совокупность жизни с чем-то частичным и ограниченным. И выйти за пределы такой частичности – не в нашей власти; никто из нас не может в одиночку хранить истинный взгляд на действительность.[43]
5. Религиозное чувство и вера
Непонимание и враждебность современной ментальности к слову «событие» отражают и то умаление, которому подвергается понятие «вера». Отказываясь из-за предубеждения рассматривать метод, избранный Богом, чтобы ответить на человеческий запрос всеобъемлющего смысла – Факт во времени и пространстве – современная ментальность смешивает «религиозное чувство» с «верой». Давайте разберемся с разницей этих двух понятий.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
Выступление отца Луиджи Джуссани во время встречи Святого Отца Иоанна Павла II с церковными движениями и новыми общинами. Площадь Святого Петра, Рим, 30 мая 1998 г.
2
Пс 8, 5.
3
Мф 16, 26; ср. Мк 8, 36 и далее; Лк 9, 25–26.
4
Дионисий Ареопагит, «Божественные имена», 953 А 10 (ср.: Мистическое богословие, Киев, 1991, с.87).
5
Ин 14, 6.
6
Молитва из Оффертория старинной литургии праздника Пресвятого Сердца Иисусова, в: Messale Ambrosiano. Dalla Pasqua all’Avvento, Milano 1942, стр.225.
7
См. прим. 5.
8
1 Kop 15, 28.
9
Messale Ambrosiano…, то же издание.
10
Св. Тереза Младенца Иисуса, Повесть об одной душе, Автобиографические рукописи, Bibliothèque slave de Paris, 1997.
11
Cp. L. Giussani, Il valore di alcuno parole che segnano cristiano, in «L’Osservatore Romano», 6 aprile 1996, стр.4.
12
E Mauriac, Vita di Gesù, Oscar Mondadori, Milano 1974, стр. 29.
13
Ин 1, 14.
14
Cp. L. Giussani, Il tempo e il tempio. Dioe l’uomo, BUR, Milano 1995, стр. 43–46; а также Л. Джуссани, У истоков христианского притязания, «Христианская Россия», Москва 2010 стр. 57–58.
15
Ин 1, 35, 36.
16
Ср. Мф 3, 1–6; Мк 1, 4–8; Лк 3, 7-18.
17
Ин 1, 29.
18
Ин 1, 37–39.
19
Ин 1, 39.
20
Ин 1, 40, 41.
21
Ин 1, 42.
22
Ин 1, 43.
23
Ср. Лк 2, 36–38.
24
Ср. Лк 2, 25–35.
25
Ср. Лк 2, 8-20.
26
Cp. Л. Джуссани, У истоков христианского притязания, «Христианская Россия», Москва 2010 стр.137–142.
27
Данте Алигьери, «Рай», Песнь XXIII, сс. 104, 105.
28
Cp. Л. Джуссани, У истоков христианского притязания, «Христианская Россия», Москва, 2010, стр. 37–47.
29
Ср. Ис 48, 6, 7.
30
Ср. 2 Пет 1,4.
31
Cp. «In Epistola ad Ephesios», Liber secundus, in Mario Vittorini Opera exegetica, cap. 4, v. 14.
32
A. Camus, Taccuini, III (1951–1959), Bompiani, Milano 1992, с. 34
33
Ср. Три методологические предпосылки (реализм, разумность и влияние нравственности на динамику познания) в: Л. Джуссани, Религиозное чувство, «Христианская Россия», Москва, 2004, стр. 5-38; Si può (veramente?!) vivere così, BUR, Milano 1996, стр. 58 и далее.
34
A. Finkelkraut, Tirerò Péguy fuori dal ghetto, intervista a cura di S. M. Paci, in «30 Giorni», n.6, guigno 1992, стр. 58–61.
35
C. Pavese, Il mestiere di vivere, Einaudi, Torino, 1952, стр. 14.
36
Cp. I. de la Potterie, Guardare per credere, intervista a cura di A. Socci, in «Il Sabato», n. 46, 14 novembre 1992, стр. 60–65.
37
Cp. A. M. Severino Boezio, De consolatione philosophiae, V, prose 1, 12–19. Cp. Аристотель, «Физика» II, 4–5, и «Никомахова этика» III, 5.
38
Cp. A. M. Severino Boezio, там же.
39
Cp. Л. Джуссани, Религиозное чувство, «Христианская Россия», Москва 2014, стр. 117–127.
40
Ср. Мф 6, 25–34.
41
Cp. Л. Джуссани, Зачем церковь, «Христианская Россия», Москва 2004, стр.244, 245.
42
Ср. Кол 1, 17.
43
Об искажениях, внесенных современностью, см.: Tu o dell’amicizia. Appunti dalle meditazioni di Luigi Giussani e Stefano Alberto, suppl. a «Litterae Communionis – Tracce», n. 6, Milano 1997, стр. 5 и далее; Il miracolo del cambiamento. Appunti delle meditazioni di Luigi Giussani, suppl. a «Litterae Communionis – Tracce» n. 7, Milano 1998, стр. 14 и далее, 31 и далее.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книги