Хроники Даманского

Маоисты против ревизионистов

Столкновения на советско-китайской границе начались в 1963 году. Первым серьезным инцидентом стал стихийный переход на советскую территорию жителей провинции Синьцзян, бежавших от репрессий китайских властей. Всего в СССР перебежало около 60 тысяч жителей. Китайцы, не добившись возврата беженцев, принялись забрасывать камнями советские консульства. Это происходило в Харбине, Шанхае, Кульдже и Урумчи. Советская сторона поспешила закрыть эти консульства.

Провокации происходили и на протяжённой советско-китайской границе – на участках Восточного, Дальневосточного и Тихоокеанского пограничных округов. От Дальнего Востока до рубежа с Пакистаном почти ежедневно происходили какие-то нарушения границы и пограничного режима.

Советская сторона называла нарушителей – «маоистами» (в честь Мао Цзэдуна), а их вылазки – «провокациями», поскольку они своими действиями явно провоцировали советскую сторону на жёсткие действия, надеясь представить это как факт агрессивного поведения со стороны северного соседа. Ярким примером может служить инцидент, произошедший на пограничной железнодорожной станции Наушки. Разгромив станцию, провокаторы скрылись на территории Китая.

Учитывая явный политический характер действий нарушителей границы, советские пограничники получили строжайший приказ – предотвращать провокации исключительно без оружия. Приказ этот неукоснительно соблюдался. Даже когда провокаторы плевали советским пограничникам в лицо, оскорбляли и даже избивали, они соблюдали стойкость и, построившись в цепочку, выталкивали нарушителей за рубеж своей страны. Китайцы отсняли множество километров плёнки, но своей цели по дискредитации воинов границы они так и не добились.

1964 год для китайских провокаторов стал годом экспериментов. Поначалу это были перегоны через границу скота, вспашка земель, попытки захватить какие-то участки на советской территории. На дальневосточных реках – Амуре и Уссури – происходили неорганизованные схватки между рыбаками, ведшими незаконный лов рыбы. Летом они дрались с моряками Амурской пограничной флотилии.

Прежде, в 50-е – начале 60-х годов, советская сторона в разрешительном порядке позволяла жителям приграничных территорий КНР пользоваться водными ресурсами до фарватера реки. Они могли проводить лов рыбы и заходить на острова. Но сопредельную сторону не устраивал разрешительный порядок, они хотели, чтобы он стал явочным. Китайцам было важно продемонстрировать, что им принадлежат не только острова, но и половина реки. В 1964 году Зырянов провёл переговоры с китайской стороной, в ходе которых удалось достигнуть принципиальной договорённости о передаче островов сопредельной стороне. Позже она была аннулирована.

Как правило китайские рыбаки пытались поставить сети у советского берега. Когда к ним подходил пограничный бронекатер или лодка, он пытались достать кого-либо из советских военнослужащих багром или палкой, стащить за борт. Иногда на китайские моторные лодки цеплялся заострённый рельс, с которым они шли на таран, подобно античным галерам. Советские моряки старались вытолкать зарубежные плавсредства за линию границы с помощью длинных шестов или поливали их струями из брандспойтов, а рыболовные сети, представлявшие большую ценность, порезать.

Первыми нарушителями были китайские рыбаки, переплывавшие фарватер реки Уссури

Пограничные катера с помощью брандспойтов отгоняют лодки провокаторов от советского берега

Наибольшее число провокаций происходило на советском Дальнем Востоке, прежде всего, на участке Бикинского отряде, в районе заставы «Васильевка», на участке Камень-Рыболовского отряда – на реке Сунгача, вытекающей из озера Ханка, и в ряде мест. При этом провокаторы действовали «с фантазией» – например, натягивали поперёк Сунгачи канаты. А в апреле 1965 года около 200 китайских крестьян под прикрытием солдат, перешли границу и, используя 8 тракторов распахали, 80 гектаров земли, скандируя, что они пашут китайскую землю.

Год от года провокации маоистов становились все более частыми и многочисленными. Динамика была следующей: в 1964 году было совершено 8 тысяч провокаций с участием более 30 тысяч человек, в 1965 году – 1970 провокаций (около 5,2 тысяч человек), в 1966-м – 1100 (5 тысяч), 1967-м – 2130 (более 10 тысяч).

30 апреля 1965 года Совет Министров СССР принял постановление «Об усилении охраны государственной границы Союза ССР на участках Восточного, Дальневосточного и Тихоокеанского пограничных округов». В соответствии с ним была существенно увеличена численность пограничных войск, улучшено их оснащение техникой и оружием. При этом, большое число военнослужащих в состав погранвойск было переведено из Советской армии.

К 1967 году провокации стали принимать крупномасштабный характер. Большая часть их проходила зимой, на льду замёрзших рек. Китайцы выходили на границу организованными группами численностью от 50 до 1500 человек! Как правило, это были молодые люди – так называемые «хунвейбины» («красная гвардия», «красная охрана»).

В руках они несли цитатники Мао Цзэдуна и выкрикивали антисоветские лозунги.

Советских граждан маоисты называли «ревизионистами». Название появилось после XX съезда КПСС, на которой Никита Хрущёв раскритиковал культ личности Иосифа Сталина и предложил мирное сосуществование с капиталистическими странами. Мао Цзэдун назвал такую политику «ревизионистской», предающей интересы коммунизма. Китайские идеологи противостояния с СССР всеми силами стремились показать мировому сообществу, но прежде всего своему народу, что именно ревизионисты виновны во многих проблемах КНР. Зачастую провокации снимались китайской стороной на фото- и киноплёнку. Сопредельная сторона надеялась заполучить «наглядные свидетельства» «зверств» и «издевательств» по отношению к своим гражданам.

Учитывая небывалый рост напряжённости на дальневосточных рубежах, 4 февраля 1967 года вышло постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР – «Об усилении охраны государственной границы СССР с Китайской Народной Республикой». Согласно ему был создан Забайкальский пограничный округ, а также ряд новых погранотрядов, других частей и подразделений. Численность личного состава Пограничных войск была вновь увеличена, а плотность охраны границы доведена до четырёх человек на километр границы.

Следует отметить, что многие граждане КНР неохотно участвовали в провокационных действиях. Это привело к тому, что население ряда приграничных территорий, традиционно хорошо относившееся к Советскому Союзу, отселялось вглубь страны. Взамен их селились люди, приехавшие из внутренних районов КНР – отставные военнослужащие и хунвейбины. Начальник 1-й заставы Иманского погран отряда «Кулебякины сопки» Герой Советского Союза Виталий Бубенин позже вспоминал:

– 4 ноября на правом фланге заставы против сопки Кулич, в китайском посёлке Дабелакан, что в километре от берега реки, начались какие-то массовые беспорядки. Какие-то люди в униформе, с военной выправкой, с утра стали сгонять местное население посёлка на площадь. Кто не выходил, вышвыривали из фанзы. Слышались крики и плач. Кого-то связывали и тащили на площадь. Затем ставили на колени и били палками. На площади проводился какой-то митинг. Выступали ораторы, затем все громко кричали и дружно поднимали кулаки вверх. Красные флаги и портреты Мао Цзэдуна были развешены по всему посёлку. Всё повторилось и 5 ноября. Ночью в посёлке слышались одиночные выстрелы. В ночь с 4-го на 5-е на этом направлении нами был задержан перебежчик из Китая. Он оказался жителем посёлка, бежавшим от репрессий и преследования новых властей. А власть в период «культурной революции» фактически принадлежала военным.

От перебежчика, а он называл себя коммунистом, стало известно, что несколько дней назад приехали военные и сразу начали облавы и аресты. Были якобы арестованы секретарь партячейки местной коммуны с семьёй и другие, кто хорошо настроен к Советскому Союзу. Многих арестованных с семьями уже увезли, но аресты продолжаются.

Иманский отряд

Наиболее активные действия сопредельной стороной предпринимались против застав 57-го (Иманского) пограничного отряда (в/ч 2488). Он появился незадолго до описываемых событий. Управление отряда было создано осенью 1965 года. В том же году отряду было вручено Знамя части.

Офицеры 57-го Иманского пограничного отряда вскоре после формирования части (справа-налево): майор Александр Константинов, майор Пётр Косинов, майор Евгений Яншин, подполковник Демократ Леонов, полковник Борис Павлинов и другие

Начальник политотдела 57-го погранотряда Александр Константинов

Начальник 57-го Иманского отряда полковник Демократ Леонов

Руководство части было сформировано из высокопрофессиональных офицеров, имевших большой опыт службы:

начальник отряда – подполковник (позже – полковник) Демократ Владимирович Леонов, начальник штаба отряда – полковник Борис Васильевич Павлинов, начальник политотдела – майор Александр Дмитриевич Константинов. Павлинов и Константинов были ветеранами Великой Отечественной войны, имевшими боевой опыт. Рассказывает Александр Константинов:

– Иманский отряд был прежде – в сороковые годы, но ему не везло. Его то формировали, то расформировывали. Он существовал еще до Второй мировой войны. После войны его расформировали – с китайцами тогда были хорошие отношения. На месте отряда была комендатура. Но когда ситуация ухудшилась, отряд сформировали заново. Я был назначен начальником политотдела отряда. Прибыв на место, я познакомился с будущими сослуживцами: начальником отряда – подполковником Демократом Леоновыми и начальником штаба – полковником Павлиновым (из уважения к Леонову, он не носил полагавшуюся папаху). Убедился, что с этими людьми дело будет.

Начали ездить по заставам, врастать в обстановку. Оказалось, что работы – непочатый край. Формировали подразделения отряда в пожарном порядке, личный состав нам давали из других частей, по принципу – «на тебе Боже, что нам негоже!». Было много случайных людей. Но делать было нечего, нужно было служить, строиться и воевать с теми, кто был.

Особая роль в формировании новой воинской части принадлежала её начальнику – Демократу Владимировичу Леонову. Прибыв в Иман в 1965 году, он в короткие сроки смог из комендатуры развернуть полноценный пограничный отряд. Рассказывает Борис Павлинов:

– В начале шестидесятых последовали известные сокращения в силовых структурах. На Сахалине из трех отрядов оставили один, а офицерам предложили нижестоящие должности на материке или увольнение в запас. Я согласился на перевод в Гродековский погранотряд на должность заместителя начальника штаба. В 1965 году было принято решение о восстановлении ранее расформированного 57-го Иманского пограничного отряда. Меня перевели туда начальником штаба. Через полгода на должность командира части прибыл Демократ Леонов, с которым мы вместе учились в институте МВД. Его отец – фронтовик, был начальником ОКПП «Одесса» и приезжал в мою бытность на ОКПП «Унгены» для передачи служебного опыта. С Демократом Владимировичем еще со времени совместной учебы у нас сложились очень хорошие взаимоотношения. Нам удалось сплотить новый коллектив Иманского отряда, закипела работа по восстановлению старых застав и строительству новых…

Леонов родился в семье офицера-пограничника, поэтому не видел для себя иной судьбы, кроме как служить на границе. Мать Демократа Владимировича была классической женой офицера, посвятившей себя карьере мужа и воспитанию двух сыновей. Брат Демократа – Юрий, был старше на три года. Он погиб на фронте, под Харьковом, в 1943 году.

Служебную карьеру Демократ Леонов начал в шестнадцать лет со службы на границе, но не в пограничных войсках, а в таможне города Архангельска. Будучи контролёром, Леонов вскоре зарекомендовал себя как гроза контрабандистов, что позволило ему в 1943 году получить направление в Орджоникидзевское военное училище НКВД. По окончании училища молодого офицера отправили в Закавказье, в Арташатский пограничный отряд. Там он женился. Жена Евгения Ивановна была врачом.

В 1954 году Леонов окончил институт МВД (пограничные войска в тот момент входили в состав Министерства внутренних дел) и был направлен на должность начальника Хихадзырской комендатуры Хичаурского пограничного отряда (Аджарская АССР). В 1958 году Демократ Владимирович стал начальником штаба того же отряда, а затем был переведен на Дальний Восток.

И здесь, как и на прежней службе, он проявил высочайшие командирские и человеческие качества, был истинным тружеником границы. Одновременно с заботами по строительству и формированию в тяжелейших условиях пограничного отряда, он всегда был в курсе обстановки на границе. Каждое утро начальник отряда облетал на вертолете участок отряда, либо выезжал на ту или иную точку на автомобиле. Он постоянно бывал на заставах, много времени проводил вместе с сержантами и солдатами на дозорных тропах. Леонов лично контролировал действия застав при осложнении обстановки, не раз непосредственно руководил пресечением провокаций. Когда в схватках с провокаторами подчинённые применяли жесткие, несанкционированные начальством меры, Леонов брал всю полноту ответственность на себя. Журил порой начальников застав, воспитывал, жестко спрашивал, но никогда не подставлял.

Демократ Владимирович был классическим военным интеллигентом. Как вспоминает его дочь – Елена Леонова, – в личной библиотеке отца насчитывалось более 700 изданий. Были там и подписные книги из серии «Библиотека всемирной литературы», и исторические произведения – «Ледяной дом» Ивана Лажечникова, «Пётр Первый» – Алексея Толстого, «Дерсу Узала» – Владимира Арсеньева… После гибели Демократа Владимировича, когда он ринулся в пекло боя на Даманском, в его полевой сумке обнаружили книгу Константина Рокоссовского «Солдатский долг».

Интеллигентную манеру общения Леонов распространял и на отношения с подчинёнными. Как вспоминает его личный водитель Николай Осипов, начальник отряда общался с солдатами и офицерами без панибратства и фамильярности, всегда обращался подчёркнуто вежливо, на «вы».

– Весной 1968 года меня вызвал начальник тыла отряда полковник Курпатов и сказал, что теперь я буду возить командира части, полковника Леонова, – вспоминает Осипов. – Это был рослый, статный и просто красивый офицер, настоящий русский здоровый мужик, под которым проседала машина, когда он в неё садился. Полковник Леонов пользовался огромным авторитетом у личного состава отряда. Его уважали за доступность и добродушие, которые грамотно сочетались с высокой требовательностью, твёрдой волей и решительностью. По прибытии на заставу, он первым делом старался побеседовать со встретившимися ему рядовыми пограничниками и только потом заходил в канцелярию. Солдаты звали его «Батя». Ко мне он обращался исключительно на «вы», ненавязчиво давал советы, связанные с вождением машины, не позволял превышать скорость. Но если возникала необходимость, говорил так: «Нам надо успеть!»

По воспоминаниям сослуживцев, он был уважаем подчинёнными не только за командирские, но и за человеческие качества. Рассказывает Александр Константинов:

– Демократ выделялся из всех нас не только своим характером, но и статью. Рост – 190 см! Вес – около ста кило. Физически мощный, как-то трое начальников застав попытались его сдвинуть с места – так и не смогли! Легко поднимал штангу, которая и более молодым сослуживцам была не под силу. Внешне Леонов также выделялся – густые седые волосы, фигура атлетического сложения. Его сто кило были совершенно незаметны. А еще сильный выразительный голос. Всякие тёти-моти при взгляде на Демократа, что называется, штабелями лежали! Да что там женщины, весь город был буквально влюблен в начальника отряда!

Демократу удавалось найти общий язык с местными ветеранами, не только из Имана, но из всех сел, что были на участке отряда. И конечно же, он пользовался уважением среди личного состава отряда. Но особенно Демократа уважали начальники застав, поскольку он прошел должности замполита заставы, начальника заставы, начальника комендатуры. Можно быть хорошим пограничником, но не знать заставской жизни. А Демократ знал все малейшие ее особенности. Помню, как он наставлял офицеров: «Помните, пограничник никогда не заряжает оружие холостыми патронами, всегда только боевыми». Из этого можно было сделать вывод, что по отношению друг к другу пограничники, вне зависимости от звания и должности, обязаны вести себя уважительно.

По заставам Леонов старался ездить один, без традиционной «свиты», чтобы не мешать начальникам застав заниматься своими делами. Среди начальников застав Демократ выделял Стрельникова, Бубенина, Шорохова (застава «Ласточка»), Плешко (застава «Дальрис»). Примечательно, что все они, кроме погибшего Стрельникова, выросли в генералов. Во многом это заслуга Леонова, заложившего в них командирскую закваску. Леонов любил охотиться, но времени на это не было – почти все время уходило на обустройство застав и отряда, а также на противостояние провокаторам с «той» стороны. Лишь раз мы с ним съездили на охоту в районе заставы под командованием Стрельникова. Добыли тогда лося…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

1

Мусалов А. Даманский и Жаланашколь. Пограничный конфликт 1969 года. М.: Цейхгауз, 2004.

2

См. Лободюк Н. Остров Даманский; Рябушкин Д. Мифы Даманского.

3

Бокщанин А. Д. Китай и страны Южных морей в XIV–XVI вв. М., 1968. С.42.

4

Капица М.С. КНР: три десятилетия – три политики. М., 1979.