– Ты о чём? – ничего не понял маг. – Какими ещё выходками?
– Тебе за двести лет перевалило, а ведёшь себя как дитя малое! Никогда не доводишь дела до конца! Пытаешься помогать там, где ни капли не смыслишь! Кучу денег тратишь на редкие ингредиенты и создаёшь из них никому не нужные дурацкие зелья! – выпалил Васька на одном дыхании и тяжело задышал, приходя в себя.
– Архимаги не ищут лёгких путей! – с гордостью ответил Парацельс. – Путь служения Добру и Науке тернист.
– Тогда объясни, почему тебя ненавидят больше, чем всех черных магов вместе взятых, – протянув лапу, Васька уцепился когтями за край плаща Парацельса и начал тянуть на себя. – А? А? А?
– Брысь! – Парацельс выдернул плащ из цепких лап. – То, что я в рабочей одежде, не повод точить об неё когти! А современники не признают мои заслуги потому, что мой гений на сотни лет опередил своё время! Меня оценят потомки!
– Сам брысь, гений, – отпустив Парацельса, Васька полюбовался на тщательно отполированные когти. – Ладно, не буду тебе мораль читать, бесполезно.
– А что ты сейчас только что сделал? – ехидно поинтересовался архимаг.
– Я по другому вопросу пришёл. Скажи, воин добра и науки, – сухим рабочим тоном произнёс Васька, проигнорировав шпильку Парацельса. – Что ты намерен делать с Зелёной Слизью?
– Какой ещё… А-а-а! – Парацельс хлопнул себя по лбу. – Вспомнил, она на прошлой неделе опять сбежала из лаборатории!
– Да. Эта дрянь расползлась по кухне и съела все продукты. Слугам теперь приходится готовить в столовой.
– Так я же дал тебе снадобье! – воскликнул архимаг. – Вылей на нее пару капель – и Слизь станет послушной как собачонка!
– Н-да? После того, как я вылил твоё зелье на Слизь, эта тварь обозвала меня «проклятым эксплуататором» и едва не съела.
– Странно… – удивился Парацельс. – Раньше она просто цитировала Аристотеля и Цицерона и признавалась всем в любви… А что она сейчас делает?
– Строит баррикаду из кастрюль и сковородок и призывает тараканов на борьбу с «угнетателями». Слуги уже несколько раз пытались брать их штурмом, но каждый раз с позором отступали.
– Ясно, – Парацельс повернулся к лабораторному столу. – Сейчас что-нибудь придумаю…
– Подожди, это не всё, – остановил его кот. – Вчера прибыл посол от вождя степных орков Чембурбея. Он довольно… как бы это сказать… м-м-м… помягче…
Кот замялся.
– Невоспитан? – подсказал Парацельс.
Этот безобидный вопрос неожиданно вывел Ваську из себя.
– Невоспитан? Невоспитан?! Невоспитан?!! Да этот посол – самая настоящая грязная скотина! – прошипел кот. – Я два часа мыл пол в прихожей, а он по нему грязными ножищами! Когда я предложил ему тапочки, этот зеленокожий варвар съел их и попросил добавки! Представляешь? А ещё он повсюду развешивал свои зелёные сопли! Я, чтобы чихнуть, выбегаю на балкон, а этот дикарь грязь обратно в дом заносит! Но мало того! Когда я приготовился огреть его шваброй, он заявил, что он посол и у него дипломатическая неприкосновенность!
– Подожди, подожди… – заволновался архимаг. Шутки-шутками, а дипломатия дело важное. С орками у него были довольно натянутые отношения. Впрочем, как и со всеми остальными. – Понимаю твоё возмущение, но где сейчас посол? С ним всё в порядке? А то я недавно был в оранжерее и обнаружил в желудке гигантской росянки-людоеда сапоги из кожи степных варанов! Такие обычно шьют для себя орки!
– Просто совпадение, Парц. – Кот с невинным видом снова уставился на свои когти. – Я этого посла… э-э-э… в первый же день отправил обратно в родное стойбище. Для его же блага. – Глаза Васьки опасно сверкнули. – За чистоту и порядок я порву любого, и никакая неприкосновенность не спасёт! Но ты не переживай, я всё запомнил, что эта зелёная тварь тебе хотела передать!
– Тогда рассказывай.
– Если опустить лишние детали, вождь Чембурбей интересуется, когда ты привезёшь выкуп за его двадцать восемь дочерей.
– Ч-ч… – Парацельс потерял дар речи. – Чего?
– Ты что, забыл? Все эти дочери беременны от тебя. Ну, по крайней мере, так считает вождь.
Парацельс выпучил глаза и что-то невнятно просипел.
– Помнишь, ты несколько недель назад сопровождал делегацию к оркам, чтобы подписать какой-то договор о границах, – сказал Васька. – Вы вместе с вождём хорошо посидели, выпили… позвали его дочерей, чтобы они вам станцевали. Потом Чембурбей вышел, чтобы… как бы это повежливее… припудрить носик, да так и заснул под ближайшим кустом, оставив тебя с орчихами наедине. Чем ты там с ними занимался – сокрыто мраком ночи. Но раз уж они забеременели – надо отвечать.
– Не может быть! – завопил архимаг. – Да я бы никогда! Ни за что! Они же страшные, как не знаю, кто! У каждой в носу кольцо, а груди до колен! Они совсем не в моём вкусе! Я лучше на крокодиле женюсь!
– Спьяну даже орчихи покажутся красавицами, – мудро заметил Васька. – Факты против тебя. У одной уже родился ребёнок – мальчик. Прошло, напоминаю, всего несколько недель! Без магии здесь не обошлось, что, опять же, указывает на тебя. Кстати, ребёнок вылитый ты – всё время орёт, дерётся и требует то бутылку, то сиську.
Парацельс начал хватать ртом воздух.
– Счастливая мама передаёт тебе привет, и предлагает навестить их с сыном, – продолжил Васька. – Малыш уже, кстати, начал зеленеть и пованивать, что у орков считается признаком отменного здоровья.
– О, светлые боги… Видимо, я спьяну как-то заколдовал этих орчих, – простонал Парацельс. – Ладно, что-нибудь придумаю… Я же Великий архимаг! Мне по силам любая задача!
– Мне нравится твой настрой, – одобрил Васька. – Поэтому давай сразу перейдём к третьему пункту…
– Т-т-т… третьему?
– Итак… слуги требуют выдать им зарплату, которую ты задерживаешь уже третье десятилетие.
– Какую ещё зарплату? – последнее слово Парацельс произнёс так, словно впервые слышал.
– Ещё они требуют сократить рабочий день до двадцати трёх часов с половиной.
– Что-о-о-о?
– Они также хотят один выходной раз в год.
– Какой ещё выходной??? – закричал архимаг. – А дырку от бублика они не хотят, лентяи? Ладно бы они были людьми, но зачем деньги и отпуска привидениям, скелетам и домовым? Они обязаны работать на меня бесплатно круглые сутки!
– Я им так и сказал, – Васька вздохнул. – Но они меня не послушали. Видишь ли, пока слуги боролись с Зелёной Слизью, та успела их заразить какими-то «свободой», «равенством», «братством» и «борьбой за права». Насколько я понял, это так просто не лечится.
– Ничего, – Парацельс прищурился. – Сейчас приготовлю противоядие.
– Сначала я зачитаю тебе четвёртый пункт…
– Да сколько же их там всего? – взвыл волшебник.
– Много, – лаконично ответил Васька. Жестом фокусника он выхватил из воздуха толстый свиток бумаги. – Во-о-от… У меня тут всё записано…
– Эй-эй! – воскликнул архимаг. – Подожди секундочку!
Но Васька ничего не слушал. Удерживая в лапах край свитка с началом перечня, кот дал ему упасть на пол. Свиток, разматываясь, выкатился за дверь и полетел вниз по лестнице, подпрыгивая на ступеньках.
Насчитав пятьдесят восемь ударов, архимаг сбился со счёта.
– Ну так что, я читаю? – бодро поинтересовался Васька. – Ты не бойся, что дел очень много. Работа, она, знаешь ли, облагораживает. Может, пришло уже время повзрослеть, принять на себя ответственность и отказаться от лёгкой и беззаботной жизни?
