В субботу дети вместе готовили ужин, хохотали, забыли пригласить родителей за стол.
А в воскресенье, вернувшись с рынка, Лена и Димка увидели на лестничной клетке свои чемоданы и не смогли попасть ключом в дверь.
Выбор
– Мы ехали в такси домой. Я, Грэг и наш сын Майк. Ну и таксист. Мы недавно переехали в Штаты из Дублина. Новая страна, сами понимаете. Мы старались все время держаться вместе.
Потом внезапно визг тормозов, толчок, хруст и сильный удар в висок. Я потеряла сознание.
Очнулась быстро, выбралась через покореженную дверь. Кругом зеваки, уже прибыли полиция и несколько скорых. На земле накрытым с головой лежал человек. Осознав происходящее, я с воем кинулась к нему. Но кто-то в толпе схватил меня за рукав, тихо сказал только одно слово: «Таксист» и кивком указал в сторону. Я увидела, как в скорые грузят носилки. На одних лежал Грэг, на других Майк. Живые! И я разрыдалась.
Пауза.
– Что было дальше, миссис Кларк?
Пауза.
– А дальше была клиника. И долгие часы перед реанимацией. В которой были они оба. Я же отделалась легким испугом – только царапины и ссадины. Долгие часы… Мне никто ничего не говорил. Врачи сновали туда-сюда, как тараканы. Меня никто не замечал. А спрашивать я боялась. Спустя вечность… кажется, я задремала, потому что очнулась от ощущения чьей-то руки на своем плече. Какой-то доктор присел рядом со мной и очень мягко и издалека начал говорить, что они сделали все возможное и что теперь им нужна моя помощь. Майку срочно необходима пересадка костного мозга, а Грэгу – почка. Какая ирония судьбы! Грэг уже двадцать лет жил с одной почкой, и вот авария не оставила ей шансов…
Пауза.
– И вам нужно было…
– И я должна была сделать выбор! Вы понимаете, выбор!! Одновременно обоим я помочь не могла, организм не выдержал бы, так сказали врачи. Потому что действовать надо было быстро, счет шел на часы. Промедление – и я потеряла бы обоих!
Пауза.
– И я его сделала…
В дверь аккуратно постучали, затем она чуть приоткрылась, но по ту сторону, видимо, передумали и закрыли ее обратно.
– Вы пришли не одна, миссис Кларк?
– Нет.
Горькая усмешка.
– Со мной моя семья. Вернее, то, что от нее осталось…
Грамматический постапокалипсис
К 2026 году НАС не осталось. Мы потерпели фиаско. Последней была наша семья – мои родители и я, 38-летний мужчина.
Мир захватили ОНИ. И в их мире находиться было решительно невозможно. Но моя природа и возраст давали о себе знать – я хотел семью. А родители и вовсе испытывали муку: если я не продолжу род, можно будет окончательно признать, что ОНИ победили.
Нет, я знакомился с девушками. Пускай они заведомо были из НИХ, но мне казалось, я смогу наступить себе на горло и смириться. Увы. Например, Алена. Мы встречались уже неделю, и все шло гладко. А потом, когда мы были у нее дома, она сказала:
– Давай создадим интимную атмосферу. Закрой жа?люзи.
Мы расстались.
Затем была Настя. Целых десять дней. Пока она не произнесла в телефонном разговоре:
– А ты придешь на мое день рождение?
Потом Кристина. Мы повстречались зимой и продержались почти две недели! Как-то раз вечером прогуливались, была гололедица, и она выдала:
– Осторожно, не подскользнись!
Я переспросил. Она удивилась, но повторила по буквам. Это была наша последняя встреча.
Оленька… Да, отношения с Оленькой могли сложиться, признаю. Целых три месяца без эксцессов. Я не мог поверить. А потом она впервые за все это время прислала смс: «Я никогда не ела суши. Давай может, закажем, сегодня? Хочу попробывать. Вдруг, понравиться». И я понял, как филигранно был нанесен удар: в устной речи подобные ошибки незаметны. Мама плакала, умоляла не расставаться с Оленькой. Ее можно было понять – она страстно хотела внуков. Отец крепился, но я видел, как ему горько. Во мне самом все кричало от боли, я хотел любви!! Но все было тщетно…
Однажды, тихим августовским вечером, я вышел подышать. В сквере увидел девушку. И онемел. Она сидела на скамейке, склонившись над… книгой!!! Не веря своим глазам, я подошел поближе:
– П.. простите… Вы читаете??
Она взглянула на меня и робко улыбнулась:
– Да. Бориса Виана. «Пену дней».
В горле у меня пересохло. Хриплым шепотом я продолжил:
– Я не помешаю?
– Отнюдь. Кладите куртку, садитесь рядом.
«Виан». «Отнюдь». «Кладите».
Я закрыл лицо руками и разрыдался.
Через девять месяцев наш род был продолжен.
Фиолетовый чемодан
– «Девочка-девочка, выключи радио, черная рука выходит из дома».
В палате все давно притихли. Даже чипсы у толстого Кеши хрустели как-то тревожно.
– А у нас так было. Мама послала одну девочку в магазин купить красный таз…
– …Тогда пятно заклеили обоями, но оно проступило сквозь обои. И каждую ночь кто-нибудь умирал.
Истории шли наперебой, одна другой красочнее. И Димка никак не мог вставиться со своей:
– А я знаю про фиолетовый чемодан.
– Подожди, а у нас в подъезде одна девочка стала убираться в доме. Радио говорит: «Девочка-девочка, гроб на колесиках ищет твой город».
