Поверженный Король

– Мы пока этим вопросом напрямую не занимались, но он явно представляет для вас определенный интерес. Во-первых, у него самая большая доля в уставном капитале общества. Если память мне не изменяет, порядка шестидесяти трех процентов, во-вторых, он крайне недоволен остальными участниками общества, считая, что они ничего не делают для развития общества. В – третьих, похоже, что он гомосексуалист. Если это подтвердится, то вам с ним будет договориться значительно проще, чем с кем-то из других участников.

Лобов задумался. Он впервые разрабатывал план захвата чужой собственности, не просто какого-то магазина, а целого предприятия с его промышленными корпусами, оборудованием и автотранспортом.

***

Анатолий разделся и направился к кровати. Он лег в постель и нежно обнял свою жену.

– Толя? – обратилась к нему жена. – Ты на сестру не обиделся? Ты знаешь, я очень переживаю за нее. Сначала переживала, что Галкин бил ее, чуть ли каждый раз, как напьется. Теперь переживаю, что после его исчезновения, Ирка начинает потихоньку спиваться. Вроде бы, другой радоваться нужно, что отделалась от такого мужа, а она стала заглядывать на дно стакана. Мне детей ее жалко. Что думает она с ними делать дальше, я даже не знаю. Пропадут дети.

– Тебе нельзя переживать, ты сама ребенка носишь. Посмотрим, что будет дальше. Время покажет.

Он отвернулся к стене и попытался заснуть.

– Толя? Ты мне скажи правду, это не ты его убил?

– Да, ты что? Как тебе только это в голову пришло. Зачем он мне нужен? Умер, наверное, где-нибудь. Подожди, тепло наступит, выплывет в Каме, или отдыхающие труп найдут.

– А, я поверила Ирке. Думаю, что ты тоже руку приложил к его исчезновению. Вы, же не любили друг друга, я ведь сразу тогда поняла, как только познакомилась с тобой.

– За что мне любить его, он ведь не девка. Пусть его другие любят. Ладно, Валентина, давай, спи.

Жена еще повозилась немного и заснула. Утром Лобов проснулся достаточно рано. Сделав по привычке небольшую разминку, он стал приводить себя в порядок.

–Толя! Ты, что так рано встал? – поинтересовалась жена, – Ты, случайно, не в командировку собрался.

– Нет, я никуда не еду, просто у меня много с утра дел, – ответил Лобов. – Ты давай лежи, отдыхай, а я поехал в офис. Если Ирка придет, ты ее не слушай. Она трещит, как сорока.

– Хорошо, Толя.

Лобов вышел на улицу и направился к теперь уже своему магазину. Магазин уже открылся, и у прилавка стояла очередь.

– Давай, закрывай магазин! – произнес Лобов. – Пятнадцатиминутный перерыв!

Толпа недовольно загудела.

– Что не ясно? – громко произнес Лобов. – Магазин закрывается на пятнадцать минут! Кто не хочет ждать, пусть идет в другой магазин.

Продавцы быстро закрыли магазин и с любопытством посмотрели на молодого человека.

– Вот, что! С сегодняшнего дня, этот магазин переходит в мое личное пользование. Бывший ваш хозяин продал его мне. Я пока еще не определился, что мне делать с этим магазином дальше, то ли его использовать по прежнему профилю, то ли сдать его в аренду под промышленные товары.

Продавцы переглянулись между собой. Потерять в это время работу было подобно смерти, и они стали уговаривать его, оставить здесь привычный для населения, продовольственный магазин.

– Вот, что девушки! Директор магазина еще не знает, что у него сейчас новый собственник. Поэтому, когда он придет на работу, вы ему сообщите об этом. Пусть меня найдет в моем офисе. Я думаю, что адрес офиса, он его хорошо знает.

Лобов вышел из магазина и направился к себе в офис.

***

У дверей офиса, Лобова ждал Гаранин. Он был одет в новый серный костюм и белую рубашку.

– Вот давно бы так, а то ходишь словно «чухан». Не поймешь, то ли дворник какой-то, то ли бомж. Запомни Гаранин, что встречают людей по одежки, а уж потом провожают по уму. Сейчас, глядя на тебя, я могу быть уверенным, что порученное тебе дело, будет исполнено.

– У меня и мать обрадовалась этому «прикиду» – ответил Гаранин. – Говорит, что никогда не думала, что ее сын будет так одеваться.

– Все хорошо, Гаранин, вот только следи за своим языком, не с ребятами будешь разговаривать, а с большими людьми, тем более с женщинами.

Анатолий прошел в свой кабинет. Не успел, он достать документы из сейфа, как раздался телефонный звонок. Лобов снял трубку и услышал уже забытый им голос оперативника из городского отдела милиции.

– Анатолий Фомич! Я хотел бы с вами сегодня встретиться. Вы, наверное, догадываетесь, о чем я с вами хочу поговорить. Если вам не трудно, я жду вас через полчаса.

– Вы знаете, у меня дела, встречи. Я не могу к вам сейчас подойти.

– Если вас через полчаса не будет в моем кабинете, то вас привезут ко мне в наручниках. Вы поняли меня?

– Меня не надо пугать, я не ребенок! Что вы ко мне пристали, то хотели повесить на меня убийство немцев, то угрожаете наручниками. Вы думаете, что я не в состоянии за себя постоять?

– Давайте не будем друг друга пугать, – произнес сотрудник милиции. – Я жду вас у себя, теперь уже через двадцать пять минут.

«Козел!», – подумал Лобов и бросил трубку на рычаг телефона.

Он вышел из кабинета и, пройдя по коридору, заглянул в комнату юристов. За столом одиноко сидел молодой паренек, недавно принятый на эту должность.

– Давай, одевайся и пошли со мной! – приказал ему Лобов. – Нас с тобой ждут в милиции.

Паренек быстро оделся и вышел на улицу, вслед за Лобовым.

– Готов, защищать своего работодателя? – спросил Анатолий юриста.

Тот в ответ кивнул головой, и они направились в сторону городского отдела милиции.

–Тебя как зовут? Ты ведь у нас новенький?

– Меня зовут Юра, фамилия моя Горохов. Я в этом году окончил университет в Казани с красным дипломом, немного проработал в одной частной фирме, но она прогорела. После этого, я пришел работать к вам.

– Понятно. Посмотрим, чего стоит твой красный диплом.

Они вошли в городской отдел милиции и направились к кабинету оперативника.

***

Лобов вошел в кабинет и, не дожидаясь приглашения со стороны сотрудника милиции, молча, сел на стул.

– Это, что такое? – грозно спросил оперативник у Анатолия. – Кто вам позволил без разрешения сесть?

– Как, кто? Вы же сами меня пригласили на беседу. Вот я и пришел по вашему вызову. Не будете же вы со мной разговаривать, если я буду стоять. Я надеюсь, что я еще не арестован? Кстати, это мой адвокат и он тоже хочет присесть на стул.

Лицо оперативника исказила гримаса злости, которую он никак не мог стереть со своего лица.

– Присаживайся, Горохов, в ногах правды нет, – произнес Лобов и подвинул стул Горохову. – И так, товарищ старший лейтенант, я готов к разговору. Задавайте мне вопросы.

Сотрудник милиции посмотрел на Лобова, а затем перевел свой взгляд на Горохова.

– Хорошо, Анатолий Фомич! – процедил он сквозь зубы. – Расскажите мне, в каких взаимоотношениях вы были с пропавшим без вести гражданином Галкиным?

Лобов хотел ответить, но его остановил жест Горохова, который сходу задал вопрос оперативнику.

– Скажите, пожалуйста, – обратился он к офицеру. – На каком основании вы задаете моему клиенту подобный вопрос? В рамках розыскного дела или возбужденного прокуратурой уголовного дела?

В кабинете повисла тишина. Офицер был в состоянии шока. Еще за все время его работы в уголовном розыске, никто ему подобных вопросов никогда не задавал. Он растерялся и не сразу сообразил, что ему ответить на поставленный адвокатом вопрос.

– Разве это имеет какое-то значение? – ответил он.

– Для вас, как для работника правоохранительных органов, может быть нет. Однако, для моего клиента это очень важно, – произнес Горохов. – В одном случае это просто опрос, а в другом, допрос со всеми его последствиями. Вы сами знаете, что мой клиент, может вам не давать ни каких пояснений на ваш вопрос, однако, он не намерен с вами конфликтовать и готов ответить на все ваши вопросы, если они будут носить корректный характер.

Горохов посмотрел на Лобова, давая ему понять, что теперь сам Анатолий должен принимать решение, отвечать или не отвечать, на задаваемые оперативником вопросы.

– С гражданином Галкиным, у меня ни каких взаимоотношений не было. Мы, никогда с ним не дружили, но и врагами, тоже не были. Он муж сестры моей жены. В гости мы к ним не ходили, они к нам так же не приходили.

Оперативник записал ответ и, посмотрев на Лобова, задал очередной вопрос:

– Люди утверждают, что вы враждовали между собой. Говорят, что он организовал покушение на вас, в день вашей свадьбы?

Лобов задумался и, глядя на Горохова, ответил:

– Вы знаете, я в отличие от вас, не собираю по городу сплетен. Мне все равно, что говорят в городе люди. Я не обращался в милицию по факту покушения на мою жизнь, следовательно, ваш вопрос о покушении, я считаю не корректным и не хочу отвечать на него. Я вам уже говорил, что Галкин, муж сестры моей жены, и я не хочу, сейчас, обсуждать эту тему о его возможной его причастности, к покушению на мою жизнь.

– Вы знаете, я разговаривал с женой Галкина. Она считает вас, причастным к исчезновению ее мужа?

– Вы же хорошо знаете, что Ирина сейчас злоупотребляет спиртными напитками. Я считаю, что это бред пьяной женщины. Мало ли, что ей может показаться в пьяном угаре. Кстати, я вчера ее видел у себя дома и кажется, все ей объяснил. Однако, она была выпивши, как всегда и поняла ли она меня или нет, я не знаю.

Сотрудник милиции записал все показания Лобова. Анатолий протянул Горохову объяснительную записку, которую сунул ему оперативник. Юрист внимательно прочитал и передал ее обратно Лобову.

– Можете подписывать, Анатолий Фомич. Здесь все правильно, замечаний у меня нет.

Лобов подписался под объяснением, и они с Гороховым вышли из кабинета.

– Молодец! – произнес Лобов. – Теперь я верю, что ты хорошо учился в университете.

Они вышли из отдела и медленно направились в офис.

***

– Анатолий Фомич! Вас уже давно ожидает директор продуктового магазина.

– Хорошо, пусть заходит, – ответил Лобов.

Через минуту дверь кабинета приоткрылась и в дверях показалась молодая женщина, лет тридцати пяти. Анатолий рукой ей показал на стул.

– Ну что, будем знакомы, – произнес Лобов – Меня зовут Анатолий Фомич.

– Сухарева Татьяна Яковлевна. Утром мне все рассказали продавцы и я, сразу же поехала к вам в офис.

– Да, Татьяна Яковлевна. Я вчера приобрел этот магазин у старого его хозяина. Вот с утра и зашел посмотреть, что он из себя представляет. Вы, знаете, я разочарован. Вы, по-моему, арендуете его, чуть ли не пять лет. Однако, насколько я понял, вы ни разу не производили в нем какого-нибудь ремонта. Это не хорошо. Платите за аренду какие-то копейки и не следите за помещением.

Сухарева, что хотела сказать, но ее оборвал жестом Лобов.

– Если мы с вами сейчас не решим вопрос с ремонтом помещения, извините меня, я вынужден буду разорвать наши с вами отношения и сдать его в аренду, другому предпринимателю. Посудите сами, магазин на центральной улице города, желающих взять его в аренду, будет много.

– Анатолий Фомич, почему вы сразу же, расторгать договор аренды, как – будто, нет других путей, решить эту проблему. Я сама живу в Набережных Челнах, у меня там три магазина и никаких проблем с собственниками. Почему вы считаете, что мы с вами не найдем общих точек соприкосновения. Я женщина одинокая, без комплексов. Мне всегда казалось, что я могу решить все вопросы, если мой оппонент настоящий мужчина.

Сухарева мило улыбнулась и посмотрела на Лобова, ожидая от него ответного хода.

– Ну, если это так, то давайте будем говорить, как деловые люди. Сначала Татьяна Яковлевна, я хотел бы, чтобы вы сделали достойный ремонт этого магазина. Это-первое. Второе, нужно повесить нормальную вывеску, которая бы соответствовала сделанному ремонту. И в – третьих, предлагаю пересмотреть арендную плату.

– Анатолий Фомич! Может, не сразу все. Может, разобьем это на два этапа. Сначала ремонт, а затем уж новый договор аренды.

– Согласен, Татьяна Яковлевна, – произнес, улыбаясь, Лобов. – Одна лишь просьба, ремонт в течение одного месяца. Поймите меня, мне нужны деньги.

– Анатолий Фомич! Я бы хотела на месте показать вам, что я собираюсь сделать в магазине. Может, проедим с вами в магазин, а заодно и пообедаем в ресторане.

Лобов на какой-то момент растерялся от сделанного ей предложения, а затем, немного подумав, согласился. Он набросил на плечи пальто и вместе с Сухаревой, вышел на улицу. У крыльца его офиса стоял черный тонированный джип. Татьяна Яковлевна открыла дверцу автомашины и села на место водителя.

– Анатолий Фомич, смелее, – произнесла она. – Не бойтесь, я не кусаюсь.

Лобов сел в автомашину, и они поехали в магазин.

***

Лобов вернулся в офис часам к пяти вечера. Общение с Сухаревой было полезно. Она подробно рассказала Лобову, как ей удалось поднять этот не простой, по сути, бизнес. Десятки поставщиков, всевозможные проверки разных инспектирующих инстанций сделали из нее настоящего аса, своего дела. Через несколько минут их общения, Лобов все больше и больше пропитывался уважением к этой женщине. Во время обеда в ресторане, Татьяна Яковлевна, будто случайно коснулась своим коленом его ноги. Она, внимательно посмотрела на нее, словно спрашивая его, о ее дальнейших действиях. Лобов сделал вид, что не заметил не только ее прикосновения, но и не понял ее взгляда.

– Анатолий Фомич! По-моему, ваша жена скоро должна рожать, не правда ли?

– Правда.

– Неужели у такого эффектного на вид мужчины, больше нет женщины, кроме жены? Чтобы вы мне сейчас не говорили, я все равно в это не поверю, – произнесла женщина.

– Уважаемая, Татьяна Яковлевна! Вы, просто, искусительница. И самое главное, что вам это удается делать хорошо. Говорят, если человек талантлив, то талантлив во всем. Глядя на вас, я бы не хотел быть вашим врагом, а еще больше, вашим другом. Перед вами сложно устоять, а падающего к ногам женщины мужчину, всегда можно легко и красиво уничтожить.

– Действительно, вы интересный человек. Про вас многое говорят в Елабуге. Кто-то вас считает бандитом, кто-то мальчиком у Шигапова. Но есть и такие люди, которые считают вас будущим большим предпринимателем.

– Ну, а вы? Каким вы видите меня в этой жизни?

– Мне пока трудно судить об этом. Я вас еще недостаточно хорошо знаю, Анатолий. Мне нравится, ваша бесцеремонность, наша напористость. Главное, у вас есть стержень. Вы, в отличии от многих, знаете куда шагать. Вы хорошо видите эту дорогу, по которой идете. Хотелось бы, что бы эта дорога имела свое логическое окончание. Однако какое оно будет – зависит лишь от вас.

После обеда, провожая Сухареву до автомашины, Лобов не смог удержаться и выразил свое восхищение ее автомашиной. Сухарева осталась довольна его комплементом.

– Анатолий Фомич, если вам когда-то понадобится подобная автомашина, то вы можете смело обращаться ко мне. У меня есть люди, которые «таскают» подобные автомашины из Германии.

– Спасибо, Татьяна Яковлевна. Я не забуду это предложение и думаю, что в ближайшее время, я воспользуюсь вашими связями и приобрету у них хороший автомобиль.

***

Месяц пролетел незаметно. Лобов все больше и больше занимался вопросом выборов. Они мотались с Шигаповым по всему району, где тот выступал в школах и сельских клубах. Противники чиновника тоже не сидели на месте. Особо отличался Мингазов. Он в своих выступлениях, все чаще и чаще, обвинял своего соперника в связях с криминалом. После одно из подобных выпадов в адрес чиновника, терпение последнего иссякло, и он вызвал к себе Лобова.

– Анатолий Фомич! Неужели, у нас нет никакого компромата на этого Мингазова. Мне кажется, что он неадекватен, несет на встречах с избирателями разную чушь, от которой уши сворачиваются трубочкой.

– Просто так, сейчас вы его не заставите замолчать. Я здесь уже советовался с нашими юристами, и они рекомендовали обратиться в суд. А пока суд, да дело, мы его «шуганем» немного.

– Анатолий, только без крови. Мне кровь не нужна.

– Крови не будет, но напугать его, мы напугаем, – ответил Лобов.

Они еще посидели с полчаса, обсуждая различные вопросы, после чего Лобов раскланялся и поехал к себе в офис.

Утром чиновник ехал к себе на работу. Его внимание привлекла целая куча зевак, стоящих у дома, в котором проживал Мингазов. Приехав в администрацию, он связался по телефону с начальником городского отдела милиции.

– Геннадий Алексеевич! Сегодня утром я проезжал мимо дома Мингазова, около которого стояло несколько милицейских автомашин. Что там стряслось?

– Да, ничего существенного, Анас Ильясович. Ночью неизвестные облили его дверь бензином и хотели ее поджечь. Однако, злоумышленников кто-то спугнул, и они скрылись. На месте мы нашли лишь обломки спичек, которыми они хотели запалить его дверь.

– Все ясно, Геннадий Алексеевич. Наверное, он снова обвинил меня в этом?

Начальник милиции громко рассмеялся.

– Я и не ожидал от него ничего другого. Он болеет. Он в каждом своем выступлении, твердит о разгуле преступности, о мафии, которая стремится проникнуть в государственные структуры. И вы знаете, кто этот главный мафиози города – это я. Я думаю, Геннадий Алексеевич, пора его ставить на место. Я сегодня подаю в суд на него, за ложь и попытку подорвать мою служебную репутацию. Я, вас я попрошу, Геннадий Алексеевич, дать исчерпывающую информацию по местному радио и в местной нашей газете о состоянии криминальной обстановки в районе и в частности в городе. Если мы это с вами не сделаем, то завтра приедут люди из Казани и начнут вас проверять.

– Я с вами полностью согласен. Все что вы мне посоветовали, вы сделаем прямо сегодня. Мы никому не позволим сгущать краски об обстановке в городе.

Шигапов положил трубку и вытер вспотевшие руки салфеткой. Пока все шло, как задумывал Лобов. В этот же день, в городском суде лежало заявление чиновника о защите его чести и достоинства.

Жена Мингазова вышла из больницы. Перенесенный ей утром стресс, отрицательно сказался на ее здоровье. У нее резко подскочило давление, и появились боли в сердце. Участковый врач, осматривавший ее, посоветовал ей поменьше волноваться. Недалеко от ее дома, ее остановила на улице незнакомая ей женщина и поинтересовалась у нее, где сейчас находится ее муж.

– А, зачем вам мой муж? – спросила она незнакомку.

– Я хочу увидеть его бесстыжие глаза, и плюнуть в них. Он думает, что если станет депутатом, то я до него не доберусь? Еще как доберусь! Ваш муж не хочет признавать своего ребенка. Обманул мою дочку, а теперь в кусты. Я найду на него управу, напишу какой он честный. Пусть все знают, что он обманщик и не голосуют за него!

– Вы, что такое говорите? Мой муж, не мог так поступить! Он уже давно не занимается этим самым с женщинами, а вы говорите о вашей дочери.

– Может он этим делом с вами и не занимался, но мою дочь, обрюхатил он.

Супруга махнула рукой и медленно направилась к своему дому. Незнакомая женщина продолжала, что-то кричать ей в спину, но она уже не слушала ее. Вечером между супругами произошел серьезный разговор. Жена обвинила его в неверности и попросила его уйти из дома.

– Ты, что совсем с ума сошла! У меня кроме тебя больше нет женщин. Это все происки моих врагов! Это Шигапов подослал эту женщину к тебе!

– Может Шигапов вместо тебя заделал ей ребенка? – парировала его супруга. – Уходи из дома! Я не хочу больше тебя видеть! Пусть все знают, какой ты кобель!

Мингазову ничего другого не оставалось, как собрать свои вещи и временно поселиться в комнате, где размещался его предвыборный штаб.

***

Выборы прошли довольно скучно, как потом напишут, без замечаний и нарушений избирательного закона. Сельские населенные пункты отдали свои голоса за Шигапова. В городе шла в основном борьба между Мингазовым и Шигаповым.

Лобов сидел у себя в офисе и волновался за результаты выборов. Увидев проходящего мимо его кабинета Гаранина, он окликнул его.

– Слушаю вас, Анатолий Фомич?

– Ты все раздал пригласительные талоны в магазин или нет?

– Всем, как вы говорили, Анатолий Фомич. А, что какие-то проблемы?

– Вот, что Гаранин. Возьми с собой Пухова, и прокатитесь по всем участкам. Напомни руководителям этих участков о себе. Только без шума и пыли.

– Все ясно. Считайте, что мы уже выехали.

Он быстро исчез за дверью кабинета. Лобов, откинулся на спинку кресла, стал звонить Шигапову.

– Анас Ильясович, как дела? Судя по тому, что стекается ко мне, явной победы еще нет.

– Откуда у тебя такие сведения? Мой штаб не располагает подобными сведениями.

– А у меня девочки стоят на избирательных участках, опрашивают всех проголосовавших.

–Молодец! Здорово ты, это придумал. Ты, что-то предпринимаешь по этим участкам, где я проигрываю или нет?

– Уже работаем. Думаю, что решим этот вопрос.

К вечеру офис Лобова стал понемногу напоминать разворошенный улей. Ребята сновали по всему городу. Они развозили представителей участковых комиссий по адресам, жители которых по различным причинам проигнорировали выборы. Как правило, все эти люди отдавали свои голоса в пользу Шигапова. Утром все стало ясно. Выборы в районе выиграл Шигапов. Его противники уступили ему довольно много, один проиграл двадцать процентов, а второй более пяти.

После бессонной ночи, Лобов заехал к Шигапову в администрацию города. Анас Ильясович был пьян. На столе и подоконнике стояли пустые бутылки из-под водки, вина и виски. В кабинете пахло застоявшимся табачным дымом. Увидев Анатолия, Шигапов поднялся с кресла и нетвердой походкой, направился к нему навстречу.

– Фомич, ты даже не представляешь, я выиграл! Теперь я депутат Государственного Совета Республики первого созыва! Ты слышишь, как это звучит? Спасибо тебе за оказанную мне помощь, что я бы делал без тебя? Ты Фомич для меня сейчас больше, чем друг – ты мне брат!

– Мы с ребятами старались оправдать ваше доверие. Люди у меня очень устали, и я отпустил их по домам, Анас Ильясович! Вы, мне накануне выборов обещали оплатить их работу в случае своей победы. Как будем решать этот вопрос?

По лицу чиновника пробежала тень недовольства.

– Фомич, причем здесь твои гренадеры? Мало ли я, что говорил в процессе избирательной компании, мало ли я каких давал обещаний? Ты же взрослый человек и должен нормально соображать. Если я начну выполнять все свои обещания, то ни каких денег у меня не хватит, чтобы выполнить их.

Лобов изменился в лице.

– Значит все эти обещания, просто блеф? А, как мне быть? Я ведь не депутат, и отказаться от своих слов просто так не могу!

– Вот поэтому, ты не депутат и никогда им не станешь! Ты, без обиды, просто бандит и больше никто!

– Вы просто пьяны и не даете отчет всем своим словам. Давайте, вернемся к этому разговору завтра, когда вы проспитесь.

Лобов развернулся и, не попрощавшись с Шигаповым, вышел из его кабинета.

В кабинет вошел молодой человек, приятной наружности. Под его импортным костюмом, играли мышцы.

– Кто это? Что-то лицо его мне знакомо?

– Ты его не знаешь и это даже к лучшему. Хорошо запомни это лицо, потому, что я больше не хочу видеть этого человека. Для него меня никогда нет на месте. Ты, можешь с ним один не справиться? Он умный и рисковый человек. Он может выкинуть то, до чего ты бы никогда не додумался. А, самое главное, он очень опасен. У него нет друзей, есть только партнеры. Он не пощадит никого из нас, он убил своего родственника, словно муху.

Шигапов замолчал и направился к своему креслу. Сев в него, он повернулся к молодому человеку и произнес:

– Все, Игорь! Давай, по домам!

Игорь помог ему одеться и, поддерживая его под локоть, повел к стоявшей на улице автомашине.

***

Лобов, вот уже который день, пытался встретиться с Шигаповым, однако, все его попытки были неудачны. Ему постоянно отвечал один и тот же мужской голос, что депутат или на выезде, или находится на совещании. Махнув рукой на телефон, Лобов отправился в администрацию.

– Ваш паспорт? – остановил его на пороге администрации, работник милиции.

Лобов достал из кармана свой паспорт и протянул его работнику милиции. Постовой долго крутил его в руках, словно впервые видел подобный документ.

– Вас вызывали или вы по записи? – поинтересовался милиционер. – К кому вы идете?

– Слушай! Ты, что меня не узнаешь, что ли? – поинтересовался Лобов у милиционера. – Да я всегда, проходил к Шигапову без всякой записи, что изменилось за эти три дня?

Милиционер открыл паспорт, взглянул в него и произнес:

– Анатолий Фомич, теперь заместитель главы администрации не только выполняет свои непосредственные задачи, как работник администрации, но и является и депутатом Государственного Совета республики. Поэтому, сейчас мы пропускаем к нему людей только по записи или после звонка его начальника службы безопасности.