Женщина ночи. Разные лица любви

Никто не брался скидывать Соню с трона и тягаться в умении соблазнять. В технике сексуального обольщения ей не было равных. Стратегия ведения атаки включала в себя соблазнительные позы и шутки. Похотливая пластика движений позволяла нащупать подходящие места на теле мужчины. Это окончательно убеждало его в том, что она имеет должное понятие об этом предмете. В снаряжение девушки входило умение отпускать комплименты, к которым сильный пол имеет пристрастие не меньше слабого пола.

Если эта хитрая стратегия не срабатывала, в ход шёл продуманный шантаж «Time is money»[4], подразумевающий вознаграждение за потраченное время. Соня никогда не отступалась от надежды хоть что-нибудь выдоить из намеченной жертвы.

Попадались и неосведомлённые гости. Заходили выпить рюмочку горячительного, как ни в чём не бывало вступали в разговор, принимая инициативу девушек за врождённую коммуникабельность и заслуженный интерес в свой адрес. Когда же за это им выставляли счёт, одни, отделавшись лёгким испугом, пускались наутёк. Лица других мужчин принимали всё более заинтересованное выражение.

Постепенно подкупало и то, что Соня была душой компании. Так что намёки коллег остерегаться этой дамочки проходили мимо ушей.

Как-то к Насте подошла девушка по имени Света и, опираясь на свой опыт, сделала попытку предостеречь от слепого доверия:

– Вижу, ты к Соне в подмастерья пошла. Смотри, обожжёшься на этой дружбе – и не говори тогда, что я тебя не предупреждала!

– Почему?

– Шкодливая дамочка. Может здорово подорвать твою репутацию в глазах других. Я бы её и на порог не пустила.

– Непривлекательный вырисовывается портрет, – задумчиво протянула Настя и через секунду добавила: – Спасибо! Предупрежден – значит вооружен!

А про себя подумала: «Господи, помоги мне правильно обо всём судить».

Однако всё шло как по маслу и виделось в розовом цвете. Так что предупреждение быстро забылось. Новая приятельница, искусно игравшая роль боевого товарища, деловито заполняла Настино время. Пользовалась разного рода уловками, заверяя в своей доброжелательности, пыталась забраться в самые укромные уголки сердца. Это подкупало, и быть во всеоружии не получилось.

В тот день они вместе обедали в уличном кафе. Соня щедро потчевала последними новостями и сплетнями. Источник информации бил через край. Избрав роль полководца, Соня вещала о поведении коллег, пытаясь выставить их в негативном свете, приписывая не совершённые ими злодеяния. Требовала схожего мнения и подстрекала к вражде. Однако при этом не забывала зорко следить за всем происходящим вокруг.

От этой болтовни уже начинала идти кругом голова, и Настя сделала попытку поменять тему:

– Может, сходим в кино? На этой неделе в городе проходит фестиваль французских фильмов.

Соня даже не сочла нужным отозваться на это предложение.

– Ты же прекрасно понимаешь, что такие, как Аня, только сбивают цены в баре! Она не умеет работать с клиентами и запросто покупается на любое предложение.

– Не знаю. Свечку не держала.

– Я тебе говорю, что так и есть, – повторяла блюстительница порядка, пристально глядя Насте в глаза. Она частенько пускала в ход обвинение «сбивают цены». Честолюбие толкало девушку самоутверждаться таким образом.

В это время перед рестораном остановился проходивший мимо молодой скандинав и поздоровался с Соней.

– Кто это? – поинтересовалась Настя, – Мне кажется, я его уже где-то видела.

Соня, сморщив носик, пояснила, что это шведский дипломат, который никогда не платит девчонкам, но никаких других грехов за ним она не знает.

– Давай-ка его позовём, пусть коньяком угостит, – усмотрев в этом отличную возможность не платить за напитки из собственного кармана, Соня сделала зазывающий жест.

– Не самая лучшая визитная карточка, – передёрнула плечами Настя.

Свен охотно отозвался на приглашение. Это был высокий парень с бледным лицом и добрыми глазами. Когда он улыбался, возле глаз собирались игривые морщинки, которые его совсем не портили.

– Привет, Соня! Как дела? – и, присаживаясь на свободный стул, одарил Настю заинтересованным взглядом: – Твою подругу я не знаю. Вместе работаете?

– Нет! – неожиданно для себя самой прикрылась благоразумием Настя.

А Соня лишь ехидно улыбнулась.

– Тогда понимаю, почему я тебя никогда раньше не видел, – оживился парень, сосредоточив на ней всё свое внимание: – Чем ты занимаешься?

– Медсестрой работаю.

– Здорово! – заинтересовался Свен.

Он совсем забыл, что рядом с ним две девушки, и увлёкся разговором лишь с Настей. Соне всё это явно не нравилось. Пришло время показать свою истинную натуру.

– Что там по поводу коньяка? – не скрывая злобной раздражительности, она вмешалась в разговор.

– Пожалуйста! – последовал невозмутимый ответ на подобную бесстыдную требовательность, и в глазах Свена промелькнул насмешливый огонёк. – Закажи напитки на мой счёт, а мы с Настей пойдём в парк прогуляться.

Дело принимало неприятный оборот. Общество Сони стало заметно тяготить парня, но его самообладание было безупречным. Соня, словно пружина, подскочила со своего места и нервно направилась в сторону бара, чтобы успеть ухватить бесплатный коньяк. А вернувшись к столику, принялась оркестровать поведение Насти:

– Ты некрасиво поступаешь! Пришла обедать со мной, а теперь с этим халявщиком уходишь.

Её обвинительная речь сопровождалась энергичными жестами, и зависть прорастала в каждом слове. Холод отчуждения закрался в душу Насти, но, не желая переходить к взаимным оскорблениям, она лишь натянуто улыбнулась.

Сама Соня отродясь ни с кем не считалась, но в её глазах это не давало кредит другим поступать аналогичным образом. Всё говорило о том, что пора ставить точку на этой дружбе.

Свен бесстрастно взял Настю под руку, и, занятые беседой, они побрели в сторону парка. Хотя знакомство не сулило финансовых поступлений, Настя определённо наслаждалась обществом этого парня.

– Люблю быть окружённой зеленью, – она глубоко вдохнула свежий воздух парка. – Когда постоянно живёшь в большом городе, устаёшь от уличного шума и толпы.

– Общение с природой наполняет энергией. Тебе, наверное, приходится отдавать работе много сил? – участливо поинтересовался Свен.

– Конечно. Пациенты нуждаются в дополнительном источнике энергии, – с интересом глядя на своего собеседника, согласилась Настя и добавила: – Но искреннее сострадание даёт силы, чтобы оказать необходимую поддержку.

– Думаю, медсестра – это в первую очередь любящая душа. Доброта, терпение, отзывчивость.

– Да, ты прав. Сердечная квалификация важнее всего, – искренне согласилась Настя.

Свен остановился. Какое-то время внимательно смотрел на неё, а затем притянул к себе и нежно поцеловал. Неожиданное проявление чувств вызвало у Насти смущение, парень заметил это и моментально разжал объятия, разочарованный отсутствием пыла.

– Свен, не обижайся. Это слишком интимно. Это не для парка. Видел бы ты, каким взглядом одарила нас проходившая мимо женщина.

– Что ты, Настя, я не обиделся. Просто не смог совладать с чувствами. Твои слова прекрасны, как и ты сама.

– Спасибо. Мне тоже легко и приятно быть рядом с тобой.

– Правда? – парень так обрадовался, как будто услышал самые заветные слова в своей жизни. – Может быть, тогда… – на мгновение он запнулся в нерешительности. – Может… Не согласишься ли ты приехать ко мне в гости? Я бы показал тебе Стокгольм. Это чудесный город!

Настя совсем не ожидала, что события будут разворачиваться так стремительно, но не видела повода отказываться.

– Спасибо, Свен. С удовольствием!

– Завтра же и займёмся оформлением визы. У меня в посольстве есть знакомые, – от нетерпения потирая ладони, пояснил парень.

– Так быстро?

– Тебя это пугает?

– Нет, – и, прильнув к его плечу, чтобы загладить смущение, Настя призналась: – Просто не ожидала, что возможно всё так быстро устроить.

Парень сразу же повеселел и не без гордости пояснил:

– Для меня возможно.

– Очень интересно!

Настя села на скамейку под плотной тенью каштанов и, с любопытством глядя на Свена, продолжила:

– Ты птица высокого полёта? Расскажи о себе.

Свен неохотно опустился рядом:

– Настя, давай я тебе обо всём расскажу, когда ты приедешь в Стокгольм. Не обижаешься?

Она отрицательно покачала головой, заинтригованная тем, что парень предпочёл остаться инкогнито. Затем обвела глазами парк и доверчиво положила голову ему на плечо. Деревья перекинули ветви через спинку скамейки и касались её волос, слегка щекотали шею. Удивительная благодать разлилась вокруг. Вдоль пруда дремали ивы. Утки плавали спокойно и важно.

– Хорошо, правда? – ласково спросила Настя.

– Да. Только на востоке край неба окрасился густой синевой, и вот-вот пойдёт дождь.

– Действительно. Вот и цветы перед грозой пахнут особенно остро, – и Настя жадно вдохнула ванильный аромат пионов, цветущих рядом со скамейкой.

– Так что пора подыскать уютный ресторан. Я люблю ужинать рано. А ты? – нетерпеливо поинтересовался Свен.

Ранние ужины не были её привычкой, но Настя снисходительно кивнула в знак согласия. Хотя ей и хотелось отвоевать ещё несколько минут, чтобы побыть в окружении природы. Но тучи уже затянули большую часть неба, и лишь узкий луч солнца слабо пробивался сквозь облака.

– Какое красивое небо! В такие моменты я всегда жалею, что у меня нет с собой фотоаппарата, – нарушила воцарившееся молчание Настя.

– Зачем? – с недоумением посмотрел на неё парень.

– Чтобы запечатлеть этот луч надежды, – задумчиво протянула Настя.

– Понятно, – без особого восторга прозвучал ответ.

Романтиком Свен не был, но поддерживать отношения и кормить ужином определённо торопился:

– Пойдем.

– Хорошо, – и она неохотно поднялась со скамейки.

И действительно, пора было поторопиться. Первые порывы ветра разбудили парк, зашелестели в верхушках деревьев. Прохожие ускорили шаг и достали зонты. Опасаясь промокнуть, Свен беспрестанно поглядывал на небо и включил четвёртую скорость. Настя едва поспевала за ним. Споткнулась и чуть не упала, искренне удивляясь тому, что это осталось незамеченным.

Тучи нависали всё ниже, но дождь не начинался, и они беспрепятственно дошли до ресторана на окраине парка.

Помещение сохранило атмосферу советского времени. Огромный зал вмещал такое количество столов и стульев, что напоминал обыкновенную столовую.

– Аперитив? – осведомился официант с каменным выражением лица, едва они заняли столик в центре зала.

– Тебе минеральную воду с газом или без? – поинтересовался Свен.

Настя удивлённо повела бровью и сказала, что прекрасно обойдётся чем-нибудь покрепче, например анисовой водкой.

– А мне минеральную воду, – покосившись в её сторону, заказал Свен.

Официант удалился с недовольным видом, не усмотрев в лице мужчины престижного клиента.

Свену заметно недоставало чувства такта, и это раздосадовало не только официанта. В Настиной голове возникли подозрительные мысли и пробудились дурные инстинкты, которые и вылились в задиристый вопрос:

– Избегаешь горячительных напитков?

– Почему же? В нормальных пределах.

«Можно подумать, кто-то уже вышел из этих пределов», – отметила про себя Настя и, когда заказали главные блюда, решила удержаться от вина. Кто знает эти скандинавские соображения.

Свен насладился лососем с минеральной водой и заметно повеселел. Он принялся болтать без умолку и наконец решился задать вопрос, который какое-то время не давал ему покоя:

– Я сразу почувствовал, что ты не такая, как Соня. Не могу понять, что вас связывает? – и с таким любопытством окинул Настю взглядом, словно пытался прочесть что-то в её лице.

Насте стало неловко за то, что она уклонилась от откровенности, и на какой-то момент показалось, что лучше объяснить всё как есть. И всё же у неё не хватило смелости, так как в глубине души притаились опасения о разрушающей силе правды. Она лишь улыбнулась в ответ и пожала плечами.

– Закажем коньяк? – не стал задерживаться на этой теме Свен.

– Закажем.

«Слава Богу! Не заядлый трезвенник», – отметила про себя Настя.

За коньяком они вернулись к обсуждению предстоящей поездки. Предвосхищение встречи в Стокгольме вдохновило Свена рассказать о любимых местах, которые он собирался ей показать. И остаток вечера он повествовал обо всём сразу: о красоте природы, о замках и кладбищах, с особой гордостью сообщил о Нобелевских торжествах, которые проходят в Стокгольме.

После ужина парень посадил её в такси. Он не прибегнул к романтическим объяснениям, не предпринял попытку вместе провести ночь, но обо всём сказали его сияющие глаза.

Настя ехала домой, с трудом осознавая произошедшее: Свен ещё ни разу не был женат, обладал завидной внешностью, построил успешную карьеру… И воображение унесло её далеко в будущее.

Следующий день они провели вместе, улаживая дела с визой. Свен хотел, чтобы она приехала на две недели. Настя охотно согласилась, будучи уверенной в том, что беспрепятственно организует свободные дни.

Так же, как и в первый вечер, они расстались сразу после ужина.

Назавтра Свен улетел домой, а Настя пошла на дежурство в больницу. Она приняла твердое решение – стать образцом добродетели и воздержаться от походов в бар.

Вечером следующего дня, когда зазвонил телефон, она не сомневалась, что это Свен. Только это была Соня.

– Привет! Ну, как там твоё знакомство со шведом протекает? – вкрадчивым и воркующим голосом осведомилась разведчица.

– Хорошо, – Насте не хотелось посвящать её в подробности. После последнего ланча вселилось чувство неприязни к подруге.

Соня же моментально смекнула, что своей выходкой охладила отношения, и пора идти на попятную:

– Я тогда погорячилась. Молодец, что пошла со шведом на прогулку. Может, у вас завяжутся серьёзные отношения, – вещала она слащавым голосом. – Свен – перспективный мужчина.

Её умение вызвать на разговор не имело себе равных. Соня хорошо знала, когда следует источать бальзам доброты и благоволения, хотя и с изрядной дозой желчи. О таких людях говорят: на языке мёд – под языком лёд. И Настя в очередной раз проглотила наживку.

– Пригласил в гости, а там посмотрим.

От этого известия у Сони перехватило дыхание. Ей понадобилось несколько секунд на то, чтобы переварить такую новость.

– Видишь, как хорошо, что я его подозвала к нашему столу и тем самым посодействовала вашему знакомству.

После чего Соня пустилась в хвастовство о том, что многие клиенты желали заполучить её в жёны. Только она птица вольная и свободу ни на что не променяет.

– Как тебе угодно, – отмахнулась Настя.

– Когда поездка? – не находила покоя Соня, прощупывая обстановку.

– В конце августа, – призналась Настя, дивясь этой напускной любезности.

– Когда в бар придёшь?

– Пока не приду.

– Решила держать своё имущество под присмотром? – не упустила случай съязвить шпионка.

– Не припомню, чтобы назначала тебя в министры своих внутренних дел. Как-нибудь сама разберусь.

– Тебе не звонить к выходу, даже если будут перспективные клиенты?

– Спасибо за добрые намерения. Нет.

Сонин талант внушать неверные решения на этот раз потерпел фиаско. И всё же напоследок она сделала заявление, которое у неё всегда было наготове: о превосходстве своего жизненного опыта. Остался неприятный осадок от этой показной добродетели. Настя и сама не понимала, как могла проговориться о приглашении, и в очередной раз отругала себя за болтливость.

Прошло три дня. Свен по-прежнему не звонил. Тогда она решила позвонить ему сама. Будучи уверенной в том, что с ним что-то не в порядке, так как парень не был похож на человека, у которого слова расходятся с делом.

Однако на удивление бодрый голос Свена сразу же прозвучал в трубке.

– Свен, привет. Это Настя. Ты в порядке?

– Привет! Собирался тебе звонить. У меня небольшие перемены: в конце августа я должен быть в Гонконге. Сможешь ли ты приехать раньше? Скажем, на следующей неделе.

– Думаю, что смогу, – силясь привести в порядок мысли, пробормотала Настя.

– Дай знать. Завтра вышлю билеты.

– Хорошо. Ты добрался благополучно? Я уже начала волноваться…

– Всё в порядке. Поговорим, когда приедешь. До скорой встречи, – голос его звучал фальшиво и неубедительно.

– До встречи.

Настя в полном замешательстве положила трубку.

Скорее всего, у парня неприятности в бизнесе. В противном случае он отменил бы приглашение.

Свен прислал билеты через три дня. Поразил тот факт, что обратный билет был с открытой датой. И всё же она усмотрела в этом добрый знак и вернулась к хорошему расположению духа. Теперь можно было собираться в дорогу, покупать подарки.

За день до вылета позвонил Свен, уточнил, всё ли в порядке с билетами, и снова её поразил его официальный тон. «Наверное, на работе», – нашла очередное оправдание Настя. Хотя в этот раз было трудно отделаться от неприятного ощущения безразличия.

В тот же вечер телефонный звонок обнажил неиссякаемое любопытство Сони:

– Твоё затворничество ещё не закончилось? Хранишь верность шведу? – ехидничала шпионка, уже менее искусно играя роль лучшей подруги.

– Может, и храню.

– Что с приглашением? – девушка закинула удочку, чтобы выудить нужную информацию.

– Завтра вылетаю.

– Как? – изумилась Соня.

– Как-как? Самолётом!

– Да-да, – взяла себя в руки Соня. – Я просто удивилась, что сейчас летишь. Ты же в августе собиралась.

– Собиралась в августе, а лечу сейчас, – ответила Настя, в очередной раз ругая себя за прямоту.

Недоумевая, к чему такая неусыпная забота, и перебирая в памяти мелкие детали, она снова пожалела о том, что посвятила Соню в подробности поездки.

Глава 5

Песнопения древних викингов

Свен встретил её в аэропорту. Выражение его лица говорило, что от прежнего увлечения не осталось и следа. Онемев от изумления, Настя лишь поглядывала на него краем глаза, пытаясь вникнуть в ход событий.

По дороге домой он знакомил её с городом. Сбивчиво рассказывал о достопримечательностях столицы, словно избегал объяснений.

Его квартира находилась недалеко от центра и выходила окнами на огромный парк. Внутри было просторно, и всё блестело от чистоты. Дизайн в скандинавском стиле просто завораживал комфортной атмосферой.

– Как красиво! У тебя отличный вкус, – восхищалась Настя.

– Спасибо. Хотелось бы и счастья в этой атмосфере, – печально отозвался парень.

При этих словах выражение лица его сделалось совсем унылым. Это сильно озадачило девушку.

– Всё в твоих руках, – спокойно отозвалась Настя.

– Далеко не всегда, – и Свен отвернулся, не желая продолжать разговор.

Подобный поворот поставил её в тупик, убеждая в том, что у этих отношений нет будущего. Хотелось как можно быстрее развеять недоразумение. Повисло тягостное чувство неопределённости. И только глухое тиканье часов нарушало напряжённое молчание.

Она подошла к окну и выглянула на улицу. Там кипела жизнь. Беззаботно сновали пешеходы, не спеша заезжали во двор машины. Солнце почти спряталось за домами, посылая свои прощальные лучи. Её охватило странное ощущение нереальности происходящего.

– Настя, если хочешь, пойдём ужинать в ресторан, но я предпочитаю заказать ужин домой, – оторвал её от созерцания голос Свена.

– Конечно. Как тебе удобно.

«Теперь по крайней мере недалеко до того момента, когда всё прояснится», – и с ее груди слетел вздох облегчения.

Они уютно устроились перед камином. Казалось, что его жаркое пламя способно растопить этот лёд. Только разговор давался с трудом. Непросто было облекать в слова запутанный клубок мыслей. Говорили ни о чём и пили виски. Ужинали почти в тишине. На столе тускло мерцали свечи, как будто и они не находили сил для пламенеющих чувств. Из окна напротив доносились рыдающие звуки какой-то мелодии и удачно вливались в атмосферу вечера.

В открытое окно дул лёгкий ветерок, на стенах комнаты, то сливаясь, то разделяясь, танцевали тени. Настя увлеклась красотой этой пляски, заполняя затянувшуюся паузу.

Наконец Свен счёл нужным объяснить произошедшую в нём перемену. Разлил по бокалам коньяк и принялся открывать правду, тщательно подбирая слова:

– Настя, я знаю, что ты меня обманула. Я запросто мог навести справки. Просто не сомневался в твоей честности, – «Судья» тяжело вздохнул, при этом внимательно всматриваясь в её лицо, словно пытаясь заглянуть в душу, и продолжил: – В последний вечер моего пребывания в вашем городе твоя подруга не теряла время даром. Чтобы пролить свет истины, она специально подстроила нашу встречу. Когда мы с тобой расстались, я зашёл в бар гостиницы, и как бы случайно там оказалась Соня. Она не бросилась моментально срывать обманные шоры с моих глаз и отговаривать от связи с тобой. Нарочно выбрала окольные пути: «Что, Свен? Моя подруга тебе понравилась? Вот и хорошо, не всё же тебе в холостяках ходить, нужно определяться».

Здесь парень сделал небольшую паузу. Лицо его говорило о том, что рассказ этот ему неприятен, но начатое нужно было продолжить. Насте же подумалось о том, насколько удалась Соне попытка разрушить то, что только начинало складываться.

– Потом, – продолжил Свен, – Она вспомнила о том, что когда-то в этой гостинице останавливались состоятельные бизнесмены из Швеции, и попыталась разведать, не знаком ли я с ними. Я отрицательно покачал головой. Тогда, как свидетельство твоей причастности к бизнесу, «добродетельная госпожа» достала из сумочки фотографию. На этом снимке вы вчетвером, в обнимку с респектабельными бизнесменами. Внимательно проследив за моей реакцией, дамочка сделала вид, что растерялась: «Ах да, Настя же отмежевала себя от этого бизнеса. Неловко получилось. Впрочем, если женщина тебе понравилась, это не играет роли… Так знаешь ты вот этого, с бородкой, рядом со мной?» – с застенчивой улыбкой на лице, словно не пакостит, а выполняет волю божью, глядела на меня артистка. «Почему бы тебе, Соня, не навести справки о нём у твоих влиятельных знакомых», – стало моим ответом. На том мы и расстались.

Свен замолчал. Возникло ощущение, что он наконец-то сбросил гору с плеч. Парень не требовал разъяснений. Показалось, что он даже относится с пониманием. Только поладить с этим был не в силах.

– Не понимаю, зачем ей понадобилось так вредить тебе. Однако есть подозрение, что в этом деле она достигла немыслимого профессионализма.

Настю будто холодной водой окатили. Больше всего её поразило то, насколько тщательно всё было обдумано. Какая мудрость заключалась в словах Светы о том, что эта дамочка находит злобное удовольствие в том, чтобы разрушать счастье других людей.

Скорее всего, расчет у Сони был такой: не лишиться наперсницы в бизнесе и самой не выглядеть безнадёжно на фоне молодых коллег, моментально завязывающих серьёзные отношения.

Ощущая себя злодейкой, застигнутой на месте преступления, Настя извинилась за обман, и тут же сработал инстинкт самозащиты – не желая изображать кающуюся Магдалину, она невозмутимо продолжила:

– Пожалуй, я сделала это по причине того, что моя сущность многогранна. Не хочется, чтобы во мне видели только проститутку. Поэтому и в больнице до сих пор работаю.

Свен продолжал вертеть в руках бокал с коньяком, сосредоточив на нём всё своё внимание, и через пару минут, тяжело переведя дыхание, пояснил:

– Хотелось бы через это перешагнуть, но у меня не получается. Можно было в нескольких словах объясниться по телефону, но мне захотелось ещё раз с тобой увидеться. Быть может, эта встреча что-то изменит в твоей жизни. Можем обсудить, если хочешь, – и Свен впился в неё взглядом, проповедующим добродетель.

Настя на дух не переносила суждения окружающих о том, что она сбилась с верного пути, и моментально решила пресечь подобное донкихотство.

– Извини, но я не собираюсь складывать свои грехи у твоих ног и толковать об издержках ремесла. Теперь, как никогда раньше, хочу с головой погрузиться в эту жизнь. Серьёзные отношения не входят в мои ближайшие планы, так как моё сердце не вакантно. Так проще. Никто никому ничего не должен, – беззастенчиво растолковала Настя.

И, осуждая себя за попытку оправдаться, подошла к окну.

– Скажи, что должен тебе я? – Свен подошёл ближе, взял её за руку, и в его взгляде мелькнуло сочувствие.

Такое отношение сильно задело её эго, но заострять на этом внимания не хотелось.

– Разве только удовлетворить любопытство. Если можно, поясни, что ты имел в виду, когда посоветовал Соне обратиться к своим влиятельным знакомым?

– Об этом я и сам собирался тебе рассказать: у этой девушки незавидная роль. Не тебе первой она поставила подножку. Много лет она действовала под крышей КГБ. Доставляла им шпионские сведения о коллегах, фарцовщиках и иностранных гостях. Кстати, это она приложила руку к тому, чтобы одной девушке отказали в визе в Америку, где её ожидал состоятельный жених. На её счету много и других геройств, но не стоит тратить на это время. Теперь другие времена. Однако возомнив себя проституткой в законе, девушка сплела лавры и не желает отказываться от занятой позиции.