Приди, добро!
От этих слов я сначала онемел. Но как только захлопнулась дверь, я опомнился, всё понял и так захохотал от радости, что наверняка перепугал бы соседей, услышь они меня.
Мама говорила мне, что папа уехал надолго по работе. Но стоит ли такая работа маминых заплаканных глаз? Моего нетерпеливого ожидания? И почему с той работы нет от папы ни одного письма, ни одного звонка – как из могилы? Такая разлука для меня и для мамы – настоящая пытка.
Если бы вы знали, как я ждал папу, как скучал по нему, то сразу бы поверили, что я был настолько рад его возвращению, что ни один волшебник не в состоянии выразить моих чувств, даже я сам.
Я смеялся от счастья на весь дом, прыгал и кричал:
– Папа вернулся! Папа вернулся!
Но кто же мог услышать этот крик в стенах квартиры? Я выскочил на балкон и продолжил своё неистовое веселье всё с тем же криком: «Мой папа вернулся навсегда!» Но этого мне показалось мало.
У нас на балконе стоит высочайшая телеантенна. Её из труб сделал папа, при помощи автокрана установил, прикрутил к балкону крепкими болтами. Глянешь вверх на приёмную корону – в глазах рябит от множества трубок: все телеканалы берёт. Я схватился за трубу и неожиданно для себя очутился на самой верхотуре антенны, уселся на перекладину и в последний раз прокричал:
– Мой папа вернулся навсегда!
Вот какая была моя радость!
И тут, глянув вниз, вдруг испугался высоты. Я пацан не очень-то хилый, на турнике пять раз подтягиваюсь, от пола двадцать раз отжимаюсь, но вот по канату забираюсь всего на один метр. Начну подниматься, в животе как-то быстро пусто становится. А куда с пустым животом вверх по канату. Только вниз. А тут я в один миг по железным трубам на десять метров взлетел. Как циркач или чемпион гимнастов. Это меня радость туда забросила, моё счастье!
Вижу, люди внизу задрали головы и руками размахивают.
На проводах зимы один старшеклассник по гладкому, оструганному столбу поднялся так же стремительно, как я, снял приз и спокойно спустился. Не иначе у него тоже отец вернулся, и счастье придало ему необычайные силы и сноровку. Жаль, что не догадался тогда спросить его об этом.
Женя из параллельного класса полгода букой ходила. Она далеко живёт от меня, потому не с руки поинтересоваться причиной её хмурого настроения. Она, видно не вооруженным глазом, замкнулась в себе, стала как бы одинокой. И подружки ей не милы, и весь белый свет. От всего отказывается, на викторины не ходит, в спортивных соревнованиях не участвует, хотя раньше увлекалась гимнастикой. Словом, без луча солнца живёт, в склепе. Но однажды запела. Да так здорово! Устроила в классе концерт. Я тогда пропустил это событие мимо ушей, а теперь понял: у неё тоже папа вернулся! От радости голос прорезался, а сама Женя расцвела, как марьин корень.
Вот что творит с нами возвращение пап!
– Никола, ты чего туда забрался? – услышал я голос соседа деда Семёна.
– Папа, – говорю, – вернулся, – но уже дрожащим от испуга голосом.
– А-а, так ты это на радостях?
– Именно.
– Ну, слезай не торопясь. Обхвати ногами трубу, потихоньку перебирай руками. Только не скользи, а то обожжешь ноги и руки.
Да, не просто было мне спускаться. Вес у меня не маленький, труба гладкая, но дед Семён подбадривал и уверял, что всё сделано правильно.
– Помнится, когда мой отец с войны с победой вернулся, я схватил свой пионерский красный галстук и побежал по улице с криком: «Папа вернулся!» Бегу, а галстук, как знамя, трепещет. Всю деревню галопом обежал, каждый двор осветил своей радостью. Это же не шутка, это же какое добро, когда отцы домой возвращаются!
Белый всадник
Кеша любил всё живое. Увидит в траве возле речки лягушку, поймает, посадит на ладонь и любуется. Она холодная, лупоглазая, в разноцветном ореховом фраке. Кеша видит, как разбегаются по спинке золотистые линии. На брюшке и передних лапках желтые полянки с тёмными пятнами, на задних лапках фиолетовые и изумрудные полосы. Словом, та ещё модница!
Кеша смотрит на неё, улыбка так и тянет рот во все стороны. Он сидит на корточках и ждёт, когда лягушка сама спрыгнет с ладони в траву и направится к речке, чтобы нырнуть в воду и забиться под корягу от нахала.
Но Кеша не нахал, он просто любопытный и добрый. Колька, его дружок из города, не верит, что лягушку запросто можно поймать в траве.
– Врун, она вовсе не сухопутная, живет в воде.
– Она земноводная! Слышал о таком? Весной мечет икру где-нибудь в тихой заводи. Целые тенёта развесит. Головастики из неё выклевываются и растут в воде. Потом лягушка любит путешествовать по лугу. Собирает своим длинным язычком всяких насекомых. Ты со мной не спорь. Я за всем тут наблюдаю.
Колька раньше тоже жил в деревне, недалеко от Кеши. Теперь в городе, но часто с отцом приезжает на речку рыбачить, дышать добрым свежим воздухом и жарить шашлыки.
– Я бы тоже знал, если бы не город. Зато ты ни разу не был в зоопарке в Роевом Ручье. Вот где насмотришься всякого зверья и птиц.
– Ничего, побываю, посмотрю. Только лучшего места, чем речка Бузим с полянами и лесами, нет. Слышишь трель жаворонка? Чудо, как хорошо поёт. На моей поляне живёт несколько птах. Я даже два гнезда нашёл. В одном пять яичек голубеньких с пятнышками, во втором четыре. Почти как воробьиные.
Мальчишки прислушались. Точно, с неба к ним прилетела заливистая трель.
– Скоро самка сядет на яйца. Выпарит птенцов. А сейчас она от восторга в небе трепещет. Снесла яичко и запела.
– Откуда ты знаешь?
– Знаю, она только по утрам поёт. А солнце припекать начнет, прячется в траве. Кормится семенами да всяким гнусом. Куры у нас тоже утрами несутся. Спрыгнет с гнезда и кудахчет. Хвалится о прибытке. Ладно, разговоры в сторону. Не люблю болтать языком на рыбалке.
Мальчишки уставились на поплавки в ожидании поклёвки. Вдруг Кеша встрепенулся, тревожно озираясь по сторонам.
– Ты чего?
– Дымом пахнуло, пал кто-то пустил!
– Это отец мой костер запалил, он же выше нас рыбачит, возле машины. Шашлык решил готовить.
– Нет, дровяной дым так не пахнет. Это трава прошлогодняя пластает! – Кеша вскочил, выбежал на крутой берег реки, где лежала его поляна с жаворонками. На ней густое и косматое разнотравье, не выбитое с лета скотом и не скошенное косарями. Поляна огромная, в несколько гектаров. И точно, как угадал Кеша, кто-то поджег от дороги траву. А может, сушь затлела от брошенной сигареты, и теперь огонь взялся стеной, густо дымя, двигаясь к реке.
– А-а! – завопил Кеша. – Паразиты, подожгли мою поляну! Гнёзда, гнёзда погорят, яички сжарятся.
Кеша заметался вдоль речного обрыва. Вот он скатился к речке, схватил котелок, в котором любил тут же на берегу варить уху, зная, что в воскресный день к обеду придут к нему младшая сестрёнка с мамой. Они усядутся на траву, разбросят рушник, выставят чашки, нарежут хлеба, лука-батуна, а Кеша поднесет парующую в котелке, запашистую уху из пескарей, ельцов, ершей и окуней. Знатная уха, наваристая из стольких-то сортов рыбы! Да и обильная.
Сейчас в котелке был утренний улов. Кеша опрокинул его. Рыбёшка затрепыхалась в осоке.
– Ты чего, Кеша? – раскрыл было рот Колька.
Кеша зачерпнул в котелок воды и метнулся по косогору на поляну.
– Гнёзда спасать!
– Как? – донесся испуганный Колькин голос.
Кеша бежал по поляне к первому, только ему известному гнезду. Вот оно, старательно свитое жаворонками из былинок, прикрытое стеблями пырея, упавшими снопом на землю. На дне пух, мягкий и теплый, где красовались пять крохотных яичек. Кеша полил вокруг гнезда водой из котелка. Что дадут эти капли в море травы? Он снова бросился к реке, а огонь приближался. Ветер слегка переменился и гнал страшную языкастую стену с юга, но и с запада огонь бушевал и наступал, грозя взять в кольцо юного натуралиста. Кеша не видел опасности. Он снова зачерпнул воды и закричал Кольке, что стоял на высоком берегу и глазел на пожар:
– Чего стоишь, помогай!
– Чем помогать, у меня садок!
– А-а, – махнул рукой Кеша и помчался к гнезду, снова облил вокруг, но понял, что усилия его не помогут. Тогда он принялся лихорадочно срывать вокруг густую траву и отбрасывать в сторону, уничтожая пишу для огня. Смерч угрожающе надвигался, оставляя после себя чёрную, обугливающуюся землю. Кеша знал, что после пала через пару недель сквозь гарь пробьются многочисленные шилья травы, и к середине лета она встанет буйно. Но знал и другое: пал свободно перекинется в белоствольный лесок, как это бывало в других местах выше и ниже его облюбованного места на реке для рыбалки. В этих рощах, по рассказам старшего брата, водились зайцы-беляки. Он ставил зимой силки и приносил добычу домой. Мех в эту пору крепок, брат шил из шкурок прекрасные шапки. Теперь заяц в местных лесах редкость. Одни выгорели, другие ушли от этой жути. Были и лисы, куропатки, гнездились горлицы, токовали глухари. Остались только одни мыши-полёвки да суслики. Настоящий Чернобыль или Фукусима.
Слева на взгорке появился всадник на белом коне. И сам он был белый. Остановился, окинул взором бегущий пал. Кто там в центре? Мальчишка из котелка поливает траву принесённой водой. О, безумец, да разве такой шторм огня остановишь каплями! Что же он делает дальше? Рвёт траву! Зачем?
И догадался, спасает гнездо! Но увидел всадник опасность. Огонь охватывал поляну с двух сторон, а теперь заворачивает и от реки. Берёт юнца в кольцо. Будущего воина и мужа, продолжателя рода. Из груди всадника вырвался вопль отчаяния, он вознёс руки к небу и пустил белого скакуна в сторону пламени. Как на крыльях, перемахнул через стену огня. Колька потом клялся, что видел крылья у скакуна! Всадник стремительно подлетел к неистовому мальчугану, нагнулся, ухватил за руки и вырвал из наступающего огненного моря к себе в седло. И снова скакун перелетел стену огня, опустился на гарь. И Колька видел, как перед скакуном метались несколько жаворонков.
– Дядя, что вы наделали, я спасал гнездо жаворонка! Я обрывал вокруг траву и накрыл гнездо котелком.
Всадник ничего не ответил. Только Кеша увидел в его очах голубой свет, свет добра. Всадник ссадил мальчугана на чёрную землю, по которой пронёсся пал, и молвил:
– Поступок твой велик, и дела твои станут велики во спасение жизни! – И ускакал.
Кеша долго и завороженно смотрел ему вслед, не понимая, кто это был. Потом очнулся, глянул в ту сторону, откуда вырвал его белый всадник, и увидел, что пал скатился к реке и там, треща кустарником, глох. Кеша, что есть силы, бросился к оставленному гнезду, к котелку, поднимая чёрную пыль. Огонь почти не тронул низко сорванные стебли травы. Крохотный жёлтый островок отливал золотом среди мёртвой, но ещё стонущей поляны. Кеша подхватил котелок, он был горяч. Отбросив его в сторону, мальчик уставился на гнездо. Оно уцелело, уцелели и пять слегка голубеньких в крапинку яичек.
От счастья Кеша засмеялся, из глаз его хлынули слезы счастья. Подбежал Колька.
– Они живые, Колька, яички живые! Жаворонок выпарит птенцов, я видел, как они летали надо мной! Надо только слегка замаскировать гнездо.
Колька молча лупал глазами, ощерив рот, согласно смотрел на Кешу.
– А что же второе гнездо? Сгорело? – Кеша поднялся и побежал к месту, только ему известному. Пропетляв с полминуты по гари, он упал на колени. Гнездо погибло, голубенькие в крапинку яички почернели и от жары лопнули. Кеша собрал остатки на ладонь и, показывая Кольке, рыдающим голосом сказал:
– Колька, яички сгорели, птенцов не будет. Какой-то плохой человек погубил много жизней. Поклянись, что никогда не бросишь в траву горящую спичку!
Колька клялся, а Кеша испачканной гарью рукой растирал по щекам бегущие горькие слезы.
Мой враг
– С сегодняшнего дня человек с сигаретой – моя неприязнь, сигарета – мой враг! Кто в классе курильщик?
Класс замер в изумлении: перед девятиклассниками маячила неопознанная личность оттуда. Хотя все черты совпадали с любимой учительницей, но жёсткая интонация, выражение лица, глаза Валентине Георгиевне не принадлежали.
Замешательство прошло быстро, но вздоха облегчения не последовало.
Неужели, подумалось, смерть младшего брата, так могла изменить человека?
– Он погиб от сигареты, – жёстко сказала Валентина Георгиевна, – вердикт врачей – рак лёгких, спровоцированный огромной дозой никотина. Я виновата в его смерти: не вмешалась как старшая, как вторая мать, не выдернула из его рта сигарету и не оградила от фальшивой дружеской «улицы».
Он закурил, как водится, на вечеринке, за компанию. Никто не препятствовал, пример подавал отец – курил прямо в квартире, и его друзья тоже. Люди на улицах, в конторах тоже смолят сигареты. В магазинах курева – на выбор, гроши родительские в кармане. Чего выпендриваться. Мода. Его пристрастие обнаружилось поздно, через год. Отец пожурил немного, мать приказала бросить.
Валентина-студентка её поддержала. Он пообещал. На этом всё и закончилось. Не бросил, уже втянулся.
Она тоже пробовала на первом курсе института. Закружилась голова, затошнило. И она сказала – это не моё.
– Глупая, втянешься, пройдёт. Не будь белой вороной. Курит почти вся группа.
Валентина была уже взрослая и твёрдо отказалась от ложного удовольствия. Друзья так же убеждали брата, но он был ещё сопляк. Флюгер. Поддался. Валентина не думала о брате, как не думало о здоровье нации общество, и только теперь, когда случилось несчастье, беспомощно завыла.
Односторонний диалог в классе продолжался:
– Мой долг – до конца своих дней бороться с курильщиками. Если я не добьюсь того, что в нашем классе Света, Аня, Саша и Серёжа не бросят курить, – буду считать себя виновной в ваших будущих недугах. И, возможно, оставлю школу, как плохой педагог. Прошу на стол сигареты и зажигалки.
Валентина Георгиевна слыла незаурядным человеком, завоевала звание «Учитель года». Её класс успевал во всём, особенно в точных науках. Среди ребят не было даже троечников.
Ребята любили её за талант. Но, пожалуй, больше всего подкупала её доброта, властная, всеохватывающая. Каждый ученик жил в её сердце, как и все остальные. Она была всюду с ними. Они – тоже, и взаимно счастливы.
Четверо покорно, как под взглядом удава, медленно встали из-за столов и вытряхнули из карманов и ранцев на стол пачки сигарет и зажигалки.
– Это не метод! – нервно выкрикнул Артём, лидер класса, спортсмен и отличник. – Они на следующей перемене закурят, взяв у подружек.
– Посмотрим, я пойду дежурить на перемене на улицу, – в голосе учителя звучали суровые нотки. – Однако я хотела бы решить проблему на добровольной основе. Ничто так не властно над человеком, как сама его воля. Захотел – сделал. Но если ты не смог однажды одержать победу над собой, то вряд ли сможешь управлять своей судьбой. Запомните эту фразу.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книги