Девушка без тормозов

Глава 1

«Бежать! Сейчас же! Только бежать!» – единственная мысль пробилась в мое сознание сквозь нестерпимую головную боль.

Минут пять назад я очнулась, сидя в каком-то кресле. Открыв глаза, я уперлась взглядом в стену и никак не могла сообразить, что это за стена и почему узор на обоях мне так знаком. Обои мне очень понравились, я даже где-то их уже видела, но никак не могла сообразить: где? Мешала очень сильная головная боль. Я дотронулась до затылка левой рукой и застонала. Невозможно было вытерпеть даже легкого прикосновения пальцев. О господи, ну почему же голова болит так ужасно?

Я оглянулась и чуть не открыла рот от удивления. Да это же моя собственная квартира! Вот черт, как я сразу-то не узнала – эти красивые обои я сама покупала месяц назад и наклеивала сама... Но почему же голова так болит? И ноги какие-то ватные, и руки плохо слушаются... Это что – похмелье? Но, кроме сухого вина, я никогда ничего не пью! Откуда же взяться похмелью? Я попыталась сообразить, что произошло со мной вчера, но не смогла даже вспомнить сразу, где я была. Головная боль пульсирующими толчками била в затылок и не давала сосредоточиться. Я серьезно забеспокоилась. Неужели что-то случилось с памятью? И я теперь вообще ничего не помню?

Закрыв глаза, я попыталась забыть про боль в затылке и вспомнить хоть что-нибудь... Например, сколько мне лет? Ответ возник в голове без всякого усилия с моей стороны. Двадцать два. И я нисколько не засомневалась, что так оно и есть. Уже неплохо. Так... Что я помню еще? Ах, да! Зовут меня Лена, фамилия – Гуляева. Это точно. Город, в котором я сейчас нахожусь, – Арбатов. В этом я тоже уверена. Я живу в нем с самого рождения... Впрочем, совсем недавно я, кажется, куда-то ездила... Наверное, в Москву... У меня там были какие-то дела... А вдруг я все еще в Москве? Я тревожно оглянулась еще раз. Квартира моя – точно. Но если это моя квартира, значит, я уже вернулась? Так, с этим разобрались... Фамилия, имя, возраст... Что еще? Национальность? Вроде бы всегда была русская. Пол?.. Стоп, стоп, стоп!.. Я что, совсем с ума сошла? Наверное, это все же боль в затылке. Иначе я не задала бы себе такой идиотский вопрос.

Я попыталась потрогать затылок правой рукой, но она показалась мне что-то слишком тяжелой. Кажется, я в ней что-то держу... Подняв правую руку до уровня лица, я открыла глаза. Что такое? Наверное, я и вправду сошла с ума! Я держала перед глазами пистолет неизвестной мне марки. Впрочем, мне ни одна марка пистолета не известна. Я «наган» от «парабеллума» отличить не сумею. И вообще, пистолет я сейчас первый раз в руках держу и сама никак не могу в это поверить. Тяжелый!.. Интересно, заряжен он? Откуда он взялся?

Слишком уж неожиданное начало – для человека, у которого голова от боли раскалывается. Но это значит, сообразила я все же, что и продолжение обещает быть не менее неожиданным! Что происходит, в конце концов? Пистолет – это уже серьезно!

Я резко вскочила с кресла и едва не плюхнулась обратно – затылок буквально взорвался острой болью. В глазах у меня потемнело, а в голове – зазвенело. Оглушенная болью и ослепшая, я сделала несколько неуверенных шагов на нетвердых ногах от кресла к тому месту, где у меня должна стоять кровать. Я просто мечтала о паре таблеток анальгина и подушке. Я представляла, как я бережно и осторожно уложу на подушку мою измученную неизвестно откуда взявшейся болью голову и забудусь сном в надежде проснуться без пистолета в руке и с ясной памятью.

Я остановилась, боясь споткнуться о кровать и упасть. Темнота в глазах начала понемногу рассеиваться. Но когда я получила возможность видеть, я пришла в ужас и ноги мои задрожали...

На моей кровати кто-то лежал! Этот кто-то с головой был накрыт простынкой и помалкивал. Или спал, или притворялся, что спит...

– Э-эй! – позвала я его негромко и осторожно. – Э-эй! Проснитесь!

Но он даже не пошевелился. Громче я почему-то говорить не решалась. Я взялась за край простынки и потихоньку потянула на себя, решив выяснить, кто это, и покончить со всеми сегодняшними загадками, которыми я была сыта уже по горло.

Простынка съехала, открывая голову с мокрыми слипшимися волосами, и я увидела знакомое лицо и устремленный на меня недоуменный взгляд. Я сразу успокоилась. Этого-то человека я знала достаточно хорошо. И если он лежит в моей постели, он-то мне все и объяснит.

– Что это? – спросила я его, показывая пистолет. – Что все это значит?

Но он молчал, и взгляд его не изменился. Я обошла угол кровати, глядя под ноги, чтобы не споткнуться, и вновь взглянула на него. По спине у меня пробежал холодок. Он, не мигая, все так же недоуменно продолжал смотреть... в ту точку, где я только что находилась.

Жаркая волна страха заставила меня на мгновение забыть про боль в затылке. Я схватила простыню и сдернула ее на пол. Прежде всего в глаза мне бросился торчащий прямо перед моими глазами черный полуботинок с прилипшей к нему длинной извилистой водорослью... Что за черт?.. Водоросли какие-то... Я заволновалась еще больше и подняла взгляд на лежавшего на постели... То, что я увидела, вообще заставило меня на несколько секунд оцепенеть. Мужчина, лежащий на моей кровати, был мертв! В этом больше не было никаких сомнений. Он был обнажен по пояс, на его груди слева виднелось аккуратное отверстие, а постель под его спиной была пропитана кровью. И этот остановившийся взгляд! Он убит из того самого пистолета, что был в моей руке, в этом я почему-то не сомневалась ни секунды, едва поняла, что он мертв.

Я тут же резко бросила пистолет на кровать, он жег мне руку – мне показалось, что он мгновенно раскалился, словно уголь в костре...

Выходит, убила этого человека... я?! Но этого же быть не может! Зачем? И тут события вчерашнего дня всплыли в моей памяти. А вместе с ними и головная боль, которая теперь била изнутри мне в затылок, грозя просто разнести мне череп, как мне показалось... Я вспомнила все, или почти все, – кроме того, как я оказалась дома и почему на моей кровати лежит труп этого мужчины... Но как же я могла его убить? Не может быть, чтобы это сделала я!

И тут в мое сознание прокрался какой-то скептический, ироничный голос.

– Значит, убила его не ты? Ну, так попробуй, докажи это... Хотя бы себе. Пистолет-то был в руке у тебя!

Я не сразу поняла, что голос принадлежит мне самой. А поняв, с ужасом сообразила, что даже себе доказать я ничего не смогу. Я просто не помню, чем вчера закончилась эта история, так хорошо начавшаяся несколько дней назад! Я вновь с отвращением посмотрела на пистолет, брошенный мной на кровать. Просто кошмар! Мне придется доказывать, что я – не убийца!

«Бежать! Сейчас же! Только бежать!» – теперь только эта единственная мысль билась в моей пылающей нестерпимой болью голове.

Сотни людей видели меня накануне с человеком, чей труп сейчас лежит на кровати в моей квартире. Как только его исчезновение будет обнаружено, его начнут искать. А обнаружится он очень скоро, поскольку человек этот в Арбатове слишком известная личность, чтобы неожиданно пропасть, пусть даже на несколько часов рабочего времени, и не вызвать этим переполоха среди своих подчиненных. И в первую очередь они приедут ко мне!

Я была просто уверена, что его уже ищут. Мало того. Я не сомневалась, что за мной с минуты на минуту явится милиция. И все будет кончено. Мне не оправдаться. К тому же я с каким-то неприятным удивлением поняла, что до конца не уверена, что не я сделала этот выстрел. Ведь у меня же есть какой-то провал в памяти, я помню не все...

Стоило только мне это понять, как всю мою растерянность как рукой сняло. Губить свою жизнь так глупо? Да ни за что! Она у меня всего одна... Если бы мне еще вчера кто-то сказал, что собраться в дорогу можно за тридцать секунд, я бы просто посмеялась над этим человеком. Но мне на сборы хватило именно полминуты. Ровно через тридцать секунд я захлопнула за собой дверь своей квартиры, чтобы больше никогда уже в нее не вернуться. Я даже ключи не взяла, забыла о них.

За эти тридцать секунд я нашла свою сумочку, сунула в нее паспорт, пятьсот долларов – все деньги, которые я сумела за последние дни заработать, – и... пистолет, который я, сама не знаю почему, подхватила с кровати.

Едва я выбежала из подъезда и свернула за ближайший угол, как услышала милицейскую сирену и визг тормозов у своего дома. Я остановилась и прижалась спиной к стене, чтобы перевести дыхание. Ноги подкашивались от страха.

За мной уже приехали! Хотя я и не понимаю, каким образом милиция так быстро смогла узнать, что именно в моей квартире лежит труп человека, который буквально накануне объявил о своем намерении стать губернатором Арбатовской области, победив на приближающихся скоро выборах? Да откуда они вообще знают, что он убит? Может быть, его убил все же кто-то другой? А меня вместо себя подставил? Но как я смогу это доказать, если я и сама сомневаюсь, убивала я этого человека или нет?

Господи, ну почему все хорошее, что со мной случается, никогда не доходит до конца? Почему из всего, что начинается хорошо, обязательно получается какая-то гадость? А ведь действительно, так сначала все хорошо шло!.. Началось все с того, что я решила завязать со своим ремеслом, занялась которым когда-то от полной безысходности, столь неожиданно обрушившейся на меня, тогда еще глупую и самоуверенную девчонку. Проституткой я стала потому, что ничего другого не могла придумать, чтобы решить свои денежные проблемы, ну и еще, пожалуй, оттого, что чувствовала себя совершенно одинокой и никому не нужной. А когда мужчины платят деньги только за то, чтобы пообщаться с тобой, и немного забываешь о своей ненужности. Пусть это общение и происходит большей частью в постели...

Но очень скоро я поняла, что нашла не лучший выход из ситуации. Я просто пошла по пути наименьшего сопротивления, может быть, еще и потому, что безупречная фигура и весьма незаурядная внешность провоцировали меня на это. Я твердо решила завязать и не выходить больше в вечерние рейды по ресторанам в поимках богатого клиента. Мало-помалу само это занятие стало вызывать у меня отвращение, я стала вялой в общении с клиентами, и те все чаще стали срываться с крючка.

Надо было срочно переквалифицироваться и найти себе хоть какую-то работу. Потому что в последнее время в связи с моим вялым настроением дела мои шли все хуже и хуже. Я дотянула до того, что все мои запасы и сбережения, которые я пыталась собрать, закончились, и на горизонте замаячила угроза голодной смерти...

Впрочем, это я так шучу, никогда бы я не позволила себе умереть с голоду. Но и возвращаться к активным занятиям тем делом, с которым я уже практически рассталась, мне тоже не хотелось. Нужно было устраиваться куда-то на работу.

Но сейчас это легче захотеть, чем сделать. Особенно в нашем Арбатове, городе с традиционно высоким уровнем безработицы, как и везде в провинции... Люди у нас привыкли работать на одном и том же месте десятилетиями, вакантные места появляются редко...

– Девушка, вам помощь не нужна? – меня вернул к действительности искренне встревоженный голос пожилой женщины, смотревшей на меня внимательно и обеспокоенно... Выглядела я, наверное, ужасно, раз мне уже помощь начали предлагать.

– Нет... Все в порядке... Спасибо... – пробормотала я и торопливо пошла к ближайшей автобусной остановке.

Уже трясясь на автобусе, идущем на вокзал, я сообразила, что мне не дадут выехать из города. Если милиция побывала у меня дома, а она наверняка там побывала, меня уже ждут – и в аэропорту, и на железнодорожном вокзале, и на речном, и на автовокзале... Я все же иногда читала детективы и фильмы смотрела. Представление о том, как в таких случаях действует милиция или полиция, у меня было. Они всегда действуют одинаково и, без всякого сомнения, уже перекрыли выезды из города. И, уж конечно, на постах ГАИ проверяют машины, покидающие город. Меня ищут. Значит, на то, чтобы выбраться из Арбатова на попутной машине, мне тоже не стоит рассчитывать?

Я буквально выскочила из автобуса на следующей остановке. Потому, что до вокзала «Арбатов-1» оставалось всего ничего. Что же делать? Сдаваться? Ну уж нет! Самой лезть в петлю, которую для меня заботливо приготовили, я не собираюсь! Я все же двадцать два года прожила в Арбатове и знаю этот город достаточно хорошо, чтобы сообразить, как покинуть его незаметно.

Я пересела на автобус, идущий в пригород. В этом направлении ехали, пожалуй, только дачники, потому что никакой более или менее крупной автотрассы с этой окраины города не выходило. Доехав до конечной, я вылезла из автобуса вместе с дачным народом, увешанным сумками, ведрами и корзинками, и огляделась. Народ расползался во все стороны по своим участкам, меня же интересовало только одно направление – прочь из города.

Дорога, как я и предполагала, в дачном поселке не заканчивалась, она шла куда-то дальше – старенькая, с выбитым асфальтом, пыльная и грязная. По ней я и пошла – неизвестно куда. А что делать? Не торчать же на остановке в ожидании попутки, привлекая внимание любопытных глаз, которых везде немало. Минут через двадцать я уже вышла за пределы дачного поселка, и по обеим сторонам дороги потянулись какие-то овощные плантации, я даже не посмотрела, что там на них росло, до того моя голова была занята событиями сегодняшнего дня.

Попутка догнала меня еще минут через десять. Услышав сзади шум мотора, я встала на обочине и так отчаянно замахала обеими руками, что не остановиться мог бы разве что робот. Я облегченно вздохнула, перспектива часами шагать по дороге, ведущей неизвестно куда, приводила меня в ужас. Машина, это был какой-то самосвал, затормозила, и я мгновенно оказалась на подножке.

– Не подбросите? – спросила я, втиснув голову в открытое окно и наугад показывая рукой вперед, совершенно без всякого представления, что там находится, да и есть ли вообще хоть что-нибудь.

– Тебе на «Центральную», что ль? – спросил пожилой дядька-водитель.

– Да, на центральную, – тут же подтвердила я, никакого понятия не имея, что это могло бы означать, и довольная уже тем, что есть хоть какое-то место в конце этой дороги, куда можно приехать.

– Садись, девка, повезло тебе. Я как раз туда. А то пешком тебе еще часа три топать... – Он открыл дверцу и, подождав, когда я усядусь, спросил: – По делам едешь или к родственникам?

– По делам, – ответила я, зная, что сейчас последует новый вопрос, и соображая, что бы такое соврать побезопаснее. – На практику.

– Это откуда же? С сельскохозяйственного, что ль? – продолжал интересоваться мной заскучавший, видно, в дороге дядька.

– Нет, с медицинского. В медпункт, медсестрой работать буду...

Я очень надеялась, что более подробных расспросов не последует, потому что я просто не знала, что еще можно сказать. Но пожилой водитель уже удовлетворил свое дорожное любопытство.

– Это дело хорошее, – одобрил он мою «легенду». – А то у нас там одна Алексевна на весь поселок. Не успевает одна-то...

Он уткнулся взглядом вперед и больше меня расспросами не беспокоил... Мы оба погрузились в молчание.

«Куда я еду? – думала я. – Как я буду выбираться из этой дыры? Незнакомый человек в поселке, где все друг друга знают, обязательно вызовет всеобщее любопытство. Да еще с этим медпунктом я придумала какую-то ерунду... Мне нужно будет выбраться оттуда как можно скорее. Но как? Дядьку, что ли, этого расспросить? Нельзя. Это вызовет у него подозрение... Ладно, надо сначала добраться туда, а потом уже думать. Хорошо, хоть там меня наверняка арбатовские менты искать не будут... И как меня только угораздило вляпаться во все это?..»

Глава 2

...А все началось, как я уже говорила, с поисков работы. Я вспомнила, как сидела утром на той самой кровати, где сегодня обнаружила труп, и изучала объявления о приеме на работу...

Я прикрыла глаза и попыталась поподробнее вспомнить то утро...

– Неужели я хорошо смотрюсь только на панели, а в остальном гожусь лишь на то, чтобы стоять за лотком и торговать какими-нибудь носками или растаявшим на жаре мороженым? – Я посмотрела на свое никогда не унывающее отражение в зеркале, и оно совершенно отчетливо убедило меня в обратном. – Ну, нет, это скучно. Я и одной смены не протяну – бесплатно раздам носки прохожим или съем все мороженое...

Говоря себе это, я была убеждена, что очень недалека от истины. Из зеркала на меня смотрело живое, подвижное, жизнерадостное лицо, принадлежащее женщине, явно склонной к авантюризму и интригам. А какой, скажите на милость, авантюризм в торговле носками? И в какие интриги можно втянуть покупателей мороженого?

Я вздохнула и принялась в который уже раз изучать рубрику «Требуется» в газете «Кто? Куда?», самой популярной в моем Арбатове газеты среди изданий, печатающих объявления о приеме на работу.

Дела, как я уже говорила, у меня в последнее время шли далеко не блестяще. Нужно было срочно поправлять свое материальное положение. А для этого – устраиваться на работу. Причем не имея особого выбора. А что делать? Практический опыт работы – ну, вы уже в курсе, что он весьма специфический... Образование – незаконченное высшее, психологическое, то есть по сегодняшней жизни – самое непрактичное... Специальности – никакой, кроме курсов секретарей-машинисток, оконченных мною когда-то в непроглядной древности – года три назад. Но машинистки сейчас получают столько, что едва я узнала об этом, как профессия машинистки просто перестала для меня существовать. Да и потом – не могу я долго сидеть на одном месте. ...Например, когда мне нужно набрать какой-нибудь текст на компьютере, я уже через полчаса начинаю люто ненавидеть клавиатуру, а сама становлюсь скучной и съеженной, словно проколотый воздушный шарик.

Единственное, на что я надеялась, – объявления в газете «Кто? Куда?». Да что там лукавить, я была просто уверена, что мне, как всегда, повезет и судьба не заставит меня пополнить ряды лоточниц. Однако содержание рубрики «Требуется» меня разочаровало. Оно поражало своим однообразием и просто убивало безнадежностью. Внимательно перечитав ее раза три, я впала в тихую панику. Жизнь казалась мне прожитой неудачно и законченной, потому что никаких перспектив для себя я не видела.

Полная скукотища – ньювейс, гербалайф, сетевой маркетинг, диспетчер на телефоне, обработка корреспонденции на дому, массажные салоны... Только массажных салонов мне не хватало! Любой школьнице известно, что за заведения скрываются сейчас под этой вывеской. Интимные услуги для всех страждущих. Вернее, для тех, у кого деньги есть... Все это, пожалуйста, теперь без меня. Хватит уже, помассажировала! Нет, к массажным салонам я возвращаться не собираюсь... Да, но, кроме этого, и выбирать-то не из чего. Ну разве что в грузчики...

Без особого труда представив себя в роли грузчика, я усмехнулась – хорошо я буду выглядеть с мешком на спине и с подгибающимися ногами! Я, наверное, буду смотреться очень интригующе.

Да, но, собственно, по какому поводу веселье, Леночка? – спросила я у себя как можно строже. Репертуар-то исчерпан весь – вот это действительно веселенькое дельце! Человеку, который хочет работать честно и зарабатывать себе на жизнь не в постели – просто приткнуться некуда! Кругом какие-то аферы, какие-то махинации, какие-то массажные салоны... Сплошная... хм, проституция! Каждый стремится обмануть своего соседа... Ну как, скажите, прожить на свете честному человеку? Я в этот момент искренне считала себя самым честным человеком на свете. И никто на свете не смог бы упрекнуть меня в том, что я лгу...

К сожалению, газета не оставляла мне выбора. А на работу устроиться просто необходимо – деньги почти закончились. У меня осталась последняя сотка, на которую в моем родном Арбатове можно протянуть дней десять, ограничившись хлебом и водой, а можно и спустить за один вечер, да что там – за час. Но это зависит от того, какие перспективы есть у меня на следующую неделю...

Только, пожалуйста, не надо меня учить и объяснять мне прописные истины. Я и сама прекрасно понимаю, что нет у меня в Арбатове практически никаких перспектив, кроме панели. И дело тут не в городе, а во мне самой. Арбатов-то как раз самый типичный российский город, разве что история его несколько литературно-романтичнее, чем у других российских нестоличных городов. Но именно эта-то типичность меня и убивает. Я на сто, да что там на сто – на двести процентов согласна с одним очень известным литературным персонажем, сказавшим когда-то про наш город пророческие слова: «Нет, это не Рио-де-Жанейро!»

Да, да, представьте себе! Наш расположенный в самой середине России Арбатов и есть тот самый городишко, в котором когда-то, мне лично кажется, лет тысячу назад, в кабинете тогдашнего мэра встретились два сына лейтенанта Шмидта, а покидая город, подобрали и третьего. Кто такой лейтенант Шмидт, я вам точно не скажу, поскольку о его сыновьях мне известно гораздо больше, чем об их папаше. За ту самую тысячу лет канул в Лету не только лейтенант Шмидт, но и тот Арбатов, в котором встретились его знаменитые сыновья. Легендарная надпись «Штанов нет» хранится в областном литературном музее. Помню, впервые я ее увидела еще в первом классе, во время экскурсии, на которую повела нас учительница. Про какие штаны идет речь, мы еще не знали, и мальчишки, истолковав ее по-своему, принялись дергать нас, девочек, за косички и дразнить, показывая на нас пальцами: «Штанов нет! Штанов нет!»...

Мемориальная доска «Здесь Остап Бендер встретился с Александром Балагановым», та, что на центральной площади, на здании мэрии, давно перестала быть единственной достопримечательностью нашего Арбатова. Он стал нынче мегаполисом. И сейчас нас, арбатовцев, не менее полутора миллионов человек. Конечно, не столица, но, с другой стороны, и не Урюпинск какой-нибудь... Российский город со средним уровнем жизни, наполненной типичными российскими проблемами.

Пока я размышляла о нашем Арбатове, я немного отвлеклась от проблемы более конкретной и насущной. От проблемы безработицы. Моей личной.

Я перелистнула еще одну страничку и вдруг увидела свою перспективу ясно и отчетливо, словно первую строчку таблицы для проверки зрения в кабинете окулиста – перспектива эта маячила в тексте небольшого объявления, на которое я поначалу абсолютно никакого внимания не обратила. А сейчас я смотрела на него, как на единственное спасение от той смертельной скуки, которой веяло со всех остальных газетных страниц.

«Ищу мужчину в возрасте до тридцати лет на высокооплачиваемую работу для выполнения конфиденциальных поручений. Телефон: ...»

Конечно же, в первую очередь меня привлекло слово «высокооплачиваемую». Не менее привлекательна была и «конфиденциальность» предстоящих поручений. А вот второе слово в объявлении вообще пролетело мимо моего внимания. Я споткнулась на нем лишь при десятом чтении. Хм, мужчину... Но, секунду подумав, я беспечно и уверенно отмахнулась от этого препятствия: «А! Я кого хочешь сумею убедить, что справлюсь с любым заданием лучше любого мужчины...»

– Приехали, – сказал водитель. – Вылазь-ка, дочка. Тебе во-он туда... Он указал рукой куда-то вперед.

– Пятый дом по правому порядку. Там Алексевна живет. Там у нее медпункт и есть...

Я, вероятно, посмотрела на него с недоумением, потому что он как-то крякнул, поскреб небритый подбородок и принялся объяснять:

– Это у нас каждая сторона улицы так называется – «порядок». Потому, что дома стоят по порядку, один за другим...

«Центральная», куда меня привез самосвал, оказалась главной усадьбой акционерного общества «Овощное» – пригородного овощеводческого хозяйства. Босоногие пацаны, попавшиеся мне навстречу с удочками, ответили на все мои вопросы. Прежде всего выяснилось, что автобусы сюда не ходят. Услышав это, я приуныла. Вот это занесло меня!.. Вот это замела я следы!.. А если кому-то нужно в Арбатов или в другой город, продолжали свои разъяснения пацаны, то ездят на машинах, с овощной базы. Машины оттуда куда хочешь идут, даже за границу. В Грузию, например...

Я чуть не подпрыгнула от радостного удивления. Только теперь я поняла, как мне повезло. Ведь это же гораздо лучше нашего арбатовского аэропорта, который наверняка кишит сейчас оперативниками, вглядывающимися в лица всех молодых симпатичных женщин. А уж здесь-то меня точно никто искать не будет. Не додумается арбатовская милиция перекрыть все грузовые автомобильные перевозки, а уж тем более – в пригороде.

Пацаны показали мне, как пройти к конторе. Там, объяснили они, водители загруженных уже машин оформляют документы. Там и попутчики к ним набиваются. Сейчас самое время для тех, кто далеко едет, они стараются после обеда выехать, в ночь, чтобы утром на место прибыть. Мне сразу же захотелось прибыть утром куда-нибудь «на место». Только я еще не знала, где оно – мое место.