Лоскутки

– Юлька, гляди, что я нашла! – мамка выбралась из недр старого бабушкиного шкафа с каким-то бумажным свертком. Я тоже бросила разбирать пожитки, повернулась к ней. Уж больно счастливое лицо было у моей родительницы, грех на такое не поглядеть.

– Мам, это что ещё такое?

– А ты открой!

Разворачиваю старую газету. Мельком отмечаю, что она 1995 года. Ну надо же, древность какая! Сколько мне тогда было? Пять, я как раз в садик той осенью пошла. Бумага затертая, и серая типографская краска пачкает мне пальцы. Видно, бабуля не раз разворачивала эту свою драгоценность, любовалась, а потом снова прятала. Она вообще любила делать такие вот тайнички. Памятки, как она их называла. С ее уходом от нас мы с мамой откопали много удивительных вещей. Интересно, а тут-то что?

Я осторожно отогнула край газеты. Какие-то картинки цветные…

– Мам, да это же фотографии! Ты смотри!

– Оооо… Вот это находка! Я думала, их нет давно, наши-то пропали при переезде! Юлька, это шик! Дай глянуть!

Я отдала. В минуты волнения моя мамочка всегда выражалась как Эллочка-Людоедка. Если она говорит "шик", значит, случилось что-то запредельное. А уж если сказала "Блеск"…

– Красотааа… – протянула меж тем моя любимая и подала мне снимок.

Всё, теперь я знаю, зачем бабуля хранила эту газетку. А чтобы не запамятовать, в каком году все это приключилось! Так и есть. Мой сад. Огромная ёлка, живая, наряжена мишурой и флажками. А внизу…

– Мам, это я, что ли? – пальцем показываю на малышку в костюме Белочки.

Родительница заливается счастливым смехом.

– Нет, не ты. Ищи!

– Неужели эта? – палец переползает на Снежинку.

– Мелко плаваешь! Вот ты! – и она передвигает мою руку.

– Медведь? Серьезно? – я глазам своим не верю. В роскошных алых шароварах, в меховой безрукавке, с ушами от Чебурашки, с огромными щеками, с нарисованным черным носом никак не могу быть я!

– А то! – убеждает меня родительница. Да ты всех конкурентов локтями распихала, на всех мальчишек наорала, воспитательницу укусила. А все потому, что снежинок, белочек и зайчиков было по два, а медведь один, да ещё в таких портках!

А вот это на меня похоже! Я любовно погладила свои домашние штанишки в безумный горошек и страшно собой загордилась.

– Я тебе больше скажу! – мамочка продолжала тешить моё самолюбие. – Ты и стихи медвежьи за вечер выучила! Обычно не заставишь, а тут запросто! Да ещё за нами с бумажкой бегала, чтобы мы тебя проверили!

– Класс! Не посрамила отечество! – довольная, я взяла следующий снимок. Всё те же, всё там же. Только теперь рядом с нами стоял снеговик. Такой очень симпатичный снеговик, седой, как лунь, морщинистый, с добрым светлым лицом. И ведро на голове, а как же!

– Ой, а я её помню! Это же Валентина… Как же её…

– Ещё б ты не помнила! Ивановна она была. Самая любимая твоя воспитательница!

Точно! Валентина Ивановна. Мой добрый ангел. Сколько сказок мы с ней прочитали в детском саду! Что ни день, то новая! Это же она меня читать-то и научила! Когда ей надоело, что я вечно бегаю за ней и прошу сказку, она взялась показывать мне буквы. Да так понятно объяснила, что вскоре уже за мной стали носиться дети, чтобы я им почитала вслух. Как же мне было это приятно!

– Ну все ясно. Если ты ещё раз скажешь, что я люблю выпендриваться, я тебе покажу, кто меня к этому приучил! – шутливо грожу я маме пальцем!

– Да уж прям, – она не в обиде. У меня мировая мама, и шутки отлично понимает. – Она, кстати, тоже роль снеговика с боем себе добыла, у физрука отобрала! Ты, говорит, молодой и темный, а я старая и белая! Мне вон даже на голову ничего кроме ведра не надо, я и так вся в снегу! Шикарная была воспитательница, всем бы такую!

– А что с ней? Жива? – спросила я.

– Кто ж знает… Лет-то сколько прошло!

Сколько лет… Я вгляделась в фотографию. Кто эти дети, где они? Ой, а заяц-то, похоже, Максим! Ну, точно, Максим, мы же с ним в первом классе за одной партой сидели! Вон и уши его лопоухие из-под заячьей шапки видны! А остальные кто?

Мама тоже этого не знала.

Я взяла фотографию и приложила ее к стене.

– Мам, а у нас рамки есть?

Она отошла немного в сторону, прикинула, как будет смотреться.

– А что, с настроением! Давай повесим!

Тем же вечером, потягивая какао из любимой бабушкиной кружки, я любовалась делом рук наших. Уж больно хорошо выглядели снимки на стене. Было в них что-то волшебное. Словно старое кино смотришь. Уж знаешь его наизусть, а все равно радует.

– Ведь не знаю ничего, – подумала я… Максимка проучился с нами три года, а потом его семья переехала. Последнее, что я помню о нем: он дарит мне шоколадку и линейку. Обычную пластиковую китайскую линейку с нарисованными зайчиками. Там даже сантиметры были неправильные, она как бы это сказать… Маломерила.

– Так вот почему у китайцев вся одежда на пару размеров меньше, чем написано на бирке! Все оттуда, все из детства! – рассмеялась я.

И вдруг мне стало безумно интересно, что с ним стало, с Максом. Вот сколько лет про него не вспоминала, и поди ж ты.

– Мам, – крикнула я что есть мочи. – А помнишь моего первого соседа по парте?

– Это Максимка, что ли? Помню! – прокричала в ответ родительница. Она была слишком занята, чтобы лезть ей под руку. Мамочка готовила холодец. В эти минуты вся семья выгонялась с кухни. Появляться хотя бы в дверях было чревато наказанием, от удара поварешкой по лбу до смертной казни. Мы с папой очень любили мамин холодец, поэтому не возражали. Нам даже это нравилось. Ну что сказать, у всех семей свои традиции. Наша вот – прятаться по углам от мамочки, пока она колдует над новогодним угощением.

– А как у него фамилия была?

– Слушай, да Листьев же!

– Какая ты у меня молодец, все помнишь! – подлизалась я.

– Элементарно, Ватсон. Журналист же был такой, Влад Листьев. Как раз в 95-м и погиб. Хороший был мужик, умный. Мы у них ещё спрашивали, не родственники ли. Уж больно папка его был на того журналиста похож, только что очков не носил! А тебе зачем?

– Да вот любопытно, что с ним стало… – ответила я.

И включила компьютер.

Значит, Максим Листьев. Не Петров, не Сидоров, и это уже хорошо. Не может быть в нашей стране так уж много парней с таким именем. С него, пожалуй, и начну!

Я снова поглядела на фотографию.

– Найду, всех найду! – сказала сама себе. Вот спроси кто, зачем оно мне надо, в жизни бы не ответила. Да я и сама не знала. Ответ был простой: хочется мне так! А если хочется, то надо сделать!

И я принялась искать.

Социальная сеть выдала мне длинный список всевозможных Максов. Худые, полные, лысые, лохматые, усатые, бородатые, гладко выбритые, в очках, без очков… И ни одного лопоухого! Я пересмотрела всех. Если мой сосед и был тут, то очень надёжно спрятался.

– Мааам, – снова позвала я.

В ответ раздалось неразборчивое ворчание. Знаем-знаем, она недовольна тем, что ее отвлекают. Но это тоже дань традиции. Без этого никак! Так что я продолжила ее пытать. Тем более, что мне в голову пришла мысль.

– А ты не помнишь, как у него родители выглядели?

– У Максима? Да я ж тебе говорю, отец вылитый журналист тот был!

Я открыла фото Влада Листьева и внимательно разглядела. Ну могло же так случиться, что сын пошел в отца и тоже смахивает на звезду отечественной журналистики?

Ничего такой был дядька, глаза проницательные. Люблю таких людей.

Снова открыла сайт и принялась листать ленту.

Он или не он? Да быть того не может, чтобы не он! Ну вылитый Листьев, только вот очков нет. Зато борода есть. Но постойте, уши-то лопоухие куда делись? И возраст не указан…

Я перелистала все фотки в его альбомах. И с удивлением обнаружила, что работает вот этот Максим в нашем городе, причем сравнительно недалеко от меня. Продает мобильные телефоны в одном из сетевых салонов.

– Мааам! – снова с кухни раздалось ворчание. Дождавшись связного "Что тебе неймётся?", я пошла в атаку.

– Не знаешь, Листьевы в город вернулись? Они вроде переезжали куда-то…

Мама выплыла из кухни с башней металлических лотков в руках. Пахнло от них одуряюще вкусно. Я потянула носом, встала и открыла балконную дверь. Мама сгрузила на пол свою ношу. Собираетесь ругаться на меня за то, что я не помогла ей донести? Ну и зря. Это даже папе не разрешено. А вдруг мы, ротозеи, споткнемся, и всё полетит на пол? А мы споткнемся обязательно! Доверяй нам такие ценности как холодец, ага, как же! Только своими руками. Мама непогрешима. Говорю ведь, в каждой семье свои традиции, хоть порой и странные.

С кряхтением мама распрямилась, вытерла пот со лба и уставилась в экран, прямо на фотографию предположительно того самого Максима.

– А что, похож! – сказала она.

– Так что, возвращались они?

– И не уезжали никуда. Квартиру в наследство получили в другом районе и перебрались.

– Ага, попался! – вслух подумала я.

Мама только усмехнулась. Не ей говорить мне о чудачествах.

Я сняла снимок со стены. Что бы ещё прихватить с собой… Вот бы ту линейку…

Я хлопнула себя по лбу. Так ведь жива линейка-то, жива! Я так часто получала от учительницы за неправильные чертежи, что просто перестала ее использовать по назначению и переложила в книгу вместо закладки! Подскочила к полке, достала сборник сказок. Лежит, родимая! Даже зайчики целы.

В общем, на следующее утро во всеоружии я направилась в Магазин.

В салоне было пусто. Только за прилавком скучал один-единственный продавец. Я присела напротив входа на лавочку и принялась наблюдать. Ох, и скучное это было занятие! Ну вот сидит парень, что-то смотрит в своем телефоне, и лицо у него при этом совершенно непрошибаемое. Хоть улыбнулся бы, что ли! Но нет, сидел как каменный. Я мысленно пририсовала ему очки. Да, похож. И на вид вроде возраст совпадает… Ладно, пора.

К делу я подошла ответственно. Взяла из дома папку для бумаг, в которой ничего кроме фотографии и линейки не было. Расстегнула ее сейчас, чтобы в самый ответственный момент не копаться.

И шагнула внутрь.

Он дежурно меня поприветствовал и изобразил интерес. Я подошла к стойке.

– Здравствуй, Максим, – ох, как же эффектно я выложила перед ним фотографию! Вот красивый получился жест, четкий.

Он непонимающим взглядом уставился на нее, нахмурился, в глазах промелькнул огонек узнавания. Не дав ему опомниться, я вытащила и положила на прилавок линейку.

– Юлька! Ты что ли? – бухнул он, и я вздрогнула. Ну и голос у него стал! Не голос, а труба иерихонская! Мощный такой бас.

– Ага, я, – закивала и улыбнулась.

– Ну даёшь! Как, откуда? – спросил он, все ещё улыбаясь.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.