Время исполнения желаний

Пролог

Дана, закусив нижнюю губу, вглядывалась в дисплей своей новенькой камеры и недовольно хмурилась. Чужой презрительный смешок не укрылся от её слуха.

– А я говорил: надо было плёнку брать. – буркнул Кирилл и она бросила на него раздражённый взгляд. – Плёнка – настоящее искусство, процесс, а это всё баловство. – в очередной раз попытался втолковать он, но Дана лишь фыркнула, продолжая листать бесконечные снимки.

– С камерой всё в порядке! – она бросила через плечо напряжённый взгляд, но он на него так и не ответил, и этим только больше задел. – Просто ваша вечеринка тухлая.

– Неужели стоило столько лет получать знания в лучших художественных школах мира, оттачивать мастерство, чтобы в итоге схватить камеру и бездумно щёлкать затвором? Ты можешь лучше, а тратишь себя на эту пустоту.

– Я себя пробую! – заявила Дана, распаляясь всё больше. – Для художника главное – объект.

Кирилл закатил глаза и запрокинул голову к тёмному ночному небу.

– Ты мне ещё про вдохновение расскажи.

– Лучше я расскажу тебе про протест!

– Протест? – взметнулись вверх его брови и Кир покачал головой. – Это что-то новенькое. – заинтересованно потянул он.

Подпрыгнул на высокий парапет, уселся на него, свесив ноги, и закурил.

– Ты же говорил, что бросил. – подметила Дана и тут же направила на него камеру. – Фотофакт. – пояснила, сделав снимок, но он лишь отстранённо кивнул.

– Что там у тебя случилось?

Дана без особой трагедии на лице умилительно моргнула.

– Отец хочет, чтобы я присмотрелась к его помощнику. Говорит, перспективный молодой человек.

Кир, усмехнувшись, согласно кивнул.

– Выдать тебя замуж – его идея фикс. Хочет, чтобы у другого голова болела.

– Можно подумать!

Кирилл затушил сигарету и сбросил окурок на землю. Дана неодобрительно покачала головой, а тот посмотрел на неё совершенно серьёзно.

– Ты слишком наивна. – пояснил он просто. – Это притягивает всякую мразь. Вот он и хочет поспособствовать. Я вот чем дольше живу, тем больше убеждаюсь в правильности традиций, которые обязывали родителей выбирать своим детям супругов.

– Ты так говоришь, потому что тебя никто и ни к чему не принуждает!

– Меня никто не принуждает, потому что я голову на плечах имею. А у тебя одна романтика на уме! – щёлкнул он сестру по носу, а та совершенно по-детски насупилась.

– Против любви ни одна голова не устоит! Просто не всем дано это пережить!

– Ты сейчас про любовь с первого взгляда, что ли? – Кирилл надменно усмехнулся, задевая за живое, заставляя воспротивиться этому всем своим существом. Дана вскипела.

– А разве другая бывает?! – воскликнула она. Краска бросилась к лицу, губы предательски задрожали. Вот только присмотревшись к брату, Дана мстительно прищурилась. – Ещё скажи, что женишься по расчёту!

Кирилл улыбнулся и вальяжно раскинул руки.

– А почему нет? Любое действие должно нести выгоду, а иначе в чём его смысл?

Дану аж передёрнуло от этих слов. Так же говорил отец. Стало не по себе.

– И какими же качествами должна обладать твоя идеальная женщина?

Кирилл усмехнулся.

– Пока таких не встречал.

– И всё же. Обрисуй. В общих деталях.

Дана заинтересованно вскинула подбородок и скрестила руки на груди. Уступая, Кир даже сделал вид, что оценивает женские добродетели. Правда, глупо рассмеяться вышло раньше, чем выдать что-то более или менее похожее на правду. Он тут же получил несильный удар по плечу и попытался собраться с мыслями.

– Приятная внешность и трезвый взгляд на жизнь. – выдал он, ненадолго задумавшись.

– И… – недоумённо потянула Дана, стукнув его по плечу повторно. Кирилл усмехнулся.

– Поверь, этого вполне достаточно, чтобы избежать любых проблем в отношениях.

– Даже интересно: своей избраннице ты тоже будешь об этом рассказывать?

Кирилл одобрительно кивнул.

– Значит, в психологический портрет стоит добавить достаточное количество мозгов, чтобы этих объяснений избежать. Хотя лично я считаю, что трезвый взгляд на жизнь включает и этот подпункт.

Дана обиженно поморщилась и демонстративно отвернулась.

– Какой же ты, оказывается, мерзкий тип!

– Да брось! За это меня девчонки и любят! – рассмеялся Кирилл и спрыгнул с парапета.

Он обнял Дану за плечи и не позволил выкрутиться из этого захвата.

– Желаю, чтобы тебе попалась именно такая девушка! И пусть она смотрит на тебя, как на человека, который принесёт выгоду!

– Ладно, согласен, звучит обидно. – примирительно выдохнул Кир и раскачал сестру. – Давай так, чтобы ни тебе, ни мне: взаимный интерес. – выдал он, посмаковав это слово. – Да, пусть ещё будет взаимный интерес.

– Материальный? – с ехидством потянула Дана и Кирилл оттолкнул её от себя.

– Да чтоб тебя! Всё настроение испортила! – Кир шутливо пригрозил голосом.

– Чем это? Тем, что отзеркалила ситуацию? – Дана вытянула губы трубочкой и явно напрашивалась на грубости. – То есть ты всё же хочешь, чтобы тебя любили. – утвердительно заключила она и Кирилл задумался.

– Вот когда ты произносишь это слово «любить», я почему-то воспринимаю его не так, как большинство людей.

– Что вкладываешь, то и получаешь. – с видом бывалого знатока заявила Дана. – Если отношения для тебя сделка, не стоит ждать в ответ искренности и…

– Очень утомительная беседа для вечера пятницы. – совершенно невежливо прервал её Кирилл и придавил взглядом, не позволяя развить тему.

Дана мечтательно улыбнулась и мысленно принялась считать звёзды.

– Вечер затянулся, наступила глубокая ночь. – проговорила она с мягким смешком. – Как ты смотришь на то, чтобы отправиться по домам?

– Встречное предложение: как ты смотришь на то, чтобы завтра лететь со мной?

От странного предложения она дёрнулась всем телом и будто замерла.

– Это ещё зачем? – выдала испуганно, а Кир с интересом за ней наблюдал.

– Вырваться из-под опеки отца, например.

– Чтобы тут же попасть под твою? Это даже звучит страшно. – торопливо заверила сестра и Кир заинтересованно выгнул бровь.

– Да ладно! Зато тебе не придётся постигать неподъёмные для творческой натуры азы маркетинга и прикрываться камерой сразу станет ни к чему.

– Что значит прикрываться? Меня привлекает искусство фотографии! – решительно заявила она. – Вот, смотри! – в порыве доказать что-то, Дана включила просмотр кадров и выбрала нужную секцию.

Кирилл с задумчивым видом просмотрел несколько и недовольно причмокнул.

– Баловство. Потенциал есть, но в эту работу ты не вкладываешь душу. Писать картины у тебя выходит куда лучше.

Дана одёрнула его за локоть и принялась тормошить настойчивее.

– Ты смотри, смотри!

Кир лишь фыркнул.

– Композиционный центр где? – скривился он, оценивая работу, и отодвинул от себя камеру, протягивая её владелице. – Чувство такое, будто ты впервые попала в Третьяковку и не знаешь, куда обратить свой взор.

Дана капризно топнула ножкой.

– Ты придираешься!

– Нет, ну, есть здесь несколько интересных снимков, но не более. Думаю, тебе стоит принять предложение отца и отправиться на обучение в студию Корелова.

– Ты уже знаешь? – поражённо ахнула Дана. Кир устало прикрыл глаза.

– Конечно, знаю и…

– Корелов не обучает! Он делает множество своих менее талантливых копий! Навязывает мнение! Подавляет! После него выходят будто сделанные под копирку художники.

– Просто признай, что твой друг детства оказался чуть более талантлив.

Дана сверкнула глазами и напористо выдохнула.

– Даже и не подумаю! И ты в действительности так не считаешь! Да и какой ещё друг детства?! Твоего детства, может быть?!

– Ты ещё скажи, что он друг папиного детства. – ухмыльнулся Кирилл.

– Терпеть его не могу! Надо же было такое придумать! – светленькие брови сошлись на переносице, а на щеках разошёлся гневный румянец. Дана оскорблённо скрестила руки на груди.

– Не это ли истинная причина твоего протеста? – уколол Кирилл, а сестра обиделась.

– Я стану отличным фотохудожником! Лучшим! Я… – Дана задохнулась возмущением и перехватила из рук брата камеру. – Вот! – выбрала она снимок, которым стоило бы гордиться. Кирилл взглянул на него и мягко улыбнулся. – Скажи мне после этого, что я бездарна!

– Хорошая фотография. – согласился он без лишних препирательств. – И девчонка смешная… – улыбнулся непозволительно широко.

– Смешная девчонка? И это всё, что ты можешь сказать?! Да она классная! Самая яркая! Удивительная просто! Если бы не она, сегодня можно было бы повеситься от скуки!

– Я и сказал: забавная. – Дана зло прищурилась и Кирилл уступчиво вздохнул. – На неё приятно смотреть.

– Я бы сказала: взгляд не отвести! – деловито поправила она и Кир смягчился.

– Красивое платье и стильная причёска. – пошёл на уступку брат.

– Да у неё жизнь в глазах кипит!

– Скорее, бьют фейерверки шампанского.

– Да о чём я вообще с тобой разговариваю?! Ты же самый настоящий сноб! Мужлан, чёртов прагматик! – выкрикнула она, словно принимая замечания на свой счёт. Кирилл широко улыбнулся и вскинул руки как для примирительных объятий.

– Звучит как комплимент, но где-то на уровне подсознания я чувствую, что должен оскорбиться. – он потянулся к сестре, но…

Вручив камеру Кириллу, Дана покинула террасу. При этом она старательно хлопнула дверью и даже не попыталась замаскировать это, ссылаясь на сквозняки. Обиделась. Хрен она теперь с ним куда поедет. Из принципа останется с отцом. И всё же простит Корелова за излишнюю настойчивость. Тот имел неосторожность попросить её руки у отца, совершенно не посоветовавшись с виновницей торжества. Дана восприняла это как собственную несостоятельность и порвала все отношения. Теперь вот мается, не зная, куда ещё воткнуть переполняющий её творческий потенциал, только бы снова не схватиться за кисть и не начать писать в излюбленной манере Корелова. Дана и сама ценила этот устаревший стиль. Но, опять же, из принципа…

Взгляд невольно сполз к дисплею камеры и непроизвольная улыбка бессовестно растянула уголки губ в стороны. «Забавная девчонка» смотрела на него и… да, вызывала какой-то странный трепет. Колоритная, фактурная, она притягивала внимание и надёжно удерживала его в напряжении. Пожалуй, стоит взять свои слова обратно и признать, что Дана молодец. Не особо осознавая собственные действия, сумела выделить и шальные зелёные глаза и округлые щёки. Кирилл выключил камеру, но в памяти невольно всплывала податливая линия губ, игривый взгляд. Каштановые кудри соблазнительно огибали овал лица, вызывая желание коснуться их, чтобы наверняка почувствовать мягкость и шёлковую нежность. Образ оживал и удерживал в напряжении. Это талант. Сестру обязательно нужно было отметить. Вот только не сегодня. Он скажет ей об этом завтра утром, перед отъездом. А сейчас можно позволить себе расслабиться.

Он снова закурил, хотя год назад действительно бросил. Последние выходные выдались тяжёлыми и как-то между делом вспомнилось о пагубной привычке. Теперь отрывался за весь потраченный впустую год. Ночь, тишина, одиночество удивительным делом способствовали самоанализу, который совсем не радовал. Была в словах Даны какая-то истина. Была! Любое дело требует вдохновения. А вдохновению неоткуда взяться без впечатлений. А что нужно для впечатлений? Верно: требуется отступить от норм морали и принципов на приличное расстояние и вдоволь нагрешить. Вот только обычной сигареты для этого нещадно мало.

Глава 1

Голова трещала, грозясь расколоться по швам. И какого чёрта я сегодня так разошлась? Завтра точно уволят! «Ага, за подрыв авторитета кампании» – вопили какие-то жидкие воспоминания по поводу последних изменений трудового законодательства. Мозг отчаянно требовал прилива свежего воздуха и я позорно сбежала из банкетного зала, не дожидаясь торта. Желудок, кстати, тоже бурчал, мол, торт будет лишним. А ещё шальной хмель в крови знал, что именно торт поставит меня на колени перед унитазом и поэтому вёл вперёд.

В этой части здания я бывала довольно редко, а ещё дурацкие стрелки с указанием пожарного выхода словно сговорились спутать следы. Заблудившись в полутёмных коридорах офиса, в голову не пришло ничего лучшего, как раздосадованно топнуть ногой. И вот тогда, будто повинуясь негласному приказу, по полу неуверенно пополз слабый приток спасительной прохлады. Недалеко хлопнула дверь. Ориентируясь на звонкий удаляющийся стук каблучков, я приблизилась к вожделенной свободе.

– О, Боги, как я об этом мечтала. – бестолково изрекла я, продираясь через дверь, ведущую на террасу.

Тугой доводчик отказывался поддаваться, и стало удивительно, что такая дверь в принципе может хлопнуть. Но чудеса техники продемонстрировали сие чудо, и дверь хлопнула снова, едва не оттяпав мыски моих чудесных туфель.

Подставляя лицо дуновению ночного ветерка, я блаженно простонала, едва сдерживаясь от желания сползти по стене и устроиться на полу сидя. От грехопадения удерживала лишь одна мысль: подняться я уже не смогу и застанут меня утром именно в этой позе. Ещё был вполне оправданный риск примёрзнуть к новенькой плитке директорской зоны отдыха, ведь на дворе далеко не май.

Ночная прохлада мгновенно отрезвила. К сожалению, не только голову. Заныли ноги, уставшие от непривычно высокой шпильки, зудом отдалась кожа на бёдрах. Виной тому дурацкие силиконовые накладки на чулках! Мысль отказаться от привычного и удобного пояса пришла мне в голову совсем некстати, и сейчас желание было одно: забраться под пышную юбку коротенького платьица и разодрать кожу в кровь. Кожу было жалко: есть вероятность, что придётся вернуться на банкет, а действовать требовалось незамедлительно. Идеальным стало решение чуть-чуть приспустить орудия пыток. Желательно настолько, чтобы не опуститься до уровня доступной женщины, но платье на такие манёвры не рассчитано. После нехитрых манипуляций резинка чулок провокационно выглянула из-под пышного фатина. Приятая тишина была разрушена резким звуком, похожим на щелчок фотоаппарата. Я отвлеклась от приятного диалога со своим телом и вскинула голову.

– Эй! – переполненный возмущением возглас сорвался с губ прежде, чем я успела оценить ситуацию.

– Лучший кадр за этот вечер. – выдал мужчина, оценив снимок на дисплее камеры. И улыбнулся. Крышесносно. Так, что у меня отвисла нижняя челюсть.

– Эй… – повторилась я, но уже с другим, каким-то нереально мурлыкающим тоном и сделала несколько смелых шажков.

Потому что его вид… Да что там вид, он сам был одним сплошным приглашением и я согласилась. Во всей моей душе не нашлось ни единого повода, чтобы от подобного приглашения отказаться. Бесцеремонно оценив его плечи, ноги, жадный взгляд, я направилась к парню с камерой в руке. Остановившись в шаге от него, небрежным жестом одёрнула светлую сорочку и снизу вверх умудрилась посмотреть с вызовом и упрёком.

– И где ты потерял бейдж с пометкой пресса? – облизнулась я своему праву задать этот вопрос.

Парень выразительно хмыкнул и встал в позу. Он с демонстративной веселостью разглядывал меня, ведь я тоже приглашала. В свою игру, в свою голову и… боже, в этих глазах я прочла, что успела пригласить его ещё и под юбку. В привычной жизни за подобные взгляды я могла бы смело отвешивать пощёчины, а вот сейчас, сейчас я ластилась к нему, подставляясь и демонстрируя себя.

Согласно кивнув каким-то своим… явно положительным выводам, парень желчно ухмыльнулся.

– А я похож на представителя прессы?

– Похож. – пропустила я его хриплое замечание и уставилась в глаза, которые пожирали, которые давили прессом, размазывали меня. – На представителя самой жёлтой газетёнки, которую только можно представить. Наглый, беспринципный и готовый на всё.

Я нескромно улыбнулась. Он тоже. Пожалуй, ещё более нескромно, чем я сама. И… уступил. Азартно закусил нижнюю губу, а мои любимые глаза заискрились разрядом электричества, вблизи которого обычно вешают таблички «не влезай – убьёт!»

– Ладно, беру свои слова обратно. Судя по характеристике, действительно, похож. – легко пошёл он на попятную.

Этому тону я соблазнилась ещё больше и повела плечиком, подаваясь к незнакомцу непозволительно близко.

– А ещё у тебя красивые глаза и обезоруживающая улыбка, заставляющая пасть ниц и раскрыть самые грязные секреты.

– И много у вас грязных секретов, мадмуазель?

Я вскинула брови и потупила взгляд, не распознав намёка.

– Да кому нужны мои секреты?! – раскатисто рассмеялась. – Я говорила о том, что происходит в кампании! – пояснила, недоумённо пожимая плечами. Парень будто бы расстроился, но неожиданно улыбнулся шире.

– Я готов их выслушать.

– Возможно. – тряханула я головой и свободные пряди пышной причёски коснулись кожи на его подбородке. На скулах тут же проявились желваки. Я оценила реакцию и бессовестно отступила, выдавая извинительную улыбку. – Но я не готова их рассказать.

– Обидно.

– А то! – округлила я глаза, догадываясь, что продержаться долго едва ли смогу.

Уже понимала, что бастион пал. Вероятно, пал ещё до того, как я попыталась всю эту игру завязать. И сейчас я красовалась перед ним. Откровенно выгибалась, демонстрируя то мягкие губы, то распёртую воздухом грудь, то гадкие коленки.

– Что ты вообще здесь делаешь? – охлаждая пыл нас двоих, я попыталась вернуться к нейтральной теме. – Пропустишь всё самое интересное. – добавила, предполагая, что подобное предложение могло бы его заинтересовать, но он не поддался. Наоборот, не давая мне возможности увильнуть, по-хозяйски лениво придержал за талию, а всё, что мне оставалось, так это не простонать в голос, понимая, насколько же это его прикосновение приятно.

– Обычно самое интересное происходит там, где никого нет. – доверительно шепнул он. – Например, на этом балконе.

– У тебя божественный голос! – вдруг произнесла я, понимая, что сделала это открытие только что. – И дар убеждения. Что тут, говоришь, должно произойти?

– Ещё несколько подобных замечаний и я поверю в свою неотразимость. – легко спрыгнул он, а вот я отступать не привыкла, потому решительно посмотрела в его глаза.

– Почему бы и нет? Лично я готова поднять твою самооценку до достойного уровня.

– Что? – парень завис, пытаясь что-то разглядеть в моём лице. Чертовски приятное ощущение, но волшебство момента он разрушил. – Ты сколько выпила? – догадался он и улыбнулся. Порочно и… с такими улыбками не надо слов.

– Судя по шторму, что бушует в голове, я выпила всё, что было предложено. – заявила я, выгибаясь так, чтобы выгодно продемонстрировать небольшую от природы грудь. – А, может, даже чуточку больше. – дерзко подмигнула ему и рассмеялась, бесцеремонно поправляя ту самую грудь в шикарном красном платье.

Парень враз стал серьёзнее.

– Ты меня сейчас так провоцируешь? – прозвенел напряжением его голос.

Хотелось дразнить ещё, но предательский смех проскочил прежде. Плохая из меня актриса. Его отпустило и летящие из глаз искры погасли, а мне ничего другого не оставалось, как возмутиться в голос.

– Что?! Зачем ты мне сдался? – фыркнула я, но вопреки словам, бессовестно провела коленкой по внутренней стороне его бедра.

Он понял, но вида не подал. Только улыбнулся до дрожи во всём моём теле. Язвительно и… откровенно. Пожалуй, я никогда прежде не видела столь соблазнительной улыбки. Парень глянул на меня оценивающе и неопределённо надул губы.

– А что, много вариантов?

– Конечно! – вальяжно раскинув руки на широком парапете, я глубоко запрокинула голову. Небо сегодня было просто божественно. – Вон, нового коммерческого директора назначили! Целую свадьбу по этому поводу гуляем. Оценил размах? Сразу понятно, мужик стоящий, раз начальство его так ценит.

Парень совершенно невежливо склонился и, перехватив мою ласково блуждающую коленку ладонью, отстранил её от себя. Мог бы просто отойти, но нет же! Я стала ровно, облизнулась. Место его прикосновения горело огнём.

– Коммерческий, значит… – оценивающий взгляд неприятно царапал, в голосе читался вызов. – И как он тебе?

Сквозивший в его голосе холодок заставлял поёжиться, но я лишь уверенней расправила плечи и выпятила грудь.

– Сложно сказать… – проронила, понимая, что от его близкого присутствия пересохло в горле. – Столько москвичей понаехало… я так и не поняла, кто из них наш новый начальник. Но парочку достойных приметила точно.

Он испытывал меня взглядом, пытаясь разгадать: вру или нет. Я не врала и поэтому шансов вывести меня на чистую воду у красавчика было ничтожно мало.

Парень уткнулся взглядом в свою камеру, торопливо листая череду снимков.

– Это, случайно, не ты? – с подозрением прищурилась я.

– Что? – нехотя вскинул он голову.

– Случайно не ты наш новый коммерческий?

– Нет. Не я. – отозвался он раздражительно и будто бы зло.

– Точно?

– Точнее не бывает. – весело подмигнул он, разгадав мою игру, разглядев откровенное баловство.

– А кто тогда? – не унималась я, и вот тогда он продемонстрировал мне находку.

– Этот.

Я нахмурилась и присмотрелась к изображению на камере внимательней.

– Это наш новый коммерческий директор? Да нет же! – простонала я в голос. – Нельзя так разочаровывать людей! – пожаловалась я и легонько пнула его мыском туфли в лодыжку. – Это расплывшееся жирное пятно? – вновь перехватила я камеру, желая убедиться, что это не обман зрения.

– Не понравился? – уточнил он с сочувствием в голосе. Я категорично качнула головой и сбросила его прикосновение со своего плеча.

– Не трогай меня. – огрызнулась. – Я пребываю в эстетическом шоке!

– Ладно, не расстраивайся так. На одном коммерческом свет клином не сошёлся. Как тебе этот?

Следующий снимок радовал глаз, но радоваться я не спешила. С тоской посмотрела сначала на изображение, потом на красавчика, что стоял напротив.

– Его я знаю. Меркулов Александр Васильевич. Владелец всего этого. – я нескромно обвела рукой здание и прилегающую к нему территорию.

– Ну и что? Ведь уровень же! Или он тебе не по зубам?

– Что ты меня сейчас на слабо берёшь, а? – обиделась я и решительно отвела от себя дисплей. – Нормальный он мужик! По поводу «не по зубам» сложно сказать, – призналась я честно, – я к нему никогда так открыто не примерялась.

– Но в принципе попробовать-то себя можно!

– В принципе можно, но что-то пробовать я не хочу. Он для меня слишком…

– Старый? – подсказал красавчик и я нетерпеливо нахмурилась.

– Ну почему сразу старый?

– А что тогда?

– Я ищу несколько другой вариант отношений. С ним не прокатит.

– Какой ещё вариант?

– Мне нужен муж! – твёрдо заявила я и парень хмыкнул. – Но не нужны обязательства. – пояснила, выразительно округлив глаза. – С Меркуловым так не получится. Он хочет контролировать всех и вся. А свою жену будет контролировать особенно!

– Так, я не понял, а чего же хочешь ты?

– Свободы и взаимной независимости друг от друга.

– Круто. – присвистнул он и посмотрел на меня с подозрением. – А так бывает?

– Бывает. – отмахнулась я. – Когда муж увлечён своим делом.

– Не понял… Давай ещё раз… Ты чего хочешь?

– Я хочу иметь статусного и состоятельного супруга, но не хочу, чтобы он предъявлял на меня права! Я буду красивенькой канарейкой сидеть в его золотой клетке, но не буду петь по его первому зову. Он будет много работать. Желательно, чтобы часто отправлялся в командировки. А, по его возвращении, время от времени мы будем заниматься страстным и бурным сексом. Если, разумеется, на то появится желание.

– А, что, может и не появиться? – с интересом уточнил красавчик.

– Может быть и такое. – благосклонно кивнула я. – Вдруг его командировка закончится слишком быстро и я не успею соскучиться?

– Действительно. Об этом я как-то не подумал.

– Ну вот… – выдохнула я, тоскуя о несбыточном. – Со временем я рожу ему ребёнка… – задумавшись, я категорично тряханула головой. – Или нет, не рожу! Пусть ему другие рожают!

Парень обалдел от моей наглости и возмутился в голос:

– Какие ещё другие?

– Любовницы. – вздохнула я. – У богатых мужиков много соблазнов, а, значит, много любовниц. Хотя содержать много любовниц сразу – это очень утомительно.

– А ты когда-нибудь содержала несколько любовниц?

– Что ты глупости говоришь?! Нет, конечно. Но я знаю, что каждая, без исключения, женщина, будет выносить мозг. А какой мужик выдержит это семь дней в неделю? Правильно: никакой! – я щёлкнула красавчика по носу. Он улыбнулся. По-мальчишески задорно. Без подтекста. И это подкупало.

– В чём тогда твоё преимущество перед остальными? Зачем жениться именно на тебе?

– Ну как же! Я-то ведь любить его не буду. А, значит, не буду приставать с глупыми вопросами, не буду требовать внимания, и выносить мозг, кстати, тоже не буду. Очень выгодное, между прочим, предложение. Тебя, кстати, как? Не заинтересовало? – я повела острым ноготком по коже над воротом сорочки, но красавчик слишком резко отмахнулся.