Центр земли

Знаешь, эту звенящую бытовую тишину. Твой еле живой взгляд в одну точку, и мысли, прыгающие друг на друга. Вызволяешь девушку из беды. Решаешь спор между друзьями, используя слова что так часто забываешь, и не особо понимая их значения. Ты на сцене, поешь свою любимую песню, и вся публика от тебя в восторге. Путешествие, о котором мечтал, подвиги на которые ты готов – настоящий кусок эйфории в твоей мечтательной голове – доза, к которой давно привык, и от которой не можешь отказаться. Эти бесконечные разговоры с самим собой, в попытке понять кто ты, и что есть порядок и смысл вещей и действий, вокруг тебя. Раз за разом пытаясь разложить эту партию, пытаясь подсмотреть будущее и привести настоящее к общему порядку.

1.

Мы снова вчетвером за столом, вечер того же дня. Карты, вискарь, моя стряпня. Я, Второй, Третий и Четвертый, мои славные частицы здравого рассудка – мое общество добрых душонок. В своей забитой голове не нахожу лучшей идиллии чем эта, и все же каждый раз, чувство, что я занят абсолютно не тем.

Второй: – Ходи!

Третий: – Ты же ходишь.

Четвертый: – Стойте, сколько карт ушло?

Третий: – Шестнадцать.

Первый: – Похоже, не видать мне бонуса.

Второй: – Короче, вы бы что выбрали? Умереть от холода,

или огня?

Четвертый: – Самый смелый человек в этой комнате, вновь

говорит о смерти.

Второй: – В том, что я пугаюсь каждого шороха, виноват мой

вечно бухой отец, ты же в курсе.

Первый: – По-моему мы, итак, здесь от холода отъедем.

Третий: – Уж лучше сгореть.

Второй: – Да, я бы тоже лучше сгорел.

Первый: – Какой день подряд мы тут сидим? Уже пятый,

восьмой?

Четвертый: – А в чем дело?

Первый: – Как-то это все мрачновато с каждым разом.

Второй: – Вчера была смерть от диареи или рвоты.

Третий: – Ха-ха.

Четвертый: – Ты снова думаешь о нашем «упадшем»

состоянии?

Первый: – Да.

Второй: – Покорные рыбки в аквариуме…

Первый: – Когда мы попустились своей мальчишеской

гордостью и стали потакать тем взрослым, кого раньше призирали? Наш авантюризм, вдохновленный стаканом самогона и жаждой нового, исчез, с бутылкой дешёвого вискаря, что мы сейчас пьем. И приходом детей, пляшущих как мартышки. Нам не нужно ничего –все идеи воплощены в смартфоне.

Третий: – Опять понесло…

Второй: – Стоит только выпить.

Четвертый: – Да друг, но дело не в дешевизне вискаря, и не в

идеи корпораций превратить стадо в тупое быдло. Дело в людях. Содержимое остаётся содержимым, стало меньше существенного.

Третий: – Ха-ха, онанизм без энтузиазма, работа без

принципов и…

Четвертый: – Да, я, конечно, не хочу снова к утопии

приводить, но блять…

Второй: – Но ведь утопия, итак, есть. Здесь и сейчас. У

каждого своя, каждый в своем мире. Только реальность – вот она, невосприимчивая к людям, судя по всему, либо же только к избранным.

Первый: – Чушь. Ты же понимаешь. Это люди не

воспринимают реальность, посмотри на нас хотя бы. Изучи ты все философские направления, постигни каждую религию, сходи на все лекции нравоучений, тебе этого будет мало.

Третий: – К ебеням лекции!

Второй: – К ебеням!

Четвертый: – К ебеням!

Первый: – К ебеням. Я о том, что мы все дети, не

воспринимающие отказ покупки очередной шоколадки.

Третий: – То есть реальность – это шоколадка?

Четвертый: – Нет, реальность – это родители, уставшие от

твоих каждодневных капризов.

Второй: – А я никогда не клянчил шоколад у родителей.

Первый: – Потому что твой отец-долбаёб, за каждый каприз

выписывал тебе пиздюлей! Детям плевать сколько у них дома будет шоколада, они попросту не знают его ценности.

Третий: – Короче мы не знаем ценности жизни?

Первый: – Да, реальность для нас пустой звук. С банальным

набором: обязанности, мораль, традиции и прочее. Чем ты старше, тем больше хочешь не замечать всего, что происходит вокруг. Ты отдаляешься от жизни, а она от тебя в ответ.

Четвертый: – Кто сдает?

Второй: – Погоди. Мы продолжаем? У нас закончилось

выпить

Первый: – Скольк времени? Придется в «круглосутку».

Третий: – Сыграем быстро, на двух проигравших.

Третий: – Алло, карты возьми! Банальщиной, тут только ты

занят.

Раздача. Пара тузов мне, в остатке 6 аутов, все шансы выйти. – Берите.

Третий: – Мне хватит.

Второй: – Мне тоже.

Четвертый: – …

Первый: – Ну?!

Четвертый: – Я в пролете.

Первый: – Вскрываемся.

Второй: – Сет.

Третий: – Сет.

Первый: – Блять, пара. Похоже идти нам.

Второй: – Захватите мне чипсов, и пожевать на стол.

Третий: – Документы захватите, малолетки чертовы, ха–ха.

Четвертый: – Заткнись.

Что бы ты ориентировался в нашем пространстве, мой неуспевающий друг – три комнаты, кухня, стиля – сколотили и покрасили из того, что было, но выглядит живенько, и с душой. Тебя ведь интересуют обои? О да братец, когда-то они видели своё время. Пестрили красками и излучали ту дороговизну и теплоту, с коей были поклеены. Сейчас это скорее напоминание, что ремонт стоит делать раз в пару лет. Наши комнатушки, конечно, не напоминают общежитие, скорее это плод мысли и фантазия каждого из нас. Да и что можно рассказать о доме, чьи стены хаотичного порядка, образуют поле пейнтбола, с нашими вечно пьяными телами, вместо шариков, и о горячей воде, пару раз в неделю. Но как бы мы не хотели здесь прибраться и обжиться уютом – это не наш отчий дом.

На улице прекрасно. Люди спят, воздух чище, передёргивающая прохлада и лето – замечательно. Хотя, идти в круглосуточный магазин, в полночь, чтобы купить дешевый вискарь втридорога – идея так себе. Но тут уж ничего не попишешь. Хоть я, и все остальные, уже плохо стоим на ногах, душа требует очередного, бессмысленного праздника.

Четвертый: – Ты вспоминаешь о ней?

Первый: – Чего?

Четвертый: – Вспоминаешь о второй?

Первый: – Два года уже прошло. Ты это спрашиваешь из-за

своих, любовных потугах?

Четвертый: – Возможно.

Первый: – Давай не будем, раньше отпустишь – быстрее

пройдет.

Четвертый: – Ты тут про юношество упоминал…

Первый: – Ну?

Четвертый: – Да так, вспомнил нас.

Первый: – Да, было весело. Да только кроме нашего детства,

мне кажется, у нас ничего и не осталось.

Четвертый: – … К черту! Ты помнишь, как мы прогуляли весь

день в школ…

Первый: – Чувак, не начинай. Давай хотя бы день, проведем

без этой ностальгии.

Четвертый: – Но на тему что такое хорошо и плохо, я с тобой

тоже говорить не хочу.

Первый: – Да мы уже пришли.

*: – Вечер добрый, вам как вчера?

Первый: – Что? Мы и вчера тут были?

*: – Ребятки, опомнитесь. Вы, конечно, еще не

выглядите как местная алкшня, но лучше бы вам притормозить. А то глядишь, перестану продавать!

Четвертый: – Кажется мы реально слишком сильно

разогнались

Первый: – По-моему наша печень скоро нам дифирамбы

будет петь.

Четвертый: – Пиздец…

*: – Ну? Что вы там шепчитесь, берем?

Первый: – Да, и пирожков нам заверните пожалуйста.

Четвертый: – И чипсы!

Первый: – И чипсы.

****

Второй: – Как думаешь они обсуждают сейчас кто из нас

красивее?

Третий: – Чего блять? Ты совсем с алкашки дуба дал?!

Второй: – Ха-ха, видел бы ты сейчас себя, будто я тебя

выебать приглашаю.

Третий: – Ты со своими гейскими шутками меня однажды до

греха доведешь.

Второй: – Похоть?

Третий: – Убийство.

Второй: – Ладно, не кипятись. Что скажешь по поводу нашего

упадка?

Третий: – Мм?

Второй: – Ну, о чем говорил Первый. Наша мальчишеская

гордость и авантюризм…

Третий: – Ты же знаешь, что так и есть. Но никто из нас не

готов ничего с этим делать.

Второй: – … Не слишком ли это удручающе?

Третий: – Только если ты пьян.

Второй: – Да я и на трезвую голову думаю о том же.

Третий: – Тогда жди беды. Либо перемен.

Второй: – Беды и будут переменами, а не будет перемен –

будет беда.

Третий: – Ах! Как тонко господин сомелье, вот вам еще бокал

нашей жизни – нихуя не поменяется, ни сегодня, ни завтра.

Второй: – Лимб.

Третий: – И воспоминания.

Второй: – У нас осталось хоть пару капель? Меня уже

отпускает.

Третий: – Вроде было пиво, но оно теплое.

Второй: – Плевать.

Третий: – А тебе с каждым разом все менее значимо, что в

себя заливать, и он еще в своей бошке философствует о жизни.

Второй: – Что б ты знал, пьяницы – лучшие философы.

Третий: – Только пьяный с этим согласится.

Второй: – Ха-ха.

Третий: – Хочу есть, сколько прошло?

Второй: – Тридцать минут, сейчас вернуться.

Скрип замка.

Второй: – О, прям по волшебству.

Третий: – Тут идти пять минут, чего так долго?

Первый: – Оказываться мы беспросветные пьянчуги, с уже,

как мне кажется, предрешенным будущем.

Четвертый: – Да, продавщица сказала, что мы тут каждый

день, с одними и теми же просьбами. И если бы не дикая сексуальность Первого, перестала нам продавать.

Второй: – Я ж тебе говорю, они мужские красоты обсуждают

пока нас нет!

Первый: – Так парни, давайте уже осилим эту бутылку, и

пойдем спать. Кстати, кто-то завтра идет со мной в бар?

Третий: – Чего?!

Второй: – Что?

Четвертый: – Эм…

Третий: – Бар? Мы никогда там не были. Да и ты, уж точно

не похож на постояльца.

Первый: – Объясняю: в одном месте проходит вечер

киношный, помните тот фильм-мюзикл, с этим слащавым, как его? И той девочкой симпатичной? Вкратце история такова – кто придет с одним из них – получает бесплатные напитки.

Второй: – Ну и? Ты же не сможешь прийти с ними. Они же

актеры. Что-то я не понимаю.

Первый: – Да, позвать я их очевидно не могу. Но! Я заказал

картонную фигуру в полный рост этого мужика. Как же его зовут? Завтра заберу из типографии. А дальше планирую сыграть на добродушие и чувстве юмора хозяев бара.

Третий: – А вдруг не прокатит?

Первый: – А вдруг ля ля ля… Вот поэтому у нас нихера и не

происходит, только и жалуемся друг другу как женатая парочка.

Четвертый: – Четверная – женатая парочка!

Первый: – Короче, кто-то идет?

Четвертый: – Мы с Третьим завтра работаем.

Второй: – А я подменяю у себя.

Первый: – Понял, придется пить за четверых.

Второй: – Может возьмешь с собой тару, принесёшь нам пару

коктейлей?

Первый: – Думаю не оценят такую наглость.

Третий: – Погоди, то есть ты серьезно? Как придурок

попрешься туда, надеясь не понятно на что?

Первый: – Блять, не начинай. Ты сам понимаешь как это

тяжело.

Третий: – Да-да, я понимаю, о чем ты. Мелкие шаги вроде

этих. По типу: подойти к девочке на улице, заговорить с незнакомцем о жизни, в общем сделать что-то импульсивное. Но, это же приведет к расколу личности, и вытеснения твоих истинных желаний и мнения – выйдет банальная фотка в соцсети, или того хуже – ты напишешь всем, как ты классно погулял. Мы же не так «духовную» пищу получаем. Ты ж не тупая пизда, не хипстер какой–то.

Первый: – А кто я Третий? А кто ты?

Третий: – Ты серьезно хочешь сейчас услышать?

Первый: – Настроение ты мне уже испортил. Давай до конца.

Третий: – Ты закомплексованное чмо. Наверное, как и все

мы, не способный к новым ощущениям. Потому что ты слаб. Прости друг, но это так.

Первый: – Вот как ты поговорить хочешь. Хватит с меня!

РАСКОЛ ЛИЧНОСТИ, Третий? ЖЕЛАНИЯ? МНЕНИЕ? А у тебя хоть что-то из этого есть? Ты знаешь, что "друг", я тебе скажу: есть в нашем мире адаптация, а есть неподдельное чувство преодоления. Вспомни, когда последний раз, был этот предел? Когда ты переступал порог, с тряской в ногах, с комом слез в горле, вывернутой наизнанку кожей и чувством потери себя? Воздушным. Чувством. Потери себя старого. Твоя собственная натура, через боль, утрату и принятие, готова выстраивать из тебя, дерьмо ты ебанное, невообразимой силы личность. Вопрос – готов ли ты жертвовать собой, раз за разом. Оглянись вокруг, ог-ля-ни-сь на нас. Мы сейчас не живем, мы ждем! Что все пойдет само собой, хуже или лучше – плевать. Так что не пошел бы ты нахуй, вместе со своими МНЕНИЯМИ!

Ни одна наша попойка иначе не заканчивалась – гробовая тишина. Каждый допивал свой стакан. Каждый был в своих размышлениях. Играла тихая музыка на фоне, стендапом лились тренды по телеку. Очередной праздник жизни – удался.

Переплетенные судьбы как мне кажется. Схожее детство, ностальгия по общему прошлому, и одни глаза, на четверых. Мы здесь, в нужное время и место, каждый хочет быть собой и в то же время каждый увлечен другим. Не зная, я этих ребят, как бы все обернулось? Будь я там счастлив или нет, никто уже не узнает. Как всегда, я не могу совладать с реальность, с бытием что есть. Как бы ты хотел все изменить, а хочешь ли? Твое непостоянство в постоянстве – беспросветная реальность. Для одних пустоголовый бред, для тебя – жизнь. Если она вообще не утратила свои жизненные соки, эта реальность. Утопичная молодежь – это романтично, утопичные взрослые – приговор.

Никогда еще абстракция в своем понимании не заходила так далеко в моей жизни. Если и было что-то осмысленное в ней – то это детство. А было ли? Раз из него мы выходим такими разбитыми, такими несостоятельными до собственной мысли, что у нас могут возникнуть серьезные распри с самим собой: съесть нам завтрак яичницу или хлопья, синие или черные джинсы купить, пойти на новое место работы, или остаться на старом. Все приводит к одному – к тебе, только вот беда, ты сам не понимаешь кто ты. Ни твои принцы, ни взгляды, ни устои, ни речь, ни даже стиль ходьбы – не сформированы. Боясь ответить на очередной телефонный звонок, ты будто снова говоришь себе – ты бесхребетное животина. И никакая книга, никакой деятель современности, ни авторитет из прошлого или будущего, не способен в тебе победить того монстра что ты кормил с младенчества.

2.

В девять утра, я уже рассекал на каршеринге. Обычно после попоек раньше двенадцати я не просыпаюсь, но нужно было забрать фигуру из типографии. И раз уж я за рулем, заодно прикуплю разной бытовухи в дом. Даже со всей этой ночной историей, день задался хорошо, в коей то веке ощущается настроение. Плюс ко всему, начинался сезон дождей, и этот противный жаркий зной сменяется прохладой. Хотя все же, глубоко внутри, как-то не по себе от всего: погода хорошая, настроение играючи, даже тачку на аренду взял, а не как обычно – билетик в автобусе. Чувство, что где–то меня хотят наебать, только и жди подвоха. Хотя скорей всего, я просто нагоняю себя из-за редких дней чего-то хорошего, чего-то свободного.

После гипермаркета и загрузки всех покупок в машину, я двинул в центр города, за своим "мужчиной". Начинался дождь. Я часто жалуюсь себе, что ничего не происходит в моей жизни непредсказуемого, и похоже дождался. Подъезжая к типографии, мне послышались какие–то крики и визги толпы.

Подъехав, я увидел человек сто, сумбурно выкидывая какие–то лозунги. В общем меня понесло туда, из любопытства. То же стайное животное, как и все – ведясь на что-либо громкое, или сверкающее. Это были девчушки, разных возрастов. Мне показалось что я увидел бабулю лет восьмидесяти с внучкой, от силы лет пяти. Все были пестрыми на показ, и красивыми, дружно протестуя. Хотя атмосферка у них была задорной, мне казалось, что в центре своего «слэма», они разделываю баранов в ножевую. Во все это увлеченный, я не понимал во что ввязываюсь.

В ту же секунду, ко мне подбежала пара журналистов с камерой, и начали сыпать вопросами: «Вы пришли на акцию поддержки против домашнего насилия? Как вы относитесь к феминистическому движению "бордовая вишня"? Легитимна ли власть в вопросах женского равноправия на сегодня»? Если честно, на пару секунд – я просто охуел. Беглым взглядом, я окинул местность в округе, и понял, что мы с оператором – единственные мужчины. Мы и сотня яростных женщин. А теперь от меня требуют ответов, которые "мой комнатный" эксперт, давать совершенно не хочет. Из-за небольшого гнева от того, что мне застали врасплох, я хотел сказать: "Мне кажется, что дамы могли изначально выбрать совершенно иной вектор развития своего женского либидо и личности. И возможно уже столетия назад, мужики остались бы на земле, и пялили резиновую перчатку, обтянутую меж пары губок. А женщины, отправились на свою малую родину – Венеру, откуда раз в год, присылали воздушные поцелуйчики. В любом случае, я не специалист в этих вопросах, но этот союз отнюдь не пустой и безнадежный, а все сложности мы выдумываем сами, от скуки. Матушка природа дает нам все возможности, безудержной душевной и плотской оргии, но вместо этого мы тратим силы на споры: о менструальных чашах и главенстве в этом доме."

Но так как такого количества времени на размышления у меня не было, я ответил проще: – Мой муж афроамериканец и наша дочь, целиком и полностью поддерживаем этих баб. – С грустью она опустила глаза вниз, поблагодарила меня, и убежала, так же быстро, как и появилась. Я не был доволен собой, своей саркастичной подъебкой, и чувствовал некую вину. Карма ушла в минус. Но, думаю ничего толкового из этого интервью не получилось бы.

Вторая: – Считаешь себя умником?

Еще не обернувшись, я уже знал кто стоит за мной. Этот недовольный тон я узнаю сразу. Вторая. – А вот и карма, здравствуй. Люди обычно с приветствия разговор начинают.

Вторая: –Люди – да, ты – любитель драматичных появлений.

Привет.

Первый: – Только не говори, что ты здесь вместе с полу

прекрасной половиной человечества…

Второй: –Год, с нашей последней встречи, токсичности не

убавилось ни на грамм.

Первый: – Давай только без моральных причитаний, мы с

тобой уже не вместе, и я могу высказывать мнение по любому поводу. Ты тоже, не фанатка моих увлечений.

Вторая: – Дело забытое. Что ты здесь делаешь? Решил

приобщится к культуре?

Первый: – Как раз был в поисках приятной женщины на

вечер, еду – вижу, толпа девушек.

Вторая: – Мило.

Хотя мы и не обменялись теплым приветствием, я видел, как ее глаза горели, она была рада меня встретить, может из гордости не стала кокетничать, может знает, что такая фальшь мне не по душе. – Не сердись, хочешь сделаем вид что мы остались хорошими друзьями? Сходим в кафетерий, спросим, как дела у друг друга, может даже повспоминаем?

Вторая: – Мм… Хочу, идем, тут недалеко есть где посидеть.

При ее появлении, сердце заколотилось от удивления, я так давно не видел ее лица. И тем не менее, это волнение прошло через минуту. Мне абсолютно не интересно чем она живет сейчас, как ее дела, встречается ли с кем и прочие банальные подробности. Я шел скорее потому, что хочу услышать ее отчаянную беспечность, во всех новых проявлениях себя. Хочу услышать, как легко и весело ей стало жить после меня, ведь для меня, это означало полную победу в наших отношениях.

Вторая: – Ну, рассказывай, что нового, в каких очередных

размышлениях ты погряз?

Первый: – Я подстригся. На этом все новое заканчивается.

Вторая: – Эм, и ты для таких разговоров меня позвал?

Первый: – Позвал что бы расспросить о тебе, чем дышишь,

встречаешься ли с кем? Как твои успехи?

Вторая: – Хотелось бы искренней беседы.

Первый: – Хрен с тобой. Живу-работаю, для нового не

созрел, со старым разобраться не могу. Так же со своими бродягами чахнем над алкоголем и картами. Многое забросил. В попытках приобщится к какой-то цели, но анти-социальность и бутылка вискаря говорят мне остаться дома.

Второй: – То есть, ты все такой же, ни капли не изменился?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.