Добро и Зло в медицине. Размышления нейрохирурга

Представим себе, если бы у больного сразу было диагностировано инфицированное проникающее ранение черепа, и вовремя была бы сделана нейрохирургическая обработка проникающего ранения черепа с соответствующим лечением гнойно-воспалительного заболевания мозга, то такой грубой дисфункции мозга не было бы и было бы предотвращено возникновение внутримозгового абсцесса. Приведённые случаи ошибок в диагностике показывают, что к ранениям и травмам черепа и головного мозга, к симптомам дисфункций головного мозга надо относиться очень внимательно и настороженно, имея сердобольность и доброту, полное отсутствие зла. Больные, в каком бы состоянии они не были, должны тщательно клинически осматриваться в момент обращения в больницу, и им необходимо неукоснительно проводить медицинские стандарты обследования. Надо знать клинику грозных ранений черепа, черпать знания из практических руководств, советоваться с профессионалами, не проявлять злобу.

Медицина находится на острие человеческих эмоций: эмоциональны родственники больного, в сферу эмоций вовлекаются врачи и нередко руководители лечебных учреждений, реже выражает эмоции сам больной.

Возникает зачастую немотивированная нервозность около постели больного и у родственников и у врачей. Начинаются раздоры и жалобы, раздражения, исчезает холодный рассудок в истинном понимании медицинского случая.

В новогоднюю ночь из дальней районной больницы поступил вызов в областную больницу нейрохирурга к больному 22лет, упавшему с балкона второго этажа здания вниз головой. Больной находился в глубокой мозговой терминальной коме. У него фонтаном вытекала кровь изо рта. Определялось крайне низкое артериальное давление 40/0, пульс не прощупывался. Руководитель больницы (абсолютная редкость его нахождения в новогоднюю ночь в больнице) сказал родственникам, что больного может спасти только нейрохирург. Нейрохирург не стал выезжать в далёкий район, понимая, что больному осталось жить совсем немного, через 30 минут должно остановиться сердце. Поездка в район занимает минимум три часа. Нейрохирург приедет к окоченевшему трупу. Руководитель больницы был раздражён на непослушание нейрохирурга и ответственность за смерть больного возложил на него и об этом сообщил родственникам. Больной умер через 30 минут. Неприятный осадок быть без вины виноватым осталось у нейрохирурга. Родственники благодарили руководителя больницы за проявленную заботу и с непочтением (на всю жизнь) отнеслись к тому нейрохирургу, который не выехал к умирающему сыну. Не понимая, что сын уже предстал пред вратами смерти, а специалист, находящейся в данный момент за тридевять земель его спасти не сможет, учитывая большой многочасовой срок передвижения (к сожалению, местный врач им об этом не сказал). Да каким способом нейрохирург смог бы остановить фонтанирующее кровотечение изо рта? Во время предсмертных минут у больного даже не сумели определить группу крови! Местные врачи её не переливали. Эмоции у родственников, эмоции у врачей стёрли способность увидеть непоправимую истинность смерти пациента, исчез рассудок. Контроль над своими чувствами и эмоциями у врачей должен быть всегда. Единственное, что может контролировать дух и душу человека это Евангелие. Впитывать слова Апостолов и жить в духе Христа должен каждый человек. И к этому случаю можно отнести слова Святого Апостола Павла:

«Ибо, кто почитает себя чем-нибудь, будучи ничто, тот обольщает сам себя. Каждый да испытывает своё дело, и тогда будет иметь похвалу только в себе, а не в другом; ибо каждый несёт свое бремя». Слово святого апостола Павла к Галатам. Гл.6 (4).

Всё окружение больного, в том числе и врачи, а если сможет и сам больной должны понимать, ощущать присутствие Бога, сознавать, разуметь истину в данном или последующем моменте происходящего. Странным является наблюдение изменения высших психических функций у больных, получивших при переломо-вывихах шейных позвонков анатомический перерыв спинного мозга. Они не сознают, что с ними произошла катастрофа, что их тело уже не является телом здорового человека. Они не догадываются, что в них живет только частица Души, исчез Дух. Движение рук и ног, туловища закончились, живет одна голова. Спинальный больной никогда не спросит доктора: «Скажите доктор, я парализован навсегда? Я никогда не встану? Когда я буду мочиться сам?» Критика к своему состоянию у больных с перерывом спинного мозга в шейном отделе отсутствует. Из тысячи шейных спинальных больных, только двое задали указанные вопросы, только двое просили не мучить их тела, не оперировать, и дать возможность умереть. Правда им все равно была оказана оперативная помощь. Но после операции один из этих больных сумел повеситься на каретке своей кровати у себя дома. Другой больной много ел, намеренно съедал много пищи, запрещал матери делать клизмы, он умер от каловой интоксикации, перед смертью у него была рвота калом. Тысячи таких больных в течение многих месяцев и даже лет, зная, что у них гниют пролежни, их мучают ознобы, слабость, полностью атрофировались руки, но все равно они ожидают, что наступит момент, что они встанут и пойдут, не сознают непоправимое тление плоти. И ни один больной не занялся своим Духом, не попросил почитать Евангелие, не молился, хотя шли недели, месяцы и годы их неисправимых страданий. Ни один больной не увидел истинную бренность своего тела, никто не обратился к Богу, никто не готовился к смерти! Хотя смерть уже давно стояла у изголовья кровати! Больные становятся безразличными к окружающему миру и к самим себе. В первые часы и дни эмоциональный статус у родственников носит черты неуправляемой реактивности. Почти все родственники настаивали и просили любыми способами продлить жизнь больному, у которого жива одна голова. Врачи делали объяснение, что больной будет вечно парализован, так как выявлен полный анатомический перерыв спинного мозга, больной никогда не встанет, и не будет обслуживать себя. Больной может умереть в ближайшие сутки. Никто не попросил пригласить священника для исповеди. И почти все родственники, несмотря на полное разъяснение тяжести травмы их члена семьи, не верили врачу, и тут же приводили аргументы, что врач может ошибаться, возлагая всю ответственность за судьбу больного на него, хотя все предшествующие условия травмы ныряльщика зависели от неправильного и трагического воздействия на свою судьбу им самим. Предложение пригласить священника, встречали злобно. Заставляли врача сделать немедленно операцию, не взирая на тяжёлое состояние больного. Врач с добрым и заботливым чувством, если больной был операбельный, ответственно выполнял операцию по вправлению вывихнутых позвонков со стабилизацией позвоночника. Когда врач видел, что спинной мозг вытек, и осталась пустота вместо спинного мозга на протяжении нескольких позвонков, у врача возникало чувство опустошения и жалости к больному, ибо произведённая операция была ради операции. Он честно говорил родственникам о непоправимом дефекте нервной системы. Так поступали единицы врачей, другие усиленно обнадёживали родственников и больного, что функции спинного мозга восстановятся, так как им была сделана выдающаяся операция. Скрытие правды, какой бы она не была, от близких родных больного является злом. Самовосхваление, не приносящее никаких положительных результатов в болезни показ тщеславия и ничего другого. С таким тщеславием врача больной так и будет лечиться, страдать и верить во врача, не понимая, почему раз за разом тлеет его организм, без обещанного возвращения здоровья. Таким больным советовали заняться духовной практикой с умственным творчеством; ответ был один, «когда у меня заработают руки и ноги, тогда я начну думать, что делать, Бог сейчас мне не нужен»!? С неочищенной душой рано или поздно они умирают с недовольством на мир и людей, и где скитается их душа неизвестно. И только трое родственников из тысячи пострадавших просили не мучить больного не оперировать, дать ему спокойно умереть, понимая, что операция бесполезна, если имеется полный разрыв спинного мозга недалеко от головного мозга. У них была большая душевная скорбь, но не было злобы к врачам, которые говорили о невозможности и бессилии восстановить движения в руках и ногах у больного. Они просили Бога забрать их Души. Помнится, у матери двадцатисемилетний сын получил тяжелую травму ныряльщика, у него появились симптомы восходящего отёка спинного мозга. К врачу зашла женщина – мать, небольшого роста, полная, у нее были посиневшие губы и сердечная отдышка. Она воспитывала сына одна. Мать сказала мне: «Доктор, мой сын не жилец, я вижу без ваших объяснений. Оставьте меня около него, не оперируйте, я буду молиться Богу, затем похороню его, своего единственного сына, и после этого умру сама, нам вместе осталось жить немного!» В каждом ее слове сквозила народная мудрость понимание истины в безысходности их судеб. Сейчас появились священники в больницах и открылись больничные церкви. Священники нужны спинальным больным.