По воле богов. Подарок богини. Книга 2
Инквизиторам было все равно, где расположиться на ночь. Арно настойчиво предлагал не тащиться на постоялый двор, дабы не баловать непривередливых местных клопов изысканным купажом аристократической крови, а просто разбить шатры рядом.
Но Сандэр уперся, не захотел. Настоял на ночевке на постоялом дворе.
Почему? Зачем? Сам не мог объяснить.
А потом… Они с Арно задержались на конюшне чуть дольше остальных инквизиторов, потому что мелкий мальчишка-конюх не мог справиться с его вороным жеребцом. Тот вставал на дыбы и нервно переставлял длинные тонкие ноги, стоило лишь этому веснушчатому пареньку к нему приблизиться. Пришлось Сандэру самому отвести коня в стойло, расседлать, напоить, дать сена.
И когда он в компании Арно вошел в таверну, там осталось только два свободных места за самым дальним столом у стены, где сидели и ждали ужина двое мальчишек.
Вернее, один мальчишка и одна девчонка, переодетая в мальчишку. Короткая стрижка, темные волосы, напряженная прямая спина под дорожным камзолом и дерзкий оценивающий взгляд.
Ни почтения, ни страха.
Да. Сандэра всегда все боялись, восхищались, боготворили, угождали. Трепетали перед ним, хотели ему нравиться.
А эта девчонка…
Вот кому было наплевать, нравится она Сандэру или нет. Никаких покорности или преклонения перед Главным темным магом империи, к которым тот так привык при общении с людьми, у нее не было.
Вивьен относилась к тому же типу людей, что и сам Главный темный маг империи. К тем, кто прекрасно знал правила игры, но предпочитал играть по собственным.
Девчонка вела себя с ним на равных. Всегда. Словно имела на это полное право.
Смотрела открыто, взгляд не отводила, говорила что думала, не смущаясь. Спорила. Делала, что считала нужным. Смотрела оценивающе, как будто все время сравнивала Сандэра с кем-то важным для себя, причем не в пользу Сандера.
Она в той таверне сразу поняла, кто сел рядом с ней и Лео, только вида не подала. И на следующий день на первом же привале пыталась договориться с Сандэром, чтобы их с Лео отпустили одних в Урсулан.
Да, медленно тащиться по пыльной дороге в сопровождении акатлановой клетки – то еще удовольствие. Этим двоим хотелось, пустив своих коней галопом, скакать наперегонки с ветром…
Он это понимал, сам был таким же в их годы. И все приведенные ею доводы в пользу их самостоятельного с Лео путешествия в столицу были вполне благоразумны и обоснованы.
Но он снова уперся, не захотел их отпускать. Без какой-либо значимой причины.
Не захотел, и все.
И она смирилась. Или затаилась? Но решила остаться. Почему? Могли ведь они сбежать. Удобные для побега моменты были, и не один раз.
Взять хотя бы Бир-Лу, там легко можно было затеряться и спрятаться. Почему не ушли? Что их остановило?
Вопросов к ней у него было много еще тогда, когда она была рядом с ним. Сандэр не торопился сразу все их задать, рассчитывая, что времени впереди будет достаточно. У него с Вивьен. В Урсулане. Где она назовет ему имя рода, расскажет, кто она и откуда.
Сейчас вопросов стало еще больше. Только ее рядом не было.
Вивьен.
Внезапно открывшаяся болевая точка на теле Главного темного мага империи?
Или заноза, которую нужно вырвать и забыть?
А может, змея, забравшаяся под кожу и ужалившая в самое уязвимое место? Раньше он думал, что у него нет таких мест.
Сейчас не думал – точно знал: есть. И это злило. Он хотел избавиться от этой странной нелепой зависимости. Или нужно сделать наоборот? Позволить себе уйти в нее с головой, пройти все хортовы круги мучений, насытиться, излечиться и забыть?
Сандэр открыл глаза, не спеша обвел взглядом гостиную. Усмехнулся. Впервые в жизни он захотел привести в свой дом женщину не на одну ночь. Ладно, не женщину. Молоденькую задиристую девчонку.
Поселить, приручить, соблазнить, совратить… И оставить здесь, рядом с собой.
Надолго? Он об этом не думал. Как получится. Для него даже само желание оставить в резиденции на длительный срок женщину было новым. Необычным.
Раньше у него таких желаний не возникало ни разу.
Никогда.
Ни с кем.
И только он собрался воплотить свой замысел, как эта неблагодарная дрянь взяла и исчезла. Сбежала от него! От него! Главного темного мага империи! Чего этой глупышке не хватало? У нее было бы все, чего она только пожелала. Другая бы на ее месте только радовалась. А эта!..
Ситуация хлестко ударяла по его мужскому самолюбию.
Впервые в жизни от Сандэра сбежала женщина. Ладно, не женщина. Дерзкая глупая девчонка, которая будет наказана за свою дерзость и непослушание. И наказывать ее он будет долго и со вкусом. Соблазнительные образы чередой промелькнули в голове, пробудив желание…
М-да…
Из всех экспедиций, которые были в его жизни, а было их немало, эту Сандэр запомнит надолго.
Слишком много всего было в его жизни впервые в этот раз.
Впервые он не смог выполнить боевое задание – найти мага, который устроил мощный магический выброс.
Впервые взял с собой в отряд мальчишек, которые им встретились по дороге в Урсулан на одном из захолустных постоялых дворов. Один из них, правда, потом оказался девчонкой.
Впервые узнал, что девчонка может одержать победу в поединке над взрослым, опытным, хорошо обученным оборотнем и еще создать кучу проблем своей строптивостью и своеволием.
Впервые в его жизни была девчонка, которая смотрела на него равнодушным взглядом сине-бездонных глаз и старалась избегать его.
И впервые в жизни Сандэр испытал страх.
Не за себя. За себя он не боялся никогда. За нее.
Первый раз страх пришел, когда она билась в поединке с оборотнем.
Он боялся, что тот нечаянно может ее ранить, а потом, когда она потеряла сознание после поединка, сходил с ума несколько ночей, пока она проваливалась в беспамятство снова и снова, едва приходя в себя.
Он силой приволок из ближайшего городишки целителя, который сначала упирался и не хотел ехать (совсем страх потерял!), пока Сандэр не пригрозил ему расправой, а потом, уже в лагере, осмотрев Вивьен под строгим, придирчивым взглядом мага, беспомощно развел руками, сказав, что девушка абсолютно здорова, у нее просто сильное магическое истощение и ей нужны только сон и пища, что он только зря время здесь теряет, когда его помощи ждут другие, кто в ней действительно нуждается.
Сандэр чуть не прибил его.
Признаки магического истощения он видел и сам, без этого недоумка, но откуда у нее взяться магическому истощению? Да еще такому мощному?
Второй раз страх пришел, когда он ходил несколько ночей около ее кровати в шатре, не в силах заснуть, и слушал ее дыхание. Потом плюнул на все, зашел с изнанки и просто лег рядом с ней, осторожно обняв ее со спины и вдыхая аромат ее волос.
Он бы обошелся и без изнанки, отдавая себе отчет, что, если она очнется и поймет, что он с ней в одной кровати, без скандала и ее хмурых настороженных взглядов, которые ему порядком поднадоели, не обойдется. А Сандэру хотелось, чтобы она улыбалась. Только ему.
Главный темный маг империи изменился за эту поездку. Он внезапно начал испытывать много разных чувств, которые раньше были ему неведомы и даже смешны.
Его никогда не волновало, что чувствовали женщины, находящиеся рядом с ним. Они получали удовольствие в его постели, подарки, драгоценности, его самого, в конце концов – чего же еще от него требовалось? Разве не за этим они к нему приходили?
Он даже не всегда потом помнил их имена и лица. Зачем? Сандэр всегда был любим женщинами благодаря внешности, сильному дару и своему статусу Главного темного мага. Ему и делать-то особо ничего не надо было, чтобы покорить любую.
Он просто брал, что предлагали. А предлагали ему всегда. Тела, души, сердца, наслаждение. И мысль остановить выбор на какой-то одной из них при наличии такого количества соблазнительных вариантов казалась нелепой.
А теперь он постоянно думал об одной несносной девчонке. Хотел ее найти, схватить, бежать, спрятать ото всех и никому не показывать. Чтобы только ему! Чтобы только его!
Сандэр снова поднес бокал к губам и сделал глоток. Потянул ноздрями воздух у края бокала.
Букет кальдоса медленно распускался, рассказывая о дубовых лесах, штормовом море, соленом ветре.
И аромат.
Тонкий, нежный, пьянящий аромат. Никогда ни одна из его женщин не пахла для него так. Или он просто никогда не замечал запахов других женщин?
Кто же она такая? И где она сейчас?
Но кто бы она ни была, ей не спрятаться от Главного темного мага империи. Он все равно ее найдет и придет за ней.
Маленькая изворотливая неблагодарная лгунья.
Она за все ответит.
Сполна.
Глава 4
Восемь лет назад
На борту торгового судна «Благословение богини»
Таиль не ошибся в своих предположениях.
Вечером того же дня Сандэра подобрал торговый корабль. Он лежал в каюте на узкой кровати и спал. Заживление ран отнимало много сил. Даже сны ему не снились. Засыпая, он просто проваливался в черноту.
Дверь скрипнула, пропуская внутрь каюты целителя.
На торговых судах редко бывали целители. Почти никогда. Но Сандэру и тут повезло.
На «Богине» оказался не просто целитель, а очень хороший целитель. Его звали Пармус Хорум. Он был уже немолод, на «Благословении богини» оказался случайно.
Корабль, на котором он должен был отплыть из Махитанского княжества, получил пробоину на блуждающих рифах и стоял в порту Белеса на ремонте.
Время до начала сезона штормов было безнадежно упущено. А тут как раз в таверне он столкнулся со старым приятелем, боцманом рыболовного судна, которого лечил когда-то от хвори, которую тот подцепил от портовой девки. Он-то и посоветовал ему обратиться к капитану «Богини» с просьбой взять его пассажиром на борт.
Капитан сначала отказал Пармусу, сказав, что выход корабля в море откладывается до завершения сезона штормов, а это не меньше пяти седмиц, если повезет. Но в последний момент планы изменились, и он даже прислал гонца в гостиницу, чем немало удивил целителя.
Так волею случая он попал на корабль.
Пармус подошел к кровати, посмотрел на ауру спящего, провел рукой вдоль тела.
– Что скажете, уважаемый Пармус, жить буду? – внезапно раздался насмешливый голос Сандэра.
– Вы быстро переходите от сна к яви, милорд; хороший признак. Значит, дело идет на поправку, – бодро подхватил старик. – Хотя ваши раны очень тяжелы и довольно… – он слегка запнулся, аккуратно подбирая нужные слова, – гм… Редко встречаются… Вам очень повезло, мне приходилось видеть и исцелять подобные. Но я все-таки отвечу на ваш вопрос: будете. Долго и счастливо.
Сандэр пригласил его жестом присесть на стул рядом с кроватью. На висящем на его запястье кожаном шнурке закачалась синяя ракушка.
– Вашими устами бы… Присаживайтесь, уважаемый Пармус.
Целитель проследил за направлением руки и задержал взгляд на ракушке.
– Оу, Азуринья! Никогда не видел настоящую! Редкое везение… Такой подарок, милорд, большая редкость. Да вы настоящий везунчик! – усаживаясь на стул, сказал целитель. – Заполучить Азуринью… Ваша избранница явно чем-то угодила Богине.
Пармус улыбнулся.
– Избранница? – хохотнул Сандэр так, что рана в боку кольнула. – Что вы имеете в виду, многоуважаемый эскулап?
– Избранница? Ну как же… Азуринья…– немного растерялся старик. – Связь, благословленная Богиней. Древняя легенда…
Целитель кивнул на ракушку.
– Разве не помните такую? Обычно в академии ее изучают на первом году обучения на «Истории магии» или «Артефактологии», точно не помню…
– Я всегда отдавал предпочтение не теории, а практическим занятиям, – усмехнулся Сандэр.
– По легенде, такое подношение девушка делала своему возлюбленному, тому единственному, кого выбрала в мужья. Это не просто дорогое редкое украшение. Считалось, что Азуринья может спасти жизнь. С ее помощью высшие силы помогали ее владельцу избегать опасности…
– А если это подарок не от девушки? – Сандэр вопросительно выгнул бровь, глядя на Пармуса исподлобья.
– Я же говорю, что вы везунчик, милорд, – невозмутимо пожал плечами целитель, – и Азуринья вам досталась, и помощь вы вовремя получили. С такими-то ранами да в открытом море… Считайте, это чудо, что мы вас подобрали. До сих пор удивляюсь, как этот хмельной до безобразия боцман, который с момента выхода в море не протрезвел ни разу, вашу лодку в потемках разглядел… Три дня назад он на палубе якорь искал битый час, когда тот у него под носом лежал…
– Думаете, мне так сильно повезло? Насколько я понимаю, ветер отнес мою лодку в сторону, где часто ходят торговые суда.
– Гм, так-то оно так, но… Обычно в это время года ветра дуют в сторону, противоположную той, откуда принесло вашу лодку, милорд. Да и торговые корабли сейчас почти не ходят. Слишком часто в эту пору сильные бури случаются. Идет сезон штормов. То, что «Богиня» вышла в открытое море, – чистая случайность… И штормов нет совсем, моряки какой день судачат, говорят, что не помнят, чтобы такое раньше бывало, что это не иначе как из-за вас… Что вы, милорд, магию насылаете, вот море и покойно… Да еще и ветер в паруса дует! Мы доберемся до Дарамуса даже раньше, чем планировали. Так капитан говорит.
Сандэр искренне расхохотался.
– Никогда не пробовал управлять штормами, стихии – это по части ведьм, а я темный маг.
– Да, а еще, – вдруг вспомнил старик, – по старой легенде, Азуринья, если избранница умирает или чувства нареченных остывают, Азуринья чернеет.... А если влюбленные воссоединяются, опять становится синей. Да, а еще, – вдруг вспомнил старик, – по старой легенде, Азуринья, подаренная избранницей, остается синей, пока девушка рядом со своим избранником.
– Ну… Это всего лишь легенда, Пармус, – снова улыбнулся маг, – я же мог эту Азуринью найти сам на берегу…
– Определенно, милорд, определенно, легенда, – соглашаясь, кивнул целитель, – и очень, очень старая… Нынешние влюбленные в нее мало верят… – Пармус вздохнул, – сейчас Азуринья всего лишь весьма редкое и ценное украшение… Ну-с, а теперь давайте-ка я осмотрю ваши раны…
Целитель потер руки, призвал очищающее заклинание и приступил к осмотру ран Сандэра.
Пармус сошел на берег в столице Валории Дарамусе.
Сандэр уверенно шел на поправку и больше не нуждался в постоянной поддержке целителя. «Богиня» с темным магом на борту отправилась дальше, взяв курс на Урсулан.
Его же путь лежал к западным границам Валорийского княжества, где находилось имение старшего брата Пармуса.
Брат умер и не оставил после себя наследников, кроме него. И теперь целитель ехал принимать наследство и планировал в кои-то веки осесть на одном месте. Да и возраст давал о себе знать. Хотелось покоя, домашнего уюта, чтобы непременно по утрам горячие пироги, варенье с малиной из своего сада и травяной отвар, который он так любил.
Ближайший дилижанс, направлявшийся в ту сторону, ожидался только через три дня, и Пармусу ничего не оставалась, как снять комнату в гостинице в порту.
Комфортом он не был избалован с детства, да и силины бросать на ветер не привык, поэтому выбрал самую приличную из дешевых гостиниц, в которой, впрочем, как и во всех похожих заведениях, можно было снять комнату на час. Ночью он крепко спал, не обращая внимания на возню, скрипы кровати и приглушенные стоны за тонкой стеной из соседней комнаты, а утром вышел на прогулку и пошел в сторону порта, надеясь найти приличную харчевню с недорогим и вкусным завтраком, коих тут было предостаточно.
На одном из причалов царила небывалая суета и шум, толпился народ, в оцеплении стояли воины-маги из княжеской гвардии, в темной форме с многочисленными кожаными ремешками на одежде и оружием.
На причале ждала пустая карета с решетками на окнах, в каких перевозили преступников. Все смотрели в сторону пришвартованного корабля, на палубе которого находились гвардейцы. Пармус подошел ближе и прислушался к голосам в толпе.
– А когда причалил-то?
– Так говорят, ночью подошел к границе…
– …Лежал в свободном дрейфе, на сигналы пограничной стражи не отзывался, они и вызвали княжескую гвардию, а те уже высадились на корабль…
– Да, говорят, все, кто был на корабле, умом тронулись, бросались друг на дружку, кто с ножами, кто с топорами, кто с чем…
– Черная метка, она разум так мутит… Да-а-а…
– А черного мага не смогли задержать?
– …Сбежал, говорят… больно силен оказался…
– Не поймали?!
– Черного мага! Ох ты ж!
– Говорят, как гвардейцы на корабль ступили, он превратился в пыль и ветром развеялся… Только и видели его…
– Нет же, в черного ворона обернулся и улетел… Сам видел!
– Иди ты…
– Пресвятые старцы!
– А живой там был кто?
– Говорят, никого не осталось…
– И камни еще какие-то, говорят, нашли огромные, полный трюм… Как не потонули, непонятно…
– А зачем же им камней-то столько?
– Да кто их разберет, что там у черных магов-то на уме? Поди, для колдовства…
Пармус еще некоторое время постоял в толпе, рассматривая корабль и слушая всякую чепуху, пытаясь выхватить в ней хоть что-то похожее на правду, пока заурчавший желудок не напомнил ему, что все-таки неплохо было бы позавтракать.
Он накинул на голову капюшон, защищаясь от пронизывающего ветра с моря, и зашагал прочь. Пармус умел делать правильные выводы, умел молчать и не задавать лишних вопросов.
Именно поэтому он и смог прожить так долго.
Прошло около двух месяцев с момента возвращения Сандэра с Ремсы.
В то утро за завтраком в резиденции Моро собрались все: лорд Моро-старший, Арно и Сандэр. Обсуждали последние новости и предстоящий визит к императору.
– Сандэр, ты должен внять, наконец, советам императора и усилить охрану резиденции.
– Отец, мне кажется, сейчас и так весь дом напичкан артефактами и защитными заклинаниями. Куда больше?
– Все-таки два покушения на твою жизнь за такое короткое время – это серьезно, тебе не кажется?
– Не кажется. Я сильнейший Темный маг империи, я сумею за себя постоять.
Сандэр протянул руку за ложечкой, и манжета слегка поднялась, обнажая запястье с ремешком. Арно поднял взгляд и задержал его на тонком шнурке.
– Сан, твоя Азуринья…
– Что? Кажется, я уже объяснял, что не собираюсь от нее избавляться, – раздраженно глянул на брата маг, – и…
– Она стала черной… – не дал договорить брату Арно.
Сандэр глянул на запястье. На шнурке висела Азуринья.
Черная и блестящая, как капля смолы.
Глава 5
– Эти последние, больше нет, – Алекс Лун, молодой помощник ректора Урсуланской академии, выложил на стол перед Главным темным магом империи стопку личных дел адепток факультета Высшего целительства и невозмутимо уточнил: – Девицы с других факультетов интересуют?
Другие не интересовали. Нужна была только одна.
Сандэр провел в ректорском кабинете, который бесцеремонно захватил в отсутствие своего старого друга-ректора, уже несколько часов, просматривая личные дела адепток-целительниц всех годов обучения с первого по шестой.
– Нет, – подвигая ближе к себе последнюю принесенную стопку дел, сосредоточенно ответил маг. – Декан целительского факультета сегодня здесь? Хочу с ним переговорить.
– Сейчас уточню, – Алекс шустро скрылся за дверью кабинета.
Минут через десять он вернулся.
– Декан Фаргус здесь. Позвать?
– Да, пусть подойдет, – кивнул Сандэр, и молодой мужчина снова скрылся за дверью.
Сандэр уже закончил с последней стопкой дел и, не найдя искомого, сидел за массивным кабинетным столом в ректорском кресле, сложив руки на груди, задумчиво и хмуро глядя в окно.
Поиски пока не дали никаких результатов. Но сдаваться он не собирался, хотя не ожидал, что все может так затянуться.
В дверь постучали.
– Да, входите, – громко пригласил маг.
Дверь открылась, и на пороге появился невысокий худощавый мужчина. Немолодой, с короткими седыми волосами, умиротворенным лицом, покрытым сетью мелких морщинок, и выцветшими светло-голубыми глазами.
– Декан Фаргус, добрый день! Прошу, проходите, – Сандэр жестом пригласил целителя сесть в гостевое кресло у стола.
Тот приветственно кивнул и разместился на предложенном месте, с вежливым любопытством глядя на темного мага.
– Мне нужна ваша помощь, – начал он неторопливо, откинувшись на спинку кресла и в упор глядя на декана, – я ищу девушку, обучающуюся на целителя. На вашем факультете ее нет, – Сандэр кивнул на горы разложенных на столе ректора папок, – но мне нужно сузить поиски до одного-двух учебных заведений империи. Я хочу знать, на каком курсе и в какой из наших академий или целительских школ обучают обработке ран, нанесенных черными магическими заклинаниями.
Умиротворенное выражение лица быстро сменилось искренним и глубоким удивлением, брови целителя поползли вверх, а глаза округлились.
– Нанесенных черными магами? – внезапно севшим голосом повторил декан. – Да что вы, милорд, такому нигде из известных мне учебных заведений империи не учат. Да такому нигде не учат!
– То есть? – наступила очередь Сандэра удивляться.
– Видите ли, милорд, для того чтобы изобрести противоядие, нужно изучить яд, – прокашлявшись, мягко пояснил целитель. – Насколько мне известно, черной магии у нас, слава Богине, не обучают, и как объект изучения ее не преподают, она запрещена во всех королевствах и княжествах по известным вам причинам. И империя не является исключением.
– Но несмотря на это есть целители, которые умеют излечивать раны, нанесенные черными магами, – невозмутимо возразил Сандэр.
– Да, безусловно, есть, милорд, – согласно кивнул Фаргус, ничуть не смутившись, – но, поверьте, их единицы, и они этому не в академиях обучались… Это те, кому повезло – или не повезло, тут как посмотреть, – столкнуться с черными магами на практике. Например, императорские целители, те, кто лечит ваших инквизиторов. Они абсолютно точно владеют этим знанием. Вот у них спросите, кто их учил и где. А нас, простых целителей, – в голосе декана проскользнули нотки обиды, – к этим знаниям не допускают.
– То есть вы хотите сказать, если кто-то и лечит раны, нанесенные черными магами… – Сандэр задумчиво замолчал.
– Да, все верно, милорд, это исключительно самоучки, которым довелось на практике залечивать такие раны методом проб и ошибок. Учебников на эту тему, насколько мне известно, нет, – в голосе Фаргуса зазвучала ирония, но тут же, будто спохватившись, он вкрадчиво, словно боясь спугнуть нежданную удачу, подавшись вперед, к столу, уточнил: – Но, если я правильно понял, вы разыскиваете вполне конкретную девушку, которая залечивала именно такие раны?
– Истинно так, декан Фаргус, – усмехнулся Сандэр, постукивая пальцами по столу и исподлобья поглядывая на декана целительского факультета.
– О-о-о, – целитель взволнованно сложил ладони в умоляющем жесте, – могу ли я просить вас, милорд, если вы ее найдете, направить ее ко мне. Я буду рад зачислить ее на свой факультет! Без каких-либо вступительных испытаний! Мне такие ученики очень нужны!
Сандэр продолжил задумчиво слушать, крутя в пальцах обычный карандаш, который до этого лежал на столе ректора.
– Вы поймите, я ведь хорошо знаю Дария, мы вместе с ним учились давным-давно на целительском, – с напором продолжил Фаргус, – если он только прознает про нее, сразу заграбастает себе в императорский лазарет. А там она влюбится в какого-нибудь из ваших красавцев-инквизиторов, – при этих словах целитель махнул в сердцах рукой, – или еще какого-нибудь знатного отпрыска, и все! Пиши пропало!
Сандэру почему-то сразу представилась Вивьен в императорском лазарете, среди полуголых мускулисто-рельефных бойцов-инквизиторов, бинтующая их раны и мягко улыбающаяся им со словами поддержки, какой он видел ее тогда, в поселении.
Внутри шевельнулось недоброе разъедающее чувство, в пальцах жалобно хрустнул карандаш.
– Девочек с хорошими магическими данными древние магические роды быстро прибирают к рукам, сейчас даже никто отсутствием родословной не брезгует. Все стремятся подпитать магические источники любыми средствами. В лучшем случае замуж, потом непременно беременность, дети, дом, загородное поместье…
Сандэр бросил на стол два обломка, отряхнул пальцы от мелких щепок, встал и подошел к окну, заложив руки за спину.
Из ректорского окна открывался чудесный вид на академгородок с его невысокими аккуратными зданиями, корпусами общежитий, полигоном, оранжереей…
– А мне нужны молодые, талантливые, жадные до новых открытий! – горячо продолжал декан. – Целительство – это важная наука! Его нужно развивать, открывать новые способы лечения, новые зелья, эликсиры, магические техники излечения, да много чего! Мы еле-еле набираем адептов каждый год. Нет, не поймите неправильно, приходят поступать многие… Но предрасположенность выявляется только у каждого третьего, а мы и так значительно снизили требования… Даже ведьм начали охотно брать с этого года, а до этого они все в Валорийскую академию уезжали целительству учиться, там лет двести уже нет никаких ограничений. Я даже знаю, что в Валории пару лет назад начали эксперимент, приняли несколько адептов при отсутствии природной предрасположенности к магии целительства, из тех, кто очень хотел развить это мастерство и прошел определенные испытания, и снизили требования по возрасту: если ребенок талантлив и хочет, он может начать обучение раньше, и результаты превзошли ожидания! Понимаете?! А мы топчемся на месте, заняли самую консервативную позицию и сами от этого страдаем!