Роковое возмездие

В ее словах столько скрытой боли, что моя просто отказывается существовать.

– Что с ней случилось? – рискую спросить едва слышно.

– Я… я не хочу об этом говорить. Давай просто молча допьем шампанское и забудем о нашем разговоре.

– Конечно.

Филиция снова делает глоток и передает бутылку мне.

– Я догадываюсь о причине твоего срыва. Виновата, должно быть, утренняя газета? – Замираю с поднесенным к губам горлышком. Мы не настолько близки, чтобы копаться в моем болезненном прошлом. Да мне и не приходится, потому что девушка сама завершает начатое: – На твоем месте я бы не спешила верить прессе.

– Эзио как-то связан с Рафаэлем Росси? – пользуясь моментом, я все же пытаю удачу в надежде выудить хоть какую-то информацию.

– Я не лезу в дела мужа и тебе не советую!

С этими словами блондинка выхватывает бутылку из моих рук и снова прикладывается к ней, после чего возвращает обратно мне. Но уже на пятом круге чувствую, что начинаю хмелеть.

– У меня никого не осталось, – вновь нарушаю паузу. – Кажется, ты тоже одинока. И мне бы не хотелось видеть в тебе врага, Филиция. Думаю, мы с тобой могли бы поладить.

– А я думаю, что шампанского тебе хватит, – иронично замечает она. Однако звучит это без присущего ей высокомерия. Да уж, несмотря на ангельскую внешность, характер у этой девушки поистине стервозный.

– Тут я с тобой соглашусь. – Неуверенно поднимаюсь на ноги и держусь за край стола, чтобы поймать равновесие. – Спасибо за разговор, Филиция, – посылаю ей усталую полуулыбку и по стеночке двигаюсь по направлению к выходу.

– И тебе спасибо, – доносится мне в спину. – По прилету повторим?

Чувствую, как мои губы растягиваются в широкой улыбке.

– С удовольствием, – отвечаю, обернувшись.

Выхожу в коридор и так же по стеночке следую в поисках туалета. Чтобы хоть немного прийти в себя, мне нужно умыться холодной водой.

Разговор с Филицией отвлек меня от событий сегодняшнего утра, но сейчас я опять невольно вспоминаю заголовок в газете и злюсь на себя, что не испытываю от этой новости никакого облегчения. Очевидно, где-то внутри меня все еще живет та глупая девочка, которая любила дьявола, и она по-прежнему молится за его проклятую душу, просит бога о том, чтобы он оказался жив.

– Стучаться не учили?

Вздрогнув, вижу перед собой Гектора. Мне становится неуютно от его испытующего взгляда. Настолько, что даже волосы на затылке словно встают дыбом, и кожа в том месте покрывается потоком чувственных мурашек, тут же рассыпающихся по спине колючими осколками.

Гребаное шампанское.

– Я… я искала туалет.

Наступает тишина, и я молча слежу, как его длинные пальцы ловко застегивают мелкие пуговицы на рубашке, скрывая под тканью рельефную грудь.

Глава 8

ДЖИА

Кажется, воздух становится густым и вязким. Видимо, алкоголь еще сильнее ударил в голову, отчего губы стали сухими как песок, нагретый знойным солнцем. И это знойное солнце словно нарочно позволяет мне обжигаться о мужской обнаженный торс, который уже в следующую секунду закрывают полы рубашки.

– И долго ты будешь пялиться? – осекает Гектор и, поправив ворот белой рубашки, направляется на выход, но, к сожалению, задерживается возле меня.

Его острый язык немного отрезвляет мой опьяненный рассудок, и я нарочно вздергиваю подбородок, выдерживая на себе насмешливый взгляд.

– Не переживай, как только ты открываешь рот, желание смотреть на тебя отпадает, – ехидно выдаю я, глядя ему прямо в глаза. Надеюсь, на этот раз мой заплетающийся язык не подвел. Вот только с каждой секундой зеленые переливы радужки затягивают меня подобно опасному болоту.

– Думаешь, напиться, когда и в трезвом виде ты еле управляешься со своими ногами – хорошая идея? – Задев меня очередной колкостью, Гектор склоняет голову набок, испытывая мое терпение наглой ухмылкой.

Самодовольный идиот.

Закатываю глаза и демонстративно разворачиваюсь к выходу. Вот только взор внезапно застилает белоснежная пелена, и я резко теряю равновесие, а мое положение в пространстве стремительно меняется на горизонтальное. Правда, от столкновения с полом меня уберегают сильные руки, и в следующую секунду вместо болезненной встречи с полом я оказываюсь прижатой спиной к крепкой груди Гектора.

– Аккуратней, солдат, – раздается над ухом тихий глубокий голос, и я ощущаю, как мужские губы касаются моих волос.

Твою ж мать! Я вновь чувствую его тепло. Близко. Непозволительно близко. Отчего сердце уже выламывает ребра, отчаянно пытаясь покинуть грудную клетку. Воздух вокруг сгущается, а его горячее дыхание на затылке обволакивает подобно сладкому сиропу.

«Нет-нет-нет, Джиа. Какого черта твой мозг отказывается функционировать, когда так необходим?! Ты же клялась, что больше никогда не подпустишь к себе ни одного мужчину».

Однако в моей жизни вечно все наперекосяк, и сейчас я позволяю телохранителю нарушить свое личное пространство. Именно ему впервые за долгое время разрешаю ломать свои защитные стены.

Кажется, он еще сильнее прижимает меня спиной к своей груди, и я слышу биение его сердца, чувствую жар его тела. Внутри разгорается странное ощущение, что еще немного, и я окончательно рухну в его объятия.

Нет, этого не произойдет.

– Все нормально, – выдавливаю сипло, едва справляясь с рваным дыханием, но широкие ладони по-прежнему сжимают мою талию. – Все нормально, можешь отпустить меня, – добавляю уже тверже, одновременно прикладывая массу усилий, чтобы заглушить вызванное мужчиной волнение.

– Тебе стоит научиться благодарности, – произносит он уверенно и ровно, словно у меня одной зашкаливает пульс. И когда я понимаю, что Гектор не собирается отступать, окончательно прихожу в чувство. Точнее, меня накрывает раздражение.

– А тебе стоит держаться от меня подальше. – Резко сбрасываю наглые руки и сразу поворачиваюсь к его довольной физиономии. – Надо же, такой мужлан умеет улыбаться? – В ответ его улыбка становится только шире, а от моего хмельного состояния не остается и следа. – Не могу понять, что тебя так забавляет?

– Ничего. – Гектор задумчиво потирает подбородок, по-прежнему сохраняя на лице довольный оскал. – Дефицит секса и алкоголь – опасный для тебя коктейль.

Прикрыв веки, делаю успокаивающий вдох.

Он просто невыносим!

От нарастающего раздражения я сжимаю руки в кулаки и решительно делаю шаг к нему навстречу.

– Смотри, как бы в этот коктейль я не добавила твои яйца, предварительно взбив их миксером! – цежу с особым удовольствием, желая стереть его самоуверенность в пыль.

Но Гектор лишь взрывается громким хохотом, раздражая меня еще сильнее. Вот же мудак!

Яростно толкаю его в грудь и, развернувшись, опираюсь ладонью о стену. Головокружение снова затягивает меня в противную карусель, но я выдерживаю этот сумасшедший аттракцион. В надежде как можно быстрее найти этот долбаный туалет и скрыться от пристального взгляда Гектора, что до сих пор прожигает мне спину, заставляю себя двигаться вдоль коридора. Спустя еще пару дверных проемов я все же нахожу нужную комнату и, закрыв за собой дверь, наконец добираюсь до раковины.

С облегченным вздохом цепляюсь за нее дрожащими руками и с минуту просто стою без движения. Пытаюсь отвлечься, разглядывая красивые переливы розового мрамора, но ничего не выходит. Сейчас все мое тело трясет, словно внутри происходит самое опасное землетрясение.

Я прекрасно понимаю, что испытываю сейчас то самое чувство, которое когда-то поставила для себя под запрет. И никто! Ни один мудак больше не заставит меня нарушить его. Тем более этот.

Открываю кран и опускаю руки под проточную воду, которая за считанные секунды становится такой ледяной, что кисти начинает неприятно сводить. Ополоснув лицо желанной прохладой, я немного прихожу в себя и, выключив воду, бросаю беглый взгляд в зеркало. Мне хватает этого, чтобы внутри поднялась волна недовольства. Отрицательно помотав головой, я плетусь в обеденную зону. Во рту неприятно сухо и вообще мое состояние оставляет желать лучшего, поэтому понимаю, мне нужно хотя бы выпить чего-то горячего.

Спустя двадцать минут я уже наслаждаюсь покоем, держа в руках горячую кружку зеленого чая. Гектора я после нашей перепалки не видела, Филиция тоже не выходила из комнаты. Но сейчас я не против побыть в одиночестве, любуясь завораживающим видом из иллюминатора. Как-то незаметно мои веки тяжелеют и блаженно прикрываются, отправляя тело в объятья сна.

***

– Джиа, – едва слышно пробивается сквозь сонное сознание голос Гектора, – давай, просыпайся! – Не добившись никакой реакции, он повторяет уже требовательнее и треплет меня за плечо, на что я лишь недовольно хмурю лоб и удобнее устраиваюсь в кресле. Но когда прикосновения становятся более настойчивыми, чары Морфея окончательно растворяются, и я вздрагиваю, резко распахнув глаза. – Америка, детка, – объявляет с сарказмом и, убрав с моего плеча теплую ладонь, головой указывает на выход.

Глубокий вздох покидает мою грудь, и я заставляю себя подняться из своего тепленького кресла, обратив внимание на то, что во сне кто-то укрыл меня пледом. Мило. Аккуратно сложив его, я следую за Гектором, но у ступеней буквально замираю как вкопанная, потому что перед глазами еще немного плывет. Видимо, спросонья так меня догоняет выпитое накануне шампанское.

Снизу доносится раздраженное цоканье телохранителя, и уже в следующую секунду он оказывается рядом со мной, помогая спуститься с трапа.

– Спасибо, – не глядя на него, заставляю себя выдавить благодарность и нарочно отвожу глаза, заметив при этом три огромных черных внедорожника.

– Надо же, ты знаешь такое слово? – ехидно комментирует Гектор, но я заставляю себя проглотить вспыхнувшее желание продемонстрировать ему свое недовольство даже взглядом. После сегодняшней стычки я ради собственного спокойствия решила полностью игнорировать своего так называемого телохранителя.

Напряжение между нами нарушает Филиция, стремительно цокающая каблуками по трапу. Как только ее лакированные туфли касаются земли, из второй машины выходит пожилой мужчина, а сама девушка с радостным визгом бежит к нему и бросается на шею.

– Это ее отец, – вполголоса поясняет Гектор, слегка наклонившись ко мне. Но этого достаточно, чтобы я уловила горячее дыхание возле виска.

– И кем же является ее отец? – Слегка отстраняюсь от мужчины, по-прежнему избегая встречаться с ним взглядом. – Судя по личному аэропорту и трем четырехколесным монстрам, точно не продавец обуви.

Из груди Гектора вырывается тихий низкий смех, что все же вынуждает меня поднять голову и посмотреть на него.

– Ее отец глава американской мафии, – наконец удостаивает меня ответом Гектор.

– Ах, ну конечно, что за глупый вопрос…

– Самокритика – хорошее качество, Джиа, – дразнящим тоном подначивает меня этот паршивец, а потом, не давая возможности придумать достойный ответ, предлагает мне свой локоть в качестве опоры. – Прошу, синьорина. Не время нервничать. Приберегите силы.

– Может, ты уже заткнешься? – недовольно бурчу себе под нос.

Жеманно расправив плечи, принимаю его великодушный жест и беру этого нахала под руку.

Что ж… в одном он определенно прав: внеплановые американские каникулы еще пощекочут мне нервы. Нутром чую!

Глава 9

ДЖИА

Отец Филиции уже немолодой и малоприятный человек, в особенности это заметно по наглому выражению лица. У него холодный, даже какой-то мертвый взгляд. Внешне Анджело Баскиано ну просто эталонный злодей. И даже идеально сидящий на нем шикарный костюм не вызывает у меня ни грамма симпатии к этому мужчине.

Зато теперь я понимаю, откуда у Филиции такие острые зубки.

Вскоре треск гравия под колесами сменяется ровным асфальтом. Черный внедорожник на рекордной скорости мчит нас по вечернему шоссе. На протяжении получаса Анджело и Гектор ведут серьезный диалог, в то время как Филиция радостно болтает с кем-то по телефону. И если теперь я вполне сносно способна изъясняться и понимать по-итальянски, то вот с английским дела обстоят гораздо хуже. Поэтому молча слежу за сменяющимися за окном картинами, даже не пытаясь вникнуть в разговор мужчин. В какой-то миг все стихает, остается лишь фоновый звук работающих дворников. Идет дождь, и я не замечаю, как вслед за стекающими по стеклу каплями погружаюсь в раздумья.

Почему-то вспомнились погибшие Женевра и Балдо. А Уго? Что с ним стало? И вновь цепочка мыслей приводит меня к моему дьяволу. А если я не испытываю облегчения, прочитав ту статью, потому что останки найденного тела все же принадлежат не ему? Рафаэль жив, мне это подсказывает шестое чувство. Будь он мертв, моя душа прекратила бы терзаться в догадках.

– Джиа, – вздрагиваю от неожиданного обращения ко мне, – как вам Нью-Йорк? Бывали тут? – спрашивает Анджело, а я, наконец, слышу уже знакомый язык и концентрирую внимание на собеседнике.

Вот только вся эта любезность пропитана фальшью, ведь в его тоне я отчетливо улавливаю безразличие. Как ко мне, так и в принципе к человеческой жизни. Мне не нравится энергетика этого мужчины. Что-что, а это я научилась улавливать на интуитивном уровне. И сейчас даже рада присутствию Гектора, он хоть и подлец, но зла мне не желает.

Анджело демонстративно прочищает горло в ожидании моего ответа, со смаком попыхивая сигарой, вальяжно развалившись на сиденье напротив. Благо просторный салон авто позволяет сохранять личное пространство нетронутым, и это помогает мне держать лицо.

– Простите. Я просто немного рассеяна после перелета. – Слегка ерзаю на месте от его холодного взгляда. – Нью-Йорк просто чудесен! Всегда хотела здесь побывать. – Посылаю ему полуулыбку и отворачиваюсь обратно к окну в надежде, что мужчина переключит внимание обратно на Гектора.

– Впечатляет. У вас хороший итальянский. – Чуть помедлив, сдавленным тоном добавляет: – За четыре-то месяца. – И с этими словами выпускает густое облако дыма.

– У меня был хороший учитель.

– Думаю, вам с Филицией стоит развеяться, – прищурившись, продолжает Анджело. – Что скажете насчет завтра? Я все организую.

Его дочь лишь закатывает глаза, продолжая болтать по телефону.

– Большое спасибо за предложение, мистер Баскиано, но я вынуждена отказаться. Мне бы хотелось отдохнуть.

Медленным движением Анджело тушит сигару в пепельнице. Заметив, с какой силой он вдавливает ее стержень, я сглатываю, но ни капли не жалею о своем отказе. Ему не удастся запудрить мне мозг. Пусть я молода, но не позволю управлять собой.

– Здесь тебе ничего не угрожает, – монотонно заверяет он. – Но, если причина действительно в твоей усталости, хорошо, – одобрительно кивает и затем добавляет после короткой паузы: – я принимаю твой отказ.

Сведя брови к переносице, бросаю встревоженный взгляд на Гектора, затем опять на Анджело.

– Благодарю. – Выдавливаю из себя сдержанную улыбку, мечтая поскорее выбраться из этой машины. Мне становится душно, плотный ворот платья только ухудшает состояние, а спрятанная под длинными рукавами кожа начинает противно зудеть.

Видимо, все вокруг в курсе, где мне безопасно, а где – нет. Все! Кроме меня!

Внезапно вспыхнувшее раздражение угасает, едва я вижу серьезное лицо Гектора и читаю по его едва шевелящимся губам: «Успокойся».

Выдохнув, все же беру себя в руки и отворачиваюсь к окну. Думаю, лучшая возможность избежать лишних разговоров – притвориться спящей. С этой мыслью я откидываюсь на спинку сиденья, прикрывая веки. И распахиваю их, только когда чувствую, как машина съезжает с ровной дороги на гравий. Впереди разъезжаются в стороны большие кованые ворота, и мы попадаем на территорию особняка, останавливаясь у главного входа.

Гектор помогает мне выбраться из машины. По мере открывающегося передо мной вида, я чувствую, как от искреннего изумления брови ползут вверх. Особняк Баскиано больше походит на грандиозный дворец, который по всему периметру подсвечивается теплым светом прожекторов, что добавляет еще большей величественности. И вроде бы я нахожусь за сотни километров от Италии, но эта огромная усадьба в стиле итальянского ренессанса, словно швыряет меня обратно на Сицилию.

– Идем, – низкий шепот Гектора звучит рядом с ухом, – мы будем жить в отеле.

– В отеле? – удивленно выпаливаю, тут же оборачиваясь назад.

Мне необходимо каждый раз читать ответы по его лицу, вот только Гектор никогда мне этого не позволит. В подтверждение моих мыслей он ухмыляется и вновь подставляет мне локоть для поддержки. А я принимаю помощь, следуя за ним вглубь чарующей зеленой аллеи.

– На этой территории помимо отелей имеются парк с озером, баскетбольная площадка, боулинг, сквош-корты, теннисные корты, десятки бассейнов и даже собственная электростанция.

– Вау, – глухо выдыхаю, не веря своим ушам. – Ты, видимо, часто здесь бываешь?

– Одно время я работал на Баскиано. Поэтому знаю здесь каждый угол, как заученную до дыр карту.

Уголки моих губ невольно поднимаются вверх.

– Америка положительно влияет на тебя. Не знала, что ты не всегда бываешь засранцем. – И, не дожидаясь его ответа, добавляю: – Прими это за комплимент.

Мужчина никак не реагирует на мои слова, и мы в безмятежном молчании продолжаем путь до отеля. Я с наслаждением вдыхаю влажный после дождя воздух и мысленно подмечаю, что эта мимолетная любезность телохранителя помогла моей душе немного успокоиться. И мне совсем не хочется портить приятную тишину. Не думала, что когда-нибудь использую это прилагательное в отношении Гектора.

Добравшись до номера, я первым делом заваливаюсь на стоящий в холле диван. Мы достаточно долго по моим меркам шли пешком, и ноги теперь сотрясает заметная дрожь. Гектор начинает быстро осматривать помещение. Я лишь могу позволить себе оценить взглядом интерьер, выполненный в стиле ампир. На языке вертится только одно: дорого, богато. Даже несмотря на небольшую площадь, этот стиль имеет вкус величия. Пастельные тона с позолотой. Колонны, пилястры с лепниной, фрески, гобелены. Все выполнено со строгой точностью классицизма.

Вскоре глухой стук в дверь отвлекает меня от рассматривания помещения, а после в холле появляется мужчина в форме служащего и с чемоданами в руках. Гектор указывает ему нужную комнату и, оставив мои вещи в спальне, носильщик покидает номер.

– Надолго Эзио задержится? – интересуюсь я, равнодушно уставившись в потолок.

– Понятия не имею. Я в душ.

Последняя фраза заставляет меня приподняться на локтях.

– Ты хочешь принять душ в моем номере?

– Поправочка, – Гектор останавливается возле меня и нарочно поддевает пальцами подбородок, – в нашем номере.

Мои глаза резко распахиваются, и я бью его по руке, отбрасывая ее от своего лица.

– Надеюсь, здесь две комнаты? – интересуюсь, не в силах скрыть раздражения.

На что Гектор лишь кривит губы в усмешке и проходит дальше, оставляя мой вопрос без ответа. Замечательно. Номер не очень большой, и то, что мы вдвоем будем делить такую маленькую территорию, совершенно не радует меня.

Остаток вечера проходит по стандартному расписанию: разминка, легкая тренировка, душ и ужин. Сейчас же я сижу на кухне, обхватив ладонями белую керамическую чашку. Кончики пальцев приятно покалывает теплом, а аромат мелиссы и земляники обволакивает меня, позволяя расслабиться в приятном томлении. Спальня здесь одна, но ничего, диван в холле вполне удобный. Там телохранителю самое место, стеречь вход.

Словно вызванный моими мыслями, на кухне появляется сам Гектор, и я невольно отмечаю его внешний вид: свободная серая футболка и штаны в цвет, тоже широкие и слегка приспущенные на бедрах. Босиком. Возвращаюсь к его рукам и замечаю на обнаженных бицепсах татуировки. Заставляю себя прекратить рассматривать телохранителя и перевожу взгляд на свои пальцы.

Взяв уже налитую ему чашку чая, Гектор присоединяется ко мне, нарушая мгновения неги. Какое-то время мы просто наслаждаемся горячим напитком в тишине, но почему-то в голову закрадывается внезапная мысль об Эзио. Молчал бы он в такой обстановке? Вряд ли. Джаро бы прикурил сигару и вместо чая в его руках однозначно покачивался бы стакан с виски. Будь он на месте Гектора, уничтожил бы мою безмятежность, заставив меня ответить себе взаимностью. Они совершенно разные.

– Ты часто куришь? – не знаю, зачем задаю мало интересующий вопрос. Наверное, оттого, что предпочитаю заполнить молчание и его редкие на себя взгляды бессмысленной болтовней. К тому же в первую нашу встречу я видела, как он одалживал сигарету у Эзио. Но после этого ни разу больше не замечала за ним эту пагубную привычку.

– Редко. Только когда нервничаю. – Гектор делает глоток и звучно опускает чашку на стол. – Нравятся татуировки? – перехватывает он инициативу, уводя разговор от себя. Все-таки есть между ними нечто общее. Однако в ответ я лишь недоуменно поднимаю брови. – Я заметил, как ты рассматриваешь мои.

– Тебе показалось, – резко обрываю, – я никуда не смотрю.

– Ну естественно не смотришь, – самодовольно заявляет он и хитро прищуривается.

– Ну и самомнение у тебя, – фыркаю себе под нос. – Не стоит списывать случайные взгляды на что-то большее. Ты не в моем вкусе.

– Это моя фраза.

Закатываю глаза и, отодвинув чашку в сторону, встаю из-за стола.

– Так, ладно, я спать. Надеюсь, ты догадался, что твое место на диване в холле.

Уперев руки в бока, я ожидаю ответа, но он откровенно игнорирует меня, взяв в руки телефон.

Сволочь!

– Спокойно ночи, Джиа, – поддевает Гектор, словно нарочно напоминая, куда я шла.

– И тебе! – цежу сквозь зубы, а потом разворачиваюсь и покидаю кухню.

Вот только лежа в кровати, я начинаю осознавать, что боевой настрой медленно угасает, а на его место приходит страх. Я понятия не имею, чего ожидать сегодня: блаженного забытья или визита монстра в кошмаре. Все же здесь новое место, а рядом нет тех, кто успокоил бы меня. Однако по мере того, как тяжелеют веки, паника постепенно растворяется. И я не в силах предотвратить такой исход. Я устала. Поэтому засыпаю, забывая о своих страхах.

***

Блеск острого ножа холодом сковывает душу, но кричать не получается. Рот открываю – и тишина. Глаза застилает алая пелена боли. Слезы безостановочно текут по щекам. Я снова испытываю это… снова… Ужас пытается как можно быстрее захватить мой разум, раз за разом накрывая ударными волнами.

– Я хочу услышать твой голос… кричи громче… громче… – пробирается в голову мрачный шепот монстра, и я окончательно теряю себя.

А после передо мной появляются эти бездушные, словно покрытые льдом глаза. Холодные и серые, как камень. Дыхание сбивается, дается мне с трудом. На дне пугающих черных зрачков монстра я вижу острое лезвие, покрытое моей кровью. Вмиг окружающее пространство застилает багровым туманом. Нет, это не туман, это дым и запах жженой кожи. Нет! Нет! Нет!

Сквозь всю эту боль, сквозь весь этот ад я опять слышу его… детский плач. Раздирающий до скрежета зубов, до хруста костей. Я больше не хочу находиться здесь. Снова ощущаю на себе прикосновения чужих рук и из последних сил начинаю отбиваться от них. Кричать что есть мочи. Не сдамся. Чувствую, как ногти впиваются в горячую плоть, но не останавливаюсь, пока меня не сковывает резким холодом. Словно ледяные иглы пронзают все нервные окончания. Яркий свет касается сомкнутых век, а до находящегося во власти кошмара сознания слабо доносится мое имя.

– Джиа! Очнись! – рявкает кто-то уже сорванным голосом. Кровавая пелена рассеивается, и перед глазами постепенно проявляется образ Гектора. – Твою мать, Джиа?! Что это было? – шокировано выдыхает он, едва справляясь со сбитым дыханием, и прижимает меня к себе.

Облегчение обрушивается на сердце холодным потоком, отчего ноги превращаются в желе и подгибаются. Цепляюсь дрожащими руками за футболку Гектора и прижимаюсь к нему сильнее, позволяя себе сорваться на рыдания, пока не осознаю, что мы оба мокрые. Слегка отстранившись от мужчины, судорожно осматриваюсь вокруг. Я не сразу понимаю, где мы находимся, но через пару секунд измученное сознание окончательно вырывается из цепких лап монстра. Мы в душе.

– Я не знал, как до тебя достучаться, – хрипит Гектор, отвечая на мой невысказанный вопрос.

Истерика медленно отступает. Я обреченно ударяюсь затылком о стену и сползаю вниз, присаживаясь на корточки. Чувствую себя выпотрошенной. В голове до сих пор гудит, и я запускаю онемевшие кончики пальцев в волосы. Они вернулись. Мои ночные кошмары. И теперь я знаю, как будет проходить каждая моя ночь. Мне нужна Нагайна. Мне нужно домой. В Италию.

Заблудившись в собственных мыслях, я не замечаю, как Гектор поднимает меня с пола душевой и, завернув в полотенце, выносит из ванной комнаты.