Склифосовский

В древней языческой Руси детский приют был бы попросту невозможен: дети рассматривались как приложение к родителям и практически являлись собственностью взрослых. Родитель мог спокойно и продать, и убить своего ребенка. Причем власть имели и отец, и мать. По древним славянским законам дети освобождались «по смерти одного из родителей из-под власти другого». Они становились свободными от власти другого родителя и тогда, когда тот вступал в повторный брак. В этой двойственности родительской власти явно прослеживается влияние более древних, общинных родовых структур с элементами матриархата. Например, именно мать-княгиня судила распри детей-князей, матери-вдове принадлежали все права родительской власти, в том числе отдание дочерей замуж.

Детей не только порабощали, но и приносили в жертву – явление, распространенное в дохристианском мире славян, как и в других языческих обществах. Исследователи обычаев Древней Руси сообщают об «умерщвлении грудных младенцев над телами воинов Святослава». Русы-язычники верили, что тело убитого человека возвращает земле жизненную силу, которой оно было наполнено, а через землю эта сила передается живым. В этом смысле именно младенец обладал наибольшим количеством нерастраченной силы. Считалось, что он еще не вступил в мир взрослых людей, а значит, является посредником между здешним и потусторонним. Его возвращение в неведомый, непостижимый мир, откуда он пришел на землю, способно сберечь и сохранить тех, кто остается в мире ведомом и постижимом.

При таком устройстве общества никому не приходило в голову помогать ребенку, если он лишался родителей. Да и вообще рассматривать его как личность. Поэтому сироты могли выжить, только став для кого-то бесплатной рабочей силой.

Крещение Руси в 988 году повлияло на сознание людей. Первыми начали задумываться о милосердии правители. Спустя всего восемь лет после Крещения великий князь Владимир Святославич поручил духовенству заниматься общественным призрением, куда входила и помощь сиротам. Заботился он о благих делах и сам, раздавая убогим, странникам, сиротам милостыню.

Позднее великий князь Ярослав Владимирович (Мудрый) учредил в Новгороде сиротское училище, где воспитывалось 300 юношей. Призрение бедных и страждущих, в том числе и детей, рассматривал как одну из главнейших обязанностей христианина и Владимир Мономах. В своем послании потомкам («Духовная Великаго князя Владимира Всеволодовича Мономаха детям своим, названная в летописи Суздальской Поученье») он завещал защищать сироту и призывал: «Всего же паче убогих не забывайте, но елико могуще по силе кормите, снабдите сироту».

В целом, во времена удельных княжеств призрение детей-сирот было либо частным делом князей, либо возлагалось княжеским государством на церковь. Но в любом случае оно осуществлялось из религиозных, моральных побуждений, рассматривалось как богоугодная акция. Поговорка того времени гласит: «Не постись, не молись, а призри сироту».

Несмотря на помощь сиротам, отношение к детям во многом оставалось прежним. Родители продолжали полностью распоряжаться брачной судьбой своих отпрысков. Современник Склифосовского, одесский правовед Александр Загоровский[15] писал о влиянии уходящего в глубь веков «пагубного обычая женить малолетних на возрастных девках». Родители могли отдать ребенка в монастырь и даже принести обет от имени малолетнего.

Только в эпоху Московского царства было отменено, точнее лишь трансформировано родительское право передавать детей в рабство. Сначала родителям позволялось заочно записывать своих детей, не достигших пятнадцатилетнего возраста, в кабальное холопство, а потом – просто отдавать их в услужение.

Примечания