Старший брат моего жениха
Во-первых, истерикой ничему не поможешь. Во-вторых, не умею. Да и спешу, потому все разговоры и разборки оставляю на потом.
Поправляю лямки рюкзака на плече, выбегаю из комнаты, не оглядываясь, и уже очень скоро оказываюсь в просторном дворе. Так, сейчас в общежитие, а потом сразу в универ. Мысленно скрещиваю пальцы на удачу, а под ложечкой сладко замирает. Волнение, никуда от него не деться. Ненавижу нервничать, но сдача экзаменов без парочки таблеток валерьянки ещё ни разу не обошлась.
На телефон приходит сообщение от службы такси, а значит, водитель уже на месте. Отлично! Припускаю к калитке, распахиваю её, но так и столбенею на месте, потому что серебристый Фольксваген с шашечками на крыше резво газует и стремительно набирает скорость, уезжая. Вжик и нет моего такси.
В смысле? А я?
Машина скрывается в облаке пыли, а я концентрирую всё своё внимание на человеке, который, по всей видимости, к этому причастен. На Руслане.
Он стоит на том самом месте, где ещё минуту назад стоял Фольксваген, а выражение лица такое, будто бы вообще ничего серьёзного не произошло. Руслан уже успел переодеться и на нём сейчас светлая рубашка навыпуск и синие джинсы. Пара пуговиц у ворота расстёгнута, смуглые ключицы проглядывают в вырезе, а тёмные волосы влажные и небрежно падают на лицо.
Всё это я замечаю, пока он идёт ко мне, размеренно и вальяжно.
– Что это значит?! – Снова поправляю лямки рюкзака, который почему-то всё время норовит упасть на землю. – Мне же ехать надо! Я ведь опоздаю.
Хочется стукнуть Руслана за его фокусы. Больно и прямо по голове. Он ненормальный какой-то, честное слово.
– Таксист очень подозрительный попался, – говорит, словно его вообще хоть каким-то боком должна касаться персона водителя. – Я его отпустил. Очень он мне не понравился.
– Что ты вообще тут делал? Какая тебе разница, что из себя таксист представляет? Что он бы сделал со мной? В лес завёз?
Да, я знаю, что могут сделать с девушкой плохие люди. Но с Русланом хочется спорить.
– Вариантов масса, – поводит плечами и указывает рукой на гараж. – У меня машина там. Мне как раз тоже в город нужно, потому отвезу.
– То есть ты не подозрительный и с тобой я должна ехать с удовольствием? После того, что ты устроил?
Руслан молчит и смотрит куда-то поверх моей головы. Хмурит брови, но в перепалку не вступает.
– Не надо, – отрицательно качаю головой и делаю шаг назад. – Я новую машину вызову.
Уже тянусь за телефоном, но Руслан берёт меня за плечи и наклоняется так низко, что я чувствую его дыхание на своей коже. Оно странно горячее, жгучее, обжигающее.
– Кира… наше знакомство началось очень плохо, но мы же в каком-то роде не чужие люди. – Его голос становится очень тихим, но я всё равно отлично слышу каждое слово. – Таксист был действительно очень подозрительным, а я виноват перед тобой. Потому позволь помочь.
– Это вместо извинений?
– А слова хоть когда-то имели значение? – усмешка трепещет в уголках его губ, а я задерживаю дыхание. – Но да, я хочу извиниться. Как умею.
– Не словом, а делом, да?
– В некотором роде.
Руслан мне кажется сейчас искренним, потому я киваю. Просто киваю, и он отпускает мои плечи.
Мы не говорим больше друг другу ни слова. Зачем? Он просто подвезёт в качестве извинений за свои выходки, а я воспользуюсь этим предложением и доеду до общежития с ветерком. Время действительно поджимает.
Ковыряю носком кроссовка придорожную пыль, она облачками взлетает и тут же оседает. Хлопает дверь гаража, слышатся ещё хлопки и наконец-то звук мотора. Не проходит и минуты, а я уже тяну на себя дверцу и бросаю на заднее сиденье свой тяжёлый рюкзак.
Салон очень просторный, крыша высокая – грузовик какой-то, а не внедорожник. Под стать огромному водителю.
– Общежития на Речной? – бросает, не поворачивая головы.
– Всё верно. Возле магазина "Ромашка" высадишь меня?
– Без проблем.
И всё. Мы снова замолкаем. Когда машина трогается с места, я достаю из рюкзака конспекты, решая, что лишние минуты на подготовку пригодятся. Только взгляд скользит по убористым надписям, но усвоить ничего не получается. В голове лишь мысли обо всём, что произошло за эти сутки. И внеплановая пьянка Егора, с кем бы она ни была, не самая большая моя проблема.
Кто такая Виолетта? Почему она похожа на меня? Почему имя такое же? Это розыгрыш или дурной сон? Совпадение?
Одно я знаю точно: мне необходимо во всём этом разобраться. И пусть Руслан молчит, как партизан, пусть не хочет помогать мне и говорить название клуба, но я выясню.
– Приехали, – отвлекает от размышлений голос Руслана, и я промаргиваюсь, чтобы вернуть зрению чёткость.
Так быстро? Даже заметить не успела, провалившись в раздумья.
– Спасибо.
– За что? – усмехается, и я ловлю отражение улыбки в зеркале.
– За то, что всё-таки нашёл в себе силы извиниться.
– Тебя забрать после экзамена? Всё равно по делам буду мотаться, – голос ровный и безэмоциональный, а мне становится не по себе. Есть в его предложении что-то неправильное, смущающее.
– Нет, – качаю головой слишком энергично.
Руслан пожимает плечами, но ничего больше не говорит. Хотя мне кажется, что мог бы многое сказать, но я уже выбегаю на улицу.
Машина и её водитель остаются за спиной, но я никак не могу отделаться от ощущения, что Руслан следит за мной. И когда оглядываюсь назад, прежде чем войти в здание своего корпуса, понимаю, что была права.
Руслан стоит, опираясь спиной на свой угольно-чёрный автомобиль, и курит. Просто курит, но ощущение, что всё это не просто так.
Глава 13
Руслан.
Кира захлопывает дверь за собой так резко, что даже с такого расстояния слышу грохот.
Табачный дым застревает в горле, я бросаю сигарету на асфальт и с каким-то садистским удовольствием топчу её, недокуренную. Чувствую себя ненормальным уродом, который засматривается на чужую женщину. Потому что стою тут, возле общежития, и старательно делаю вид, что эта поездка – просто компенсация за моральный ущерб. Хера с два это так, но в настоящих причинах я не хочу себе признаваться. Нет, нет и нет.
У неё есть Егор. Егор – мой брат, он её любит, она с ним счастлива. Это всё, что мне нужно знать. Всё, что нужно помнить. И всё на этом, закончили.
Несмотря ни на что, я всё ещё не разобрался, что Кира за человек. Я всё ещё не могу отделаться от мысли, что она может оказаться не такой уж невинной овечкой, что всё это не просто так. Во всяком случае, эти мысли помогают абстрагироваться от смутных желаний и ненормальных реакций на эту девочку.
Девочку, которую я обидел. Девочку, которая мне не принадлежит.
Смотрю на часы и понимаю, что дорога от дома до общаги заняла сорок минут. Если я тут постою ещё немного, начну привлекать лишнее внимание жителей кампуса. Вряд ли удастся остаться незамеченным – мне вообще никогда это не удавалось. Потому почти насильно запихиваю себя в машину и, не оставив себе времени для непоправимых глупостей, газую.
Набираю номер Егора – пора уже просыпаться, пора поговорить, но брат, похоже, поставил цель довести меня до ручки. Молчит, зараза, не отвечает.
Ну вот что с ним делать? Убить? Поможет разве? Вот сомневаюсь что-то.
Выезжаю на тихий проспект, миную ряд торговых павильонов одинаковых до тошноты, безликих. Город постепенно просыпается, народ торопится по своим делам, а я останавливаю машину возле магазина "Покрышкино". Глупое название, но бизнес растёт и развивается, и из маленькой шарашки, в которой продавались когда-то топливные фильтры и зимняя резина, выросла целая сеть.
Думал ли я раньше, что буду когда-то подписывать миллионные контракты с корейцами и замахиваться на такие масштабы? Нет, конечно. Я просто хотел выжить и не дать шанса органам опеки отобрать у меня Егора – ради мелкого я был готов вывернуться наизнанку.
Набираю номер администратора и сообщаю, что сам открою магазин, а тот лишь нервно икает в ответ. Наверное, не ожидал в семь утра услышать голос самого главного своего начальника. Мне не очень нравится его заторможенность – словно есть что скрывать или просто волноваться. Смутное подозрение копошится за грудиной, и я цепляюсь за него, как за безопасный островок посреди океана. В этих мыслях нет Киры, и это радует.
Даю себе мысленную зарубку проверить документы немного тщательнее, чем собирался изначально. Я не люблю, когда люди теряются при мне. Особенно, когда это подчинённые.
К зданию “Покрышкино” притулился сетевой супермаркет, где я покупаю большую бутылку минералки и какой-то салат в пластиковом контейнере. Сегодня я планирую поработать до седьмого пота, чтобы всякая дурь из головы вылетела. А вечером поеду к Артёму – разговор с Виолеттой откладывать в долгий ящик точно не планирую.
И я действительно окунаюсь в работу с головой, закрываю магазин на инвентаризацию, считаю и высчитываю, сую везде нос, проверяю, заглядываю в каждый угол. Сотрудники носятся туда-сюда, прячутся от меня и от моего гнева в подсобке, шушукаются по углам, но я никому не даю продыха.
Уверен, что ночью в разных концах города начнётся массовая лепка кукол Вуду и синхронное втыкание в важные органы иголок. Плевать, потому что работу нужно делать или хорошо, или искать себе другую.
Зато, мать его, за всё это время я ни разу не подумал о Кире. Отличный результат.
К обеду Егор всё-таки добирается до магазина, помятый и нахохлившийся. Еле сдерживаюсь, чтобы не наорать на него прямо в торговом зале, со старта. Вместо этого почти любезно приглашаю его в кабинет, и уже там даю волю эмоциям.
– Рус, пожалуйста, – жалобно морщится Егор и прикладывает ко лбу бутылку с минералкой.
Пока я выливал на него своё недовольство, он выхлебал уже половину, а мозги, похоже, так на место и не встали.
– Ты нажрался, как свинья, явился на работу к обеду, будто так и нужно, инвентаризация только началась, а я уже не досчитываюсь целой горы мелочей, – перечисляю все его косяки, хотя это едва ли половина. Просто до другого я ещё не успел за несколько часов докопаться. – Твой администратор только и бегает курить, продавцы не могут отличить машинное масло от антифриза, а на складе полный бардак. Это пиздец, Егорка. Это полный пиздец и задница.
Брат сжимается под весом моих слов, и его худые плечи становятся будто бы ещё уже. Красные воспалённые глаза смотрят удивлённо: Егор словно не верит, что я ему всё это предъявляю.
– Егор Артурович, если ты думаешь, что я по-братски планирую на всю эту херню глаза закрыть, то ошибаешься. Здесь мы работу работаем, а не хороводы видим. Ясно?
Егор жадно пьёт. То ли паузу тянет, то ли действительно жажда жить не даёт.
– Я ничего такого не думаю, – говорит, понурив голову, и поднимается на ноги. Я занял его управленческое кресло, в котором с самого утра охуеваю от масштаба проблем, потому ему пришлось ютиться на непрезентабельном стуле. – Но это же всё исправимо. Просто дай возможность исправить.
– А если бы я не приехал? Как долго бы это всё длилось? – обвожу кабинет рукой, а на столе горкой высятся инвентаризационные ведомости, в которых слишком много неприятного значится. – Ты башкой своей думать когда планируешь начинать?
Егор молчит, лишь меряет шагами помещение своего кабинета. Он знает, что любого другого я бы уволил в два счёта – он вообще очень хорошо меня знает. Но ещё он в курсе, что к нему у меня особое отношение. И это бесит, потому что понимаю: я слишком сильно его разбаловал.
– Месяц. Я даю тебе месяц, – заключаю, а брат оживляется. – Ты разгребаешь всё это дерьмо. Как управляющий, как ответственный человек. Взрослый.
Почему-то уверен: Егор начнёт спорить. Начнёт заливать о свадьбе, путешествии и прочем. Он же хотел везти Киру на Мальдивы, да? Но нет, он охотно кивает, готовый ринуться в бой хоть сейчас.
– Если через месяц всё будет так или, не дай бог, хуже, уволю. Больше предупреждать не буду.
– Я всё исправлю! – Егор стремительно трезвеет и делает шаг к двери, но я останавливаю его.
– Ещё кое-что.
Он напрягается, встряхивает головой, а на шее напрягаются жилы. Нервничает?
– Я не буду спрашивать, по какому поводу ты вчера насвинячился. Но расскажи мне, придурок, какого хера на твоей шее была красная помада?
Егор сглатывает и снова пьёт воду. А я в шаге от того, чтобы двинуть его этой самой бутылкой по зубам.
– Это вышло случайно, – оправдывается, только я знаю его, как облупленного. – Я ничего такого не планировал.
Как-то слишком стремительно он бледнеет, и губа нижняя дрожит. Не к добру это.
– Врёшь же, – щурюсь, а Егор втягивает голову в плечи.
– Кира знает? Помаду видела? – спрашивает тихо-тихо, а я отрицательно качаю головой.
Выдыхает с облегчением, но особенной радости на лице нет. Его что-то беспокоит, и из-за этого гнев во мне оседает мутной пеной.
– Ты же знаешь, что можешь мне доверять, – говорю, поднимаясь на ноги, и подхожу к растерянному брату. – Что-то случилось?
– Нет, ничего, – отмахивается и идёт к двери. – Всё нормально. А помада? Это случайно.
Я отлично вижу, что он закрылся. Захлопнулся, как раковина, пряча внутри правду. И мне это не нравится – ведь тоже слишком хорошо знаю повадки и реакции младшего.
– Рус, не говори только Кире. Пожалуйста. Я всё исправлю, обещаю. Просто не говори.
– Я не понимаю, что ты мутишь, брат, но не делай девочку крайней. Не ври ей, не пачкайся в лживом дерьме.
– Всё будет хорошо. – Егор слабо улыбается и выходит из кабинета рулить процессом.
А я… ныряю снова в пачку документов, просматриваю накладные, сверяю данные, периодически доводя до нервного срыва кладовщика.
Вечер подкрадывается незаметно, и к девяти я выруливаю со стоянки «Покрышкино», чтобы уже через пару часов окунуться в своё персональное искушение по имени Кира.
Но пока у меня есть два часа, и я даже не догадываюсь, куда вывернет меня кривая.
Глава 14
Руслан.
Дурацкая пробка толстой кишкой тянется через весь центр города, раздражая до зубовного скрежета. Приходится больше двух часов сидеть в машине, двигаясь по миллиметру в минуту, вынужденно бездействовать, пока впереди устраняют аварию. Каких-то два долбня столкнулись лоб в лоб, а всем остальным разгребать приходится.
Злюсь на ситуацию, на себя злюсь, потому что изначально хотел поехать совершенно другим путём, но чего уж.
Проходит слишком много времени, прежде чем удаётся вырулить на более спокойную магистраль. Пусть так, пусть окольными путями, но мне нужно попасть сегодня в “Пятницу” и получить ответы на свои вопросы.
Не на все, но на большую часть из них.
Сегодня мне нужна Виолетта. Нет, не для того, чем мы занимались всю ночь накануне. Не для секса, нет – его с ней мне точно больше не хочется, какой бы профессионалкой она не была. Мне нужно снова посмотреть на неё – уже ясным трезвым взглядом, – сравнить, услышать её голос и узнать, кто она, мать её, вообще такая.
Только после разговора с универсалкой Виолеттой смогу нормально дышать. Только тогда получится выбить всю дурь из своей башки и наконец-то расслабиться.
Я почти уверен, что Виолетта и Кира – совершенно разные люди, хотя вопросов от этого меньше не становится. Наоборот даже и это бесит невыносимо.
За окном ночь разукрашена огнями. Реклама, вывески, билборды. До “Пятницы” ещё ехать и ехать, а пить хочется так, что горло болит. Мне не нужно сегодня напиваться – с некоторых пор алкоголь поперёк горла стоит и от одной мысли о нём выворачивает наизнанку. Но выпить чего-то точно бы не отказался.
Встроившись в неплотный ряд машин, оглядываюсь по сторонам, и когда вижу вывеску кафе “Солнечный свет”, снижаю скорость, сдаю вправо и паркуюсь на крошечном пятачке возле входа. Выпью кофе, может быть, и дальше поеду. Просто кофе и ничего больше.
Мягкий желтоватый свет льётся из высоких окон, и я останавливаюсь в нескольких шагах от входа. Просто заглядываю внутрь, и что-то удерживает на месте, не даёт войти. Странное ощущение, и я сам не могу найти ему объяснение, но стою, точно истукан, вглядываюсь.
А когда причина моего замешательства становится ясной, как белый день, смеюсь, запрокинув голову. Смотрю в чернильное небо, считаю звёзды, а хохот рвётся наружу, словно где-то там, внутри, кто-то выкрутил кран, выпуская на волю все мои эмоции. Эмоции, которым я так долго не давал воли.
Это катастрофа, точно говорю. И надо бы развернуться и уехать, но не получается.
Нас разделяет всего лишь стекло. Мне хочется приложить к нему руку и проверить, почувствует ли это Кира. Поймёт ли, что я, как самый последний идиот, стою и глазею на неё? Но вместо этого тяну на себя ручку, распахиваю дверь и делаю шаг в прохладное помещение крошечного зала кафе.
Над головой звенят колокольчики, и звук этот царапает нервные окончания. По позвоночнику ползёт неприятный холодок, но я плюю на дискомфорт, когда Кира поворачивает голову в сторону входной двери. Она улыбается открыто, светло, но завидев меня, замирает на месте, а пальцы, сжимающие пустой поднос, белеют.
Не ожидала, девочка, увидеть меня здесь?
От её вида сводит зубы. Кира в короткой клетчатой юбке, белой наглухо застёгнутой блузке, с двумя трогательными хвостиками кажется такой невинной и щемяще трогательной, что дыхание перекрывает. Я точно извращенец, подлый урод, мерзкий предатель, но не могу оторвать от неё взгляд. Хоть ты тресни, не могу.
– Добрый вечер, – говорю, особенно ни к кому не обращаясь, но смотрю только на Киру. – Мне бы кофе.
Она кивает, отворачивается, а я занимаю место в самом дальнем углу. Тут сумрак и никого постороннего – то, что доктор прописал. Вытаскиваю из кармана пачку сигарет, кладу рядом связку ключей, телефон и, откинувшись на стену, рассматриваю заведение. Стены покрыты граффити, с потолка свисают причудливые плафоны, и вообще всё заведение пропитано духом свободы и молодости. И сам себе кажусь здесь инородным телом – особенно, когда сидящая через пару столиков юная девица энергичным жестом смахивает с лица изумрудную чёлку.
Мне тридцать пять лет. Я взрослый и серьёзный мужик, коротаю вечер в кафе, где всё пропитано энергетикой юности. Зачем мне это? Непонятно.
Но когда замечаю Киру, спешащую ко мне с зажатым под мышкой меню, понимаю, что нигде больше я не хочу сейчас быть.
Глава 15
Кира.
– Экзамен сдала? – спрашивает Руслан, когда я подхожу принять заказ.
Он сидит, расслабленно откинувшись на спинку стула, вертит в руках зажигалку, стучит её ребром о столешницу, и действительно ждёт ответа.
– Конечно, – улыбаюсь, потому что его интерес кажется искренним, и даже шутки ради горделиво задираю нос. – На пятёрку.
– Поздравляю. – Уголки губ растягиваются в слабой улыбке, а на лице усталость. – А потом, значит, на работу?
– Это так удивительно? – Я прижимаю блокнот к груди и машинально осматриваю зал кафе. – Я почти каждый вечер здесь. Не там, где Виолетта. Здесь.
Не знаю, зачем я снова будоражу эту тему. Просто почему-то кажется, что в каждом слове Руслана скрываются намёки. И от этого моё хорошее настроение летит коту под хвост.
Я всё-таки немного злюсь на него за сказанные мне гадости. И пусть кажется, что Руслан – неплохой человек, выкинуть из памяти дурные слова не получается.
Наверное, я только сейчас до конца осознаю, как сильно меня задели его обвинения. Сложно так быстро избавиться от воспоминаний, каким злым может быть Руслан, каким резким. Большим и пугающим – до сих пор в ушах звенят его гадкие слова.
– Поздравляю, – едва заметно улыбается и отводит взгляд куда-то в сторону.
Руслан вообще будто бы избегает смотреть на меня, а я и не стремлюсь мелькать у него перед глазами. Пф, надо очень. Сейчас он просто ещё один клиент нашего кафе, ничего больше.
– Какой кофе желаете? – напоминаю о себе и для наглядности стучу карандашом по корешку рабочего блокнота. Моя смена почти подошла к концу, и даже ради родственников Егора мне бы не хотелось задерживаться.
Слишком много запланировано на вечер, чтобы тратить время.
– Снова выкаешь? – усмехается, а я указываю кончиком карандаша на своё бейдж. – Мне показалось, мы договорились.
– Сейчас я на работе, потому да, буду выкать. Так что, какой кофе? У нас широчайший ассортимент.
– Кофе? – чему-то удивляется, будто бы вообще забыл, где находится, но всё-таки делает заказ.
Обычный чёрный кофе без сахара и корицы. Почему-то именно такой выбор я подспудно и ожидала.
Лишнее подтверждение, какие они с Егором разные – тот душу готов продать за миндальный латте с двойной порцией сахара, а тут просто и незатейливо.
Пока бариста готовит кофе, я вытираю освободившиеся столики, стараясь не обращать внимания, что Руслан следит за мной. Наверное, в пустом зале, где из всех посетителей остался только Руслан, ему не на кого больше смотреть, но всё-таки его внимание немного смущает. Вот о чём он сейчас думает? Что творится в его голове?
И самое важное: почему меня это волнует?
Пока несу Руслану кофе, верчу в голове один и тот же вопрос: почему Руслан оказался именно в нашем кафе? Следил за мной? Или просто совпадение? И не слишком ли много совпадений на такой короткий отрезок времени?
– Тебя Егор встречает после работы? – спрашивает Руслан, помешивая кофе в белой фирменной чашке с логотипом кафе.
– Он сегодня занят на работе. Говорил, почти до утра в магазине будет. Инвентаризация.
Глаза Руслана слегка округляются, и меня это настораживает. Разве не он заставил Егора работать сегодня до глубокой ночи? Но Руслан мгновенно берёт себя в руки, и мне даже мерещится, что показалось и ничему он не удивлялся.
Но подозрение уже засело в сознании.
– Я на машине, отвезу тогда тебя. Мне несложно, – предлагает, но я поспешно качаю головой.
– Нет-нет, не надо. Спасибо большое, но не надо.
– Кира, – вздыхает Руслан. – Я просто отвезу тебя домой. Поздно уже.
– Но мне не надо домой, – смеюсь, а Руслан удивлённо заводит бровь. – Мы сегодня с друзьями в клуб поедем, Егор в курсе. Хотим отметить успешное окончание экзамена.
– Интересно как. И как он называется?
– Кто-то по-моему очень любопытный, – фыркаю и забираю пустую чашку. – Обычный клуб. "Пятница" называется.
После моих слов тёмные брови Руслана ползут вверх, а глаза слегка округляются. Лоб прорезает глубокая складка, а я, вместо того чтобы продолжать наш странный диалог, перевожу тему:
– Что-то ещё желаете? Кофе, фирменные пирожки, виски?
Он отрицательно качает головой и тянется за сигаретой.
– Оформи расчет, пожалуйста, – выдыхает вместе с дымом и достаёт из кармана телефон.
Теряет ко мне всяческий интерес, набирает какой-то номер, а я резко разворачиваюсь на пятках и быстренько ретируюсь, пока Руслан снова не начал мне вопросы задавать.
Слава богу, он скоро уйдёт. Всё-таки я странно ощущаю себя рядом с ним – неуютно, тревожно. Егор общительный и ласковый, добрый и открытый, а Руслан…
Пока привычными движениями, отработанными до мелочей, ввожу данные на терминале, подготавливая счёт за кофе, думаю, что не очень-то мне и хочется ехать в этот клуб. Ну, что я там не видела? Как выпившие люди попами трясут? Так себе зрелище, честное слово. Но сокурсники были так воодушевлены, а развлечения на персональной странице "Пятницы" в Сети обещали этим вечером грандиозные, потому даже я поддалась общему предвкушению. Заразилась, так сказать, потому теперь придётся идти. Тем более, когда Егор занят и вовсе не возражает против моей культурной программы на вечер. Можно и расслабиться, да? Особенно, если он очень даже позволил себе
Егор. С бо́льшим удовольствием я бы провела этот вечер с ним. С приездом Руслана что-то словно изменилось между нами. Пьянка эта, работа до рассвета… будто бы Егор избегает меня, хотя наверняка это и не так.
Пьянка… я всё ещё злюсь из-за неё. Мучает, что он предпочёл меня кому-то другому. С кем он напился? До сих пор не нашла ответ на этот вопрос, а сам Егор, похоже, на многое готов, чтобы разговор наш произошёл как можно позже. Даже работать до рассвета согласен.
Наверное, я просто себя накручиваю. Всё из-за свадьбы, из-за того, что жизнь моя скоро сильно изменится. Я же девочка, мне можно волноваться, правильно?
Когда возвращаюсь в зал, Руслана за столиком уже нет. Просто исчез, словно и не было. Боюсь ли я, что он ушёл, не расплатившись? Нет, конечно, – он совсем не похож на такого человека.
А на какого похож?
Растерянно смотрю по сторонам, подхожу к столику, а на нём лежит крупная – очень крупная – купюра, придавленная солонкой. Кофе точно столько не сто́ит, для чаевых много… зачем тогда?
Делать нечего, засовываю купюру в карман. Я обязательно узнаю, зачем он проявляет такую щедрость. Лишнего мне не нужно, пусть тоже об этом знает.