Чомбо

– Матвеевна?– Призадумалась женщина.– а это фамилия или отчество?

Роксана, извиняясь, улыбнулась и пожала плечами.

– Ну, я не знаю. У нас вроде никакая Матвеевна не работает. У нас и должности такой то нет, хранитель архива. Почему хранитель? Заведующий? И какого архива? На какую тему? Ва-аль!, – приоткрыла она дверь в соседнюю кабинку, – ты знаешь кого-нибудь у нас по фамилии или отчеству Матвеевна.

Теперь задумалась вторая.

– Может из отдела экономической литературы? Там вроде Антонина Матвеевна… Хотя нет, она Моисеевна.– она подумала еще минуту, – Ты позвони Сергею Николаевичу из отдела кадров, пусть он по спискам посмотрит.

Мы стали ждать пока наша тетушка свяжется с отделом кадров. Через несколько минут Игорь сказал, что прогуляется по библиотеке и чтобы ждали его здесь. Он подошел к посту полиции, посмотрел на охранников и на турникете загорелась зеленая стрелочка, сигнализировавшая, что вход открыт. Еще минут через десять, женщина, которую мы просили, жестом подозвала Роксану. Пообщавшись некоторое время, она вернулась к нам и сообщила, что в отделе кадров сказали, что работала раньше в отделе философии смотритель зала Вероника Матвеевна, но в две тысячи шестом скончалась.

Мы стали ждать Игоря. Он появился только минут через двадцать.

–Никто ничего не знает. – ответил он на наши вопросительные взгляды.

Выйдя на улицу, я и Олег закурили. Потом Олег говорит:

– Магистр не мог ошибиться, надо искать. Давайте обойдем здание, может, найдем что интересное.

– Я его уже обошел, только изнутри, всех расспросил, никто ничего не знает. Не работает там такая. – огрызнулся Игорь.

Но Олег продолжал смотреть на него вопросительно, дескать, пошли, все равно надо что -то делать.

Мы начали слева огибать здание библиотеки, рассматривая боковые выходы и двери, ведущие в технические помещения. С оборотной стороны здания мы увидели небольшую железную дверь, выкрашенную серой краской. На ней не было ручки, зато висел большущий навесной замок на кованых петлях. Надпись на двери, сделанная белой краской с помощью трафарета гласила. "Посторонним вход воспрещен. Архив", а ниже кто– то, из молодых хулиганов нарисовал небольшое, сантиметров тридцать в поперечнике граффити, на котором стилизованным, еле читаемым шрифтом было написано– "black & white".

Олег подошел к ней, потрогал, понюхал, нажал.. А потом громко постучал.

Послышался щелчок и дверь открылась вовнутрь. Замок оказался бутафорией, он так и остался висеть вместе с обеими петлями.

Игорь пошел первым, потом Олег с Роксаной, а вслед за ними я завел Володю– студента. Спустившись по обшарпанным ступенькам, мы попали в маленькую комнатку, где сидела дама лет сорока-сорока пяти в стилизованных под стиль шестидесятых, очках и увлеченно смотрела телевизор, довольно современный, плоский и большой, стоящий на доисторическом холодильнике Зил, украшенном массивной ручкой, похожей на автомобильную.

– Слушаю вас, молодые люди, повернулась она к нам.

Я удивленно заметил, что по телевизору шел футбол, Лига Чемпионов, Арсенал– Барселона. Уже привычно посмотрел на её ауру – обычная, разноцветная.

– Мы ищем Матвеевну.– ответил Игорь.

– Она очень занята и не сможет вас принять.– сказала дама и отвернулась к телевизору, давая понять, что аудиенция закончена.

– Нам.. нужна.. Матвеевна..– медленно, с нажимом, повторил мой друг и глаза его засветились.

– Не напрягайся, белый, на меня эти ваши штуки не действуют.– с усмешкой сказала она. – Или иди получай допуск или давай Пайцзы.

"Пайцзы, – вспомнил я – доверительный знак Чингизхана. Интересно."

И вдруг мне стало больно. Как будто мне ко лбу приложили раскаленную рублевую монету. Я зашипел и прижал к голове руку, нащупав, вчерашнюю отметину, оставленную Анжелой. "Бинди" – вспомнил я, так эта штука называется у индусов. Я и забыл про нее, периодически только вспоминал, когда натыкался взглядом на такие же, у моих друзей. Она – то и жгла мне лоб.

Дама в очках заинтересовалась.

– Ну-ка воин, подойди ка ко мне.

Я подошел, она приложила к моей отметине указательный палец и боль сразу прошла.

Постояв несколько секунд с закрытыми глазами и пальцем на моем лбу, она сказала:

– Ты и твоя берегиня могут пройти. Дверь справа. Остальные ждут здесь.– вернулась на свое место и снова уставилась в телевизор.

Мы переглянулись и пошли с Роксаной в указанную дверь. За ней оказался узенький коридор, заканчивающийся стеной, кадкой с фикусом и двумя серыми, обитыми старым дерматином дверьми по обе стороны. На левой была красная казенная табличка – Архив, на правой такая же– Арсенал. Открыв дверь в архив мы оказались в еще одной небольшой комнатушке. Прямо перед нами был стол с очень древним компьютером, справа, вдоль стены стояла аккуратно заправленная кровать с пестреньким и… каким– то "деревенским" покрывалом. За кроватью следовала еще одна дверь с прибитыми к ней двумя металлическими нулями. За столом сидела бабуля.. Ну, вернее, очень старая женщина миловидного образа которую почему– то хотелось называть бабулей. На ней было выцветшее, но аккуратненькое, ситцевое платье и бежевая косынка на голове. Она щелкала тыквенные семечки и играла на компьютере в пасьянс, тоже "косынку".

Завидев нас, она стыдливо отодвинула семечки.

– Прошу вас, ребята, присаживайтесь. – указала она на два стоящих перед её столом деревянных стула. Под моим весом стул предательски заскрипел, и я испугался, что рухну вместе с обломками стула на темный, давно не шлифованный, скрипучий паркет.

– Что привело вас ко мне?

– Вы Матвеевна?

– Да, она самая.

Я посмотрел на нее с помощью нового дара. Во дела! Нету у неё вообще никакой Ауры, как у Володьки.

– Нас отправил к вам преподобный Серафим.

– Аа.. Серафимчик, помню, помню, как увидите его в следующий раз, передавайте огромный привет от меня, скажите, чтоб в гости заглянул, а то совсем забыл сюда дорогу. Нехорошо, старых друзей бросать, в нашем– то возрасте. Глядишь, а то и не встретимся боле в этом мире. Старая я стала. Чувствую.. Скоро уже.– весело подмигнула она.

– Нет больше преподобного Серафима, погиб он сегодня утром. Бой был большой, больше сотни Виттов погибло, и он вместе с ними. Весь штаб Белого знамени уничтожен. – грустно ответила ей Роксана.

– Уничтожен. – казалось, что бабулька нисколько не расстроилась. Во всяком случае эта информация никак не повлияла на её игривое настроение.– А ты, красавица не кручинься. Погибли они за правое дело, им там воздастся. – кивнула она в потолок.– А штаб, ну что же штаб, построите новый. Не в первой, восьмой раз уже, считай, штаб ваш жгут. А Серафим.. Не родилось еще такого злыдня, способного Серафима в могилу свести. Так что, не стоит– то, по нему панихиду петь.. Появится когда-нибудь опять…

– Так. Давайте по делу.– напустила она на себя серьезность,– Что бы вы хотели узнать?

– Мы бы хотели узнать, что значит Чомбо. – выпалил я.

Она внимательно посмотрела на меня, потом открыла ящик стола, вытащила оттуда древние очки в роговой оправе и пристроила их себе на переносицу.

Сухонькой ручкой взялась за мышку, неуверенно свернула пасьянс "косынку", навела на какую– то иконку и появилось новое окно. «Яндекс.» – удивленно прочитал я и посмотрел на Роксану. Она состроила гримасу, дескать, я тоже удивлена.

Медленно, одним пальцем выискивая нужные буквы, Матвеевна набрала в строке поиска– ЧОМБО.

–В переводе с древнего наречия суахили – сосуд. В наше время имеет значение – запечатанный сосуд, заполненный чем-либо очень ценным или важным.– Зачитала она и с видом профессора, объяснившего нерадивым студентам прописную истину, воззрилась на нас.

– И все? – хором спросили мы.

Она честно, еще раз посмотрела на экран.

– И все.– подитожила бабуля.

Вдруг её глаза заморгали. Не веки заморгали, а именно глаза, белки. Заморгали ярким свечением, как моргают лампы дневного света при включении. Потом засветились ровно. Матвеевна резко встала и произнесла мужским голосом:

– Вы обязаны спрятать и охранять Чомбо. Срочно покиньте Москву. Уезжайте в Павловский Посад, там ждите. Уходя, выберите прямую дорогу, будьте осторожны, на выходе вас уже ждут.– сказала и выключилась. Грузно плюхнулась на стул. Посидела, покряхтела. Потом встала, оттерла внезапно выступивший пот с лица и поковыляла, тяжело отдуваясь, на кровать.