Проблема субъектов российского развития. Материалы Международного форума «Проекты будущего: междисциплинарный подход» 16-19 октября 2006, г. Звенигород

Признак 2. Технологическая основа нетократии

Управление полным жизненным циклом модели поведения выражается в наличии сквозной системы технологий управления жизненным циклом человеческих организаций, которая включает проектирование, создание, управление развитием, разрушение и утилизацию оставшихся от этой организации остатков в виде остатков материальных и нематериальных ресурсов, а также факторов, определяющих ее функционирование, включая высвободившихся людей и их индивидуальные и коллективные знания. Утилизация коллективных знания разрушенной организации может предполагать и стирание коллективной памяти, содержащей эти знания.

Сокращение жизненного цикла неизбежно ведет к достижения некоторого теоретического предела равного 1. Применительно ко второму признаку нетократии это означает, что в предельном случае власть нетократии сохраняется и становится абсолютной и вне конкуренции по отношению к другим правящим классам, известным по истории развития цивилизации, при условии, что новая технология существует в течении лишь одного цикла. Говоря по-другому, при условии, что новая технология позволяет произвести и продать только одно новое изделие.

Рассмотрение данного предельного случая позволяет выявить самый главный признак базовой технологии, благодаря которой нетократия осуществляет свою власть. Если материальная технология, порождающая новую модель поведения, может существовать при условии производства и продвижения лишь одной единицы изделия, то:

1. производственно-технологический комплекс превращается в своего рода приборный кубик-конструктор для одного отдельного конструкторско-технологического решения;

2. ключевая технология производства оказывается не тиражируемой, поскольку в тиражировании может не оказаться никакой необходимости и поэтому, говоря языком современных компьютерщиков, эта ключевая технология оказывается «зашитой» в создании человека;

3. посредование нового технологического знания приборами минимизировано по стоимостному выражению.

Три перечисленных вывода приводят к очень важной экономической характеристике, характеризующей развитую постиндустриальную технологию, к реализации которой нетократия будет рваться изо всех сил, чтобы обеспечить всю полноту своей власти: суммарная рыночная стоимость материальных и нематериальных активов компании становится значительно ниже или пренебрежительно малой по сравнению с суммарной рыночной стоимости сотрудников, обладающих ключевыми технологическими компетенциями.

Экономическая характеристика ключевой технологии, обеспечивающей достижение нетократией всей полноты и монопольности власти, является вторым ее признаком.

Для общества в реализации второго признака нетократии заложена вся полнота той прогрессивной роли, которую сыграет новый правящий класс по отношению к другим людям и социуму в целом. Выявленный признак означает, что с приходом к власти нетократии начнется неумолимый дрейф к постоянному росту инвестирования в качество трудового капитала общества, к инвестированию к людей и в максимальное развитие их индивидуальных и коллективных способностей.

Признак 3. Доступ к специалистам есть доступ к технологиям

Живя в эпоху индустриализма мы все привыкли к тому, что доступ к технологиям неприменно означает доступ к приборам, машинам, устройствам и т. п. Второй признак нетократии показывает, что в постиндустриальном обществе формируется принципиально иная идеология обеспечения технологического прогресса: доступ к новым технологиям основывается исключительно на доступе к специалистам, обладающим ключевыми технологическими компетенциями.

Это и есть третий признак нетократии и ее власти. Его реализация порождает огромное множество проблем, с частью из которых мы уже столкнулись, а со многими из них еще только предстоит столкнуться во всех их полноте. Первой возникает проблема контроля над специалистами, обладающими ключевыми технологическими компетенциями – сегодня эта проблема многим печально известна, но будет намного хуже. Даже трудно описать насколько хуже.

Вторая проблема напрямую связана с задачами подготовки нетократией необходимых ей кадров, ее новых членов. Будет формироваться вертикаль профессионального роста, аналогичная той, какую имеют другие устойчивые профессионально-сословные группы, например, врачи. Ключевым образовательным признаком будущего нетократа будет интеграция в одном специалисте следующих 5 научно-технологических знаний:

1. системное проектирование производств и человеческих организаций;

2. управление поведением выбора;

3. управление стоимостью;

4. разведка, включая как деловую так и оперативную разведки;

5. безопасность, включая контрразведку, экономическую безопасность и т. п.

Менеджмент, скорее всего, не будет выделенным направлением профессиональной подготовки, а окажется как бы «размазанным» по всем 5 перечисленным направлениям образования.

Признак 4. Стоимость конкурентоспособности

Из второго признака нетократии органично следует еще один ее важнейший экономический признак. Основным источником и условием монополизации власти нетократии является практическая реализация указанного выше соотношения – суммарная рыночная стоимость материальных и нематериальных активов компании значительно ниже или пренебрежительно малой по сравнению с суммарной рыночной стоимости сотрудников, обладающих ключевыми технологическими компетенциями. В связи с этим можно достаточно точно определить количественные показатели эффективности управленческой деятельности нетократии, которыми она с неизбежностью будет пользоваться для планирования и управления конкурентными столкновениями как внутри так и вовне своего класса.

Интегральным количественным критерием, на основе которого нетократия будет выстраивать управление конкурентными столкновениями, будет стоимость конкурентоспособности (либо экономического субъекта, либо территориального образования – это все равно).

Стоимостное представление конкурентоспособности регионов и стран исторически берет свое начало в договорах купли-продажи предприятий и выражается экономической категорией «гудвил». В британской практике купли-продажи предприятий гудвид присутствует по крайней мере с 1417 г. А в качестве судебного прецедента в британскую юриспруденцию он вошел в 1620 г. Т. е. использование гудвила в качестве стоимостного показателя конкурентоспособности закреплено почти 400-летней историей прецедентного права [10], что делает его категорией почти абсолютно неопровержимой.

Распространено неверное толкование гудвила как репутации. На самом деле гудвил представляет собой совокупность неотделимых нематериальных преимуществ предприятия, способных приносить ему экстраординарную прибыль и выступать в качестве ресурсов, используемых в финансово-хозяйственной деятельности.

При этом необходимо обратить внимание на термин «неотделимые преимущества»: гудвил не является активом и возникает только в результате работы предприятия. Как, например, производственный или технологический опыт коллектива. Разрушьте коллектив, и у вас останутся только здания и склад станков, на которых уже некому больше производить высококачественную продукцию[15].

Таким образом, гудвил с самого своего появления выражал возможность получать на предприятии большую прибыль по сравнению с другими такими же предприятиями за счет того, что оно обладает в чем-то уникальным трудовым коллективом. Ведь именно работники создают более высокое качество продукции, или вообще уникальный товар.

В данном понимании гудвила кроется и понимание структуры стоимости конкурентных преимуществ предприятия. Ими, естественно, являются:

1. конструкторские решения выпускаемой продукции;

2. технологические знания процессов производства;

3. коллективная способность работников к высококачественному труду;

4. впечатление, которое производит коллектив и результаты его деятельности на потребителей его продукции;

5. впечатление, которое производит коллектив на общество в целом и на инвесторов, как часть этого общества.

Если в 1620 году все эти элементы гудвила были действительно неотделимыми от предприятия, то постепенный общественный прогресс привел к тому, что сегодня мы научились отторгать часть из них. Так возникли патенты, лицензии и прочее (см. табл. 2).

В современной экономике к неотторжимым конкуретным преимуществам относятся лишь два элемента рыночной стоимости: совокупная стоимость трудового капитала компании и совокупная стоимость бренда компании и всех его факторов. По всей видимости, это положение дел сохранится на обозримое будущее.

Таблица 2. Изменения в структуре нематериальных факторов стоимости бизнеса (гудвила)

Признак 5. Капитализация психических ресурсов

Внимательное изучение четырех перечисленных выше признаков нетократии приводит к еще одному очень важному утверждению. Если для внешнего наблюдателя, не слишком посвященного в тонкости организации постиндустриализма и власти нетократии, может показаться, что источником прогресса общества является гонка в сфере материальных технологий, то реальные источники власти нового правящего класса, безусловно, будет являться новая система технологий управления поведением. Причем совершенно точно, что эта система технологий не имеет и не будет иметь ничего общего ни к одной из гуманитарных наук, ни к какой-либо их комбинации. Однако в отличие от уже существующих технологий управления поведением новая система технологий будет очень глубоко переплетена с управлением стоимостью. Точнее будет являть собою гибрид из управления поведением и управления стоимостью. Отсюда и гудвил как количественный интегральный критерий для управления конкуретным столкновениям.

Это означает, что в постиндустриальном обществе произойдет смена основного объекта инвестиционной деятельности, о чем уже шла речь при рассмотрении второго признака нетократии. Если индустриализм по существу основывался на капитализации активов (как материальных так и нематериальных), но постиндустриализм будет характеризоваться капитализацией психических ресурсов. Показателем капитализации психических ресурсов станет гудвил[16].

Признак 6. Разделение власти, богатства и политического влияния

Переход к прямой эксплуатации полного жизненного цикла модели поведения и связанного с ней эксплуатации полного жизненного цикла человеческой организации ведет к необходимости для нового правящего класса четкого разделения власти, влияния и богатства. Благодаря этому, по всей видимости, будет проведена непреодолимая межклассовая граница между нетократией и другими классами и сословиями общества.

Рассматривая три указанных категории в свете 4-х признаков нетократии, можно дать каждому из них однозначное определение.

1. Власть есть способность контролировать полный жизненный цикл модели поведения.

2. Влияние есть способность использовать существующую модель поведения других людей для осознанного достижения своих целей, не изменяя при этом самой модели поведения.

3. Богатство есть способность потреблять товары и услуги, создаваемые другими людьми.

Данное разграничение помимо названной задачи будет обеспечивать решение целого ряда других частных подзадач власти нетократии, в первую очередь, задач селекции и инкорпорации новых членов правящего класса, а также задач корректировки коллективного и индивидуального поведения представителей иных классов и сословий постиндустриального общества. Например, путем выявления угроз монополии на власть нетократии.

Признак 7. Смена типа мотивации

Резкое сокращение длительности жизненного цикла изделия и переход к эксплуатации жизненного цикла человеческой организации неизбежно приводит к кардинальной смене типа мотивации поведения представителей нового правящего класса. Длительный цикл изделия породил долгоживущие сложные иерархические организации требующие от людей принятия в качестве ключевой психологической ценности присутствие в команде. Само присутствие и есть ценность, признак успешности. А успешность проявляется в карьерном росте. Переход менеджера из одной компании в другую не разрушает логики этого типа мотивации.

Однако освоение производства изделий с коротким жизненным циклом привел к необходимости перехода к выраженному осознанному телеологическому поведению. Инициатива в принятии и реализации управленческих решений переходит от менеджеров к исполнителям, что хорошо знакомо экспертам в области полупроводниковой промышленности или других высокотехнологических отраслях мировой экономики. Анализ показывает, что с завершением нетократической революции этот тип мотивации станет абсолютно доминирующим в обществе. Сегодня любой желающий может на себе попробовать осуществить смену типа мотивации. Для этого достаточным будет освоить так называемый тайм-менеджмент [11] – наиболее простую и эффективную технологию изменения типа личной мотивации.

Заключение

Описание семи признаков нетократии существенно облегчает формирование ясного понимания о новом стратегическом субъекте, проявляющем повышенную активность и уже сегодня оказывающем определяющее влияние на ход событий в самых разных областях мировой экономике и политике. Безусловно, этот новый класс будет оставаться доминирующим субъектом в 21-м веке. Не оставляет сомнений также и то, что влияние нетократики будет только возрастать до той поры, пока она не получит полную монополию на власть в новом постиндустриальном обществе. Когда именно это случится сегодня, видимо, невозможно указать точно. Однако ясно, что это случится совершенно неизбежно.

Приход нового всегда воспринимается с крайним напряжением уже хотя бы только потому, что это – новое. Однако изучение признаков нетократии дает возможность составить более объективное представление о новом общественном устройстве, выявив его влияние на общество, поняв какие актуальные проблемы и как будут решаться в самое ближайшее время.

Литература

1. Бард Александр, Зодерквист Ян. Netoкратия. Новая правящая элита и жизнь после капитализма./ Пер с англ. – Санкт-Петербур, «Стокгольмская школа экономики в Санкт-Петербурге», 2004. – 252 с.

2. Гильбо Е. Цикл «Нетократия». Часть I «Форма склоки». 13 января 2006. http://www/stringer.ru/publication/mhtml?Part=46&PublD=5132

3. Гильбо Е. Цикл «Нетократия». Часть II «Политическое подполье». 17 января 2006. http://www/stringer.ru/publication/mhtml?Part=46&PublD=5142

4. Кьелл А. Нордстрем, Йонас Риддерстрале. Бизнес в стиле фанк. Капитал пляшет под дудку таланта. / Пер с англ. – Санкт-Петербург. «Стокгольмская школа экономики в Санкт-Петербурге», 2002. – 371 с.

5. Чан Ким У, Моборн Рене. Стратегия голубого океана. Как создать свободную нишу и перестать бояться конкурентов. / Пер. с англ. – «Hippo Publishing Ltd.», 2005. 272 с.

6. Сорос Джордж. Кризис мирового капитализма. Открытое общество в опасности. / Пер с англ. – Москва, «ИНФРА-М», 1999. – XXVI, 262 с.

7. Чернов Вл. Finita la comedia. / «Город женщин», 6 июня 2006. – С. 25–27.

8. Ван Гиг Дж. Прикладная общая теория систем. / Пер. с англ. В 2 т. – М., «Мир», 1980.

9. Гуссерль Эдмунд. Логические исследования. Картезианские размышления. / Минск, «Харвест», Москва, «Аст», 2000. – 752 с.

10. Сметанин А.М. Оценка гудвилла в принятии финансовых решений. http://www.smartcat.ru/p_finance/books/book_110/Page1.shtml

11. См. публикации на сайте www.improvement.ru

Иерархические и гетерорхические представления при проектировании будущего

Одна из главных проблем, осознанных сейчас человечеством, состоит в том, чтобы овладеть собственным развитием, перейти от общей ситуации стихийного складывания к целенаправленному проектированию будущего, сделать проективное начало ведущей и определяющей особенностью современной и будущей человеческой цивилизации. Надежды на торжество целесообразности и здравого смысла при стихийном формировании будущего рушатся под воздействием многочисленных фактов гибели ростков этого будущего под напором губительного бурьяна инфернальных явлений.

Для решения названной выше проблемы необходимо принятие эффективной концепции проектирования будущего и вытекающей отсюда модели и технологии проектирования.

Традиционная концепция проектирования основана на иерархических представлениях об организации проектировании и полностью укладывается в рамки технократических идеологии, когда объект проектирования считается пассивным, а само проектирование выполняется по схеме сверху – вниз. Это концепция «прямого» проектирования, где верхние эшелоны заняты макро проектированием, а нижние – детализацией поступивших сверху заданий. При этом по всем уровням удерживается одна предметная область проектирования. Меняется только уровень агрегирования (детализации) проектирования. Данная концепция исходит из представлений о пассивности объектов проектирования, их полной подвластности, т. е. готовности строго следовать принятым проектным решениям.

Концепция имеет право на существование и эффективна для естественно-технической области. Для социально-экономической области она в определенной степени может быть реализована при автократической организации социума. В этом случае она имеет существенные дефекты, к которым относится, в частности, принципиальная трудность обеспечения гарантий социальной ответственности центрального органа власти и высшего эшелона проектирования. Другой проблемой здесь является необходимость высочайшего уровня интеллектуальных способностей центрального органа и полное принятие объектом всех проектных установок, т. е. абсолютную подвластность объекта, что практически невозможно реализовать.

Вторая концепция отражает схему проектирования, ориентированную на активность и самоорганизацию социума. Самоорганизация проектирования разрешается принятием другой модели проектирования, которую мы называем гетерорхической, поскольку она исходит из генетических представлений о существе связей между слоями (уровнями) проектирования. Каждый слой здесь имеет свою предметную область проектирования. Отношения между слоями процессов проектирования в данной модели выражается аналогией между проектом процесса и самим процессом, реализуемым в соответствии с проектом. Гетерорхическая модель задает структуру самоуправления при проектировании будущего. Геометрическим образом этой модели является многослойная матрешка. Отношения между генетическими слоями данной модели аналогичны отношениям между уровнями деятельности при рефлексивных «возгонках».

Принципиальным для системы проектирования будущего является в рамках настоящей концепции третий слой модели, где формируется проект взаимодействия различных сообществ методологов организации проектирования.

Гетерорхическая модель организации проектирования будущего предполагает, что сами активно действующие стороны принимают непосредственное участие в разработке и последующей реализации проектов собственного развития. В этой ситуации определяющими являются способы многостороннего диалога, достижения согласия в результате такого диалога. Такое согласие может быть достигнуто, если сам процесс достижения согласия станет предметом детального проектирования в итоге профессиональной методологической деятельности.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

1

Лепский В. Субъекты перестройки и перестройка субъектов / Перестройка: Двадцать лет спустя / Сост. В.И. Толстых. – М.: Русский путь, 2005. С. 81–88. (www.reflexion.ru)

2

Кара-Мурза С.Г. Подрыв рационального мышления и рефлексивное управление // Рефлексивные процессы и управление. Том 3, № 2, 2003. С. 16–34. (www.reflexion.ru)

3

Лепский В.Е. Становление стратегических субъектов: постановка проблемы // Рефлексивные процессы и управление. Том 2, № 1, 2002. С. 5–23. (www.reflexion.ru)

4

Ипполитов К.Х., Лепский В.Е. О стратегических ориентирах развития России: что делать и куда идти // Рефлексивные процессы и управление. Том 3. N1. 2003. С. 5–27. (www.reflexion.ru)

5

Лепский В.Е. Становление стратегических субъектов: постановка проблемы // Рефлексивные процессы и управление, т. 2, № 1, 2002, С. 5–23 (www.reflexion.ru)

6

Лефевр В.А. Алгебра совести / Пер. с англ. – М., «Когито-Центр», 2003. – 426 с.

7

Лепский В.Е. Становление стратегических субъектов: постановка проблемы // Рефлексивные процессы и управление, т. 2, № 1, 2002, С. 5–23 (www.reflexion.ru)

Ипполитов К.Х., Лепский В.Е. О стратегических ориентирах развития России: что делать и куда идти // Рефлексивные процессы и управление. Том 3. № 1. 2003. С. 5–27 (www.reflexion.ru)

Манифест российского развития (www.reflexion.ru)

8

Рокмор Т.Постнеклассическая концепция науки В.С.Степина и эпистемологический конструктивизм. // Человек. Наука. Цивилизация.(К семидесятилетию академика В.С.Степина).М.: Канон. 2004, С. 249.