Город бабушек

Непоседа из Полянки

– Викуся, ты куда? – крикнула бабушка Мила, заметив, что внучка натягивает на ноги сапожки-дутики.

– На школьную горку! – донеслось в ответ, и Вика, нахлобучив шапку и сунув руки в рукава куртки, исчезла за дверью.

– Вот егоза! – покачала головой бабушка.

Вообще-то она обычно называет любимицу «шемелой», что на местном диалекте означает «непоседа», но какая разница, каким словом наградить девчонку, которая и полчасика не может посидеть на месте?!

Если какому-нибудь художнику вдруг вздумается нарисовать портрет озорницы, может смело выбирать Вику. Ямочки на щёчках, озорные глаза цвета молочного шоколада и целая копна светлых непослушных волос, каждый волосок торчит, как ему вздумается, как ни причёсывай!

Вике восемь лет, хотя большинству ребят в её втором классе уже исполнилось девять, просто она пошла в школу с шести лет. «Сейчас так можно! – объясняет бабушка тем, кто удивляется. – Если ребёнок подготовлен и есть желание».

У Вики к первому сентября было и то, и другое. И в школу её приняли без возражений, даже несмотря на небольшой рост. Она и сейчас совсем малявка, за полтора года учёбы почти не подросла.

«Ты у меня как Филиппок», – вздыхает бабушка. И тогда Вика сердится. Ей не нравится рассказ о деревенском мальчике в большой отцовской шапке, который, несмотря на малый рост и возраст, отправился в школу. Наверное, потому, что фамилия у Вики – Филиппова.

Викуся надеется, что очень скоро вырастет и больше не будет самой маленькой в классе. И вдобавок Гузель, лучшая подруга, так же думает и поддерживает. Значит, точно так и будет!

Вика обожает играть с черноглазой одноклассницей, живущей на соседней улице. И имя Гузель ей очень нравится. В переводе с татарского – «красавица». «Вот бы у меня было такое же звучное имя! – иногда мечтала Вика. – Я бы чувствовала себя принцессой!» И тут же беспокоилась: бывают ли у принцесс такие же непослушные волосы, как у неё?

Однажды она не вытерпела и поделилась своими мыслями с дедом Валерой, но тот в ответ только рассмеялся.

Вика после этого долго дулась на деда, приговаривая: «Ничего мужчины не понимают в красоте имён!»

А потом пристала к бабушке:

– Бабушка! А можно мне другое имя придумать? Хотя бы временно.

Бабушка сразу уловила, откуда ветер дует.

– Своё разонравилось?

– Ага!

– Ну и какое же ты хочешь?

– Какое-нибудь солидное. Например, Феодора или Клеопатра…

Бабушка тихонько хмыкнула себе под нос (уж кто-кто, а она привыкла к Викиным выдумкам), сказала в шутку:

– Мне кажется, тебе больше подойдёт Брахмапутра!

Вике стало интересно, она повернула голову и поймала бабушкин взгляд.

– А кто такая Брахмапутра?

– Это река в Индии. Никогда не течёт в одних берегах, постоянно меняет своё русло.

– О! Это мне подходит! Буду индийской рекой, и пусть меня называют Брахмапутра Денисовна.

Но бабушка тут же с нескрываемой гордостью поведала, что полное имя Вики – Виктория – переводится как «победа». Девочка обрадовалась ещё больше! Запрыгала, захлопала в ладоши. Это же так здорово! Не надо менять своё замечательное имя! Которое, оказывается, специально для неё выбрал папа (а он во всём знает толк!). Живущие своей жизнью волосы – не беда, а показатель творческой личности. Это она уже потом сама догадалась.

Разговор тот случился ещё прошлым летом, а теперь Викины папа с мамой живут «за тридевять земель». Так обычно говорит дедушка. «В тридесятом царстве под названием Санкт-Петербург», – любит добавлять Вика. Они уехали на заработки и приезжают редко, только в отпуск или на праздники.

– Далеко, да и дорога дорогая, – объясняет бабушка, и Вика знает, что это правда. И терпеливо ждёт родителей. Ничего тут не поделаешь, если взрослым так надо.

Хотя, если сказать честно, Вика очень и очень скучает. Особенно по вечерам, когда за окнами темнотища. Замёрзшая ветка тополя стучится в окно: пустите погреться! Оторвавшийся от подоконника железный лист громко ругается с ветром, а из квартирных углов выползают карабры – противные страхи. Бр-р-р! Нестерпимо хочется, чтобы мама была рядом и папа обнимал крепко-крепко. Как прежде, когда возвращался с работы.

Вика помнит каждую чёрточку на лице отца, его колючий подбородок и усталые глаза, которые мигом загорались, когда он видел дочку. «Викуся, киса моя! Покажи, как любят слонов?!» И она повисала у папы на шее. А сейчас никто ей так не говорит и Викусей ласково не называет, разве что бабушка.

Когда становится совсем невмоготу, девочка звонит в Санкт-Петербург и выкладывает начистоту все свои страхи и напасти. И тогда сразу становится легче. Конечно, бабушка с дедушкой большие молодцы и самые лучшие взрослые из тех, кто рядом, но всё-таки лучше, чтобы все дети жили с мамой и папой. Это Вика поняла на следующий день после отъезда родителей. Когда она вырастет, у неё всё будет по-другому!

Бабушка Мила уже год, как вышла на пенсию, но продолжает работать продавцом в маленьком продовольственном магазине. В городе Полянка, где они живут, всё небольшое: дома, улицы, школы, автовокзал.

Давным-давно, когда не было компьютеров и сотовых телефонов, здесь работали завод и две фабрики. А потом по непонятной причине они закрылись, и жизнь в городке стала понемногу замирать. Когда бабушка об этом рассказывает, она обычно вздыхает. Печалится. Это в ней активизируется микроб, заставляющий сравнивать настоящее с прошлым и грустить. А Вике больше нравится думать, что Полянка – прекрасный город в большом лесном государстве. Так веселее!

Город бабушек

Вика несётся во всю прыть, на ходу поправляя съехавшую шапку. За ней, как собачонка на верёвочке, бежит, подпрыгивая, «ватрушка». Это новогодний подарок мамы и папы. Для того чтобы кататься с большой горы нужна именно такая, и Вика рада, что вот-вот полетит как птица.

Сейчас конец марта, первый день весенних каникул, и «ватрушка», наверное, тоже счастлива, что дождалась своего часа. Бабушке Миле зима надоела, а Вике – ни капельки. Северная зима – красавица! Снег под ногами искрится, с неба снежинки, не торопясь, спускаются – мелкие, воздушные, словно сахарная пудра. Вика выставила кончик языка, поймала одну и запрокинула голову. А в вышине солнце смеётся. Такое яркое, что глазам больно.

«Пусть весна немного подождёт», – подумала Викуся и втянула в себя целую пригоршню вкусного-превкусного влажного воздуха.

«Тинь-тинь-тинь!» – громко раздалось прямо над ухом. Это синички друг с другом новостями делятся.

Сейчас девочка повернёт на главную улицу, а там недалеко и школьная горка, где ждут её друзья. Вика бежит и улыбается. Да и как можно сдержать улыбку, если на каждом шагу знакомые.

«Здрасьте! Здрасьте!» – щедро раздаёт она приветствия направо и налево. Пока встречаются только взрослые. Вот прошла бабушка Лиза, она работает в кинотеатре. Следом соседки по дому: парикмахерша бабушка Нина и бабушка Галя из отдела игрушек. У продуктового магазина повстречалась бабушка Рашида – Гузелькина бабушка.

Вот из-за поворота медленно выплыла ещё одна, совершенно непохожая на старушку, бабушка. Это Феодора, учительница рисования – самая странная из всех в округе на сто километров. Так считают многие жители Полянки, но только не Викуся. Она-то знает, что Феодора – настоящая волшебница: длинная, до земли, тёмно-коричневая юбка колоколом, короткая модная шубка с искрящимся мехом и экстравагантная шляпка – всё по её собственному дизайнерскому проекту. Феодора всегда ходит медленно, погружённая в свои мысли, и от этого производит впечатление совершенно неземной женщины – феи. Вот бы к ней в класс школы искусств записаться! Но бабушка Мила говорит: надо с начала года, сейчас не примут.

Девочка проводила учительницу восхищённым взглядом и водрузила на голову «ватрушку». Как будто это шляпа, такая же большая и прекрасная, как у Феодоры. Но экстравагантный головной убор мстительно наползал на глаза.

Ой, ничего не видно! Тяжёленькая шляпка. Как её носить? Бумц! Викуся с размаху шлёпнулась и тут же вскочила, потирая коленку. Ну её, эту шляпенцию! В стеклянной витрине магазинчика Вика увидела свою обиженную физиономию, показала ей язык и вприпрыжку понеслась дальше.

Полянка – настоящий город бабушек. То есть красивых и энергичных, совсем не старых женщин, у которых появились внуки. И совсем чуть-чуть – дедушек. Поэтому Викуся нисколечко не удивляется, что герои сказок зачастую бабушки и дедушки, внуки и внучки. Она-то знает, что родителям либо некогда, либо они уехали на заработки. У кого в Москву, у кого в Санкт-Петербург, а у кого, как у одноклассника Никиты, даже в Америку. Может, он и врёт. Сочиняет, конечно! Ну и пусть придумывает – так веселее.

Учительница Елена Петровна – тоже бабушка. Совсем недавно ей стала, когда на последнем уроке перед каникулами ей позвонили на сотовый и сообщили, что родился внук Мироша. Она засияла и даже в ладоши захлопала! А потом спохватилась, но никак не могла успокоиться и отпустила ребят пораньше.

Вика мечтает, чтобы и у бабушки Милы и дедушки Валеры появились ещё внуки, а у неё – сестрёнка или братишка. Или сразу оба. И хорошо бы не младенцы, а большие, чтобы с ними сразу играть и рассказывать сказки. Жаль, мама с папой никак не соглашаются. Ну ничего! Вот придёт лето, родителям надоест жить в большом городе и они приедут домой, в отпуск. Тогда-то она их точно уговорит!

Викины радости

Последний квартал, поворот… А вот и школа!

– Вика-а-а! – кричит Гузелька, слетая с горки на «ватрушке», и, еле успев затормозить, останавливается у самых ног. Но тут же вскакивает и, запыхавшись, предлагает: – Давай паровозиком!

Конечно! Обязательно паровозиком! Ведь на горке собрался почти весь класс, и сейчас они съедут вниз, сцепившись все вместе. Впятнадцатером! А Вика непременно хочет оказаться в самом начале хохочущего состава.

Горка у школы не простая – овражная. Длинная-предлинная – и это великолепно! Можно ехать долго-долго и кричать от восторга «а-а-а!» Или скатываться молча, со смехом внутри, когда радость клокочет в груди, и сердце громко стучит от счастья. И так лететь вниз много-много раз и всегда по-разному: то на животе, то на спине, боком, задом наперёд, вдвоём, втроём и вообще как захочешь. Только ветер свистит в ушах, да несётся мимо снеговая пыль! Плюх – и в сугроб, а сверху морозное солнце хохочет!

Катаешься так час, два или сто часов, пока не зазвонит мобильник. Это бабушка Мила зовёт домой.

– Не-а, ба-а! Потом! Ещё немного покатаемся! Пока не все ребята ушли! – кричит Вика, прижимая к раскрасневшейся щеке телефон. – Ну, ба, я совсем не голодная!

Но бабушка знает, как выманить внучку с горки. Обычно она говорит: «Иди, новую книжку почитаем!» – и Вика, немного подумав, соглашается. Это такое занятие, на которое можно променять и горку. Когда вдоволь накатаешься, конечно!

Вика может почитать и сама, но слушать бабушку Милу – непревзойдённое удовольствие! Особенно перед сном. Но можно и днём, и даже утром – когда книжка попадается особенно интересная. Хотя днём бабушке часто некогда, и Вика дочитывает сама.

Но вечер – особенное время. Они с бабушкой забираются на большой диван, укутываются в клетчатый плед и вместе переживают похождения героев. Бабушка Мила читает мастерски. Оживляет и сказку, и быль.

– Чувствуешь дыхание книги? – иногда спрашивает бабушка. – Вкус слов, прелесть сюжета?

Вика пожимает плечами. Ей пока больше хочется узнать, что будет дальше. Но постепенно девочка начинает прислушиваться к своим ощущениям. А бабушка между тем смакует каждую фразу. Благодаря своему особому нюху она умеет находить интересные книги. Заходит в книжный магазин или библиотеку и сразу с порога:

– Нет ли у вас чего-нибудь вкусненького? Свежих книжечек для ребёнка? Проголодались мы.

Поведёт глазами и раз – выловит то, что нужно. Эта книга пахнет странствиями, а в той звучит мелодия любви…

Так, через книги, Вика во многих странах и городах побывала. А скольких друзей приобрела! Она потом долго с ними мысленно играет: разговаривает про себя и поэтому никогда не скучает. Ни в очереди, ни в непогоду, а уж в классе, на уроке, когда быстрее всех выполнит задание, – тем более.

Вика не так давно для себя открыла, что, когда другие ребята ещё пишут, можно мысленно поиграть с Буратино и Мальвиной или придумать новое приключение с Томом Сойером. Иногда в такие минуты к Вике в гости приходят герои мультиков: девочка-балерина из Франции или мальчик, приручивший дракона. Вика забывает обо всём и рисует их рядом с примерами или украшает обложку тетрадки. Не нарочно рисует, случайно получается.

В таких случаях Елена Петровна бывает недовольна. И почему? Непонятно. Разве ей самой не хочется придумать какое-нибудь новое задание, весёлое или смешное? Когда учительница сердится, Вика не обижается, а мысленно подставляет ей слоновьи уши, удлиняет ноги или нос и улыбается, а иногда даже тихонько прыскает в кулак. Ведь это так смешно выглядит!

Но Елена Петровна сумела-таки разгадать Викин придумывательский секрет. Однажды она подошла к её столу и наклонилась так низко, что девочка увидела в тёмных зрачках учительницы своё отражение и растерялась. Елена Петровна заговорщически улыбнулась и положила перед девочкой толстую тетрадь. Жёлтую, солнечную, со смешным рыжим котёнком на обложке.

– Это тебе подарок! Можешь рисовать или писать. Ты быстро схватываешь материал, но не все в классе такие. Многим ребятам надо больше времени, чтобы усвоить урок. Не мешай им учиться.

– Значит, я могу пользоваться этой тетрадкой, когда захочу? – прошептала Вика. – То есть когда быстро решу задачу или выполню задание?

Учительница кивнула.

– Ты способная девочка. Только дождись, когда слова, которые хочешь записать, созреют.

– Слова созреют? – эхом повторила Викуся. – И станут живыми? Полетят словно птицы? Польются радостным дождём?

Взгляды учительницы и ученицы вновь встретились. Искра понимания – словно вспышка света! Елена Петровна улыбнулась, повернулась и пошла по ряду. Свет стал приглушённым, лунным, но на душе у девочки было тепло.

Вика погладила тетрадку и решила: «Буду туда записывать и зарисовывать своё настроение! Должна же я куда-то складывать свои счастья и несчастья!»

С тех пор у неё появилась ещё одна маленькая радость. И маленькая тайна, размером с кнопку.

Гениальные пирожки

Вдоволь накатавшись, Вика примчалась домой.

– Ба-а! – прокричала она с порога. – Ты знаешь, что я только что видела?

– Откуда же мне знать? – отозвалась бабушка из кухни.

– Хитрую ворону! – радостно объявила Вика и, скинув куртку и шапку, принялась стаскивать промокшие сапожки. В ответ на бабушкино «поставь обувь сушиться» пробормотала «ага, ага» и принялась прямо из прихожей кричать-рассказывать:

– Представляешь, иду я с горки и вижу: ворона нашла кусок сала, огляделась по сторонам – не видят ли её подружки? И лапами раз-раз – зарыла сало в снег. Потом села, невозмутимо дождалась, когда другие вороны улетят. Когда те улетели, откопала сало – и давай клевать. Сообразила, что нужно сделать, чтобы еду не отобрали!

– Вороны – очень умные птицы! – подтвердила бабушка. – Они даже считать умеют. Кажется, до пяти.

– До шести, – поспешила поправить Вика. – Ты же сама мне читала.

И, слегка пригладив торчащие волосы, добавила:

– Может, конечно, та хитрая птица и не такая способная к математике, я не проверила.

Тут в её вихрастую голову залетела новая идея:

– Бабушка-а! – закричала она так, что в ванной что-то со стуком упало. – А давай заведём ворону, а то у нас из домашних любимцев никого нет, только дедушка.

– Почему не верблюда? Мне и без вороны дел хватает.

– Ну, ба-а!

– И чем же ты её собираешься кормить?

– А что сегодня на ужин?

– Хватит кричать. Умойся и приходи на кухню.

– Ладно!

Вика наскоро сполоснула руки, слегка обваляла их в полотенце и прискакала в кухню.

– Проголодалась? – кинула через плечо бабушка. – Поешь пока борща, я подогрела.

– М-м-м, – недовольно промычала внучка, хотя борщ всегда любила и могла съесть его даже две тарелки. Но сейчас не хотелось. Заметила перемену в одежде бабушки.

Обычно бабушка Мила ходит дома в платье или в футболке и бриджах, а уж если фартук надела – значит будет стряпня и пир на весь мир!

– Ур-ра, пирожки! Чур, я морковные леплю!

Пирожки с морковью – Викины любимые. «Губа не дура», –приговаривает бабушка, помешивая ложкой начинку.

Пока подходит тесто, бабушка делает начинку. Обычно это тушёная капуста с яйцом – для большого «общего» пирога, мясная или рыбная – для любимого пирога деда Валеры. И непременно сладкая: варенье, джем, сгущёнка, один раз даже шоколадные конфеты в ход пошли. Все Филипповы – сладкоежки! «Гениальные пирожки», – как-то сказал про стряпню своей мамы Денис, Викин папа. И попал в точку.

Шаньги с яблоками, творожные, малютки-амки, заправленные вареньем или повидлом, а иногда и просто плюшки с «таком» – перевитые кружком плетёнки. Тёплые, мягкие, м-м-м, вкуснотища!

Бабушка Мила любит творить «на ораву», хотя в семье сейчас только трое. Но мало ли кто ещё в дверь постучится? Забежит Гузелька в гости, да ещё и не одна, а прихватит одноклассницу, братика и свою бабушку. Или заглянет «на запах» соседка – будет чем угостить.

– Понравится – так всем, а не понравится – сама съем! – обычно приговаривает бабушка, хотя такого ещё ни разу не случалось.

– Ба, а, ба! А тебе какие пироги больше нравятся?

– А какие на столе! – бабушка ловко присыпала мукой сочень, чтобы к рукам не прилипал. – Сегодня будут яблочные, морковные, творожные, мясные и шанежки. Дрожжевое тесто ставить было некогда – будем лепить «преснушки».

Тут она нагнулась и случайно уронила очки в горку муки. И сама над собой засмеялась:

– Вот ворона – очки проворонила!

Кругленький бабушкин животик заходил ходуном.

Вика, заметив живототрясение, тоже залилась смехом. Задела локтем банку с мукой – чуть не просыпала.

– Дурь до добра не доведёт! – бабушка сдвинула брови к переносице и невзначай мазнула мучной рукой себе по носу. Получился почти театральный грим.

Ну разве не здорово хохотать до упаду, шлёпая себя по бокам и коленкам? Может, многие взрослые стесняются, а когда их дети не видят, смеются сколько влезет. Невозможно же всё время ходить с «канцелярским» лицом.

– Ладно, хватит! – скомандовала бабушка, вытирая выступивший пот уголком полотенца. – И прекрати качаться на табуретке – сломаешь!

Бабушка стращала зря. После первой поломки дед «посадил» табуретку на особый замечательный клей и объявил Вике, любительнице повертеться, что теперь можно не волноваться, мол, эта «штуковина» всех переживёт.

Бабушка тем временем достала большой стакан: нарезать сочни. Девочка умаляющее сложила ладошки: дай «покрутить».

– Ступай чаще! А то отходов получается много. Не сочень, а дырявое облако! Второй раз такое тесто не раскатать – туговато. Дай-ка покажу.

Вика от старания даже язык высунула. На этот раз получилось точь-в-точь. Глядя на внучку, бабушка не могла сдержать смех: не только руки и брюки, но и нос и щёки в муке. Хорошо ещё, что фартук успела повязать и велела убрать волосы под косынку.

Дверь в кухню приоткрылась, и в образовавшуюся щель просунулась голова деда Валеры, а затем и он весь. Не один, с гитарой.

– Привет, стряпухи! Что-то я проголодался. Решил сегодня испытать пирожковую диету. Сейчас как раз время приёма пищи.

Вика, оценив дедово пузо, хмыкнула и строго возразила:

– Мы не стряпухи, а повара!

Она всё ещё сердилась на деда за то, что тот не дал ей утром досмотреть мультик – отобрал пульт от телевизора. Ожесточённая борьба за пульт между ними шла три дня – у деда вышел из строя старенький ноутбук и, пока он в нём ковырялся, поделить телевизионные каналы мирным способом не получалось.

– Повара, повара, – согласно кивнул дед Валера, уселся на табуретку и повёл носом. – И кондитеры тоже! Чем это пахнет? Сейчас отгадаю. Яблоки с корицей!

– Повар да пекарь – вечные профессии! – закивала головой бабушка Мила, смазывая подошедший пирог яйцом. – Другие исчезают, а эти всегда в цене!

«А ведь и правда, – подумала Вика, украдкой засовывая в рот мелко накрошенную варёную морковь, перемешанную пополам с яйцом. – Не только вечные, но и самые вкусные профессии!»

Дедушкины пальцы пробежались по струнам, получилась незатейливая мелодия, и Викины обиды разом испарились. Дед играет вкусно, с душой, и беспокойный дом постепенно накрывает огромное покрывало умиротворения. Разговоры прекращаются, остаются только звуки. Лишь бабушка изредка вздохнёт и тихонько подскажет внучке:

– Творога не жалей!

Пирожки у Вики получились похожими на маленьких поросят: беленькие, длинненькие. И – как ни старалась – кривоватые. И очень прожорливые: сколько начинки съели – из брюшка вываливается! А вот бабушкины пирожки как на подбор: кругленькие и ровные.

«Ничего, научусь! – сопит Викуся. – Буду хорошей хозяйкой, а ещё, ещё… переводчиком!»

«Переводчик – словно комета, которая связывает миры разных людей. Чтобы все друг друга понимали, договаривались и не ссорились, – продолжает размышлять Вика, старательно защипывая очередной пирожок. – Я – быстрая комета, и бабушка Мила – тоже комета, только медленная.

Гм, осталось только выучить разные языки».

Добрый вечер

Вот уже и последний противень с подошедшими шанежками отправился в духовку. На глубоких тарелках, накрытых полотенцами «отдыхают» готовые пирожки. Вика с дедом уже так объелись, что, как говорится, «только глаза не сыты».

– Что-то никто из гостей сегодня не идёт, – вздохнул дедушка, удовлетворённо поглаживая живот. Он у него большой и круглый, похож на холм. «Вот если бы я вдруг стала маленькой, как Дюймовочка, то смогла бы кататься с дедова живота, как с горки», – размышляла Викуся, хитро поглядывая на расстегнувшуюся пуговицу на дедовой рубашке.

– Не придут, – ответила бабушка и, вытерев руки о фартук, устало присела на табуретку. Дело сделано – можно и отдохнуть.

– Как не придут?! – вздрогнула Вика. – Давай я Гузельке позвоню – сейчас же прибежит!

– Пирожки в поездку возьмёшь! – строго распорядилась бабушка: – Завтра с классом в кукольный театр поедете – вот и угостишь свой народ.

– Ой! – всплеснула руками Вика. – А я и забыла! Во сколько же сбор? Погляжу, у меня в дневнике записано…

И сорвалась с места.

– В девять! – крикнула вдогонку бабушка, но Вика её уже не слышала.

Она позвонила подружкам, договорилась о встрече по пути в школу. И через пару минут, возбуждённая, вновь появилась на кухне.

– Сказали в дорогу взять только питьё. Пойду пирожки в рюкзак уложу. Ещё надо тетрадку, ручку, карандаши и мишку Серёжку. Он самый маленький, влезет.

– Ага, ещё мяч, роликовые коньки и три пары джинсов – засмеялся дед Валера. – Потом сумку не поднимешь. Успокойся, всего на день поедете. Пирожки ещё горячие, остынут – возьмёшь. А бутылочку с водой я тебе приготовил.

Но Вике не сиделось. Она принялась носиться из комнаты в комнату, переживать, представляя, как они поедут с ребятами на автобусе, вытряхнула из школьного рюкзака всё содержимое и, только обнаружив там свою заветную тетрадку, немного успокоилась.

Вика посмотрела на деда, сидящего перед выключенным телевизором с закрытыми глазами. На ум пришло слово «безмятежность». Дедушка всем своим видом её демонстрировал. Она тут же записала это слово в заветную тетрадку. С недавних пор узнавание новых слов превратилось в увлечение.

А что дальше? Вика посмотрела в окно на уходящий день – сиреневое небо с блёстками звёзд – и достала гуашь и кисточку. Заветной тетрадке можно подарить горсточку слов, но чтобы обрисовать целый день – нужен большой лист.

Вика нарисовала разноцветные дома своего городка и отложила сушиться. На новом чистом листе появилась серебристая горка и огромная «ватрушка». Потом она решила пририсовать ещё большой самолёт и маленькую чёрную собачонку. Ту, что сегодня её облаяла, но, когда получила кусочек сосиски в тесте, завиляла хвостом.

Викин день – яркий, многоголосый, необычайно вкусный и ароматный! Он соскучился по лету, этот длинный, предвесенний день. Девочка взялась за зелёную краску, потом за красную, жёлтую, коричневую. И вот уже на рисунке появляется пышное дерево, а рядом… принцесса. Это её будущая сестричка!

Вика отложила последний рисунок на просушку и взяла в руки заветную тетрадку, подаренную Еленой Петровной.

«Добрый вечер!» – вывела она в заголовке. Сейчас она напишет небольшую историю о сказочных зверюшках, которые помогали ей раскатывать тесто и защипывать пирожки. Викуся кладёт голову на стол. Загадочные зверьки… Как их назвать? Ага! Серовато-фиолетовые будут Блюмтиками, а оранжевые с коричневым – Тикблюмами. Забавные зверьки удивлённо таращились на неё и о чём-то еле слышно лепетали. Глаза Вики между тем сами собой закрылись, и таинственная дрёма помешала сочинять дальше.