Он берет меня под локоть. Медленно подводит к кровати. Я ложусь без всяких сил к сопротивлению. Вуд накрывает меня одеялом, поправляет подушку.
У меня в голове кавардак, все перемешалось. Небольшое головокружение и тянущая боль в бедре, но я так устала, так вымотана, что не могу произнести больше ни слова. Согреваюсь, укутавшись в теплое и нежное одеяло, мысли скачут от подвала, человека в капюшоне, холода и сырости к красивым черным глазам и слегка грубым рукам. Меня убаюкивает голос Вуда, и с каждым словом становится чуточку легче, мои мысли уже где-то далеко, тело расслабляется, и я уплываю в сон.
Мне снится бабушка, любимая бабушка. Как же я по ней скучаю! В последний раз я видела ее почти год назад, когда прилетала домой прошлой весной.
Сейчас она отдыхает на срубленном стволе огромного дерева, который привез еще дед и положил у ворот перед домом. Ба говорила, что он сам обтесал и отшлифовал бревно, чтобы было удобно на нем сидеть. По вечерам там любят собираться соседи, взрослые и дети. Щелкают семечки и, конечно, перемывают кости всем, о ком вспоминают.
Бабушка смотрит на меня грустными глазами, в них читается сожаление и нежность.
– Ба, ты почему такая грустная? – спрашиваю я и обнимаю ее за хрупкие плечи. Мне хорошо рядом с ней. Она единственный родной человек, оставшийся у меня. Думая об этом, я обнимаю ее крепче.
– Прости меня, деточка. Я должна была рассказать, подготовить тебя, но у меня не хватило смелости испортить твою жизнь. Прости…
Я просыпаюсь, открываю глаза и постепенно понимаю, где нахожусь.
Комната огромных размеров, в светло-бежевых тонах. Неправильной формы. Окна от потолка до пола закрыты тяжелыми портьерами цвета молочного шоколада. Явно дорогая ткань, струясь волнами, ниспадает на светлый ковер. Сама я лежу в кровати прямо-таки принцессы. Вырезанное из дерева и покрытое лаком изголовье внушительных размеров немного пугает своими габаритами, но полупрозрачный балдахин кремового оттенка смягчает все это великолепие.
– Вот это да! – произношу еле слышно, чуть не присвистнув.
Немного осмотревшись, я села на кровати. Опустила ноги на пол, голые ступни утонули в высоком ворсе ковра. Боль в бедре отвлекла меня от продолжения осмотра царской палаты. Я склонила голову и только сейчас увидела, что на мне надето. Белая ночная сорочка до пола в лучших традициях XVIII века. Рюши, рюши и еще раз рюши. О боже, кто-то такое еще носит? Да что там носит, кто это сейчас шьет? Ткань приятно касается кожи… А под сорочкой я голая!
– Так, Кристина, успокойся. Ты взрослая, умная, современная девушка. – Я делаю глубокий вдох, выдох, пытаясь ни о чем не думать.
Повторившаяся боль в ноге не дает воображению разыграться. Подтянув подол, бесконечные рюши, я увидела на бедре повязку. Она пропиталась кровью, а под ней невозможно щипало. В этот момент в дверь постучали.
– Войдите, – пробормотала я хрипло и откашлялась.
Дверь отворилась, и в комнату вошел Герберт, как всегда, одетый с иголочки. Белоснежная рубашка, от которой чуть ли не исходило сияние, первые две пуговицы расстегнуты и открывают небольшую поросль темных волос на груди, классические брюки и идеально начищенные туфли известного бренда – в общем, безукоризненный вид.
– Доброе утро. Как себя чувствуешь? – привычно перешел на русский в общении со мной Вуд.
Мой взгляд оторвался от фигуры мужчины, переместился к его лицу, прошелся по скулам. Легкая небритость делала его еще более привлекательным. Заметив, что я пристально его рассматриваю, Герберт подошел ближе и повторил:
– Так как ты себя чувствуешь, Кристина? – В голосе улавливались нотки веселья, а я поймала себя на мысли, что мне нравится этот голос.
– А-а-а… Да, спасибо вам, мне уже лучше.
– Мы снова с тобой на вы? – улыбнулся Вуд и тут же сменил тему: – С тобой желает побеседовать инспектор, назначенный для расследования твоего похищения. Он как раз сейчас здесь, и, если ты не против, я его приглашу.
– Да, конечно! – Я кивнула в знак согласия, а затем подняла ноги обратно на кровать и укрылась одеялом, скрывая свое нескромное одеяние.
Спустя несколько минут в комнату вошел светловолосый мужчина, ниже Вуда на голову, но довольно широкий в плечах. Мне приходилось часто видеть его в университете, но лично с ним я знакома не была. Он подошел ко мне уверенной походкой. На лекциях по мимике и жестам преподаватель, мистер Дуит, сказал бы, что данный представитель мужского пола обладает безупречной осанкой, голову держит высоко и всегда смотрит прямо, не скован в движениях, что характеризует его как уверенного в себе человека, который всегда добивается поставленных целей. Мне показалось, они даже во многом похожи с Вудом, но не внешне, конечно.
– Добрый день, мисс Коул. Позвольте представиться, я старший инспектор Международного научно-исследовательского университета Эдуард Риэль, – отчеканил, как приговор, страж закона. – Я задам несколько вопросов касаемо вашего дела. Итак, мисс, что вы помните из того, что произошло? Начните с самого начала!
Как бы мне ни хотелось все забыть, но придется вспоминать весь тот кошмар, что мне пришлось пережить. Может быть, спустя время я и не буду говорить об этом с содроганием, однако сейчас сделать это оказалось весьма непросто.
– После клуба, где встречалась с подругой, я вернулась в кампус и переоделась. Помню, как позвонили в дверь, а затем только яркая вспышка света. Наверное, меня ударили по голове. Очнулась я уже в подвале. Там что-то вроде помещения для хранения продуктов, но все старое и заброшенное. Сыро и очень холодно. – Я поежилась от воспоминаний, меня вновь стало знобить.
– Вы можете описать того, кто вас похитил? – Держа в руках блокнот и делая в нем какие-то пометки, инспектор исподволь изучал меня и хозяина дома, думая, что я не вижу этого.
– Там был мужчина. Коренастый, среднего роста, толстовка темного цвета и надетый на голову капюшон. Было темно, и лица я не видела. Голос грубый, резкий, но глухой, словно чем-то прикрывал рот. Думаю, ему за пятьдесят. Кричал, требовал, чтобы я отдала ему какие-то украшения. Да он на всю голову больной! – не сдержалась я. – Наверно, наркоман или из какой-то секты!
Страх от воспоминаний о пережитом вновь охватил меня.
– Украшения? – переспросил инспектор.
– Да, он их… Как же он их назвал? Ах, да! Что-то вроде рун и цветка живого. Точно! Да, он про какой-то цветок жизни спрашивал.
В этот момент я взглянула на попечителя, и мне на мгновение почудилось, что его глаза затянуло чернотой, за которой не было видно даже белков. Секунда, и они стали обычными, красивыми. Я растерянно поморгала: мало ли что померещится в состоянии стресса. Вуд же со злостью и негодованием отвернулся к окну, а я окончательно перестала что-либо понимать.
– Что было дальше? – не отставал инспектор.
– Я пыталась ему объяснить, что не знаю ни о каком цветке и что он ошибся! Затем этот человек открыл люк в подвал, спустился ко мне… – Я не сдержалась, из глаз покатились слезы. Всхлипнула, но заставила себя говорить дальше: – Он… Он меня до жути пугал. Пошел на меня, чтобы ударить, но остановился, а потом снова этот яркий свет… Пришла в себя, когда меня уже нашли! – Здесь я задумалась и замолчала.
Действительно, а как меня нашли? Перевела взгляд на Вуда, а он в ответ смотрел на меня пристально, не моргая. Боже… Неужели… Полиция не нашла, а он нашел? В последнее время вел себя странно, крутился рядом, даже выделил кабинет для научной работы…
– Послушайте, инспектор, на сегодня довольно, мисс Коул еще плохо себя чувствует. Можете продолжить завтра, – опередил меня попечитель, не дав озвучить свои вопросы. – К тому же, что было дальше, вы и так узнали с моих слов. Мы нашли девушку случайно, она шла вдоль трассы, по которой я ехал на машине со спутницей. Кристина была ранена, вся в крови. Мой за?мок был ближе, чем больница. Поэтому я и привез ее сюда и оказал первую помощь.
Я смотрела на Вуда, не скрывая своего изумления. Как это они нашли меня на дороге? Он ведь из подвала меня вытащил, это я помню отлично, а вот после очнулась уже здесь. Почему он лжет?
– Я слышал, мистер Вуд, вашу версию, но обязан спросить у пострадавшей. Мисс Коул, вас нашел мистер Вуд? Это так?
Я продолжала непонимающе взирать на Герберта, ища ответа. Может, мне показалось, и они в самом деле подобрали меня на дороге? В моем состоянии это было вполне возможно. Я лишь смогла кивнуть в ответ вопросительно глядящему инспектору. Как бы там ни было, Вуд и вправду меня нашел и помог, а вот каким образом и где, еще предстоит выяснить.
– Хорошо, мисс Коул, на сегодня достаточно. Поправляйтесь. – Инспектор протянул мне свою визитку. – Если что-нибудь захотите добавить, звоните! – многозначительно произнес, говоря взглядом, что он к моим услугам. – Мы обязательно его поймаем!
Попечитель университета направился следом за блюстителем порядка, пообещав вернуться.
Не зная, куда себя деть, я медленно встала с кровати и подошла к окну. Нужно было осмотреться. Я раздвинула шторы и моментально была ослеплена лучами солнца. Пришлось некоторое время привыкать к яркому свету, после чего мне открылся потрясающий вид на сад! Море зелени, многолетние цветы, – все переливалось яркими, сочными оттенками. Вероятно, я проспала весь день и всю ночь? Тело ломило после всех этих издевательств над ним. В легкой сорочке мне стало прохладно. На кресле возле кровати я увидела халат, длинный, темно-бордовый, похоже, мужской. Только надела его, обернувшись им два раза, и завязала пояс, как мой желудок стал издавать урчащие звуки. Еще бы, сколько я не ела? Вторые сутки пошли? Сделав неловкий шаг в сторону, я заскулила:
– Ай-ай, как болит, щиплет…
В глазах стало мутно от слез. Я всегда думала, что в такие передряги попадают исключительно беспечные, безответственные и глупые люди. И что со мной такого никогда не случится. Я всегда была приличной девочкой, не ввязывалась в авантюры и не общалась с незнакомцами. Старалась не выделяться из толпы. Хотя я довольно обеспечена в материальном плане, никогда этим не злоупотребляла. Покупала качественные вещи, но вызывающе или броско не одевалась. Кроме того вечера в клубе «Диван», когда надела яркое обтягивающее платье. Может, этот маньяк там меня и заприметил? Подкараулил и ждал момента… Желудок снова заурчал, оповещая о том, что неплохо было бы перекусить. Вуд задерживался. Хорошо бы найти кого-то живого и выяснить все же, как меня нашли. Вдруг преступник не только меня держал в заточении?
Я вышла из комнаты и попала в коридор, заканчивающийся винтовой лестницей. Каменные стены были увешаны картинами, и на этаже не было других комнат. В голове всплыл образ принцессы, заточенной в башне. Ерунда какая! Спустившись по лестнице, я оказалась в огромном круглом зале. Видимо, у кого-то комплексы, которые компенсируются большими пространствами, а может, у хозяина клаустрофобия? Справа от себя, за дверью, услышала разговор, но о чем явно спорили двое, оставалось непонятным. Любопытство взяло верх. Тихо, стараясь не выдать себя, подошла ближе. До меня долетел конец фразы:
– …какая разница!
Недовольный мужской голос показался мне знакомым, но вспомнить, где я могла его слышать, мне не удалось.
– Вот именно, Томас, вот именно, что разницы нет! – голос Вуда сразу узнала.
Низкий, с хрипотцой, он действовал на меня странно, от него по телу пробегали сотни мурашек, а внутри разливалось тепло и еще что-то непонятное, незнакомое.
– Гер, что ты собираешься делать? Она ведь не просто человек. Ты же не можешь этого не видеть. Да она даже не поддается твоему влиянию! А это куда опаснее, чем если бы ты увлекся обычной девушкой!
– Да причем здесь это?! – закричал Вуд. – Я не питаю к ней никаких чувств! Ты знаешь, что мне неинтересны люди. Меня интересуют ее силы, и, как ты заметил, она не поддается моему воздействию и контролю. Даже глазом не моргнула, когда попытался ей внушить, что действительно подобрал ее на трассе. И вообще мне непонятно, что ты так волнуешься, Томас?
