– Ты солгал. А я хочу знать правду.
Парень хоть и младше меня намного, но сообразителен и храбр. Гораздо сообразительнее своих родственников. Я видел, что он готов пойти навстречу, даже вопреки решению своего отца. Если посчитает мою причину веской.
Может из него ещё не выветрился юношеский романтизм? Если так, то лучшим вариантом будет сказать ему правду. Отчего-то мне казалось, что волчонку можно довериться. Да и другого выбора у меня не было.
– Там моя пара. Среди подопытных. Он мне её не отдаст.
Парень молча смотрел мне в глаза некоторое время, закусив губу, что-то думал, может, считал. А потом выдохнул:
– Я с тобой. И со мной пойдут около двадцати ребят. При том же условии, мы заберем всех своих, и ты не станешь препятствовать.
– Идёт. Сколько времени нужно на сборы?
– Завтра к вечеру мы будем готовы.
– Долго.
– Знаю, но быстрее не выйдет. Нужно всех собрать, подготовиться, ведь план летит ко всем чертям.
Он прав. Он во всём прав! Но это означало, что мне нужно будет оставить её там минимум на сутки. Одну. С этими уродами. А поехать туда снова я не мог. Не должен был вызвать подозрений и нежелательного внимания, в том числе и к ней, ведь выглядеть равнодушным в её присутствии просто не могу.
– Всё будет хорошо, мы вытащим её оттуда, – сжал волчонок моё плечо.
И оттого, что он это сказал, мне стало совсем немного легче. Да, я взрослый, сильный, старше и мудрее его должен быть, но сейчас именно мне нужна была поддержка. Нужны были эти слова, хотя бы слова, что всё с ней будет хорошо.
Что я справлюсь.
Я знал, что будет нелегко. Знал, что после того, как заберу её, трудности не закончатся, даже наоборот. Но она будет в безопасности, а остальное мы решим… я решу.
Сидеть и ждать было ужасно. Но и заняться чем-то отвлеченным тоже не мог, проверяя всё по сотне раз, перезванивая вновь и вновь тем, кто завтра пойдёт со мной против моего отца…
Если прежде я ещё сомневался, правильно ли поступаю, то теперь знал наверняка. Теперь помимо идеи справедливости и прекращения жестокости, у меня была ещё одна маленькая, но веская причина.
Её бледное лицо представало перед глазами каждый раз, как прикрывал веки. Спать я не мог. Зная, что она в клетке… Зная, что её могут… Даже представить такое было сложно. Даже думать не мог. А она проживает это.
Но если я скажу, или отец узнает сам, он сделает всё, чтобы об этом «позоре» не стало известно. Он уничтожит её ещё до того, как я попытаюсь что-то исправить. А я после этого подохну сам. Зная, что я виноват во всём, что не смог помочь.
Я и так виноват, что слишком поздно спохватился…
Время до следующего вечера тянулось мучительно долго, словно специально растягивалось до бесконечности. Я смотрел на часы, но с последней проверки проходила всего минута, а мне казалось – несколько часов. Меня трясло от страха за неё, от мысли, что если бы я вмешался прежде, то ей не пришлось бы проживать этот ужас наяву.
Но теперь исправить прошлого было нельзя, можно лишь попробовать повлиять на будущее. И я наделся, был готов отдать всё, что имею, достать, то, что не имею и отдать, лишь бы всё получилось, лишь бы она меня дождалась там…
Когда мы встретились с волками в лесу недалеко от лаборатории, всего нас было около сорока, может чуть меньше. Этого было достаточно, чтобы преодолеть охрану до того, как отец позовёт подмогу, а я запру его и объявлю себя главой прайда, если действовать быстро и слаженно. Но стоило нам замешкаться до приезда моей стаи – нас всех тут положат по приказу главы прайда.
Каждый из нас понимал, на что идёт. И у каждого была своя мотивация.
Я был готов, в случае возникновения необходимости, всё же сразиться с отцом как положено при стае, чтобы подтвердить своё право. И если не выиграю… Это был наш план «Б». Во время боя Эмин тайком выведет всех женщин из лаборатории и увезёт к себе, он дал клятву, что обеспечит безопасность и не позволит больше причинять вред. Если я погибну, моя Элисса будет жить… Я верил, что волчонок сдержит слово. Но если бы и не верил, другого выхода у меня всё равно не было.
И всё же мы смогли, сделали всё быстро.
В полутраснформации напали сразу с нескольких входов. И сначала надеялись, что просто повяжем тех, кто станет противиться, без резни… Всё шло почти по плану. Но пока ребята разбирались с персоналом и отволокли всю охрану вместе с моим отцом в клетки для экспериментов и палаты, я пошёл к ней.
Не мог не пойти.
Основную свою роль я выполнил. Большая часть барсов не стала противиться моему заявлению. Котам было по большей части плевать на прайд, они входили и выходили из него когда хотели и сражаться за главу не видели смысла.
У нас всё иначе, чем у волков. Свободолюбивые ирбисы не были слишком преданны, а если новый глава казался им хотя бы адекватным, то особо не сопротивлялись, на это и был расчет. Меня приняли без боя. Но я не мог порадоваться, пока лично не убедился, что основная моя цель достигнута.
Волки уже забрали часть своих, а наши подопытные, выпущенные из клеток, жались друг к другу, не понимая пока чем это им всем грозит. Я уже решил, что отпущу всех, кто захочет и сможет уйти. А тем, кому понадобится медицинская помощь выделю наш загородный дом. И буду помогать столько, сколько будет нужно.
Не то чтобы я был очень благороден. Но так было правильно. По-мужски.
И каким бы уродом не был мой отец, я смог вырасти почти нормальным и считал себя мужиком, а не падалью. Да и в моём возрасте давно пора было заиметь собственные принципы, а не вложенные родительским воспитанием.
Но оглядываясь вокруг, я не чуял её, не видел, поэтому пошёл туда, где мы встретились в первый раз. И он же был… нет, не последним. Последний будет не скоро. Я заберу её. Я помогу ей. Я сделаю для неё всё, чтобы если не стереть тот ужас, что она пережила, то хотя бы сгладить его.
Войдя в её клетку, я почувствовал запах страха и крови. Её крови… Она была всюду…
Глава 5
Я проломил скамью в клетке кулаком.
Чуял, что здесь были несколько оборотней. И они же, наверное, её избили. Или сделали с ней что-то ещё…Мне хотелось разнести всё, но я держался из последних сил, уговаривая, что ошибся, что её могли просто перевести в другое место. Что с ней всё хорошо. Цеплялся за эту надежду как за соломинку, которая ломалась всё больше с каждой секундой.
С рыком носился по всем палатам, обнюхивал, спрашивал персонал, но моей девочки нигде не было. Пытался найти, но не мог. Из её клетки уходил запах волков… Но они должны были забирать только своих! А не мою пару!
Я содрогнулся от мысли, что Эмин солгал, подставил меня. Зная мой секрет, он мог догадаться, кто из них истинная и попробовать получить рычаг воздействия на меня! Я проклинал себя, что доверился ему, заревел и кинулся к выходу с твёрдым намерением свернуть волчонку башку.
Если она потеряла столько крови, то ей нужна помощь, а он забрал мою пару! Из-за какой-то тупой идеи. Может, он солгал и в том, что не посвятил альфу в наш новый план, и действовал по его указке?!
Как я мог поверить волкам?!
Когда я выскочил из лаборатории, их машины уже были далеко. Я не успевал догнать, проверить свою страшную догадку, вернуть её!
Мысль, что я потерял её, что она снова стала заложницей и опять по моей вине, терзала, душила. Задыхаясь, трясущимися от страха и ярости руками я набрал номер мальчишки, пообещав себе, что если он не ответит, то убивать его буду мучительно долго на глазах у его папаши и брата.
Я не был извергом, но прямо сейчас готов был уничтожить всё волчье отродье до единого, если они станут торговаться ею. Если они тоже причинят ей вред…
Но к моему удивлению, Эмин ответил после первого же гудка.
– Что случилось, нужно вернуться? – ещё строит из себя святую невинность!
– Какого хрена ты творишь?! Вы забрали людей! Мы говорили только о твоих! Если хоть один волосок…
– Поверь, ни одного из освобождённых никто из моих ребят не обидит. Клянусь тебе. Но и чужих мы не забирали.
– Тогда куда на хрен делась моя пара?!
