Книга Шоу уходящих теней - читать онлайн бесплатно, автор Юрий Горюнов. Cтраница 2
bannerbanner
Вы не авторизовались
Войти
Зарегистрироваться
Шоу уходящих теней
Шоу уходящих теней
Добавить В библиотекуАвторизуйтесь, чтобы добавить
Оценить:

Рейтинг: 0

Добавить отзывДобавить цитату

Шоу уходящих теней

– Мужик, заработать хочешь? – спросил Семен.

Тот хмуро посмотрел на него, но увидев доброжелательное лицо, ответил: – И что надо делать?

Семен наклонился к нему и что-то стал шептать на ухо. Лицо мужчины стало меняться, из хмурого оно стало светлеть, и даже появилось некое подобие улыбки.

– Ну, ты, парень, даешь!

– Да, даю. Так что?

– А то, самому интересно, вот повеселимся.

– Вот именно. Рассмеши народ, видишь, все стоят грустные. На лицах грусть осеннего дождливого неба.

– Уговор?

– Не обману, – и Семен отошел к друзьям.

– Что ты ему сказал? – спросил Данила.

– Наслаждайся, – небрежно бросил Семен.

В это время к остановке подошел троллейбус. Мужчина уже был в начале остановки, и когда передняя дверь открылась, он прошел мимо нее и направился с серьезным видом вдоль троллейбуса. Зайдя за троллейбус, он взялся за веревки, которые шли к дугам контактов, и потянул их. Контакт нарушился. Мужик посмотрел на остановку и вдруг крикнул:

– Эй, мужчина с портфелем. Ты, ты. В темном пиджаке. Подойди.

Стоявший на остановке мужчина, недоумевая, подошел.

– На-ка подержи, я сейчас реле переключу, – и всучил ему веревки. Тому ничего не оставалось делать, как взять их и держать. Лже-водитель с невозмутимым видом направился вдоль троллейбуса и, дойдя до передней двери, остановился.

Народ на остановке внимательно наблюдал, не понимая, что произошло, то же самое и водитель. Попытавшись тронуться, он понял бесполезность своей затеи. Вышел из троллейбуса и, пройдя мимо бомжеватого мужика, направился назад. Не всем удалось видеть его лицо, когда водитель остановился и с недоумением взирал на интеллигентного мужчину, державшего веревки дуг. Все, что он думал, высказать вслух не решился, его изумление было таким сильным, что выразить что-то цензурными словами, он был не в состоянии. Тут народ на остановке догадался, что произошло, и раздался гомерический хохот, в котором потонул вопрос водителя, что уже обрел дар речи:

– Ты что делаешь, гад?

– Держу.

– Я вижу, что держишь. Спрашивается, какого хрена? Ты лучше свои… в общем, причиндалы держи, а то я их сейчас оторву. Сегодня что, в сумасшедшем доме день открытых дверей? – наступал он на интеллигента. – А ну, дай сюда!

– Что? – испуганно спросил интеллигент.

– Мать твою, да зачем мне нужны твои… веревки давай, говорю, – и протянул руки. Мужчина с испугу, отпустил веревки, и дуги резко взмыли вверх. Народ на остановке, да и те, кто был на задней площадке троллейбуса и видели все, что происходит, уже неистово хохотал. Кто-то уже вытирал слезы радости от смеха, что не часто бывает. Это был искренний задорный смех.

В это время мимо проезжала машина милиции, и притормозила, видя что-то не понятное; с чего бы народ на остановке так массово смеялся.

– Вот, парни, это и есть народный театр, – сказал Семен и сунул деньги Даниле. – Отдай тому клоуну, я обещал, а этого надо выручать, а то дадут пятнадцать суток, а он и так пострадал, – и Семен направился к вышедшим из машины милиционерам.

О чем там был разговор, не известно, но Семен что-то доказывал им и водителю, при этом выражение его лица было достаточно красноречивым в объяснениях. В итоге на лице водителя появилась улыбка, а милиционеры засмеялись. Конфликт был улажен. Водитель вернул контакты проводам, и троллейбус уехал, а на остановке еще продолжали вспоминать увиденное. Интеллигент не стал ждать троллейбуса и быстро удалился вдоль улицы.

– Деньги отдал? – спросил Семен, вернувшись к друзьям.

– Отдал. Да, разыграли его.

– Я же говорю народный театр. Посмотрите, какие у них сейчас лица, – кивнул он свидетелей, – домой придут, расскажут, а на работе?

– Вообще это хулиганство, – заметил Данила.

– Да, – согласился Семен, – но мелкое.

– Пятнадцать суток, – философски изрек Николай.

– Условно.

– Тебе надо писать сценарии.

– На арене это было бы не смешно, поверь мне, а здесь некое сумасшествие, сумасбродство.

– Знаешь, Семен, я думаю, что твое сумасбродство – это побег от себя, – серьезно сказал Данила.

– Возможно, ты прав, – не стал спорить Семен.

Вот об этой выходке они и умолчали, но вспомнив, улыбнулись.

– Это вы о чем? – с подозрением спросила Нина, услышав фразу о неприятностях.

– Не забивай себе голову, – сказал Семен. – Неприятности всегда поджидают, но надо уметь проходить мимо, делая вид, что не замечаешь их, а если семенят рядом, тогда надо не дать им обойти тебя.

– Все, что мы делаем, – вступил Николай, – пытаемся правильно показать себя. Как мы выглядим со стороны. Хорошо это или плохо не знаю, но сейчас это не важно, пошли в кафе, пить хочется.

Они открыли дверь ближайшего кафе и едва переступили порог, как аромат кофе ударил им в нос с такой силой, что они замерли на пороге.

– Закрывай быстрее дверь, – пробормотал Семен Даниле, – не выветривай аромат божественного напитка.

Официантов в кафе не было, и Семен с Николаем у стойки взяли кофе, и мороженое для Нины.

– Или нельзя? – внимательно посмотрев на нее, спросил Семен, указывая на мороженое.

– Можно, я не сижу на диете.

– Да, какова игра слов. Кто-то сидит на стуле, диване и прочей мебели, а кто-то на диете.

– А ты представь, что это мебель, и все будет, значительно, проще.

Они продолжали болтать обо всем, и ни о чем. Прошло не менее получаса, когда Семен что-то говоривший, вдруг прервал себя на полуслове и взгляд его устремился к двери. Такая реакция удивила его друзей, и они проследили за его взглядом. В кафе вошли, две девушки, оживленно беседуя. Подойдя к стойке, они заказали два кофе и, подождав, когда его приготовят, с чашками прошли в конец зала. Помещение кафе было не большим, и все посетители были на виду друг у друга. Все это время Семен не сводил с них взгляда, а друзья уже повернулись к нему, наблюдая за ним.

Семен, оторвав взгляд от девушек, посмотрел на лица своих друзей, которые не скрывали своего любопытства. Оно было написано на их лицах: Нина смотрела чисто по-женски, в ее глазах было понимание его состояния и сочувствия, Данила чуть с расширенными глазами, в которых проскакивали вопросы, а Николай с легкой улыбкой и ехидством. Он и задал вопрос, который так или иначе у каждого сводился к одному:

– И которая из них?

Вопрос был не праздный. Семен не страдал от отсутствия внимания к своей персоне со стороны девушек. Он был строен, приятен на вид, не глуп. И редко сам, вот так уперто, внимательно, смотрел на противоположный пол, но сейчас было на что смотреть. Девушек нельзя было отнести к сереньким мышкам; обе были темноволосы: шатенка и брюнетка, стройные, талии обеих подчеркивала одежда. Шатенка была в джинсах, ладно сидевших на ее бедрах, блузке, которая была подогнана так, чтобы было заметно, что грудь есть. Брюнетка – в белой блузке, свободной юбке, которая круто шла от ее бедер, а потом спускалась к коленам. Талия подпоясана тонким ремешком. Обе были красивы, без сомнения.

– Брюнетка, – спокойно ответил Семен.

– Да, – вздохнул Коля, – сколько их у тебя знакомых, скольким ты вскружил голову, разливаясь соловьем, да, если еще, за бутылочкой вина. Иногда складывается впечатление, что ты не знаешь, что в мире есть множество других интересных вещей, а не только женщины и вино, – заметил он другу.

– Неужели! – полушутя – полусерьезно сказал Семен. – Не делай из меня алкоголика, ты же знаешь, я почти не пью. Но в своей жизни, кроме того, что ты озвучил, не смог найти ничего более стоящего.

– А твоя работа?

– Э! Не путай разные области искусства. Самое совершенное, что создал Бог в этом мире – женщина. Здесь он превзошел себя. Вот посмотри на Нину – мягкость кожи, головка на очаровательной шейке, которая имеет изумительный изгиб, а запах тела женщины, а грудь, всевозможных размеров.

– Ты, полегче, это все-таки моя жена, – заметил Данила.

– Помолчи, – осадила его Нина. – Продолжай.

– Да, все в этом мире, мы делаем для них и ради них.

– Поэтому среди твоих знакомых все девушки не обделены внешностью, – вымолвил Николай.

– Но, согласись, внешность важна.

– Безусловно, особенно для одного дела, но что же, потом?

– А что должно быть потом?

Николай чуть скривил губы в усмешке и пожал плечами: – Поговорить, поинтересоваться друг другом, поделиться впечатлениями.

Семен усмехнулся: – Я позвоню тебе, если мне захочется поговорить. Для этого мне не нужны заумные девушки.

– А умные?

Семен чуть задумался: – Пожалуй, иногда, будет не плохо.

Нина, до этого молча наблюдавшая за словесной дуэлью друзей, участливо, и как-то нежно спросила:

– Сильно зацепила?

– Кровоточит.

– Так что сидишь?

– Думаю, насколько серьезна рана, может быть, затянется.

– А если нет? Ты будешь истекать кровью? – с легкой улыбкой произнесла Нина, не скрывая иронии. – И я не совсем уверена, что мы сможем тебя спасти. Здесь ни дружба, ни медицина не помогут. Все, пропал парень. А какие подавал надежды! – продолжала она, но замолчала, увидев взгляд Семена, направленный мимо нее.

В это время девушки поднялись и направились к выходу, и Семен провожал их глазами. Выйдя из кафе, они прошли мимо большого окна, за которым сидели четверо, и девушкам было невдомек, что их провожают четыре пары глаз.

Солнце еще не зашло и светило в лица девушкам, так, что, когда они проходили мимо окна, Семен заметил, что их тени скользили за ними по асфальту.

– Шоу уходящих теней, – произнес Семен.

– Что? – не понял Данила.

– Ничего, были и исчезли.

– Семен, а может быть, ты зря сидишь, а надо догнать? – предложил Николай.

– Нет, – отрезал Семен. – Подожду. Если что, встретимся вновь.

– А если нет? Ты же будешь ее искать. А где? – поддержала Нина.

Семен положил свою руку, на руку Нины: – Я подумал, а если она к моему несчастью, не свободна, то у меня останется один путь, я буду распутничать, но не свяжу свою судьбу уже ни с кем. Впрочем, я знаю, что мне суждено остаться одиноким. – Все это, он говорил, тихим скорбным голосом, как будто рассчитывал на сочувствие.

– Кто бы сомневался, – засмеялась Нина. – Но ты ее не знаешь, – и она похлопала другой рукой по ладони Семена. – Я женщина, и поверь, во мне столько всего, что, порой, я сама не все знаю.

– Это точно, – подтвердил Данила.

– У меня появилась идея, – вдруг произнес Семен. – Надо сделать номер «Шоу теней».

– Фантазер – хмыкнул Николай.

– Конечно! А как иначе! Если я разучусь фантазировать – я умер. Вы только представьте: темнота, зрители ничего не видят и только арена в полумраке, на которой работают артисты, но зрители видят лишь их и их тени. А только прожектор выделяет одинокого человека, который пытается поймать тень, или наблюдает, что-то изображая.

– Это не смешно.

– А кто сказал, что клоун должен только смешить.

– Не знаю, как можно реализовать это технически, но, если тебе это удастся – ты гений.

– Да, это, правда, – согласился Семен. – Жаль, что пока ты единственный, кто это признает…

Все оценили шутку, и решили покинуть кафе, выйдя на залитую вечерним солнцем улицу. Небо уже начало менять свои краски, готовясь окраситься в угольную черноту, усыпанную звездами.

Какой-то особой цели у них не было, но вскоре они оказались у входа в парк и, пройдя под аркой, ступили на дорожку, которая вела к центру, откуда звучала музыка.


3

Компания подошла к небольшой площади, вокруг которой под деревьями стояли скамейки, на которых играли в шахматы, шашки, а на одной лежала фанера, где резались в домино. Было много молодежи, на этой, своего рода импровизированной танцплощадке, над которой, ограниченной высокими деревьями и освещаемой лишь фонарями, звучала музыка, что лилась из, поставленного кем-то на асфальт, магнитофона. В центре несколько человек танцевали.

– Ого! А здесь оказывается центр притяжения любителей музыки. Мне нравится. Просто, без всякой помпезности и клубных заморочек. Вечер, музыка и люди со счастливыми лицами, – осматриваясь, сказал Николай.

– И над всем этим парит любовь, – дополнила Нина.

– К чему?

– Ко всему: к людям, природе, шахматам, но главное к общению.

Звучавшая мелодия была современной и быстрой, и когда она закончилась, танцующие остались стоять в ожидании следующей мелодии, и вдруг раздались первые аккорды танго. Кто оказался таким любителем, что записал ее среди прочих современных мелодий, неизвестно, но стоящие отошли к краю площадки, видимо танго был не их танец. На площадку вышло две пары. Семен взглянул на Нину и увидел ее восхищенный, завистливый взгляд. Он знал, что она занималась танцами и, в отличие от своего супруга, любила танцевать, а не просто двигать частями тела, пытаясь попасть в такт. Семен занимался хореографией в училище и танго умел танцевать. Он взял Нину за руку:

– Пошли?

– Нет, ты что! – возразила она, хотя в ее взгляде Семен увидел мольбу и благодарность одновременно.

– Не отказывай себе в удовольствии, особенно в мелочах, как говориться, «Дьявол проявляется в мелочах», так что пусть порадуется, не стесняйся. Бери пример с меня.

– Ты привык быть на виду.

– Пошли, – настаивал Семен.

Нина робко взглянула на мужа и тот ободряюще улыбнулся. Он знал, что не способен составить ей пару, а видеть ее радостной от танца ему было приятно, тем более партнером был друг Семен. Еще пока все были холостыми, у них установилось неписаное правило, девушку друга воспринимать, как недоступную, и руководствоваться словами из песни «уйду с дороги, таков закон, третий должен уйти». Хотя ни разу не доходило до того, чтобы конкурировать за чье-то внимание, а тут жена.

Семен с Ниной вышли в круг и, поймав момент, вступили в танец. До этого им приходилось пару раз танцевать на каких-то вечерах, и они уже чуть-чуть знали друг друга, как партнеры. Каждый, по еле уловимому движению тела, руки, взгляда, понимал, нет, чувствовал, что сейчас сделает партнер и куда будет движение. Они танцевали легко, плавно скользя над асфальтом, но в тоже время, точно, резко останавливались, там, где надо, чтобы четко остановить движение, и все было синхронно, улавливая по глазам партнера, повороту головы, следующее «па». Они не думали, как они смотрятся со стороны, они танцевали, отдаваясь ритму, в котором проявлялись страсть, любовь, неистовость. Это было танго. Со стороны могло выглядеть, как прощание, а могло и, как встреча после долгой разлуки. Семен не замечал ничего вокруг, он был поглощен танцем, как и Нина. Мелодия обоим была знакома, и танец их закончился четко с окончанием звука последнего аккорда.

Едва музыка стихла, как раздались аплодисменты. Семен осмотрелся, и заметил, что зрителей стало больше, даже играющие на скамейках, с удовольствием смотрели на них. Семен и Нина оказались единственной парой на площадке, две остальные сочли за благо уйти, чтобы не портить эффект.

Они не были профессионалами, но станцевали достойно, красиво, что и было оценено случайными зрителями. Подойдя к друзьям, Семен обратился к Даниле: – Учись.

Тот лишь глубоко вздохнул, признавая себя неумехой, и поцеловал жену: – Здорово. Ты у меня прелесть. Я восхищен.

– Лишь бы продолжал и дальше восхищаться, – довольная комплиментом, ответила Нина.

– Я, конечно, знаю, что Земля круглая, и догадывался, что мир тесен, но не до такой, же степени, – услышали они голос Семена.

Он стоял и смотрел, как в их сторону идут те самые девушки, из кафе. В вечернем закате, в легкой вечерней дымке и свете фонарей, они казались еще более привлекательными. Обе словно вышли из тумана. Молодые парни, бывшие на площадке, смотрели им вслед, любуясь хрупкими фигурами, но что-то было в девушках такое, что не позволяло пойти за ними или бросать реплики в след. Когда они подошли ближе, то Семен увидел на открытом красивом лице одной, бездонные зеленые глаза, что привлекало внимание, и внушало доверие.

Последние лучи Солнца, пробивавшиеся сквозь кроны деревьев, окутывали ее тело. Легкий ветерок играл с волосами. Лицо не призывало к себе, оно манило, оно светилось нежностью, и каждая его черточка приветливо улыбалась. Во всяком случае, такой ее видел Семен. Проходя мимо, она случайно коснулась его рукой и улыбнулась, извиняясь перед ним. Мир пошатнулся и показался нереальным. Семену показалось, что еще никто и никогда так на него не смотрел.

Девушки прошли мимо по направлению к выходу. И тут Семен, словно очнулся от шока и выбрался из тумана, осознав реальность:

– Так, извините, но это будет большой ошибкой, если я останусь. Николай ты со мной, – не спрашивая, а утверждая, сказал он. Тот понял его.

– Ну, куда я тебя брошу в такой ответственный момент твоей жизни, как знакомство с прекрасной девушкой. Пропадешь ведь. Надо спасать, – сказал он Даниле и Нине. – Мы пошли. Если что, мы утонули в бездонных глазах незнакомок и сердца наши не выдержали. Пока.

– Пока, – сказал Семен. Они помахали супругам и устремились вслед за девушками.

– Николай, делай что хочешь, хоть падай на колени, хоть умри, но подругу отсеки, даже если это ее сестра и живут они в одной квартире.

– Попробую.

– Не попробую, а сделай, – шепнул Семен, чтобы девушки не услышали, потому что они их почти догнали.

– Девушки, подождите, пожалуйста, – произнес Семен, когда они поравнялись с ними.

– С чего вдруг? – сказала шатенка. – Не надо быть ясновидящей, чтобы понять с какой целью вы за нами увязались.

Девушки продолжали неторопливо идти к выходу из парка.

– И какой?

– Ну, уж точно не спросить который час. Ясно дело – познакомиться.

– А это плохо?

Тут шатенка остановилась, брюнетка тоже. Шатенка посмотрела на друзей: – И как вы нас распределили? – спросила она, игнорировав вопрос.

– Не понял? – Семен был ошарашен таким напором.

– Ну, кто за кем собирается ухаживать? Или я ошиблась?

– Нет, – откровенно признался он.

– Слушайте, ребята, не думаете же вы, что у нас проблема со знакомством. Что вы можете предложить такое, чтобы мы согласились познакомиться? Чем вы нас можете удивить? – и, повернувшись, направилась дальше, потянув за руку брюнетку.

– Да, не простая задача, – согласился Семен, последовав за ними. – А что обязательно удивлять? Иначе никак? Мне всегда казалось, что люди знакомятся, если между ними возникла симпатия, а она предвестница любви. Знаете, как говориться про любовь, «Легче полюбить человека, если знаешь, что тебя любят».

– Логично.

– Мне легче сказать, какой парень тебе не понравится, для знакомства.

– Даже так! Поделись.

– Когда говорят, что он симпатичный или даже красив, хороший работник, уравновешен, рассудителен, и вообще, приятный человек. Так говорят в обычном, реальном мире, обычные люди.

– Если он всего, лишь приятный малый, я его возненавижу, слишком стандартен. А вы, значит, не такие?

– А вы, значит, верите в любовь.

– Почему такое мнение?

– Есть фраза, «тот, кто верит в любовь, верит и в ненависть». В вашем случае наоборот.

– Во всяком случае, лично вы, меня еще не удивили, но заинтересовали, и в тоже время, я догадываюсь, что вас заинтересовала не я.

– Трудно разговаривать с умной, проницательной женщиной. Как рентген все видит. Но у нас с вами все равно ничего не получится.

– Это еще почему?

– Мы всегда будем говорить торопясь, чтобы оказаться чуть впереди другого и конца этому не будет.

– Да, уж, я заметила, что вы любите помолчать, – поддела она.

– Это мой единственный недостаток, но я над ним работаю. Нет лучшего диалога, чем молчание.

– Да, жаль, что вы остановили свой выбор не на мне, – шатенка остановилась и осмотрелась. Они уже вышли из парка. Сумерки вступали в свои права, но было еще не поздно и горожане не торопились домой.

– Меня зовут Семен, а это мой друг, Николай.

– Имя редкое у вас. А где другие? С вами были парень и девушка.

– Значит, все-таки заметили. Это Данила и Нина, они супруги.

– Заметили.

– И удивили, – впервые за все время нарушила свое молчание брюнетка. – Своим танцем. Сейчас редко встретишь, кто умеет танцевать танго, разве только профессионалы.

– Увы, мы любители.

– Света, – представилась брюнетка, – Алла, – перевела она взгляд на подругу.

– Ну, что, Николай, пойдемте, я разрешаю вам проводить меня до дома, и надеюсь, вы не будете молчать, молча рассказывая о богатстве человеческой души, – сказала Алла.

– Постараюсь, – произнес Николай и пошел рядом с Аллой к ближайшей станции метро.

Семен посмотрел на Свету, глаза ее, в сгущающейся темноте, рассекаемой светом уличных фонарей, стали темными, но в них проглядывался изумрудный оттенок.

– Предлагаю немного прогуляться и выпить кофе, – предложил он.

– Только недолго, – предупредила Света, и они направились в противоположную сторону, от той, куда ушли Алла и Николай.

– А где ты, так научился танцевать?

– Была возможность, и я ей воспользовался.

Семен шел рядом со Светой, чуть касаясь ее, и эти редкие прикосновения, тут же отражались на его сердце, которое не стало биться учащенно, оно наполнялось нежностью, сладкой и легкой. Общество этой красивой девушки, вдруг заставило его осознать, что до сих пор он был, в сущности, одинок. Все его прежние знакомства, связи с женщинами не наполняли его мыслями о них. И вот сейчас, когда она рядом, он почувствовал себя одиноким, потому что, был для нее чужой, случайный знакомый, и неизвестно, что будет дальше. Обычно, Семен привыкший, что слова сами вылетают из него, на этот раз боялся сделать глупость.

– Ты извини, если я буду не очень разговорчив.

– Что так? Раньше я этого не заметила.

– Мне приятно с тобой просто идти, молча, рядом. Я думаю, что тебе много говорили комплиментов и говорят, и не хочется уподобляться шаблону, пытаясь произвести впечатление, рассказывая небылицы, говоря глупые шутки. Я прекрасно знаю, что комик в жизни – дурак на сцене.

Света мельком взглянула на него: – А наоборот?

– Наоборот не бывает. Комик на сцене не бывает дураком в жизни. Он слишком чувствительная натура.

– Чем же ты занимаешься?

– Я занимаюсь радостью.

– Даешь или отнимаешь?

– Отдаю.

– Ты имеешь отношение к сцене?

– Никакого, – уверенно ответил Семен, и не врал. На сцене он не выступал, разве только в училище, а так он выступал на арене, и размеренно произнес: – Сцена, это нечто иное. Я выступаю на арене.

– Где? – остановилась Света, всматриваясь в него.

– На арене, – повторил Семен. – Я работаю в цирке. Давай зайдем? – предложил он, потому что они остановились возле дверей кафе. Семен открыл дверь, и они вошли в зал. Им повезло, в этот субботний вечер один столик оказался свободным. Подошедшая официантка приняла заказ и удалилась.

– Значит, ты работаешь в цирке, – продолжила тему Света. – Кем?

– Клоуном.

На лице Светланы было изумление, которого она не пыталась скрыть, даже из приличия. Улыбка сделала ее лицо еще привлекательнее.

– Ты действительно удивил. У меня нет знакомых даже близко имеющих отношение к цирку. У тебя в роду цирковые артисты?

– Нет, мои родители инженеры.

– И почему такой странный выбор?

– Не хуже других.

– Я не говорю, что хуже. Я бы поняла, если династия, но, вот так.

– Именно, вот так. Мне нравится.

– Значит, веселишь людей.

– В том числе. Я дарю им радость. А ты любишь цирк?

– Не знаю, не задумывалась. Никогда не думала, что будет знакомый из цирка, и не просто знакомый, а клоун.

– Унижает такое знакомство?

– Нет, но неожиданно.

– Клоун сложная работа. Со мной разобрались, – решил сменить тему Семен. – У тебя есть парень?

– О! Мы уже переходим к скучным подробностям и суровой житейской реальности?

– Надо же мне знать о наличии конкурента.

– Собираешься за меня биться?

– Нет, отдаю право выбора тебе, но привлечь внимание, да.

– Не знаю, удастся ли.

В это время им принесли кофе и мороженное. Официантка с мрачным видом поставила все на стол, и когда она ушла, Семен заметил: – Гостеприимством это заведение не славиться.

– Она, просто занята, – возразила Света, и отпила кофе. – Она видит, что за этим столиком допрос с пристрастием, и сочла за благо не мешать инквизитору.

– Инквизитор, конечно, я.

– Я похожа на инквизитора?

– Он не обязательно уродлив, особенно, если допрос касается души. Ее тоже можно уничтожить. Так что все относительно, кто есть, кто. Эйнштейн сказал: – «Проведите час с симпатичной девушкой, и вам покажется, что прошла минута. Сядьте на минуту, на горячую сковородку, и вам покажется, что прошел целый час. Это и есть относительность»

– Пытаешь удивить меня интеллектом? Кстати, – Света посмотрела на часы, – время не относительно. Мне пора.