Квадратные углы

– Друг уехал жить в Испанию, а собака…

– Он отдал его тебе?

– Он решил его усыпить, а я не дал. Молодой пес. Жалко.

– Так ты его оставил себе?

– Да. Пусть поживет у меня, пока я не найду ему нового хозяина. А ты почему не спишь?

– Девчонки поздравляют с днем рождения. А еще смотрела фильм.

– Какой?

– «Поющие в терновнике». Про любовь священника к молодой девушке.

– Ух, ты! Сильная тема. С мамой смотрела?

– Нет одна.

– А то она любит такие истории.

– А я люблю поплакать в одиночестве. Поэтому смотрела по интернету в своей комнате.

– Так ты плачешь еще и над фильмами? Сколько же в тебе слез?

Я надула губы.

– Очень смешно!

– Не обижайся, Сонь. Но ты слишком часто плачешь.

– Я нежная натура.

Он засмеялся.

– Это точно!

– А потом фильм жалостный. Там каждый момент – целая история. Я читала эту книгу лет в пятнадцать. Многое не поняла, а сейчас стала задумываться.

– И что ты не поняла? – теперь уже серьезно спросил он.

– Вот он, Ральф, любит Мэгги, но не может быть рядом с ней. Мучается. Помогает. А все равно, больше предан Богу, чем любимой женщине.

– И что?

– Разве можно любить мифическое существо, больше, чем живого человека? Его тянет к ней. Так чего же не хватает?

– Ты действительно многого не поняла. Он променял ее не на Бога. И его любовь была эгоистичной, не такой чистой, как у Мэгги.

– Ты так считаешь? – удивилась я. – А разве он не мечтал быть священником?

– Он мечтал получить власть. Дотянуться до Бога. Быть на одной ступени с ним. Или чуть ниже, но все же, выше, чем все остальные смертные. Тщеславие – его самый страшный грех. Но, он понял это только, прожив жизнь и потеряв все самое ценное, что подарил ему Бог.

– Так он был трусом?

– Все мы чего-то боимся.

– А чего боялся он? Что потеряет власть, если полюбит женщину?

– Легко полюбить женщину. Превратиться в обычного мужчину, копаться в земле, рожать детей. Для многих – это цель в жизни. Но, не для нашего героя.

– Почему?

– Не все люди, Сонечка, хотят обычной жизни. Некоторым этого мало.

В тело как будто воткнули тысячу иголок. И только сейчас до меня дошел смысл его слов.

– Я даже об этом не задумывалась, – тихо проговорила я.

– Прочитай книгу еще раз. Только не торопись. Обдумай каждую строчку. Получи удовольствие.

– Завтра же начну читать.

– Хорошо. Только ложись пораньше. Дочка не даст тебе днем поспать.

– Сейчас лягу.

Как же приятно, когда о тебе заботятся. Казалось бы – мужчина, а такой чуткий.

– Почему ты выбрала меня в крестные, а не Макса или моего отца? – вдруг спросил он. Они все любят Машу.

– Но, она любит тебя. Ты – самый главный мужчина в ее жизни. Она сама выбрала себе крестного.

– Ты так считаешь?

– Да, – честно призналась я. – Спасибо тебе, Алекс. На церемонии ты был восхитителен. Малышка даже не испугалась такого скопления народа. И все эти обряды, и новые лица… С тобой ей ничего не страшно. Однажды Макс сказал, что она без защиты. Но, он не понимает, что она всегда была под защитой с самого рождения.

– Спасибо.

Чтобы не говорили про него, а все равно он – лучший. Вопреки сплетням и наговорам злых языков. Всегда заботливый, всегда жизнерадостный. Никогда ни в чем не откажет, горы свернет, но поможет и всеми сила защитит. Такой со своими родителями и такой же со мной и малышкой. Мы для него стали семьей, так же как мне он стал, больше чем старший брат. А для девочки – надежной опорой.

После того как Макс вернулся из санатория, наша жизнь закипела активнее. Он часто берет Машу после работы и идет с коляской в парк. Родственники и друзья удивляются, но мне его помощь на руку. За час-два я успеваю что-нибудь приготовить на ужин, или просто посидеть в ванной и привести себя в порядок. Еще у нас вошло в привычку, каждое воскресенье ездить на рынок за овощами. Дочка остается с бабулей, или с Сан Санычем, а мы садимся в огромный черный джип и едем в магазин за продуктами.

Еще Макс любит смотреть с Машей футбол. Он укладывает ее на диван рядом с собой, прикрыв грудью от телевизора, делает звук тише и болеет за свою любимую команду. А если не нет футбола, то включает мультфильм. Малышка ничего не понимает, но ей хорошо рядом с большим дядей, который что-то постоянно говорит и улыбается, а иногда поет грубым басом песенку.

Девочка так привыкла к мужчинам в доме, что считает их своими основными няньками. Чаще всего с ней играют именно они, так как у женщин всегда много дел. Сан Саныч только появляется дома, как тут же люлька с ребенком перемещается на кухню, где он разогревает ужин, а потом долго пьет чай и рассказывает ей о новых пирожных, которые сегодня испек. Для него она лучший слушатель. Всегда молчит и улыбается.

Юра тоже прекрасный друг. В обеденный перерыв, или после работы он сразу же поднимается к нам домой и подолгу играет с девочкой. Ну, про Алекса и говорить нечего. Он приходит не каждый день, но тоже много проводит времени с Машенькой.

– По-моему она вырастет пацанкой, – пошутила Наталья. – Скоро они будут ей покупать пиво и водить с собой в баню.

В выходной день мы обычно всей семьей собираемся в гостиной. Вот и сегодня решили утроить праздничный обед, хотя праздника нет.

Ближе к двенадцати часам зашла бабуля. Она испекла пирог с капустой для Макса. Алекс еще на работе, зато Юра уже с самого утра крутится возле плиты, наблюдая за тем, как кипит плов в большом казане.

Сан Саныч с Максом повезли машину в ремонт. Вчера там что-то застучало, и в каком-то месте отвалилась железяка.

– Юра! – окликнула бабуля любопытного парня. – Хватит совать свой нос в кастрюлю. Пойди лучше, посмотри, не проснулась ли Машенька.

Недовольно скривив блестящие губки, Юра нехотя оторвался от плиты. Он так любит плов, что готов, часами сидеть рядом и смотреть на него завороженным взглядом.

– Ладно, – согласился он. – Только, если надо будет менять подгузник, то я – пас.

– Ох, уж эти мужчины.

Сначала бабуля возмутилась, но когда взглянула на Юру, тут же оттаяла. О каком мужчине идет речь?

Они оба скрылись за дверью.

– Что-то Алекс опаздывает. Плов будет готов уже через полчаса.

Схватившись за телефон, Наталья собралась ему уже звонить. В этот момент пришло сообщение.

– А вот и он, – проговорила она. – Пишет, что опоздает. Вызвали на работу. Но, обещает приехать через час.

– Хорошо.

Я поставила тарелку с салатом на стол.

– Ты о чем-то хотела меня спросить, София?

Она села напротив меня, собрав длинный подол на коленях. Сегодня на ней красивое платье, хотя обычно она предпочитает носить фланелевые теплые брюки и рубашки, или кофты свободного покроя.

Плов почти готов, поэтому у нас осталось время для разговора.

– Да, хотела. Только не знаю, как спросить.

– Если ты про Алекса, то можешь не стесняться. Мне Лера уже рассказала.

Ах, вот как? Значит, Наталья в курсе, что Алекс сделал мне предложение. Тогда уже легче. А то я боялась, что она разозлиться, или подумает, что я соблазнила ее сына.

– У нас ничего нет с Алексом. Мы с ним не спали и даже не целовались, – начала я с самого главного. – Он сам мне предложил.

– Знаю я все, – успокоила она меня. – Алекс добрый парень. Только не стоит торопиться, София. Я не против того, чтобы мой сын женился на тебе. Но, что будет потом?

– А что потом?

– А если ты встретишь мужчину и захочешь создать семью? Что тогда? Развод, снова менять документы? Так еще придется это как-то объяснить ребенку. Сейчас она маленькая, а потом вырастет и будет задавать вопросы. Ты молодая, красивая. В твоей жизни все только начинается. На свете так много мужчин, и один из них когда-нибудь покорит твое сердце.

– Да где их нормальных найти? Мне никто не нужен.

– Почему? – улыбнулась Наталья.

– Кто женится на тетке с ребенком?

– Да какая же ты – тетка? Ты еще девочка. А ребенок в любви не помеха.

– Не. Не хочу никаких мужиков.

– Это ты сейчас так говоришь. Пока в тебе сидит обида на отца Машеньки. Но, пройдет время, и все успокоится. Девочка подрастет, ты будешь работать среди людей. Так с кем-нибудь и познакомишься. Вон у Юры есть младший брат. Между прочим, не женатый, учится в университете на врача. Хороший мальчик, воспитанный. У них все в семье с высшим образованием и занимают высокие посты. Старший брат – юрист, работает при правительстве. Отец там же занимает пост министра. А мама – художник-декоратор, работает в театре.

– Вы хотите меня познакомить с Юриным братом?

– А что? Вы и по возрасту подходите, и по темпераменту. Он такой же живчик.

– Ой, не надо. Живчика мне одного хватило.

– Любой женщине нужен мужчина. И ты когда-нибудь выйдешь замуж.

– Не выйду, – уверенно ответила я. – Зачем? Что хорошего в замужестве? Стирать грязные носки с трусами, да ублажать мужа? Я насмотрелась на своих родителей. Хватит.

– Они плохо живут?

– Не скажу, что плохо. Но хорошего мало. Моя мама наполовину казашка. Послушная женщина, с определенным уставом в голове. Ее воспитывали по старинке. Готовили к предстоящему замужеству. А моему отцу как раз такая и нужна была. Он – мужчина. Настоящий мужчина. По его мнению. Сказал – сидеть, значит надо сидеть, сказал – в кровать, значит, мама запирает комнату на ключ и ложится в кровать. И наплевать, что в доме дети. Ему приспичило, и она тут же удовлетворила его просьбу.

– Ты не похожа на казашку.

– Я – нет, а Настя вылитая мама. Красивая, высокая, статная. Я похожа на отца. Только характеры разные.

– Неужели твоя мама настолько безвольная?

– Она далеко не безвольная. Там такая сила – не прошибешь! Просто ей удобно, быть зависимой, казаться слабой. К нам она относилась равнодушно, а отца возносила до небес.

– Но, почему? Вы – девочки. Это мальчиков нельзя баловать.

– Папа всю жизнь мечтал о сыне. Чтобы тот перенял его бизнес. А тут родилась я, потом Настя, и больше мама не смогла родить детей. Его это бесило, но он сильно ее любит. А она нас тихо ненавидела, за то, что мы не мальчики.

– Странная у них любовь, – задумчиво проговорила Наталья. – У всех чувства и отношения разные.

– Да, но носки с трусами одни и те же.

– Тут ты права.

На кухню заглянул Макс. Они сдали машину в ремонт и вернулись домой на метро. Тяжело пыхтя, Сан Саныч еле-еле усадил свое пухло тело на диван. У него снова отекли ноги. Он много двигается на работе, но подниматься по лестнице ему нелегко.

Из комнаты послышался плач Машеньки. Я только встала со стула, как меня опередила Наталья.

– Накрой на стол, а я посмотрю.

Она ушла, а я достала вилки из шкафчика. Сзади подошел Макс и прошептал мне на ухо:

– Она что тебя сватала Юркиному брату?

– Ага. Ты его знаешь? – так же тихо спросила я.

Наклонившись ближе, он чуть прижал меня животом к столу.

От него пахнет табаком. Раньше мне это не нравилось, но сейчас стала привыкать. Такой мужской аромат, перебивающий любой парфюм.

– Он – дебил. Не стоит с ним знакомиться.

– Понятно.

– А что ты говорила про трусы?

Теперь он прижался еще сильнее. Я даже почувствовала плечом, как напряглись его мышцы на груди.

– Мы хотели тебе купить на день рождения новые трусы.

Пошутила я, но он воспринял мои слова всерьез.

– Так он уже прошел.

– Ну, и что. В следующем году подарим.

– Странные у вас подарки, – пожав плечами, сказал он. – Раньше мама все покупала, а теперь и ты.

Сан Саныч прибавил звук у телевизора, пока жена не видит, взял с полки вазочку с конфетами и спрятал одну в карман. Макс достал из верхнего шкафчика красивые тарелки, которые Наталья приберегает для особых случаев. Я разложила столовые приборы, а потом пошла к дочке в комнату. Что-то там слишком много народу скопилось.

Девочка уже проголодалась, поэтому устроила скандал. Всем зрителям пришлось выйти из комнаты, чтобы я смогла покормить ребенка.

Только мы устроились на кровати, как заглянул Алекс.

– Привет. Я могу войти?

– Да, – ответила я, натянув платье на грудь.

Малышка настолько оголодала, что сразу же принялась за еду. Жадно схватилась губами за сосок и закрыла глазки. Алекс отвел взгляд в сторону. Хорошее воспитание взяло верх, хоть он и видел меня голой много раз. Одни только роды чего стоят.

– Ладно, я пойду. Мы ждем тебя за столом.

– Я скоро буду.

Только он вышел, как мой телефон ожил. Снова пришло сообщение от Майкла.

Майкл: «София, мы можем встретиться?»

Я: «Нет. Я пока не готова»

Майкл: «Ты живешь…»

И он написал мой адрес.

Я: «Как ты узнал?»

Майкл: «У меня связи в полиции. Ты сказала, что живешь в Питере, я и пробил адрес. Ты там недавно прописалась»

Черт! Зачем я сказала, что живу в Питере? Знала же, что он будет искать. Так еще Наталья прописала меня в эту квартиру.

Я: «Что ты хочешь от меня?»

Майкл: «Хочу увидеть свою дочь»

От страха затряслись руки. Так он знает про Машу?

Я: «Ты хотел избавиться от нее. Помнишь?»

Майкл: «Давай поговорим»

Я: «А мы говорим»

Майкл: «Не так. Нам нужно увидеться. Или хотя бы дай свой номер телефона»

Я: «Нет. Я пока не готова»

Малышка сладко зевнула. Она так наелась, что излишки молока потекли по розовым щечкам. Пальчики ухватились за край платья, и она уткнулась носом мне в грудь. Теперь придется полежать, пока она не уснула. Я отключила телефон, обняла дочку покрепче, а уже через пять минут сама провалилась в глубокий сон.

Я проснулась от того, что на кухне кто-то включил телевизор. На часах уже восемь. В это время обычно дома никого нет. Потом послышались тяжелые шаги.

Я встала с кровати, надела халат и вышла в коридор. Пахнет кофе. Причем сладким со сливками. Такой пьет только Сан Саныч, и то, когда поблизости нет жены.

Я застала его на месте преступления, с конфетой в руке.

– Почему вы дома? Что-то случилось?

Он бедный аж вспотел от испуга. Конфета упала на пол, а чашку с кофе он прикрыл рукой.

– София! Никогда больше так не делай.

Схватившись рукой за грудь, он демонстративно фыркнул, показывая свое недовольство.

– Я ничего не сделала.

– Ходишь, как тень. Тебя даже не слышно.

– Больше не буду, – пообещала я. – А что вы тут делаете?

– Завтракаю. Что же еще? Разве не видно?

– Конфеты на завтрак?

Он поджал пухлые губки.

– Все вы женщины одинаковые. Только и следите за нами.

– Хотите я вам что-нибудь приготовлю?

Не обращая внимания на его жалобы, я достала из шкафа маленькую кастрюльку. Она у нас специально для каши.

– Только чтобы была жиденькая, – попросил Сан Саныч. – А то Наташа всегда варит густую и несладкую. А я люблю, чтобы на молочке, да со сгущенкой. Хорошо, девочка?

Я сварила, как он просил: жидкую, с сахаром.

– Давно не ел манную кашу, – быстро работая ложкой, пробурчал он. – Ты хорошо готовишь, София. Не хочешь, пойти учиться на повара, или на кондитера?

– Не-а. Не очень люблю возиться на кухне.

– Ну, да. Ну, да.

Я заметила, что он все время морщится. У него снова болят ноги, но он старается этого не показывать.

– Почему вы остались дома? – спросила я, когда он доел кашу. – Вы заболели?

Он махнул рукой.

– Немного. Не обращай внимание.

И я по глупости не обратила. А к вечеру пришлось вызвать врача.

– Надо лечиться, а он все…

Наталья выкинула в мусор шприц.

Врач сделал пару уколов, а потом мы уложили Сан Саныча в кровать. Его пухлые ступни превратились в подушки, и он уже не смог дойти даже до туалета.

Ближе к девяти часам с работы вернулся Макс.

– Мам, ты должна на него повлиять.

Даже из своей комнаты, хотя она находится далеко от кухни, я услышала его громкий голос.

– Нельзя столько работать. Пи…ц! Ты хоть это понимаешь? Е… твою мать! Ему нужен отдых, и тебе тоже.

Потом голоса затихли. Я услышала, как Наталья что-то ответила, а Макс еще больше разошелся.

– Нет! Нет! Это всего лишь работа! Неужели нельзя взять отпуск и уехать куда-нибудь? Вы думаете, что без вас все встанет? Нет. Там есть Юрка и Лера тоже. А если понадобиться, то и мы с Алексом подключимся. – Его голос утонул в пространстве, а потом он снова заговорил: – Х… какая-то! Не говори ерунду. А если с ним что-то случиться? Тогда что? Тебе нужен инвалид? А ему всего пятьдесят пять!

Наталья прикрыла дверь на кухню, и больше я ничего не услышала.

На следующий день эту же тему подняла Валерия. Она повторила слово в слово своей подруге то, что вчера говорил Макс. Упустила только ругательства. Все видят, сколько сил в это дело вкладывает Сан Саныч, но при этом он совсем не отдыхает. Даже в субботу и в воскресение они умудряются работать.

– Он никуда не поедет, – упрямо проговорила Наталья, когда мы собрались в ее кабинете. – Как будто ты его плохо знаешь?

– Значит, надо уговорить, – так же упрямо надавила Лера. – У него давление зашкаливает, и ноги совсем отказывают. Разве можно так шутить со здоровьем?

– Как уговорить?

Окончательно расстроившись, Наталья махнула рукой и вышла из кабинета. В ее глазах блеснули слезы.

Мы остались одни с Валерией. После всех этих разговоров, расхотелось работать. Даже в кафе торговля вяло идет. И на улице снова полил дождь.

– Придется применить тяжелую артиллерию, – уверенно проговорила Лера.

– Какую? – удивилась я.

– Алекса.

И она позвонила ему.

Вечером пришел Алекс. Я не слышала, что он сказал отцу. Не знаю, даже что произошло. Но, после этого разговора, длившегося не больше десяти минут, Сан Саныч с Натальей собрали чемоданы и уже через два дня уехали в Крым в санаторий.

Вскоре и Алекс покинул нас. В один прекрасный день пришел к нам домой и сообщил, что уезжает в Африку. Он заключил контракт на год.

Первый квадратный угол.

Сегодня Машенька впервые осталась в детском саду на целый день. Ей нравиться играть с детьми, и с воспитателем они с первого дня знакомства нашли общий язык. Ольга Дмитриевна – большая поклонница нашей продукции. Это видно по ее пухлой фигуре. Она часто захаживает к нам в пекарню со своей дочерью после работы. Когда у нас встал вопрос, какой детский сад выбрать для девочки, она тут же предложила свою помощь. Вскоре Маша была зачислена в ясли, и сразу же стала общей любимицей всего коллектива детского сада.

Теперь мне не приходится разрываться между работой и домом.

Раньше много помогала бабуля, но сейчас она уехала в деревню. Год назад, ее сын Павел купил дом за городом и предложил ей, переселиться туда. Какое-то время, она сопротивлялась, думала, но когда здоровье совсем поджало – вопрос отпал сам собой.

Маше уже почти три года, и мы называем этот возраст «взрывным». Сколько же эмоций и сил она успевает вытягивать из всей нашей немаленькой семьи. Сколько хлопот, сколько радости. Казалось бы – маленький человечек – а чувства большие. Причем у всех: Наталья души не чает, Сан Саныч готов продать весь мир за ее улыбку, а Макс только и живет ради своей крошечной рыжей девочки.

Лишь для меня она остается – просто ребенком. Сложным и немного капризным. Я мало с ней провожу времени: то работа внезапно наваливается, то нужно съездить куда-то, то дом, то еще что-нибудь.

– Кто сегодня заберет Машу? – спросила Наталья.

Обычно мы заранее договариваемся, кто будет забирать ребенка из детского сада, а потом уже строим планы. Сегодня и у меня и у нее много работы. Скорее всего, нам придется задержаться в пекарне допоздна.

– Макс обещал, – ответила я, на секунду оторвавшись от компьютера. – Он хотел после обеда уйти с работы. Сегодня придет мастер. Будет менять трубы в ванной.

– Ах, да. Я совсем забыла. Хорошо, что ты этим занялась. А то бы так и жили с дырявыми трубами. Соседи скоро будут на нас писать жалобы.

– Пусть пишут. – Махнула я рукой. – Хочется поскорее все закончить, а то скоро приедет Алекс. Если еще не продлит контракт на один год.

В кабинете повисла тишина.

Дура! Ляпнула, не подумав. Она и так переживает, а я снова завела эту тему. Алекс уже больше двух лет в Африке, и на этой недели он должен вернуться домой. Мы надеемся.

– Он тяжело переносит жару, – спокойно сказал Наталья, как будто мы говорим о самых обычных вещах. – Скоро приедет и заберет, наконец-то, свою несносную собаку. А то они с Машенькой уже весь дом перевернули с ног на голову. Надо же завел себе животное. Ладно бы, если сам ухаживал! А то нам подсунул!

Что творит моя дочь с Бернаром – трудно описать. Они вместе спят, вместе гуляют и прыгают по лужам. Едят одну еду: что дают девочке, то сразу же оказывается в миске у собаки. Они любят одни и те же мультфильмы. Если дочка моется в ванной, то и верный друг рядом. То лапу сунет в воду, то мордой залезет. Болеют они тоже вместе. Если у Маши температура, то Бернар, словно тряпочка, лежит в углу. Он не ест, не пьет. Будет ходить за мной по пятам и жалобно скулить, точно так же, как ноет маленькая хозяйка.

Наивно полагать, что когда вернется Алекс, Маша отдаст своего любимого питомца. Она смело поменяет его на все игрушки, что лежат у нее в коробках под кроватью. Вот их ей не жалко, а верную собаку – ни за что.

Мы даже забираем девочку из детского сада вместе с Бернаром. И не важно, кто идет: Макс, я, или Сан Саныч. Только Наталья никогда не берет собаку с собой. Она так и не смогла к нему привязаться.

В понедельник утром, когда Сан Саныч и Макс уже ушли на работу, я встала раньше Маши. Обычно она не завтракает дома, поэтому я бужу ее перед самым выходом на улицу. Наталья тоже уже оделась, набегу выпила чашку кофе и, пока я умывалась в ванной, тихо исчезла из квартиры. Она всегда старается никого не будить.

С новыми трубами в квартире стало теплее. Поменяли все стояки, которые проржавели со временем, и канализацию. Даже полы и стены дома прогрелись.

Я скинула халат и уже собралась под душ, как вдруг сзади ко мне кто-то подошел. Руки обвились вокруг талии, и я услышала глухой голос Алекса.

– Привет.

Я обернулась.

– Привет, – сквозь слезы прошептала я и крепко обняла его.

Локоны, выгоревшие добела, упали мне на лицо. Раньше он никогда не носил такие длинные волосы. Кожа почти черная. Глаза уставшие, но блестят, как два прозрачных зеленых стеклышка. Тело окрепло, руки стали сильными, жилистыми. За время поездки он похудел еще больше.

– Ты собралась в душ? – все еще держа меня в своих объятьях, спросил Алекс.

Только сейчас я сообразила, что стою совершенно голая.

– Не-а. Я потом ополоснусь.

Он накинул халат мне на плечи.

В ванную зашла сонная Маша, в пижаме в горошек и с любимым медведем в руке. Тут же под ногами появился Бернар. Он сразу же узнал хозяина, хотя прошло два года.

Растерявшись, Алекс развел руки в стороны. Кого обнять первого: ребенка, или любимого питомца, который уже облизывает ему ногу? Нахмурив брови, девочка ревниво посмотрела на меня. Она, в отличие от собаки, не узнала чужого дядю.

– Мама, – запричитала она тоненьким голоском. – Кто это?

Не дожидаясь моего ответа, Алекс подхватил девочку на руки и поцеловал в пухлую щечку. Малышка засмеялась.

– Какая ты большая! Неужели не узнала своего крестного папу?

Изобразив из себя скромницу, Маша кокетливо опустила глаза в пол. При этом крепко вцепилась ручками в его рубашку.

– Вся в мать. Стесняется, но держит крепко.

Мы прошли на кухню. Бернар сразу же занял место у ноги хозяина. Даже уговоры девочки, его не сломили. Раз уж он собака – то должен уважать сильного.

– Ты приехал насовсем?

Мое сердце замерло, ожидая ответа.

– А ты этого хочешь?

Он заглянул мне в глаза.

– Конечно, – быстро ответила я.

– Значит, действительно хочешь.

– Почему ты об этом спросил? Разве я когда-то не хотела?

– Да. Я приехал насовсем, – твердо сказал он, чтобы меня успокоить.

– Хорошо.

Кофеварка громко забулькала. Я достала с сушилки две чашки и поставила на стол. Алекс любит крепкий кофе без сахара и без сливок. А Маша пьет по утрам какао с щепоткой ванили. Сегодня я присоединилась к ней.

– У вас ничего не изменилось, – заметил Алекс, – все осталось на прежних местах. Такое ощущение, что я никуда не уезжал.

За то он изменился. Внешне помолодел, но взгляд уже другой. Более опытный, осторожный.

– У нас многое поменялось. А вот в квартире давно пора сделать ремонт. Все руки не доходят.

– Ты стала деловая. Мама много про тебя рассказывала.

– Да, что про меня рассказывать?

– У тебя все хорошо?

– Нормально.

– Ох, уж это «нормально»! Точно ничего не изменилось.

Пока я наливала кофе, Маша ушла в свою комнату и включила телевизор. В это время идет ее любимый мультфильм. Бернар тоже исчез с кухни, как только услышал знакомую мелодию.