Серебристый «Мерседес», однако, всё ещё стоял на опустевшей площадке перед воротами. На всякий случай я записал его номер. Не телефон, конечно, но хоть какая-то зацепка.
– Собрался уехать, не попрощавшись?
То ли Грег подошёл так тихо, то ли я задумался и не услышал шагов, но от его голоса вздрогнул.
– Я.… нет, но мне, пожалуй, пора. Вечер был замечательный…
– Никуда я тебя не отпущу! В холле есть телефон, позвони домой и скажи, что задержишься.
– Меня никто не ждёт.
– Тем более, куда спешить? А начнётся сейчас самое интересное. Это могу обещать!
– Ну, раз так…
– И девушка твоя ещё здесь, – он заговорщически подмигнул.
Мы вернулись в дом. Танцевальный зал был пуст и, что удивительно, стерильно чист. Ни малейших следов присутствия каких-то тридцать минут назад веселящейся толпы. Чистота и идеальный порядок, приправленный лёгким ароматом хвойного дезодоранта.
Небольшая комната, в которую мы прошли, была оформлена в колониальном стиле Англии конца девятнадцатого века. Массивная антикварная мебель, пушистый ковёр на полу, многослойные складчатые портьеры, огромные ветвистые рога над камином и висящее на них старинное ружьё, украшенное чернеными серебряными накладками со старинной вязью. Видеомагнитофон, правда, не вписывался в интерьер, нарушая его целостность суперсовременным видом, как и телевизор с огромным жидкокристаллическим экраном. Двое охранников сидели около него: один на корточках, другой на маленьком пуфике, рядом стоял с бокалом вина Грегов племянник. Они созерцали эротическую мелодраму с элементами боевика. Как такое вообще может сочетаться, не представляю, однако, герои между многочисленными лихими разбрасываниями толп ниндзя, то целовались, то успевали заняться любовью. Парочка незнакомых мне субъектов и дама, которую Грег представил, как свою жену, играли в карты за изящным черным столиком, инкрустированным перламутром. А в кресле у камина сидела, задумчиво глядя в огонь, Алина, моя прекрасная Снежная Королева…
– Я не помешаю, если разделю ваше одиночество? – Громкий смех группы телезрителей заглушил мой полушепот, но она услышала. Улыбнулась.
