Месть Империи 4. Бремя Власти

Начало весны 122 года от первого явления Огнерожденного Митры первосвятителю Иллирию

.

Лагерь императорской армии под стенами Ура

В черной прозрачности южной ночи стены и башни Ура почти сливались с горой, и даже цитадель, венчающая вершину, словно бы растворилась в темной пустоте. Погруженный во мрак город казался пустым и безжизненным, и лишь редкие огоньки факелов, мелькающие за высокими зубцами стен, говорили, что это не так. Ур все еще жил и готовился принять смертельный бой.

Внизу, у подножья горы, наоборот, ночь, словно прожженная тысячью огней, светилась бесчисленными кострами осаждающей армии. От этого скопища людей и незатихающего, даже в ночное время, гула исходила пугающая угроза голодной и жаждущей разрушения силы. Имперская армия, как огромный беспощадный зверь, замерла перед решительным прыжком. В каждой палатке, в каждом шатре с минуты на минуту ждали сигнала к штурму.

Внутри периметра имперских легионов это напряжение скрывалось за личиной безукоризненного порядка и дисциплины, и только свет в шатре стратилата в такой неурочный час мог подсказать, что эта ночь не закончится так же спокойно, как и предыдущие.

Четыре массивных подсвечника наполняли шатер Навруса светом двух десятков толстых оплавленных свечей. Колышущиеся тени плясали на сосредоточенных лицах четырех человек, склонившихся над картой.

Фесалиец поднял взгляд на Велия.

– Скоро я прикажу поднимать легионы, и мы начнем выдвигаться. Успеешь?

Лука лишь молча кивнул, а Наврус положил растопыренную ладонь на карту.

– Повторю! Начинают два наших легиона. К этому времени ты со своим отрядом… – Его маленькие глазки уперлись в лицо Велия. – Должен быть уже на месте. Как только протрубят атаку и легионы пойдут на штурм, горожане бросятся на стены. Мы атакуем широким фронтом северную, восточную и западную стены города, но в первую очередь внимание защитников города будет приковано сюда и сюда. – Его палец ткнул в нарисованный на плане незаконченный вал и два подвесных моста. – Их возможности не безграничны. Неизбежно, они вынуждены будут снять людей с южной стены, оставив там лишь караульные посты. Горожане уверены, что там штурм невозможен, и мы этим воспользуемся. Лука со своими людьми скрытно заберется по скале и поднимется на стену. Он сам отобрал бойцов, способных на такое и готов за них поручиться. Ведь так? – Взгляд стратилата вновь метнулся к лицу новоиспеченного легата первого легиона, и тот, тяжело вздохнув, еще раз молчаливо кивнул.

Проблемы Луки по отбору людей сейчас Навруса не волновали, и он сделал вид, что не заметил демонстрации озабоченности, а вцепившись глазами в лицо Велия, добавил с металлом в голосе:

– Заберешься на стену, снимешь стражу и, не вступая в стычки, максимально быстро двинешься к главным воротам. – Его палец резко прочертил на карте прямую линию, пересекающую город с юга на север.

Молчавший до этого Прокопий поднял голову.

– Эта часть плана меня смущает больше всего. Улочки города – узкие, как расщелины в скале, там легко организовать оборону. – В устремленных на стратилата глазах патрикия застыла искренняя тревога. – Если им удастся остановить отряд Велия или хотя бы его задержать, то весь план рухнет, как карточный домик.

В ответ на лице Навруса появилась довольная ухмылка, он обожал вопросы, к которым был заранее готов.

– Вы абсолютно правы, мой несговорчивый друг, в нашем плане много уязвимых мест, и это одно из них, но… – Замолчав, Фесалиец позволил себе насладиться моментом и продолжил, лишь когда Иоанн одарил его раздраженным взглядом. – Лука предложил отличный выход, и я не могу не оценить его талант. Как известно, прятать лучше всего на самом видном месте, и мы воспользуемся этой прописной истиной. Наши лазутчики, переодетые под сардийцев, не будут скрываться. Спустившись в город, они, наоборот, поднимут шум и с криком «Имперцы прорвались в город! Враг на южной стене!», побегут в противоположную сторону. В темноте, в условиях возникшей паники и полной неразберихи, думаю, никто не отличит их от тех сардов, что сейчас находятся в городе и не встанет у них на пути. Более того, панический слух о прорыве с юга ослабит оборону на главных направлениях штурма и поможет нам взойти на стены.

По лицам своих слушателей Наврус уже видел, что их с Велием план оценен по достоинству и возражений не будет, но все-таки не удержался и повернулся к Прокопию.

– Ну, что скажете, мой въедливый друг? – Его пухлые губы растянулись в ехидную улыбку. – Такой вариант вас устроит?

Вместо своего наставника ответил Иоанн:

– Мне нравится, должно сработать. – Он резко поднялся, чуть не опрокинув табурет на котором сидел, и, пройдясь взглядом по лицам собравшихся, добавил. – Осталось лишь выполнить задуманное!

Эта порывистость воспитанника, как и его странное выражение лица, не понравились Прокопию. Цезарь уже второй день был словно не в себе, но на все вопросы либо отмалчивался, либо отделывался ничего не значащими фразами. Патрикий собрался было подняться вслед за своим подопечным, но тот мягко, но безоговорочно положил ладонь ему на плечо и произнес:

– Все нормально. Если нерешенных вопросов больше нет, то я, пожалуй, пойду готовиться к штурму. – Стараясь не выдать терзающие его мысли, Иоанн уже сделал шаг к выходу, но в последний момент остановился, и, словно решившись на что-то, произнес:

– Лука, зайди ко мне сейчас. – Не отвечая на вопросительный взгляд Прокопия, он решительно отдернул полог шатра и молча вышел.

После душной атмосферы шатра ночной воздух подействовал успокаивающе, и вздохнув полной грудью, Иоанн зашагал к своим палаткам. Мешая сосредоточиться на предстоящем штурме, его не переставая мучил один вопрос. Где Зара? Он не видел ее уже несколько дней, и это не давало ему покоя. В голове стоял их последний разговор и ее обещание решить проблему свидетеля. Стойкое предчувствие случившейся беды требовало от него действий, но в стремительно меняющейся обстановке он никак не мог решить, что же предпринять. Не хватало информации для правильного решения, но и просто ждать, когда ситуация хоть как-то определится, у него не было сил. Ему уже было абсолютно ясно – если Зара до сих пор не объявилась, значит, она попала в лапы Трибунала и ей требуется помощь

«Мне нужен совет. – Убеждал он самого себя и тут же правил. – Нет, мне нужна помощь. Помощь человека способного действовать решительно и без оглядки на последствия».

Трезвая оценка событий полностью убедила его, что скрытые поиски, как, впрочем, и любые разумные меры, приведут лишь к потере времени и что самое страшное – к возможной гибели Зары. Одна только мысль об этом приводила его в ужас и заставляла скрежетать зубами от собственного бессилия и глупости.

«Я сам, собственными руками, толкнул ее в застенки Трибунала! Как можно было позволить ей действовать в одиночку?! Без помощи, без прикрытия!» – В отчаянии он крыл себя последними словами, но в каком бы взвинченном состоянии он не находился, его мозг независимо от него работал, как идеально отлаженный механизм. Работал и искал выход.

Сейчас, глядя на входящего Велия, он уже принял решение, с которым сам же никогда раньше бы не согласился.

– Мой император, вы хотели меня видеть? – Лука остановился у входа, и Иоанн нетерпеливо шагнул навстречу.

– Зара пропала! – Он выпалил эти слова, как будто они жгли ему душу. – Ее нет уже несколько дней!

Иоанн замолчал, словно ожидая ответной реакции, но Лука не стал торопиться с ответом. За те годы, что он охранял этого юношу, он прекрасно его изучил. С первого же взгляда на жестко стиснутые губы ему стало понятно, что несмотря на кажущуюся горячность, этот парень не ждет от него совета или каких-либо слов. Решение уже принято и от него требуется лишь безукоризненно выполнить задание.

Помолчав, он все же задал вопрос.

– Вы знаете, где она?

– Точно сказать не могу, но думаю ее схватили служители Трибунала.

После этих слов в шатре застыла тяжелая тишина, и Велий, прочтя в глазах цезаря ответы на все вопросы, подумал: «А почему бы и нет. Сейчас, пожалуй, самое подходящее время. Лагерь поднят по тревоге. Легионы выдвигаются на позиции. Ночь, десятки пехотных колонн, сотни всадников. Суета, и все плохо понимают, где кто. Если аккуратно войти в расположение Трибунала, положить охрану мордой в землю…» – Тут, на лбу Велия собрались тяжелые морщины. – «Нет, в случае с Трибуналом оставлять свидетелей непозволительная роскошь. Эти ничего не забывают и подобного не прощают. Проще будет тихо всех вырезать, забрать девушку и этого дурня-конюха, будь он неладен, и также тихонько уйти. Пожалуй, возможно. Если обойдется без непредвиденных случайностей, то времени много не займет, и никто даже внимания не обратит.

Испытывающий взгляд Иоанна не отпускал, и молча кивнув, Лука задумчиво произнес:

– Нападение на Трибунал сильно отдает гарью костра, тут надо трижды подумать, кого на такое дело брать.

Иоанн терпеливо ждал продолжения, и его бывший телохранитель, помолчав с минуту, добавил:

– Отобранных для вылазки бойцов не возьмешь, им уже пора выдвигаться, но, пожалуй, в первой когорте найдется еще пара десятков. У Понция ребята не приучены задавать лишние вопросы. Разберемся с Трибуналом, а потом я догоню свой отряд.

Цезарь выдохнул с облегчением и отвел взгляд.

– Хорошо, но я пойду с тобой. – Подхватив тяжелый ремень с ножнами, Иоанн торопливо затянул его на поясе.

– Вряд ли это разумно. – Попытка бывшего комита охладить юношеский пыл встретила лишь гневную отповедь.

– Я просил помощи, а не советов, и тем более таких… Не забывай с кем ты говоришь, Лука!

Велий тут же вытянулся во фрунт.

– Простите меня, мой император! Сказал, не подумавши.

Накинув плащ, Иоанн внимательно и, словно бы извиняясь за вспыльчивость, посмотрел другу прямо в глаза.

– Это не прихоть. В таком деле будет лучше, если бойцы увидят того, чей приказ исполняют. – Он вскинул голову. – Я готов. Времени в обрез, скоро штурм.

***

Шатры отделения Трибунала в Великой армии стояли особняком у самых скал. Обнесенные частоколом, они мрачно темнели отстраненной тишиной на фоне мелькания факелов и всеобщего движения остального лагеря. Прямо за рогатками входа начинался крутой подъем, и черная гора нависала над палатками защитников Огнерожденного, словно вся та темная сила, с которой они были призваны бороться. С другой стороны к самому частоколу примыкали палатки второго дикого легиона, и сейчас, поднятый по тревоге, тот, строясь в походные колонны, выдвигался к месту сбора. Желтые пятна факелов лишь сгущали ночную тьму, а горное эхо накрывало все вокруг грозным топотом тысяч походных сандалий.

Обойдя верхом расположение варварских легионов, Лука вывел два десятка бойцов прямо к тропе, спускающейся ко входу в расположение Трибунала. Сейчас пользуясь засветкой и грохотом с другой стороны, он, оставаясь незамеченным, рассматривал стоящих в карауле служителей буквально с двадцати шагов. Прямо в затылок ему дышал Понций, а за ним, вытянувшись в цепочку, замерли в ожидании отобранные им легионеры.

Прикидывая варианты, Велий недовольно хмурился. – «До начала штурма еще часа три. Надо успеть закончить все здесь и добраться до южной стены. Времени достаточно, но и медлить нельзя. Придется действовать наудачу, без разведки».

Словно услышав его мысли, послышался шепот центуриона:

– Я сниму этих олухов у входа. Потом один десяток берет канцелярию и шатер прокуратора, а остальные разберутся со спящими стражниками. Думаю, проблем не будет, проснутся уже в раю. – Шепот умолк, но через мгновение центурион задумчиво добавил: – Или в аду. Огнерожденный там сам разберется.

«Самые простые решения подчас самые верные» – подумав, Лука молча кивнул в сторону стражи – хорошо, действуй.

Дав своим знак – всем оставаться на местах, Понций бесшумно шагнул в сторону и пропал в темноте. Выждав несколько минут, Велий открыто двинулся по тропе в сторону лагеря. Караул, меньше всего на свете ожидавший нападения, очнулся, когда тот был уже шагах в трех.

– Стой, куда прешь?! – В недовольном тоне не было ни капли сомнений и страха.

Лука остановился и произнес с той нагловатой уверенностью, что так славятся имперские дукенарии:

– Кто у вас тут старший? У меня послание от командующего.

Стражники с сомнением переглянулись, будить начальство в такой час им совсем не хотелось, и подумав, один из них сделал шаг вперед.

– Давай мне, я передам.

Не двинувшись с места, Лука протянул руку, и стражник инстинктивно шагнул навстречу. Второй, лениво наблюдавший за происходящим, даже не заметил, как за спиной у него выросла мощная фигура Понция. В его глазах вспыхнул ужас лишь в тот момент, когда жесткая ладонь зажала ему рот, а оточенный клинок полоснул по горлу.

Предсмертный хрип и бульканье разорванного горла заставили его напарника удивленно повернуть голову. Ошеломленный, тот едва успел открыть рот, как меч Велия, пробив грудную клетку, ударил точно в сердце.

Подошедший центурион, оценив взглядом удар своего легата, лишь покачал головой.

– Вот что значит не одевать панцирь в караул. Драть их некому!

Усмехнувшись, Лука двинулся вперед, успев подумать, что Понций не был бы лучшим центурионом армии, если бы даже в такой момент не пропустил столь явное нарушение устава.

Впереди небольшой плац, засыпанный светлым песком, прямо за ним большой шатер прокуратора и канцелярии, слева палатки служителей, справа большой полотняный навес для стражи Трибунала. Велий жестами разбрасывал бегущих легионеров.

– Вы трое туда! – Его палец ткнул в белеющие конусы слева.

– Понций, займись стражей.

– Остальные за мной! – Он рванулся к шатру прокуратора. Теперь все решала слаженность и быстрота. Не дать служителям опомниться и поднять тревогу. Краем глаза он отметил, как Понций со своим десятком ворвался в длинную палатку стражей Трибунала и оттуда послышались глухие удары мечей и предсмертные хрипы.

Шатер прокуратора был пуст, и легионеры, обшарив каждый закуток лагеря, вытащили лишь пятерых священников Трибунала и еще одного громилу с шальными бегающими глазами на помятом сонном лице. Всех поставили на колени прямо перед главным шатром. Послушники злобно шипели и бросали по сторонам бешеные взгляды, но не сопротивляясь, покорно опускались на песок. Лишь здоровяк, вдруг словно очнувшись, рванулся и, замычав что-то нечленораздельное, попытался вырваться из рук, но удар рукоятью меча в затылок мгновенно его успокоил. Туша экзекутора рухнула лицом в землю, и это подействовало парализующе на остальных, они затихли, и опустив глаза в землю, со страхом ждали что же будет дальше, не понимая – что за безумцы решились на них напасть.

Иоанн вошел в расположение Трибунала последним, когда все уже было кончено. Пройдя перед пятеркой пленных, он выбрал того, что постарше.

– Кто у вас сейчас главный вместо Исидора?

Ответа не последовало, но взгляды четверых инстинктивно дернулись в сторону одного, и тот, сжавшись, опустил голову.

Это не осталось без внимания, и цезарь остановился напротив стоящего на коленях молодого человека.

– Имя?

Священник молчал, не поднимая глаз, и легионер за его спиной с силой пнул его ногой в спину.

– Отвечай, когда тебя спрашивает император!

Распластавшийся на земле, служитель поднял разбитое в кровь лицо.

– Иеремий, мой господин. – В его глазах застыло удивление, перемешанное с ужасом. – Старший послушник Иеремий.

Иоанн присел на корточки и взглянул в глаза лежащему на песке человеку.

– Где девушка, Иеремий?

– Какая девушка? – В расширенных зрачках вспыхнуло искреннее непонимание, и Иоанн недовольно поморщился.

– Скажи мне, где девушка, Иеремий, и я обещаю, вы умрете быстро и безболезненно.

– Я не-е-е зн-н-аю! – По смотрящему на Иоанна лицу потекли слезы. – У нас не-е-ет никакой девушки.

Цезарь поднял мрачно-вопросительный взгляд на Велия – «что будем делать?», и тот задумчиво почесал подбородок. Пытать человека ему уже приходилось и не раз. Сейчас его останавливало совсем другое. Интуиция подсказывала старому солдату, что здесь что-то не так. Этот слуга трибунала не врал, в таком деле Лука знал толк.

Он молча присел рядом с цезарем и уставился немигающим взглядом в лицо послушника.

– А парень? Тот, кого вы похитили? Он где?

В ответ, в глазах лежащего вспыхнула искра безумного страха.

– Я не знаю. Его забрали.

– Кто? – Лука жестко схватил пытающееся отвернутся лицо.

– Я не-не знаю.

Вот теперь Велий видел, что послушник врет и, сжав ладонь, заставил того скривиться от боли.

– Кто забрал?

– Я не знаю, поверьте! – Молодой служитель почти завыл, обливаясь слезами. – Поверьте мне!

Не отпуская скулящего священника, Лука вопросительно взглянул на цезаря, и тот, поморщившись, отрезал:

– Он врет.

Молчаливо согласившись с Иоанном, Велий вытащил нож, и перехватив жертву за ухо, одним движением отсек его под самый корень. Рот послушника распахнулся было в отчаянном вопле, но широкая ладонь комита зажала его раньше.

– Ты же слуга Трибунала, – взгляд Велия уперся в переполненные болью глаза, – о пытках знаешь не понаслышке. Не мучай себя. Просто скажи, и все закончится.

Священник что-то замычал, и Лука ослабил нажим.

– Логофет! – Потрескавшиеся губы скривились невыносимой мукой. – Его забрали люди Сцинариона!