Ничья

– Тебе что… помощь нужна? – её интонация выдавала испуг.

– Ну что ты, Светик! Просто звоню предупредить, что ввиду непредвиденных обстоятельств наш интим переносится на следующую неделю. Не скучай!

– Ладно, выздоравливай.

Чуть подумав, вернее, не очень подумав, он позвонил Оксане.

– Привет, детка!

– Привет, Марк! Соскучился?

– Разумеется, только вот пока не в форме, скрутил меня радикулит.

– А что звонишь?

«Хороший вопрос», – усмехнулся про себя Марк.

– Скучно одному второй день дома. В нашей суетной жизни не находим время для общения с друзьями. Вот, тебя вспомнил. Замуж не вышла?

– Да за кого? Вот скажи мне Марк, почему все мужики, за исключением, конечно, тебя, просто козлы?

– Ну, почему? Среди них и козы попадаются.

– Ха! – ухмыльнулась Оксана, – попадаются. Развелось столько, что не за кого замуж выходить.

– С твоими данными переживать не стоит.

– Вот именно. Вижу, как штаны у мужиков вздуваются. Все одним миром мазаны. Правда… есть один парень, Марк, хороший парень, но… жена, ребёнок. Может, отбить его у жены?

– Ты совета спрашиваешь?

– Ну… да.

– Я действительно думаю, что ты найдёшь свое счастье. А парня оставь в покое.

– Эх!.. Марк, – вздохнула Оксана, – мне с вами скучно, мне с вами спать хочется. Ладно, целую в грудь!

– Пока.

Отправлять медсестру на ночь глядя за лекарством Марку всё же не хотелось. Оставался последний вариант – попросить Игоря. Но прежде чем он на это решился, раздался телефонный звонок. Марк почему-то подумал, что это медсестра, что она видела его звонки и сейчас перезванивает. Он даже не взглянул на экран телефона, схватил трубку и в ажитации чуть не выронил её:

– Алё!

– Марк Львович, здравствуйте! Это Левон.

Голос в трубке прозвучал неожиданно, словно бесцеремонно ворвался в создавшуюся непростую ситуацию и показался Марку совершенно некстати. Но он тепло относился к парню и сумел на короткое время отвлечься от своей проблемы:

– Здравствуй, Левон! Рад тебя слышать!

– Как вы поживаете?

– В целом неплохо. Как твои дела?

– Всё хорошо, много заказов, а это, как вы догадываетесь, помогает жить.

– Замечательно, я рад.

– Марк Львович, я приготовил для вас сюрприз.

– Что за сюрприз?

– Покажу. Хочу пригласить вас послезавтра к нам домой на ужин.

– Спасибо, дорогой, но, к сожалению, прийти не смогу. Я сейчас нетранспортабельный.

– Что такое? Почему?

– По-научному это остеохондроз пояснично-крестцового отдела позвоночника, проще – радикулит. Второй день мучаюсь, лежу дома.

– Вот как! Понятно. Кто-нибудь ухаживает за вами?

– Ну… особой необходимости нет… послезавтра должна быть домработница. Она по субботам приходит.

– Я всё понял. Марк Львович, мы с женой максимум через час будем у вас. Вы только скажите, нужны ли лекарства? Продукты мы привезём.

– Левон, стоит ли?.. и потом… у меня такой беспорядок… я не знаю…

– Я знаю, Марк Львович, стоит. Вы не сказали, нужны ли лекарства?

– Левон, мне, право, неловко…

– Марк Львович, мы всё равно приедем.

– Ну… ладно, называется ксефокам, только для инъекций. Продукты есть, не беспокойся, пожалуйста.

Медсестра пришла за пять минут до прихода Левона и Гаянэ. Телефон у неё был разряжен. Сюрпризом оказался написанный Левоном портрет Марка за шахматной доской. Марк узнал себя с трудом. Картина была выполнена в стиле, который, похоже, совмещал импрессионизм с абстракционизмом.

– Мне явно не хватает знаний в этой области, чтобы по достоинству оценить твой талант. Я покажу моему приятелю. Он знаток, – сказал Марк, затем обратился к жене Левона: – Гая, спасибо большое, было очень вкусно. Давно не ел толму с виноградными листьями.

– Толма ещё осталась, я положу её в холодильник. Можете потом подогреть.

– Спасибо, Гая!

Когда жена вышла из комнаты, Левон заговорщически прошептал:

– Марк Львович, если нужно сделать укол, Гая умеет, не стесняйтесь.

– Спасибо, нет необходимости, медсестра приходит два раза в день. С кем же вы Давида Сасунского оставили?

– Свояченица приехала из Еревана.

– Ясно. Скажи, Левон, а как твой больной дядя? Справляешься?

Левон погрустнел:

– Плох, не встает и почти не говорит. Узнаёт только меня. Когда видит, радуется, как ребёнок, протягивает руку, вторая парализована, обнимает меня. Очень его жалко. За ним две сиделки ухаживают. Одна из них – ваша протеже. Слава богу, есть возможность им платить. Я стал больше зарабатывать, сделал несколько крупных заказов. Сегодня, – улыбнулся Левон, – я бы смог оплатить полностью нашу поездку на Бали.

– Я рад за тебя.

– А знаете, Марк Львович, я ведь наброски к вашему портрету делал там, на Бали, тайком от вас. Бывало даже, Гаю просил прикрыть меня, когда рисовал, чтобы вы не заметили, – признался Левон с лукавой улыбкой, словно раскрыл важный секрет.

– И зачем понадобилась такая конспирация? – усмехнулся Марк.

– Ради сегодняшнего сюрприза! – гордо объявил Левон и засмеялся.

– Что ж, спасибо! Сюрприз удался.

Марк с улыбкой смотрел, как бесхитростно смеётся его визави, и не без грусти подумал: «Молод, полон жизненной энергии и, как знать, может, даже талантливый художник. А у меня и племянника нет. Подохну тут, и никто не узнает».

Уже через неделю Марку стало заметно лучше, и он вышел на работу. Боль ещё ощущалась, но он перестал обращать на неё внимание, решил, что надо больше двигаться, жить привычной жизнью, и через несколько дней она исчезла. Он даже возобновил игру в теннис. Пока ещё на закрытых кортах, хотя было уже начало апреля. Весна не спешила.

Ольга ещё на улице увидела Марка, когда он шёл по направлению к торговому центру. Заметив его, она остановилась, потом, поддавшись внезапному внутреннему импульсу, стала ускорять шаг, стараясь не потерять его из виду. На эскалаторе она стояла метрах в четырёх позади Марка. Дойдя до второго этажа, он развернулся и стал подниматься на третий. В какой-то момент они двигались в противоположные стороны и могли увидеть друг друга. У Ольги застучало сердце, она не смотрела на Марка, но боковым зрением видела, что он её не заметил. Дойдя до второго этажа, она по инерции пошла в сторону аптеки, но, пройдя несколько метров, резко развернулась и пошла обратно к эскалатору. Марк уже скрылся из виду. «Боже мой! – думала Ольга, поднимаясь на третий этаж, – вдруг мы сейчас с ним столкнёмся. Он же спросит, что я делаю на третьем этаже, когда аптека на втором!»

Шагнув с эскалатора, она успокоилась – Марка поблизости не оказалось. Интуиция ей подсказывала, что он мог зайти в ближайшее кафе. Подойдя к кафе, она сразу его увидела. Он сидел спиной к ней за столиком возле перил, откуда хорошо обозревался весь атриум торгового центра. Официант принимал заказ. Когда он удалился, Марк стал вытягивать шею и смотреть куда-то вглубь атриума. Он явно пытался что-то увидеть. Подвинув стул ближе к перилам, Марк продолжил своё наблюдение, время от времени вытягивая шею. «Не хватает подзорной трубы», – внутренне усмехнулась Ольга. Ей стало любопытно, за кем он следит? Неужели за своей Светланой? Ольга подошла ближе к перилам и снова взглянула на Марка. Теперь ей уже был виден его профиль. И вдруг её словно током ударило – он смотрел в сторону аптеки! Отсюда был виден даже стол в её кабинете. В этот момент в кабинет вошла Наташа с бумагами и положила их на стол. Марк дёрнулся и чуть подался вперёд, но, увидев Наташу, снова принял исходное положение. У Ольги перехватило дыхание, часто застучало сердце. Сомнений не оставалось – он тянулся, чтобы увидеть её. «Может, даже наблюдал за мной прежде», – подумала она. Её догадка оказалась недалека от истины.

Это кафе на третьем этаже торгового центра Марк посещал довольно часто. Здесь неплохо готовили рыбу и морепродукты. Место, удобное тем, что находилось недалеко от его дома – в нескольких минутах ходьбы. Обычно после работы он оставлял машину у себя на подземной парковке и приходил сюда ужинать. Был ещё один ресторан, тоже расположенный поблизости, куда Марк ходил по вечерам, но там он бывал реже.

Четыре дня назад, когда Марк сидел именно за этим столиком, ему на глаза попалась знакомая аптека на втором этаже с противоположной стороны атриума. Он вспомнил, как пару недель назад заботливая заведующая поднесла ему стакан воды, чтобы запить лекарство. Марк смотрел на окно её кабинета, сквозь которое хорошо были видны подковообразный стол и кресло, сидя в котором он общался с миловидной заведующей. За столом никого не оказалось. Пару минут спустя заведующая появилась, но на сей раз не в белом халате, а в красивом, облегающем тело вечернем платье. Она показалась Марку статной и даже высокой, чего нельзя было о ней сказать при первой встрече. Каблуки в сочетании со стройными ножками делают женщину обворожительной. Марк оставил свой столик, прошёл метров двадцать вдоль перил и остановился напротив окна её кабинета. Отсюда он обозревался почти целиком. Ольга ходила до двери и обратно, держа возле уха мобильный телефон. «Да она красавица! – подумал Марк. – Как ей идёт это платье! В таком наряде она явно куда-то собралась». Он хоть и стоял этажом выше, но если бы Ольга в этот момент бросила взгляд в сторону атриума, наверняка увидела бы его. «Что если она меня заметит? – мелькнуло у него в голове. – Тогда я ей помашу рукой. Интересно, как она отреагирует?» Но Ольга не смотрела в его сторону. Завершив разговор, она положила телефон на стол и осталась возле него стоять. «Хороша!.. Ждёт кого-то, – предположил Марк, – интересно, кого?» Не успел он задать себе этот вопрос, как в кабинет, широко улыбаясь, буквально ворвался высокий мужчина с чёрной бородкой, тёмными, зачёсанными назад волосами и тоже при полном параде. На нём был яркий галстук, под распахнутым широким плащом строгий светло-серый костюм, а на ногах коньячного цвета туфли. Мужчина сразу бросился обнимать Ольгу. Целовал он её не в губы, но вёл себя очень напористо, и она была ему явно рада. «Ишь, голубки. Сейчас, наверное, выйдут», – подумал Марк и вернулся к своему столику. Он видел, как Ольга взяла мужчину под руку, как только они вышли из аптеки. «Бойфренд, – решил Марк, – молодой, красивый, как и следовало ожидать».

В следующий вечер Марк пришёл в это кафе и сел за первый попавшийся свободный столик. Кабинет Ольги отсюда едва был виден. Но он уже не собирался наблюдать за ней. Желание приударить за Ольгой, можно сказать, угасло, не успев созреть. Марк, как всякий неглупый человек, знал себе цену. Он был не лишён обаяния, обладал определённой харизмой и умел соблазнять словами. Но тягаться с молодым красавцем не мог, вернее, не стал бы. Марк в свои пятьдесят девять лет хорошо знал, что слишком невелики шансы. В своё время в молодости он сам безжалостно переманивал женщин у соперников старше себя. Особенно легко поддавались женщины «бальзаковского» возраста. Их тяга к молодому, всегда с иголочки одетому начинающему юристу до минимума упрощала задачу. А теперь Марк сознательно заводил необременительные связи с тридцатилетними женщинами, чтобы потом их легко уступить молодым претендентам, как только они появятся на горизонте. Строить серьёзные отношения с кем бы то ни было ему не хотелось – слишком хлопотно.

Марк доедал запечённую дораду, иногда бросая взгляд в сторону аптеки, но уже по инерции, без особого интереса. Он видел Ольгу в белом халате, видел, как она временами исчезала и вновь появлялась в своём кабинете. Марк расплатился и собирался уже встать из-за стола, но вдруг увидел, как в кабинет к Ольге вошёл вчерашний красавец с букетом цветов. Его появление заставило Марка задержаться. На сей раз бойфренд, как его мысленно обозвал Марк, обниматься не стал, а лишь преподнёс цветы и поцеловал Ольгу в щёку. Марку даже показалось, что для Ольги этот визит оказался неожиданным, и она не проявила особой радости при виде темноволосого красавца, как в прошлый раз. Во всяком случае, Ольга вела себя сдержанно. Мужчина заметно волновался и что-то с жаром ей объяснял. Говорил он довольно долго. Сначала ходил по кабинету, потом подошёл к ней, взял её за руку, продолжая говорить. Ольга слушала, опустив глаза. Потом она взглянула на него, улыбнулась и что-то ответила. Мужчина покачал головой и неожиданно попытался обнять её, но она рукой его придержала. Они постояли ещё несколько минут друг перед другом. Теперь говорила Ольга. Когда она закончила, он кивнул, слабо улыбнулся и вышел из кабинета.

«Что это было? – Марк задумался. – Размолвка? Расставание? Сегодня бойфренд не выглядел столь уверенным, как вчера. Да и Ольга, похоже, его не очень жаловала. Может, у меня есть шанс?»

На следующий вечер он выбрал удобный для наблюдения столик, но свет в кабинете Ольги был погашен. Он так и не включился – похоже, она в этот день рано ушла с работы.

И вот наступил четвёртый вечер, когда Марк, сидя за «удобным» столиком, пытался увидеть Ольгу, не подозревая, что она сама за ним наблюдает. Он терзался вопросами – что означала увиденная им позавчера сцена? Размолвка любовников? Может, что-то совсем другое? Появится ли вновь так называемый бойфренд? И что он значит для Ольги? Свет в кабинете горел, и это было признаком того, что скоро она появится.

Ольга действительно должна была вернуться. Она отлучилась всего на час – вышла из торгового центра, чтобы пойти в банк, а когда возвращалась, увидела Марка. Подчинившись внутреннему голосу, она пошла за ним и теперь оказалась свидетелем того, как он вытягивает шею, чтобы её увидеть.

Она ещё некоторое время постояла возле перил, глядя на него, потом повернулась и пошла обратно к эскалатору.

Через несколько минут Марк увидел, как Ольга вошла в свой кабинет, сняла плащ, надела белый халат и, подойдя к окну, взялась за ручку свисающего с потолка пластикового стержня и опустила жалюзи, наглухо закрыв окно кабинета. Увидев это, Марк досадливо похлопал глазами, разочарованно вздохнул и задумался: «Может, она так готовится к очередной встрече с бойфрендом? Хотя… мало ли причин может быть у заведующей аптекой для отгораживания своего кабинета от любопытных глаз… вроде моих… гм!» Он усмехнулся, не подозревая, что попал в десятку, тем более что Ольга, опуская жалюзи, на миг взглянула в его сторону. Он этого не заметил, однако желание непременно её увидеть у Марка почему-то обострилось. «Вот закончу ужинать и пойду к ней, – решил он, – зайду и скажу… – тут Марк надолго задумался, – … что скажу? Скажу, что… Стоп! А что если у неё совещание, и поэтому она закрыла окно, а тут являюсь я и… ха!.. смешно. Нет, нужно прежде убедиться, что она одна в кабинете. Но как проверить, если окно зашторено?»

Поразмыслив, Марк решил в этот вечер не предпринимать активных действий и вернулся домой. В квартире было чисто – результат недавних трудов домработницы Люды, чьи старания Марк ценил и щедро вознаграждал за усердие. Он лёг на диван и включил телевизор, но уже минут через десять выключил его. Взял с полки книгу, открыл её на странице, где была оставлена им закладка, и принялся читать. Через некоторое время обнаружил, что никак не может сосредоточиться, ничего из прочитанного не запомнил. Вернул книгу обратно на полку, включил музыку и стал задумчиво ходить по комнате. Ближе к одиннадцати он принял душ и решил, против обыкновения, рано лечь спать. Долго ворочался в постели. Всё думал об Ольге и мысленно корил себя за проявленную нерешительность. Далеко за полночь Марк, наконец, заснул после того как принял твердое решение завтра идти на штурм.

На следующий день в час пополудни с огромным букетом роз он вошел в аптеку. Охранник улыбнулся ему как старому знакомому, Наташа с любопытством на него взглянула. Дверь кабинета Ольги была открыта. Марк шагнул через порог и остановился. Увидев его, Ольга встала. Они несколько секунд безмолвно смотрели друг на друга. Лицо её пылало, глаза светились счастьем. Этот её взгляд, эти сияющие глаза он запомнил на всю жизнь. Они не просто прогнали все тревоги, но неожиданно ввели его в ступор. Марк потерял дар речи, чего с ним ни разу не случалось. Он заранее приготовил фразы, которые должны были хоть как-то смягчить неудачу в случае провала предпринятого штурма. Но сейчас душа Марка парила, и он, наконец, выдохнул:

– У меня опять разболелась голова в вашей аптеке.

Ольга вышла из-за стола, подошла к нему, улыбаясь, приняла букет и сказала:

– Спасибо! Подождите, пожалуйста, в кафе напротив, я через пять минут выйду к вам.

– Хорошо, – сказал он, счастливо улыбаясь, и вышел.

Сидя за столиком, Марк видел, как Ольга быстрым шагом переходила мостик, соединяющий противоположные стороны атриума. Когда она подошла, он спросил:

– Оля, вы пообедаете со мной?

– К сожалению, не имею возможности, должен подъехать поставщик с большой партией лекарств. Простите, пожалуйста. Марк, это мой адрес, – сказала она, оставляя на столе небольшой листок бумаги, – я буду дома в половине десятого. Вы придёте?

– Приду.

– Я буду ждать.

– Я приду! – повторил Марк с волнением.

– До встречи.

Ольга ещё раз обдала его ласковым взглядом и пошла обратно.

Марк был оглушён обрушившимся на него счастьем и заворожённо смотрел ей вслед. Какой неожиданный поворот… «Как она мягко произнесла моё имя! – думал он, – какая решительность в этой хрупкой женщине! а какое лицо! сама женственность!» Когда подошёл официант и спросил про заказ, он сидел словно онемевший.

– Да, да, – ответил Марк и взял в руки меню, после того как официант повторил свой вопрос.

Ольга была дома уже в семь вечера. Ей надо было подготовиться к приходу гостя – приготовить ужин, принять душ и приодеться. В девять тридцать она уже стояла возле входной двери, ожидая звонка домофона. Хотя Марк и выехал с большим запасом времени, но проклятый московский трафик вынудил его опоздать на пятнадцать минут. Когда Ольга открыла ему дверь, он сказал:

– Я опоздал.

– У меня хватило терпения вас подождать.

Марк достал из пакета вино и коробку конфет.

– Спасибо! Снимайте плащ и проходите, пожалуйста.

Он прошёл в комнату, бегло осмотрелся и снова направил свой взор на Ольгу. Она была в чёрном облегающем платье чуть выше колен и тёмных лакированных туфлях на каблуках.

– Вы словно изучаете меня, – сказала она, смутившись.

– Я любуюсь.

– Ну… и… как? – спросила она, чуть разведя руками.

Марк подошёл ближе, почувствовал её волнение, обнял её и тихо сказал:

– Ты божественна!

– Нравлюсь? – спросила она шёпотом.

Марк припал к её губам и долго не отпускал Ольгу. Когда губы разомкнулись, она прошептала:

– Ужин…

– Я не голоден.

– Тогда ещё… – сказала она, подставляя губы.

Ольга взяла его за руку и повела в спальню.

В их слиянии присутствовала та редкая обжигающая страсть, в которой участвуют не только тела, но и души.

Она лежала, прижавшись щекой к его груди. Марк держал её руку в своей. Ольга тихо прошептала:

– Боже, как хорошо! Спасибо…

– Кому спасибо?

– Господу.

– А мне? – он улыбался.

– И тебе, конечно! – она приблизила его руку к своим губам.

– Скажи, почему ты не замужем? Это удивительно. Мне кажется, к тебе должны свататься толпы мужчин.

– Ошибаешься, их практически нет.

– Даже не верится.

– Те немногие, что делали робкие попытки, были настолько неуклюжи и неискренни, что приходилось корректно отказывать. Теперь уже поздно – мне сорок три.

– Неужели? Это не много.

– От кого я слышу! – Ольга подняла на него глаза.

– Оля, я хочу, чтобы ты знала, я не бабник. И потом, мне уже пятьдесят девять.

– Разве это возраст для мужчины?! – сказала она и спросила: – А дети есть?

– Нет, детей нет. А у тебя?

– Дочь. Ей двадцать два года. Представляешь, за год до окончания университета вышла замуж и уехала в Нью-Йорк. Там, говорит, наш диплом не нужен.

– А муж кто?

– Муж неплохой, русский, на двенадцать лет старше, работает в крупной американской компании. Они оба язык знают хорошо. Живут на этом… – она улыбнулась, – Брайтон Бич, я там не была. Говорят, русский Гарлем. Ты был?

– Был. Сама улица уродливая, сверху метро громыхает, но рядом океан, замечательный воздух. Люди выходят из дому прямо на пляж. Оленька, принесёшь мне водички попить?

– У тебя голова болит? – забеспокоилась она.

– Нет… – Марк рассмеялся, – у меня и тогда она не очень болела.

– Ах, вон оно что! – улыбнулась Ольга.

– Боль подступала, я выпил таблетку. А сейчас просто пить хочу.

Она встала, надела халат и спросила:

– Марк, хочешь, я тебе чай с лимоном принесу?

– Да, чай лучше.

Ольга прошла на кухню, включила чайник, достала стакан, отрезала кусочек лимона и стала ждать, пока вода вскипит. Когда она вошла в спальню с ароматным чаем в руке, Марк, лёжа на боку, уже похрапывал. Ольга поставила стакан с чаем на комод, легла и долго смотрела на спящего рядом мужчину, который волею непостижимой Судьбы оказался в её постели.

Утром Марк проснулся, как обычно, в семь часов. Ольга возилась на кухне. Он быстро оделся и вышел к ней.

– Доброе утро, Оленька!

– Доброе утро, Марк! Хочешь яичницу? Остальное на столе.

Стол ломился от яств.

– Милая, зачем яичница при таком изобилии? Яичницу я ем почти каждое утро, это единственное блюдо, в приготовлении которого я достиг совершенства. Ничего другого не умею. Я подозреваю, всё это в мою честь?

– Ты угадал, я вчера готовилась. Тебе кофе или чай?

– Кофе с молоком, если можно?

– Конечно, дорогой. Я уже знаю, чай ты предпочитаешь пить по ночам, – улыбнулась Ольга.

– Догадываюсь. Ты принесла чай, а я…

– … похрапывал, – завершила она.

– Ой, как стыдно!

– Не переживай. По-моему все мужчины храпят. А ты лишь похрапывал, – засмеялась Ольга, – садись.

– Спасибо, но мне прежде нужно умыться, вот только… как я побреюсь?

– У меня кое-что есть, только не знаю, подойдёт ли… – она проводила Марка в ванную комнату.

После завтрака он спросил:

– Ты не собираешься на работу? Я тебя отвезу.

– Нет, спасибо, я поеду сама, чуть позже.

– Если чуть позже, я могу подождать.

– Ты на работу опоздаешь.

Марк подошёл и обнял её сзади:

– После такой ночи можно и опоздать…

– Да… это была восхитительная ночь! Марк, мне надо знать, скажи…

– Что?

– Тебе понравилось?.. то есть… я в постели… у тебя ведь были женщины моложе меня.

– Знаешь, я давно не испытывал такого влечения, такой нежности… Ты превзошла всех. Я до сих пор чувствую вкус твоих губ.

Он говорил искренне, Ольга это почувствовала. На глазах у неё появились слёзы.

– Ты, пожалуйста, иди без меня, мне надо немножко побыть одной, успокоиться, слишком сильные эмоции. Иди, милый.

Она стала раньше уходить с работы. Марк заезжал за ней, и они ехали к Ольге домой ужинать. Домашняя атмосфера ласкала Марку душу. Всплывало в памяти что-то уютное, позабытое. В выходные они ужинали в ресторане. Чаще он водил её в джазовые рестораны, которых в Москве стало немало. В другие дни ходили в театр или в Дом музыки. Марк любил музыку. Дома у него набралась солидная коллекция классики и джаза. В хорошую погоду они выезжали на природу. Однажды поехали в Ясную Поляну, где, как оказалось, Марк ни разу не был, а Ольга – только однажды, будучи ещё школьницей. Однако впечатление осталось не самое лучшее – повсюду их сопровождали толпы людей. «Приезжайте в будний день, – порекомендовала работница музея, – народу будет значительно меньше». На обратном пути Марк рассказал Ольге, как он двадцать лет назад повёз маму по её просьбе в Пушкинские Горы и они замечательно провели там три дня. Мама радовалась, увидев места, которые описал поэт в романе «Евгений Онегин», – Михайловское, Петровское, Тригорское. И хотя усадьбы эти практически воссозданы заново, однако с таким пиететом к поэту, что в них невольно ощущался его дух. В сочетании с потрясающей красотой окружающей природы это оставило неизгладимое впечатление.

– А мы поедем туда? – спросила Ольга.

– Поедем. И не только туда. Мы поедем в Европу, Америку, Азию… Куда твоя душа пожелает.

– Душа желает послезавтра пойти в театр Петра Фоменко.

– Я позвоню, закажу билеты.

– Не трудись, билеты есть. На сей раз я приглашаю.

– Замечательно! Люблю инициативных женщин.

– Ты всё ещё употребляешь множественное число?

– Я сейчас докажу, что ты у меня единственная.

Марк остановил машину на обочине и кинулся обнимать Ольгу. Она, смеясь, придерживала его руками:

– Перестань, люди же смотрят.

– Ладно, потерплю до ночи. А ночью докажу тебе глубоко и проникновенно!

– Марк, ты как мальчик, – смеялась Ольга.

На спектакль могли опоздать – застряли в пробке. До светофора, на котором следовало по стрелке повернуть направо, оставалось метров сто. Но впереди произошла авария, породившая жуткий затор. К тому же стрелка включалась с большими перерывами. Они стояли уже минут двадцать. Марк нервничал. Справа узкая дорога уходила во дворы. Он решил объехать пробку через дворы и повернул направо. Народ смекнул, что этот, который повернул во дворы, самый умный, и за Марком одна за другой поехали машины. Однако метров через сто дорога привела к старому двухэтажному дому с колоннами и разбитой перед ним клумбой, где и закончилась. Марк чертыхнулся, объехал клумбу и остановился перед вереницей машин, которая следовала за ним. Дорога хоть и была двусторонней, но вдоль неё стояли припаркованные автомобили, не позволяющие разъехаться в обе стороны. Из цепочки машин образовалась петля, позволяющая теперь выбираться обратно только задним ходом.