В погоне за мужем! Философско-юмористический роман
– Я хоть и вдова, но себя еще уважаю, бросаться на бомжа не собираюсь, – обиженно произнесла бухгалтер – землячка.
Маша покосилась на Жанну и помахала отрицательно головой.
– Зачем ты так?! – прошептала она Жанне в ухо.
В это время мужчина – бомж так красиво запел, что все на Дворцовой площади замерли от его Божественного голоса. Песня была так себе, юмористическая, про женщину – соратника по бутылке, но голос заставил всех влюбиться в этого музыканта.
– Видишь, я тебе плохого, не посоветую! – кричала на ухо бухгалтеру Жанна. – Может быть, здесь останешься?
– Нет, я пойду после концерта с вами! – уверенно произнесла землячка Маши.
В ресторане они заказали себе пиво. Маша кривилась, но цедила эту гадость. И все время звонила Кольке, узнать, как ему отдыхается с сыном Жанны.
– Машка, ты точно какая – то вся зацикленная! – возмущалась Жанна. – Ты так никогда замуж не выйдешь! Давай строй глазки!
– А как? – спросила Маша и свела глаза к переносице.
Жанна и Надежда Михайловна чуть не свалились от смеха под стол.
– Ужас, какая ты деревянная? – смеялась Жанна. – Таким косоглазием ты всех мужиков разгонишь, а не привлечешь. Вот смотри, как нужно.
Жанна ласково улыбнулась парню за соседним столиком. Он встал и подошел приглашать Жанну на медленный танец.
Маша с круглыми глазами смотрела на это знакомство и понимала, что это так просто и в то же время так сложно. Нужно было найти еще такого мужчину, которому захотелось бы улыбнуться. Она обвела взглядом весь зал, собрала в кучу всех мужчин и вздохнула. Ей показалось, что они все на одно лицо.
– Не слушай ты эту проститутку! – пододвинувшись к Маше, произнесла Надежда Михайловна. – Мужик не дурак теперь пошел, легкодоступные барышни нынче не в моде! Мы, тургеневские барышни, – оглядев себя со всех раздавшихся вширь сторон, произнесла бухгалтер, – не позволим об нас вытирать ноги. У меня муж был бриллиантовый, – вдруг всплакнула она и опрокинула рюмку водки. Она ею запивала пиво. – Ты понимаешь, Машенька, встретишь ты своего сокола драгоценного, нет лучше бесценного, вот увидишь, ты не торопись слишком. Большой город, конечно, темп любит, но ты пока оглядись, лет этак пяток, а потом выбирай.
– Нет у меня пяток лет, – грустно произнесла Маша. – У меня только четыре года есть и ни дня больше.
– Как четыре? – переспросила ее Надежда Михайловна.
– Сестра старшая срок дала! – вздохнула Маша.
– Как в тюрьме? – переспросила Надежда Михайловна.
– Да, а потом я в деревню вернусь! Может, так и должно быть. Хотя в Питере мне очень нравится. Артисты на улицах поют бесплатно, метро есть, белые ночи. Это так красиво! Даже пиво и то пить можно! – сказала Маша и с трудом подняла огромный бокал.
– Давай, за нас! – проговорила бухгалтер – землячка. – Мы теперь, похоже, с тобой одиночки вдвоем остались. Вон, смотри, Жанна на улицу кавалера потянула. В Питере бабы жадные до мужиков, никогда ни с кем не познакомят. Это тебе ни у нас в деревни. Все делятся. У мужа сестра есть родная, в Италии живет. Вышла за богатого режиссера замуж. За итальянца. Она на Ленфильме работала, он ее увидел, влюбился и увез. Прошу ее меня с кем – нибудь из Италии познакомить, не хочет! Боится, что отобью!
Маша посмотрела на подвыпившую новую подругу и задумалась о своей судьбе. Ей, конечно, не хотелось уезжать из Питера. А как себя перебороть? Как научиться строить глазки, чтобы после этого построения все мужики ходили строем, как у Жанки.
Четыре года! Это так мало! Маша боялась, что не успеет влюбиться и выйти замуж.
– Вон собрала вокруг себя разновозрастных самцов, – шептала на ухо Надежда Михайловна, – к нашему столику их не ведет. Знает, что всех отобью! А тебе они как?
– Я таких терпеть не могу, зализанные все, рубашечки на выточках, как у барышень, ужас. Мужчина не так должен выглядеть. Не знаю, как, но точно не в рубашке в обтяжку, – поделилась с нею Маша.
Во время Машиных размышлений к ней подбежала Жанна. Она сексуально наклонилась и пропела в ухо: «Машуля, собирайся, я такси уже вызвала, Михайловну довезешь до дома, заберешь моего Петьку к себе. Мне нужно!», – быстро проинформировала она Машу.
– Куда нужно? – спросила Маша.
– Для здоровья! – ответила Жанна.
В тот вечер у Маши было весело. Из комнаты Кольки раздавались страшные крики: «Куда пошел, мудак?» – кричал Колька вместе с новым другом Петром, обращаясь к компьютеру.
Парень, наверное, привык спать то у Михайловны, то теперь у Маши. В общем, Петька был вообще без комплексов. Он потребовал у Маши ужин на двоих в комнату и очень сильно ругался, обучая новой компьютерной игре Кольку.
Маша лежала в освещение белых ночей, смотрела на эксклюзивную люстру в лилиях, оставленную бывшими хозяевами, и думала о своей дальнейшей судьбе. Замуж, конечно, нужно выходить. Но не так, как Жанна, – каждый день.
Маша, на примере своих родителей, видела, что у мужа должна быть одна жена, у жены – один муж. А все остальное такая грязь, что миллион ванн не хватит, чтобы это отмыть.
А как же любовь? Ведь, она есть! Во всяком случае, должна быть. А как же героини сериалов. Они – то знают толк в любви и в несчастьях.
А здесь жизнь, самое настоящее кино, которое не придумывает сценарист, а пишет судьба.
Завтра понедельник, слава Богу, хоть копеечку заработаю, мне же нужно Вале помочь ипотеку выплатить.
Неожиданно зазвенел телефон, Маша удивленно глянула на дисплей, на нем высветилось – «Сестра Валя.
– Алло, Машка! Ты знаешь, у кого я сегодня автограф брала? – кричала в трубку Валентина.
– У Президента? – спросила Маша осторожно.
– Нет, к нему еще не доехала. Открытое письмо опять написала. Может, откроет! Я с Жириком сегодня сфоткалась, прикинь?
– Это после того письма, что ты ему написала? – спросила Маша.
– Нет, он сам в Михайловку приехал, жопу отбить на сельских дорогах решил. Хитрый такой, свою картонную копию прислал и жопа целая. Я тебе фотку сброшу. Я с группой «На – На» сфотографировалась!
– Я не пойму, что ты мне отдаешь? – спросила Маша. – Я только слышу, – на, на тебе! Очень плохо ловит телефон на седьмом этаже!
– Ничего не отдаю! Машка, культур – мультур у нас в деревни сегодня был. Музыканты из Москвы приезжали! Наши в недельный загул кинулись, даже бабы пиво сегодня пили в честь такого события!
– Какого? – переспросила Маша.
– Фаина, Фай – на – на, Фаина-Фаина, ай на – на! – орала в трубку Валентина, хлебнувшая пиво.
Хорошо Маша пиво не допила. А то орала бы ей в трубку: «В Питере пить…!».
Маша послушала исповедь старшей сестры, которая сегодня помолодела лет на двадцать, благодаря красивым парням в белых брюках. Валентина доложила, что муж Федор на концерт не ходил, но был не менее счастлив, от того, что не слышал Валентину весь вечер. А племянники, – Ванечка и Настя, дети Валентины, узнали впервые, что такая группа вообще есть. Им было прикольно!
– Сколько выручки за эти дни? – спрашивала Валентина у сестры.
– Валя, они все на дачах! Я пока ничего не заработала! – кричала в трубку Маша, слушая песню «Фаина, Фай – на – на, Фаина-Фаина, ай на – на!».
После этого отчета Маша услышала долгую паузу, которая ни о чем хорошем не говорила.
– Я не поняла, сколько? – переспросила Валентина. – Тебе хватит на пластиковые окна?
– Какие окна?
– Пластиковые, не железные же? – загоготала Валентина.
– Я ничего не заработала! – кричала в ответ Маша. – На окна у меня денег нет!
– Не слышу! Завтра будь дома, я пришлю Женьку – риелтора с бригадой рабочих. А как он сам по себе, красивый? Может, замуж за него пойдешь?
– Валя, он совсем молодой! Я старая уже! – закричала в трубку Маша.
– Ладно, завтра возьми отгул, все равно понедельник, людей не будет! – констатировала сей факт Валентина.
– В Питере все наоборот! – пыталась объяснить Маша.
– Ладно, жди бригаду, «Фаина, Фай-на – на, Фаина-Фаина, ай на – на!», – пропела в трубку сестра.
Маша посмотрела на окна, в которых были прибиты картонки. Точно такие, из которых вырезан был Жириновский.
Конечно, купить квартиру в Питере по такой цене и не удивляться, в каком она состоянии, могла только Маша. Она понимала, что «кот в мешке» именно так и должен выглядеть: ужасный подъезд с кучей мусора, лифт, в котором просвечивалась шахта, раковина, сколоченная бывшим хозяином из фанеры, шкафчик на кухне, обклеенный цветной пленкой и закрытый шторками, висящими на прогнувшейся веревке. Это самый настоящий – «Кот в мешке».
Но Маша знала, что Валентина этого кота отмоет, расчешет и приведет в порядок.
Вот начала уже с глазок. Решила заменить окна! Завтра непредвиденный выходной! А как же деньги на ипотеку?
«Да ладно, Фаина, Фай- на – на, Фаина-Фаина, ай на – на!» – пронеслось в голове у Маши.
На следующий день, бригада с окнами была уже в квартире. Они по – хозяйски отдирали картонку, рамы, бросали все на пол, Маша едва успевала выносить все это на мусорку, возле которой красиво спала дама в шляпке.
Когда работник пытался спросить, что – то у Маши, она сразу начинала искать что – то в мусоре, укладывая его в мешок, и старалась вообще не то чтобы разговаривать с мужчинами, даже не смотреть на них.
– Дамочка, смотрите, что мы здесь обнаружили, – вдруг произнес работник, показывая Маше бритвенный станок из серебра…
Глава 6
Маша удивленно рассмотрела найденную вещь, она что-то подобное видела у дедушки, когда была маленькой. Она подержала в руках запыленную железяку и протянула обратно строителю.
– Возьмите себе, нам не нужно, сын у меня еще не бреется, – безразлично сказала Маша и вновь наклонилась к мешку с мусором.
Мужчина ухмыльнулся, подмигнул своим коллегам и быстро спрятал находку в карман рабочей робы.
Коллеги начали с усердием заглядывать в каждую щель в подоконнике в надежде найти еще какое – нибудь сокровище. А Маша, разгоняя пыль руками, все больше начинала переживать, где взять деньги, чтобы заплатить работягам.
Валентина обещала прислать, но почему – то молчит, и Маша никак не может ей дозвониться.
А в Михайловке в это время на рынке происходило что – то страшное. Закрывались один за другим магазины, яркой лентой из угла в угол висела реклама: «Ликвидация товара». Народ перестал покупать одежду, обувь, продукты. Будто питаться стал одним воздухом. Все шептались про какой – то кризис, который то ли рухнул, то ли возродился, то ли надвигается, как цунами. На всякий случай многие решили бросить рынок и перебраться в город. Там хоть работы побольше.
А бизнесменша Валентина даже радовалась такому ходу событий. Ведь конкуренты на рынке у нее убавлялись, аренду им платить было нечем. Она же из собственного дома не уйдет, живет в другой половине дома на красной линии. Считай, глаза открыла, и ты уже на работе.
Только ипотека за питерскую квартиру требовала не спать, не есть, не дышать, раз ты влезла в эту авантюру, нужно дожать ее до конца. Валентина в ужасе наблюдала за тем, что происходит на рынке.
Рынок в Михайловске вырос на жилой улице. Многие свои огороды отдали под строительство магазинов, которые сдавали в аренду или работали в них же, как Валентина денно и нощно.
– Слушай, я тоже закрываюсь! – кричала коллега из соседнего отдела. – Мне тебе аренду платить нечем.
– А что я много беру? – грозно спросила Валентина.
– Да нет, я тебе и так за три месяца торчу! – вздохнула соседка. – У меня долгов от этого бизнеса по самое горло: и за товар, и за свет, и за аренду тебе. Я не знаю, что делать? Слушай, возьми мои сережки за двадцать пять тысяч рублей? Ты же в курсе, я их за пятьдесят пять покупала? – вдруг выпалила горе – бизнесменша из магазина сумок.
– Да пошла ты! – заорала Валентина на всю деревню. – Ты еще деньги за них не отдала Золотой королеве, которая из Армении эти побрякушки возит.
– Ничего, я ей потом отдам! – оправдывалась сумочница.
– Вот это бизнес, ети его мать! – разрывалась Валентина. – Заешь, почему так получилось? Потому что шагала широко, не по размеру ноги расставляла, а дочка тебе помогла, в кабалу запихнула, шиковать любила!
В бизнесе сто рублей вложил, сто пятьдесят получил! Из них сто сорок вложил, на десяточку прожил. Вы наоборот все делали. Сто сорок на себя, десяточку – в бизнес! В минус ушли поэтому. Это бизнес по – русски называется! – разрывалась Валентина.
Но ее перебила забежавшая в магазин дочь сумочницы.
– Здрасьте, теть Валь, как дела? Манекены по дешевке купите? Я закрываюсь!
– Да пошла ты! Мать до такого состояния довела, что в долгах утонула, – кричала Валентина. – А кто ж экономику страны поднимать будет? Бежите, как крысы за новым урожаем в поле, где уже вовсю стройка идет! Одна я что ли кризис на своих руках понесу?
– Тебе хорошо, тебе Питер помогает выжить, а мы что можем, ничего! У людей деньги из карманов исчезли! Мы разве в этом виноваты! – возмущалась сумочница.
Валентина набрала номер телефона Маши и, вздыхая, произнесла: «Ладно, я из Питера еще ни копейки не видела, но что – то мне подсказывает, что и не увижу!».
Глава 7
Маша вытащила из лифта огромный мешок с мусором, посмотрела на Фатиму, стоявшую возле магазина, как всегда с сигаретой в зубах, вздохнула и спросила: «Фатима, скажи, пожалуйста, сколько примерно будет стоить работа, если четыре пластиковых окна в квартире поставят?».
– Не знаю, каждый по-разному дерет! Ты сбивай цену сразу! – произнесла она, выпуская кружок дыма.
«Господи, что же делать? Они уже почти закончили!» – подумала Маша и стряхнула с себя пыль.
Когда она зашла в квартиру, работники уже устанавливали последнее окно.
– Сколько за работу? – спросила Маша, опять засовывая мусор в мешок.
– С нами ваш муж расплатился! – сказал работник с бритвенным трофеем.
Маша удивленно посмотрела на него.
– Какой муж? – удивленно спросила Маша.
В это время в квартиру вошел Женя – риелтор, закашлялся от пыли, протер глаза и подошел к Маше.
– Вот этот муж, – показал на Женю работник окон, – или у вас другой есть?
– Вы могли бы не так пыль здесь разводить? – кашляя, произнес Женя. – Пойдем, выйдем, – обратился он к Маше.
Маша вышла за ним следом в коридор. Он рассказал ей, что все уже оплатил, Валентина денег прислала, и что он цену сбил, поэтому принес долю, которые сумел сэкономить. За работу себе взял тоже.
Маша облегченно вздохнула и постаралась состроить глазки, как учила Жанна. Она ласково на него посмотрела и предложила:
– Спасибо большое, Евгений, что помогаете, может чайку попьем?
Риелтор странно на нее посмотрел, шарахнулся от нее в сторону, видно Маша перепутала и опять свела глаза к переносице. Но она не могла видеть себя со стороны, поэтому, улыбаясь, наблюдала, как Женя от нее убегал по лестнице вниз, не дожидаясь лифта. Он на ходу, как всегда, кричал: «Спасибо, некогда, риелтора ноги кормят!».
Маша вздохнула, опять стряхнула с себя пыль, оглянулась на открывшийся лифт. Из квартиры выбежали ремонтники, едва не сбили ее с ног, прощаясь и радуясь, что не придется ждать лифт.
– Все сделали, хозяйка, если что звоните, что – нибудь вставим! – радостно закричал мужчина с бритвой.
– Спасибо! Позовем! – ответила Маша и чихнула.
В этот вечер она делала генеральную уборку в квартире, вытирала влажной тряпкой обои, которые тоже были в пыли, постирала шторы, оставшиеся от бывших хозяев, вымыла полы с порошком. В общем, выходной удался на славу!
К вечеру появился Колька. Он теперь нашел себе новую компанию в лице Петра, сына Жанны. И тот водил его по Питеру, показывая достопримечательности.
– Ма, а ты знаешь, как в Питере красиво! Мы с Петькой лазили на колоннаду Исаакиевского собора! Оттуда весь город видно! Я тебя завтра туда поведу тоже.
– Завтра я в магазине работать буду! Отдыхать придется на следующих выходных.
В магазине Жанна рассказала ей, какой гад оказался этот новый ухажер. После того, как она отправила Машу и Надежду Михайловну домой, она, конечно, его раскрутила на то, чтобы он заплатил за их ужин. Но после того, как он у нее заночевал, пропало все золото из дома. Он забрал больше, чем отдал в ресторане.
– Господи, почему мне не везет на мужиков! – рыдала Жанна. – Мне одни скоты попадаются.
Маша успокаивала Жанну, на ее слезы прибежала и Надежда Михайловна. Она как всегда нравоучениями старалась облегчить участь потерпевшей и посоветовала ей больше вообще с мужиками не связываться. Жанна клялась и божилась, что никогда больше ни одного мужика к себе не подпустит.
На следующий день, после работы, получив зарплату, Жанна опять пригласила Машу на ужин в суши-бар.
– Машка, пойдем, я тебя угощу роллами, ты в деревне такое никогда не ела! – предположила Жанна.
Маша согласилась, потому что очень хотела есть. Она съела бы даже лягушку по-французки, поэтому роллы – «Филадельфия» пришлись ей по вкусу. Жанна как всегда строила глазки парням в суше – баре.
Парочка молодых людей клюнула. Парни подошли, сели к ним за столик, познакомились. Они заказали девочкам огромное блюдо с бутербродами с черной и красной икрой.
Маша отрицательно качала головой, но Жанна соглашалась со всеми угощениями, уже подсчитывая экономию, ведь не придется тратить ни копейки из зарплаты.
Парни очень галантно ухаживали за девушками, рассказывали смешные истории, постоянно подзывая официанта, заказывали вновь и вновь пиво, креветки, а девочкам на десерт еще и мороженое. Маша старалась не смотреть на них вовсе.
Она ковырялась в своем стаканчике, закапывая клубничку подальше в молочную замерзшую смесь. А Жанна успевала строить глазки и тому и другому. Наконец, один джентльмен улыбнулся и сказал, что от пива ему нужно срочно в комнату под буквой «М».
Его долго не было, затем другой джентльмен испугался за друга и решил узнать, не потерял ли тот сознание в этой комнате под буквой «М». И тоже ушел.
Их не было два часа. Жанна начала ерзать на стуле, но в скором времени поняла, что не сэкономила на праздничном ужине, а накормила альфонсов Филадельфией, бутербродами с черной и красной икрой, креветками и разными сортами пива.
Официант улыбался и протягивал Жанне счет…
Конечно, Маша выложила свои копеечки тоже. И поняла, что сегодняшнее платье, которое она продала за пять тысяч рублей, она проела. А Вале нужны деньги на ипотеку! Какая же она сволочь!
Но зато Жанна все собрала со стола и предложила покормить деликатесами Кольку и Петьку, которые продолжали орать на компьютер, когда они пришли.
Когда Жанна забрала Петьку и уехала домой, Маша уткнулась в подушку и зарыдала, потому что ей теперь совершенно не хотелось выходить замуж. Мужчин в Питере не было! Теперь она знала это точно.
На следующий день Маша усиленно стала зарабатывать деньги в магазине. Она улыбалась всем старушкам, которые заходили в ее отдел и ругали цены, проклиная заодно и ее. Старушки были похожи на ту даму в шляпке, которая жила возле мусорки. А дедульки интеллигентного вида предлагали старушкам добавить из своей пенсии на очередное платье, если оно им понравится.
Маша умилялась влюбленными парами, предлагала стул и показывала очередную модель. Но то ли у нее не было опыта, то ли действительно цены были завышены, она ничего не могла продать. А ведь вчера позвонила Валентине и похвасталась, что продала одно платье за пять тысяч рублей.
Валентина сказала, что деньги будут делить пополам за проданные вещи. Ведь должна Маша чем – то жить в Питере. Старшая сестра велела цену делит пополам, высчитать стоимость товара, остальную прибыль вложить в новую партию товара. Получается, с пяти тысяч, Маша должна Валентине две тысячи пятьсот за платье и еще тысяча двести пятьдесят рублей за вторую половинку. Маше остается от платья тысяча двести пятьдесят рублей. Из них они договорились откладывать на аренду, оставшийся хвостик.
Значит, Маша заработала только тысячу рублей, а проела с альфонсами пять тысяч. Но, слава Богу, выручку за первое платье Валентина оставила полностью, для того чтобы деньги к деньгам, примета такая есть.
Маше было стыдно, что она эти деньги подарила каким – то джентльменам, имена которых даже не расслышала. А Жанна обещала деньги Маше отдать, ведь она втянула ее в это обмывание зарплаты. Но Маша поняла, что это просто слова…
– Господи, как трудно быть бизнес-лошадью! – произнесла Маша в трубку телефона, когда звонила старшая сестра. – В школе намного легче. Здесь столько соблазнов, когда есть деньги! Хорошо, учителя зарплату маленькую получают, ты на нее рассчитываешь, тратить негде, ты все время в классе и не ходишь в эти бары, которых на каждом углу по десять штук.
– Большой город, большие соблазны! – орала в трубку Валентина. – В маленькой деревне, маленькие соблазны! Но и там и там денег не хватает! Слушай, Машка, почему сегодня ноль? – спрашивала недовольная сестра.
– Не знаю, я старалась сегодня, бабушке одной даже одеться помогала. Но та меня обзывала, что я изверг и что задушу ее, потому что дала размер меньше, чем та носит! Потом еще случайно бабушкину палку схватила, вместо своей, когда она просила найти подходящий размер. Бабулька такой шум подняла, будто я ее украсть хотела. Палка у нее точно такая же, как у тебя, – с крючком забитым сверху. Я даже не поняла, как это получилось, что я палки перепутала.
– Слушай, бизнес дело серьезное, таких растяп, как ты, нужно убирать оттуда. Ладно, я что – нибудь придумаю! Неужели кризис до вас добрался тоже? Если в Питере деньги у людей из карманов исчезли, вообще жопа! – кричала в трубку Валентина. – Давай, уговаривай клиентов получше, чтобы у тебя платья покупали. Скоро первое сентября, учителя должны брать красивыми на первый звонок.
Маша вздохнула, вспомнила свое первое сентября, огромные букеты пионов, запах школы, столовой, пыли. Она всплакнула и мечтательно произнесла: «Нужно менять тактику продаж!».
На следующий день Маша бросалась ко всем, кто заглядывал в отдел. Жанна ей подмигивала, еще больше обещала отдать долг, в который втянула.
Маша разводила руками, она видела, что сумки тоже никто не покупает. Теперь она точно знала, как выглядит кризис, про который кричала Валентина в трубку телефона.
Наконец в магазин пришла странная девушка. Она демонстративно виляла бедрами и фальцетным голосом попросила принести в примерочную все платья, которые у нее есть нужного размера.
Маша счастливая бегала от одного ряда к другому и уже палкой с крючком снимала веселенькие расцветки платьев.
– Как вам это платье на мне? – спрашивала странная девушка, крутясь возле зеркала.
– Очень красиво! – произнесла Маша.
– Я красивая или платье? – кокетливо спрашивала покупательница.
– Конечно, вы украшение платья! – улыбалась Маша.
– А вот это? – спрашивала девушка визгливо, демонстрируя другую модель.
– И это вам очень идет.
Маша, конечно, врала, как учила Жанна. На девушке все сидело плохо. Маша никак не могла понять, что настораживает ее в этой клиентке. Она все время пыталась схватить мысль, которая сверлила висок. Что – то в этой девушке не то.
И вдруг, протягивая очередное платье, которое не подошло, клиентка резко открыла примерочную и Маша отпрянула назад, увидев волосатый мужской торс!
Маша так заорала на весь магазин, что даже Надежда Михайловна примчалась из бухгалтерии. Хотя ее кабинет находился в другом конце торгового центра.
– Это мужчина! – кричала Маша и поперхнулась, запивая слова пустырником, который ей протянула Жанна со словами: «Если у тебя аллергия на мужчин, может тебе этот вариант подойдет! Это же не то и не другое».
Странная девушка, демонстративно виляя бедрами, прошла мимо, брезгливо оглядев Машу.
– Сельпо оно и есть сельпо! Дикари! – высокомерно пропела странная девушка без груди.
Это была последняя капля в бизнесе Маши. Она рыдала в трубку и признавалась сестре, что ей не помощница, что она лучше устроится на работу и будет отдавать половину заработка на ипотеку.
Валентина выслушала младшую сестру внимательно и тут же нашла продавца, который имел опыт работы. Единственное, что приказала Маше делать ревизию и каждый день ходить за выручкой. Маша с радостью согласилась.
Она побежала искать работу по специальности, но время ушло, первое сентября все школы укомплектованы, и Маша призналась сестре, что будет работать в магазине дальше, пока не найдет работу. Валентина распорядилась так: «Два дня работает профессионал, два дня работаешь ты!».
На этом решили пока больше к этому вопросу не возвращаться.
Глава 8
Жанна с Надеждой Михайловной, зная, что у Маши всего четыре года для того, чтобы найти мужа, придумывали новый план знакомства.
– Слушай, Жанна, сейчас модно находить мужей в интернете! – напомнила Надежда Михайловна, когда они ушли на перерыв в общую кухню, – небольшую комнату с чайником, столом под лестницей.