Дельфинья тропа

Со временем я начала различать их не только внешне. Я начала понимать, что у каждого дельфина, как и у людей, свой характер, свои привычки, свои любимые игры и нелюбимые занятия. Как они выделяют тренера от всех остальных работников бассейна, каждый своего. И отношения с тренерами у всех тоже были разные.

Аста была веселушка, трещала без умолку, со своим тренером Юлей она дружила. Они были как подружки-одноклассницы, тренировки и выступления для них были игрой. Витькин Гектор был хулиган. Витьку признавал безусловно, хотя позволял себе над ним подшучивать, остальным же мог вредничать. Белуха Кристо,любимчик и главный партнер Моники, просто был влюблен в нее. На тренировках от них было невозможно оторвать взгляд, романтика так и витала в бассейне. Я бы сказала, что на выступлениях Моника и Кристо свои отношения не афишировали. Но на тренировках!!!! Иногда я даже думала, куда Валера смотрит….

Но Валера как обычно смотрел в будущее и видел перспективы. В человеческие свойства дельфинов он не верил. Only business.

Остальные члены нашего дельфихоллского семейства в шоу не участвовали, они плавали с приходящими к нам людьми. Это и было их работой. До сих пор мне непонятно, как люди могут бояться дельфинов. Столько раз я потом наблюдала, как они с опаской входят в воду, протягивают и отдергивают руку…для меня это стало мерилом открытости человека миру и новому. По отношениям человека с дельфинами вообще можно было многое диагностировать. Но все эти открытия были еще впереди. Через пару дней меня повели знакомиться и с этими ребятками. Сейчас было межсезонье, дельфины были недоглаженными и очень хотели общаться. Я зашла на помост и пара дельфинов тут же выскочила ко мне, подставляя животы и хвосты. Пока я чесала их, еще трое плавали у помоста, высовывая головы, стрекоча и напрашиваясь на контакт. Когда я пыталась их почесать, с помоста прыгали самые бойкие, отгоняя от бортика остальных. Через пять минут я была промокшая до последней нитки. Дельфины, что побольше гоняли меня своим телом по помосту, маленькие выпрыгивали из воды рядом. Это было какое-то фееричное фигурное катание с дельфинами по помосту. Часа полтора я развлекалась таким образом. Меня можно было смело крутить в центрифуге. Если бы я даже свалилась в бассейн, я не была бы мокрее. Я была абсолютно счастлива. Хотя и немножко побита – в борьбе за мое внимание, малыши дельфины пихали меня и носами, и хвостами и пару раз я просто не успела увернуться.

С этого момента я все свободное время торчала в бассейне, наблюдала за ребятками и писала сценарий. Как только я замечала какую-то их новую игру, привычки, особенности, сразу находилась очередная идея. В любой момент я могла дурачиться с дельфинами в услуговом бассейне.

Еще она актриса – белуха Мира, тоже Юлькина воспитанница, была своенравна, как капризная женщина. Характер она показывала сразу. Во время купания с ней могла легонько, но ощутимо прихватить за икру, как только оденешь новое платье, сразу обрызгает, во время шоу так и норовит сбросить, да так, поближе к бортику. Когда я наблюдала за этими ее проявлениями характера, сразу стало ясно, что это и будет мой партнер по мюзиклу. Злая мачеха – своенравная Мира. И теперь мне нужно было как-то подружиться. Я столько раз наблюдала, как Мира сбрасывает ребят, что характером помягче, что все исподтишка, и невозможно просчитать, что именно она придумает. Я пыталась понять, как взаимодействовать. Было ясно, что от первого нашего контакта будет зависеть все. Я много слышала историй о злопамятности касаток, и о душевности белух, но по характеру Мира была явная касатка. Ничего не приходило в голову – повышенных тонов они не различают, дельфинов в дельфихолле никогда не наказывали, а на еду Мира не велась. Истинная леди. И тут вдруг меня осенило – они же люди!!! Другие, не похожие на нас, но люди!!! Они понимают нас без слов, просчитывают нас в секунды, любят или презирают, у них наши эмоции!!! И если Мира – истинная леди, то я должна быть ее круга. Гордо задранный нос, чувство собственного достоинства – играй Королеву. Тем более, что в мюзикле мне придется играть именно это. И тут вдруг весь мюзикл лег на ладошку. Виктор – Король, Я – Мачеха, Моника – ну тут все сразу понятно, а Кристо – заколдованный Принц. Я буду превращаться в Миру, чтобы обмануть Красавицу, а Кристо в конце шоу превратится в Принца. Роль его невелика, сыграет кто-нибудь из младшего тренерского состава.

Витьке с Моникой нужно придумать трюки, нам с Данилой – дописать песни, Даниле разобраться, как обезопасить аппаратуру, но начинать уже можно.

И начались мои тренировки…

Два месяца мы тренировались только в бассейне. Но в апреле море чуть потеплело. В шесть утра я выходила на пробежку, а через час Витька приходил на море «ставить мне стиль». Плавать я умела, но меня учили двигаться в воде красиво. Я не сразу поняла, зачем это нужно, но оказалось, что во время шоу бывают чрезвычайные ситуации и тут важно не только быстро добраться до точки, но и максимально красиво, чтобы никто не догадался, что это незапланировано. Там же мы тренировали прыжки в воду из разных положений, потому что с дельфинов иногда падают. Иногда даже с травмами. Поэтому умение мягко падать в воду это фактически профпригодность. И час упражнения на баланс. Потом занятия с хореографом и к полудню тренировки в бассейне с Мирой. Мира по утрам обычно бывала не в духе, поэтому общение наше начиналось с «приветственного покусывания». Когда я первый раз спустилась к ней в воду, это было еще и проверкой. Обычно человек, не ожидавший такого подвоха пугался, вздрагивал, а довольная Мира начинала нарезать круги по бассейну.

Но я шла подготовленная. Когда Мира подкралась ко мне сзади под водой, я резко развернулась и поднырнула к ней лицом. Мира была заинтригована и на всякий случай отплыла подальше. Потом еще раз приблизилась, а я снова под нее поднырнула. Мира приняла игру. Так соревновательность стала основой нашей дружбы. Мира постоянно устраивала мне проверки. А я ее немножечко задирала. Чтобы Мира признала меня как можно скорее, с первого дня тренировок кормили ее только мы с Юлей. Так день за днем мы и привыкали друг к другу. Через два месяца мы приступили к сложным трюкам. Мы отрабатывали прыжки, прокаты на одной ноге и прокаты на носу, но пока даже не пробовали петь. Во всем этом была еще одна загвоздка. С принцем оказалось все не так просто. Сначала нам казалось, ну что там, пара прокатов, заключительный дуэт, проблем не будет. Все партии за Кристо петь будет Данила из операторской, а смену тембра легко обыграть сменой тела – пока Принц в теле Кристо, у него брутальный бас, а когда в теле человека тут уж как повезет. Но оказалось, что ребята вообще не поют, никто. Но и это было не главным. Оказалось, что вот эти последние несколько номеров самые знаковые и принц должен выглядеть. Из ребят-демонстраторов никто не тянул… Чего-то не хватало. В конце концов остановились на Сашке, младшем тренере – долговязом парне с демоническим лицом. Он был совершенно негибким, но Моника сглаживала эту угловатость. На его фоне она выглядела Дюймовочкой. И все-таки мы все понимали, что это не то. Не искрило. Когда Моника отыгрывала свою партию с Кристо мы переставали дышать. Это было прекрасно, эта любовь окутывала каждого, кто находился в любой точке бассейна. Любовь витала в воздухе. Когда Кристо менялся с Сашкой это был просто цирк. Стало понятно, что принц – фигура ключевая. И если мы его не найдем, мы просто смажем финал.

Мы тренировались как сумасшедшие, но чем лучше шло у нас шоу, тем очевиднее становилось, что таким финалом мы убиваем все.

Я помню, похожее чувство у меня было, когда я посмотрела Нотр-дам. Так уж вышло, что впервые я увидела мюзикл именно в том оригинальном формате – Брюно Пельтье в роли Гренгуара, Жюли Зенатт – Флер-де-Лис, Гару – Квазимодо…и было видно, что актеры не играют, они живут этим шоу. Каждая улыбка, каждое движение единственно возможное, каждая интонация именно та. Потом я решила сходить на мюзикл вживую и искала, где есть постановка. Я прослушала любимые арии в другом исполнении и поняла, что не пойду. Неживые лица, невыразительные голоса. Нет, это великолепные актеры, но они не создавали этот мюзикл, они его дублировали. А тот первый звездный состав этим жил. Они любили мюзикл, любили друг друга, это было их детище. Это было ощутимо даже через экран ноутбука.

Вот так и Сашка выбивался из нашей тусовки. Он отлично выполнял трюки, он здорово ладил с дельфинами, но наш мюзикл не был смыслом его жизни. И тут появился Сережа.

Решение всегда приходит не оттуда, откуда его ждут, и мы сначала даже не поняли, что это и есть наше решение. Слишком уж смешным поначалу он нам показался. В то время, когда мы отчаянно бились над финалом, он работал на кормокухне, проходил испытательный срок. Мы его даже не замечали, увлеченные работой, ведь кормокухня – это как поезд – вошли, ушли, не прошли испытательный срок…Я впервые обратила на него внимание, когда думая, что их никто не видит, ребята дурачились в бассейне и скинули в воду Аню. Я в это время сидела в кафе с журналистами и рассказывала им про работу над мюзиклом. Мы посмеялись, а наутро я подошла к Сереже и сказала:

– В следующий раз, когда вы решите кого-то искупать, посмотрите сначала, нет ли клиентов в кафе.

Он вскинул на меня глаза…у него оказались удивительно синие глаза с огромными черными ресницами…посмотрел внимательно. Я видела, как у него в мозгу быстро проходят какие-то сложные мыслительные процессы. Конечно, он мог бы меня и послать. С точки зрения субординации я не должна была делать никаких замечаний. Но он улыбнулся и весело сказал:

– Понял.

Это было такое несоответствие моего представления об этих ребятах и реальности, что я стала обращать внимание на Сережу. Он был удивительно легким во всех смыслах. Худенький, почти хрупкий, жилистый. Легко воспринимал любое замечание, легко знакомился с людьми, легко учился новому. Легко относился к неприятностям. Он проторчал на кормокухне дольше остальных, про него попросту забыли в этой подготовочной суете, а он нисколько не расстроился, весело резал рыбу, как и я каждую свободную минуту проводил в бассейне, наблюдая за дельфинами, когда там никого не было. И вот что странно. Дельфины его узнавали. Наши ребятки вообще хорошо запоминали людей, но всегда было легко понять, кто чей тренер. К своим тренерам у них было отношение особое. Когда тренер заходил в бассейн, его питомец сразу несся к нему, стрекотал, бил хвостом и плавал за ним по своему бассейну. К чужим они не особо подплывали. Но с Сережей они общались. Даже Мира не пыталась его обрызгать.

Когда про него, наконец-то, вспомнили и стали обучать трюкам и тренерским фишечкам, у него стало все быстро получаться. То, что я училась делать месяцами, он стал делать через две недели. Его сразу ввели в основной состав старого шоу. И тут опять вмешался его величество случай. Сашка поругался с Моникой. Она заметила, как он грубо обошелся с дельфином и с истинно испанским темпераментом сделала замечание. Флегматичный Сашка с непонятно откуда взявшимся испанским темпераментом ответил. Моника приняла решение мгновенно. Роль принца освободилась даже для тренировок. И я предложила попробовать Сережу. Сначала меня никто не поддержал. Слишком недавно он попал в дельфихолл, еще не прошел испытательный срок, был какой-то нефактурный. Мальчишеское лицо, никакого величия, и на нашем фоне он был все-таки ребенок. Нам всем было за тридцать, а ему чуть больше двадцати. И эти по-детски трогательные глаза. Я подозреваю, что Моника просто боялась выглядеть старовато на его фоне. Но через пару дней Данила сказал:

– Я наблюдал за ним. Знаете, в нем что-то есть. У него какое-то особое чувство достоинства. И очень много романтики. Я его Принцем вижу. Мы хотели, чтобы был такой величественный типаж, а будет трогательный, чистый. Мне кажется, это даже круче. Давайте попробуем.

– Я тоже наблюдал, – сказал Витька. – он толковый. И с дельфинам ладит. Я его учил делать прокаты на Мире. Она его не сбросила. Парень с характером. И со стержнем. Берем.

Так Сережа попал в новое шоу. Как всегда легко. Жизнь его любила. С этого момента его карьера понеслась с бешенной скоростью. Иерархия в бассейне была жесткой. Старшей была Моника. Когда она заходила в тренерскую, все вытягивались по струнке и делали это абсолютно неосознанно. Потом Витька, это был свой парень. Потом было еще два тренера и остальные ребята – демонстраторы. Задача ребят демонстраторов была выступать на шоу, работать на услугах. Сами животных они не тренировали, иногда ассистировали тренерам. Конечно, все мечтали попасть на тренерскую должность, но шансов практически не было. Пока не уволили Сашку. И теперь всех демонстраторов волновал вопрос – кого переведут на должность тренера. Но уже через пару недель после того, как Серега стал репетировать в шоу, вопросов ни у кого не осталось. Он был не просто толковый. Он был талантливый. Похоже, он родился для того, чтобы работать с дельфинами. Они тянулись к нему также, как и люди. Они не устраивали ему проверок. Они приняли его за своего. Уже через месяц тренировок в бассейне он был на голову выше ребят, которые работали годами. И он не делал ничего специально, он просто был увлечен этим миром. Демонстраторы даже не пытались интриговать, обижаться или отстаивать свои права – Серегу все любили и реально понимали, что он достоин. Вот так всего через три месяца он взлетел практически на небеса.

Конечно, в тусовку небожителей его не приняли. Мы так и остались вчетвером. Но к Сереже стали приглядываться и прислушиваться. У него был интересный взгляд и ценные идеи. Он с радостью и легкостью перехватывал любую инициативу и выполнял любую просьбу. Когда мы объясняли ему идею шоу и его роль, он очень внимательно слушал и вникал. Не задал ни одного вопроса, видно было только, как работает его мозг. Кивнул и ушел в бассейн заниматься любимым делом – наблюдать за дельфинами. О чем он там с ними разговаривал? Мы наблюдали за ним сверху из кафе. Через два часа мы собрались на репетицию и стали отрабатывать финальный танец Принца и Красавицы. Моника и Сережа ушли переодеваться в гидрокостюмы, а мы с Витькой и Данилой расселись на лавочках бассейна. Ребята вернулись, мы включили музыку, Моника с Сережей стали делать прокаты на дельфинах, а мы втроем остолбенели. Вот эта искра, которая всегда летела, когда Моника репетировала с Кристо, сейчас просто била током. Как Сережа считал это все с Кристо? Реально складывалось ощущение, что это один и тот же человек, просто в разных образах. Это было стопроцентное попадание. Сережа даже внешне изменился. Плечи расправились, взгляд перестал быть ребяческим, голова гордо вскинулась.

У меня текли слезы. Это было потрясающе. Невозможно было оторвать глаз даже без костюмов и антуража. Моника с Сережей ушли переодеваться, а мы так и сидели молча. Когда они вернулись, никакой искры уже не бегало, сказка закончилась. От Сережи опять исходило уважение и внимание, он ловил каждое слово и записывал на подкорочку. Сократить дистанцию не пытался. На следующий день мы приступили к полноценным репетициям. После той первой репетиции стали уже говорить о сроках. Решили отыграть премьеру в новый год. За время, которое я уже провела в дельфихолле, сценарий был написан, трюки отработаны, петь еще не начинали и декорации не продумывали. Начинать рекламную кампанию, мы были еще не готовы. Но время неслось так быстро, новый год не за горами, и важно было сработать на все сто. Поэтому стали ускоряться.

Сначала пели без микрофонов. Падали и пели, пели и падали. Хохотали до упаду. Потом надевали дешевые наушники, чтобы привыкнуть. Наушники стали расходным материалом. Потом начали репетировать с музыкантами. В любой момент мог возникнуть форсмажор и музыканты должны были вытянуть все. Потому музыкантов искали джазовых, чтобы могли импровизировать. Данила пел партии Кристо, Сережа в пении не участвовал. Его партию еще не репетировали. Все как-то более менее укладывалось. Наконец, стали обсуждать, что же делать с партией Принца. Вариант, что Данила споет из звукооператорской отмели сразу. Идея была именно в том, что все артисты споют вживую, а если во время партии Сережа упадет в воду, Данила просто не успеет остановиться и сразу будет понятно, что поет не артист. Сережу даже не пробовали, он слегка гнусавил, потому ясно было, что не прокатит. Другими словами, тупик. Как всегда, решение было на поверхности. Как-то раз Витька пошел в бассейн и вернулся, захлебываясь от удивления. Он вошел так, что Сережа его не заметил. Сначала Витька не понял, что происходит. Сережа лежал на краешке помоста, к нему подплыл Кристо и покрякивал, поэтому Витя сразу и не расслышал. Сережа пел свою партию, Кристо рядом «пел» тоже. Почему мы даже не попытались попробовать Сережу, объяснить было невозможно. Ведь все знают, что даже заикание во время пения проходит. Голос у Сережи был. Не то, чтобы голос был прекрасный, не оперный, не классический, он просто был такой, как надо. Как и все в Сереже было не выдающимся, не бросающимся в глаза, а просто таким, как надо. Именно в этом и было что-то нереальное. Это перестало быть похожим на правду. Он ничего не выпячивал, не пытался понравиться, был даже как-то ненужно скромным в некоторых вещах. Но все, что было важно и нужно, делал легко, с первого раза и самым лучшим способом.

С этого момента его ввели в команду. Мы просто поняли, что если он не будет знать всей информации, мы опять можем терять много времени впустую. И сразу все поперло. Сережа предложил работать не в микрофонах, а петь и делать трюки в определенном месте бассейна, а сверху спустить очень мощные микрофоны. Это было более дорогое решение, но, если посчитать, сколько мы уже убили дешевых микрофонов и перевести на стоимость того оборудования, с которым мы планировали выступать, решение себя оправдывало. И это же решало проблему, как продолжить, если ты с микрофоном валишься в воду. Не нужно было переплывать за новым. Для Сережи перекроили сценарий и написали дуэты с мачехой в начале шоу, придумали сцену заколдовывания. Разумеется, за Кристо теперь пел тоже он.

Я потом долго думала над секретом его удачливости. Он никуда не пытался рваться, он ни с кем не конкурировал, он ничего не добивался. Он просто делал то, что любил и во что верил. Не думал о деньгах, о карьере, о росте, не волновался о том, что о нем подумают. Он вкладывался в то, что делал, не считая, что он получит взамен. До прихода к нам он никогда не работал в дельфинарии, жил в небольшом городке далеко от моря, но один раз увидев дельфинов еще в школе, влюбился в них, забредил идеей работать рядом с ними. Узнавал про разные научные экспедиции, но школьника брать никуда не хотели, да и наука как-то сдала свои позиции. Он ловил любую информацию, впитывал, как губка. Закончил школу, отслужил в армии, поступил в ветеринарный техникум, но долго не проучился, понял, что это не то, чем он хочет заниматься, а про дельфинов там не рассказывали.Ушел работать. Поскольку человеком он был легким, то и работу нашел легко. Попал на стройку, многое научился делать руками. Работал с удовольствием, ему все было интересно. Потом эти умения ему часто пригождались, любовь мастерить и знание как это делать во многих ситуациях делали его просто незаменимым. Поэтому деньги у него были, без работы он не сидел. Поехал на море и увидел, что дельфинарий ищет сотрудников. Почитал про разные дельфинарии, наш ему понравился больше всех, готов был на любую работу. Отправил резюме, его пригласили. Он как-то одним днем уволился, приехал и попал на кормокухню резать рыбу. Дальше все уже известно.

Месяц за месяцем мы репетировали как сумасшедшие, декорации были установлены, оборудование тоже. Зверики сначала побастовали, но потихоньку стали привыкать. Больше всех вредничала, конечно, Мира. Два дня она совсем не выходила на тренировки, потом стала позволять себе порепетировать пару номеров и только через пару недель вошла в полноценный режим. Все эти пару недель я наблюдала за тем, как работает Сережа. Как-то пришлось признаться себе, что нравится он мне не только как талантливый парень. Нравится. Тем более, что еще в тех старых мечтах, когда я только начала репетировать, я себе похожего героя и придумывала. Стройный, темноволосый, синеглазый…Только я его представляла себе постарше лет так на двадцать. Именно потому я очень спокойно относилась к этом своему открытию. Разница почти в двенадцать лет позволяла мне не питать никаких иллюзий. Но отношения у нас с Сережей стали очень теплые. Мы много разговаривали, часто вместе сидели в бассейне, наблюдая за своими любимцами, смеялись на то, как я буду его заколдовывать. Часто гуляли по берегу моря. Оказалось, мы любили одни и те же вещи, книги, фильмы. Это было так странно, учитывая, что мы были из разных поколений.

Незадолго до премьеры у Сережи случился роман. Не то, чтобы я совсем не ревновала, но поняла, что прогулкам нашим пришел конец. Расстроилась, конечно, но я сразу понимала, что это рано или поздно произойдет. Он еще долго продержался.

За месяц мы все репетировать бросили. Трюки отрабатывали, каждый свой, но музыку уже не гоняли, чтобы не перегореть. Даже общаться все стали реже. А психовать чаще. Моника сказала:

– Ты здесь уже почти год. Домой не хочешь?

– Нет, у меня там никого не осталось.

– А куда-нибудь хочешь?

– Да. К тебе домой. В наши скалы. Но это, наверно, нереально?

– Ты знаешь, я тоже хочу. Рванем на недельку?

– С удовольствием.

И Моника объявила всеобщую демобилизацию на неделю. Велела всем куда-то съездить, поменять угол зрения. Желательно в разные стороны, чтобы соскучиться.

Разные стороны сложились таким образом – Белый с Черновым махнули в Карелию на рыбалку. Сережа со своей девушкой к нему домой, он очень скучал по сестре и племяннику. А его отец заманивал его копченой рыбой. Мы с Моникой в Калелью лежать на скалах и есть каракатицу и сибаса. Даже разъехавшись, мы не сговариваясь стали делать одно и тоже – есть рыбу. С кем поведешься, то потом и ешь, я так думаю. Мы водились с дельфинами.

Неделя пронеслась мгновенно. Мы с Моникой условились о работе не разговаривать. Ходили на концерты, Моника отвела меня на мастер-класс фламенко, и всю неделю мы ходили танцевать. Валера ей ни разу не позвонил. Он созывал значимых людей на премьеру, не мог не воспользоваться событием. Кому-то отправляли приглашения, кому-то он звонил сам. Бомонд обещал быть. И политики, и чиновники, и иностранные партнеры… Упасть в грязь лицом было нельзя. Маркетологи уже вовсю запустили вирус, пара сюжетов вышла в новостях. Интригу запускали всеми возможными способами. Валера чуял прибыль, средств не жалел. Сам ходил сияющий, важный.

Встретились через неделю, обменялись новостями. Белый с Черновым привезли соленую рыбку, Сережа копченую. Устроили пир. Договорились о генеральном прогоне. Прогон прошел без эксцессов. Моника распорядилась всем спать и отдыхать. Без загулов.

И вот настал день премьеры. Мы волновались, зверики тоже. Все утро мы сидели в бассейне вместе. О предстоящем не говорили, вообще не говорили. Сидели, завернувшись в пледики, мерзли. Зверики плавали кругами, ловили наше состояние. Мира была на удивление мила. Если честно, это меня напрягло. Когда Мира вредничала утром, день проходил более или менее. А сейчас она, похоже, готовила премьерный сюрприз. За сорок минут до шоу в фойе началась суета – стали приезжать гости. В кафе появились первые клиенты. Пора было уходить готовиться. Я прошла через фойе. Мне хотелось увидеть лица тех, кто будет формировать общественное мнение. Хотелось выбрать то лицо, на которое я буду смотреть во время выступления, как будто этот человек пришел ко мне. Хотелось найти поддержку. На Монику будет смотреть Валера, Витька такими вопросами не задавался, к Сереже, наверно, придет его подруга. Я как-то очень остро почувствовала свое одиночество. Я вглядывалась в лица, искала то самое, которое на ближайшие два часа станет моим, родным… Удивительно, но при всей пафосности премьеры, рекламной шумихи и статуса приглашенных гостей, лица были очень теплые и радостные. Бери любое, точно поддержит. Краем глаза я заметила китайцев и вспомнила, Валера приглашал потенциальных китайских партнеров. Что именно он хотел с ними делать, он держал от всех в секрете, но ему было очень важно, чтобы делегация на шоу приехала. Валера бронировал для них ВИП места в первом ряду. Рядом были места для чиновников. Ряд для прессы. Валера вышел к делегации, и они гуськом двинулись в сторону переговорной. Суета усиливалась. Выбрав себе два самых приглянувшихся лица, я пошла готовиться к выходу.

Открыли дверь в бассейн, места стали быстро заполняться. Смех, шум, музыка, ощущение праздника витали в воздухе. Чем радостнее становилось в бассейне, тем страшнее было мне. Когда все было веселой игрой, когда перспектива выйти к пятистам зрителям была очень отдаленной, это была одна ситуация. Сейчас мне стало совсем не по себе. Слишком много ожиданий, слишком важно, как пройдет сегодняшнее шоу. Слишком много нюансов. Гример нанесла мне грим, помогла одеть костюм. Я посмотрела на себя в зеркало. Сказочно хороша. Я даже не думала, что могу так выглядеть. Это приободрило. Пора…