История

Вместо пролога.

Я часто размышляю, что есть История? Говорят, что это наука, в широком смысле этого понятия, о прошлом. Но обычный человек, прежде всего, воспринимает историю как знания о прошлом человечества. И вот я задаю себе вопрос, а насколько История – наука? И вообще, сколько там от науки?

Человечество всю свою историю, азартно и с большим удовольствием жонглирует фактами, материальными свидетельствами, письменными источниками и устными преданиями. Всегда, когда это необходимо, потеряют нужное, «найдут необходимое», пригладят, приукрасят, купируют…. Если нужно, исказят. Если нужно, и полностью переврут, не постесняются. Иногда это делают тонко, а иногда до того грубо, что хочется крикнуть – «Да вы что, опупели там все что ли!» Приглядитесь повнимательнее, послушайте, посмотрите. Иногда Историю курочат прямо у вас на глазах, что уж говорить о прошлом…. Не сомневаюсь, есть, где-то за толстыми дверями, за семью замками, История, которая гораздо ближе к той действительности, которая когда-то была но, она не для всех. Она – для узкого круга посвященных. Нам же, 99,9% населения Земли, достаётся то, что считают нужным сообщить. Микс из правды, полуправды, вымысла и лжи. А так интересно было бы узнать – как там оно, на самом деле….

Когда мне стукнуло тридцать пять, связался я с реконструкторами. Как говорят, «не было печали – купила баба порося». Но я ни разу не жалею! Сейчас мне уже пятьдесят два, за семнадцать лет, болтаясь среди рыцарей и викингов, я такого насмотрелся и попробовал на собственной шкуре, столько узнал о ранних и средних веках, что в некоторых аспектах «исторической реалии» любого кабинетного профессора за пояс засуну. Это по началу, только, адреналинчиком взбодриться -назвездитьоппонентам от души в бугурте как бы основное. Как поэтично выражались наши предки: «Выйти во чисто поле, поподчивать злого ворога стрелкой калёной, преломить копья вострые о щиты червлёные, позвенеть мечами о шеломы прочные». Я пока помоложе был, ни одной «драки» не пропускал, потом то тяжковато стало но, нет-нет да выйду, отвешу пяток другой увесистых плюх мечом или топориком, а то другой раз и копьецом поработаю. Ну, и в ответ, конечно, получишь, без этого ни как. Но если зацепила тебя реконструкция в серьез и надолго, то потянутся, как ниточка за иголочкой, в след за боёвкой и другие интересы. А какие доспехи были, а почему такие, а у других, почему не такие, а как сделать, а из чего? Это что, меч? А чё такой легкий, я читал, что он целый пуд весить должен. Что, нет таких!? А какие были, а из чего, а самому сделать можно? А одежда из чего, а горшки как делали? И вот уже расширяются твои знания и интересы во все стороны, словно волны от камня, брошенного в воду. Это только со стороны кажется что, реконструкторы без башенные отморозки или странные личности оторванные от реальности. Не верьте первому впечатлению – мы в «образе». Я вам авторитетно заявляю, 95% реконструкторов образованные, умные, вменяемые и адекватные люди. И кстати, довольно часто встречаются профессиональные историки и археологи.

Однажды, на фестивале по эпохе викингов, от одного очень умного человека, кстати кандидата исторических наук с не оригинальным погонялом Доцент, я услышал то что, заставило меня переосмыслить отношение к истории как кнауке, взглянуть на многие очевидные и неоспоримые факты, как казалось ранее, под другим, более критичным углом. Тем более что, критическая масса «неудобных» вопросов уже давно в голове накопилась.

– Знаешь – сказал Доцент – Пётр Алексеич, я тебе как профессиональныйисторик скажу. История – это всё что угодно, только не наука. Я бы её даже назвал -лженаукой! Хочешь, я тебесейчас расскажу из чего,она состоит?

– Давай, глаголь – подбодрил я его.

– Знай же, мой тёмный и не образованный воевода отважных варягов что, на самом деле история состоит из нескольких частей. Одна часть, это то что, мы можем взвесить, измерить, пощупать. Вторая часть, это то что, мы можем прочитать и посмотреть. Совсем маленькая часть, то что, мы можем услышать. Казалось бы, вполне себе не плохое основание для науки, некоторые и на меньшем базируются. Может быть, какой ни будь Геологии или Астрономии и достаточно,но там где пересекаются людские интересы по вопросам прошлого, настоящего и будущего…– он покачал головой. – Всё выше сказанное; и пощупать, и посмотреть, и почитать, а уж тем более послушать – может быть абсолютной правдой и может быть, совершеннейшей фикцией. В любой пропорции и в любой градации.Если откинуть словоблудие, то Историю мы смело делим натри абстрактных составляющих. Нам кажется что, так было, мы думаем что, так было, нам хотелось бы, что бы так было. В любом из трёх случаев, в зависимости от конъектуры, мы и фактики не постесняемся подправить, и документики найдём, либо потеряем, и вообще…. Этим увлекательным делом человечество занимается всю свою историю. Слышал,небось, выражение «Историю пишут победители». Уж поверь, во истину это так, но, ты можешь назвать мне, безоговорочных победителей, одних, на все времена!Всегда на смену одним приходят другие. И они, те, кто приходит на смену, пишут историю ту, которая нужна им!В астрологии, Петр Алексеич, науки кабы не больше чем в Истории.

– Может сгущаешь, а Доцент? – я посмотрел на его серьёзное лицо. – Не уж-то в таких масштабах можно все перековеркать?

–Эх, Петр Алексеич! – он сокрушенно махнул рукой – А ты в курсе что, большинство американцев убеждено что, это они первыми вышли в космос!? Некоторые вообще считают что, Россия и Германия воевали вместе против Америки, во второй мировой войне. А хохлы, какие пули отливают? Ведь ты посмотри, на наших глазах формируется новая историческая реальность!

Долго мы тогдаещё говорили. Не сказать что, он прям величайшие истины мне открыл но, стех пор стал я повнимательней относится к «бесспорным утверждениям авторитетных людей», «неопровержимым исторически фактам», не ленился с информацией поработать, сравнить разные источники, и своей головой подумать, и осведомлённых людей послушать, если что непонятно. На умные книжки подсел, философов стал почитывать. И вот вам моё, сугубо личное мнение! Мировая история, в том виде, в котором нам её преподносят – полная туфта! Приглядитесь, почитайте, задумайтесь – там же «рояль на рояле». Сто лет – иногда ещё имеются живые свидетели, всё ещё слишком много письменных источников, изобразительных и материальных свидетельств, ещё не успели люди, которые заинтересованы в этом, исказить реальность в нужную им сторону.Тысяча лет – и мы уже начинаем барахтаться в вязком болоте догадок и предположений. У нас начинают повисать в «воздухе» даты и события. Как ярчайший пример – Куликовская битва! Одно из основополагающих событий для Русской государственности. Казалось, мы об этом знаем всё. Когда, кто, вплоть до многочисленных персоналий, почему, чем закончилось! Но мы до сих пор не знаем где? ГДЕ?!!! Где то место, на котором сошлись не много – ни мало, а семьдесят тысяч воинов что бы в течении нескольких часов треть из них там и погибла! Нет ответа.

Десять тысяч лет – терра инкогнито. Мы, несомненно, что-то знаем. Специалисты, уверен, даже больше чем что-то. Одна беда – меж собой договориться не могут.

Пятьдесят тысяч лет – мы знаем, человек был. Аллилуйя!

К чему я так долго «растекалсямыслию по древу»? Это к тому, что волею непонятного но, вполне не редкого на Земле аномального феномена, загремел я вниз по спирали времени, на далёкие тысячи лет, да так, что до сих пор определиться не смог на какие.

Гл. 1 Попадос

Зовут меня Петр Алексеевич Зотов. Я самый настоящий «чёрный» дембель. Да будет вам известно, чёрный дембель, это не тот дембель что, бедных солдатиков пугает, приходя темными ночами по их грешные души, а тот, кто выслужил все положенные цензы. Минимальную выслуг – двадцать лет (в моём случаи 27), и максимальный возраст – сорок пять. Как бы пришел на службу молодым, зелёным, там пожелтел, покраснел, потом почернел и сожмурился. Благодарная Родина дала три медальки «за безупречную службу», девять тысяч пенсии, и напутственным пендалем отправила тебя в счастливую и беззаботную жизнь расейского пенсионера. Кстати, забыл добавить что, я пожарный чёрный дембель. Двадцать семь лет «горел» на работе. Был женат, но… не сложилось. Зато есть сын. Красавец, двух метровый, мускулистый, голубоглазый блондин. Весь в меня. Сейчас в армии. У Дяди Вани. Сначала положенное отслужил, теперь ещё на три года остался. Пока нравится, а там, говорит, посмотрим. Горжусь им! Когда срок подошел даже не заикнулся что бы как-то откосить или ещё чего. «Ты – говорит – батя всю жизни на государевой службе, плюёшься, ругаешься, но… служишь, значит это для тебя важно! Оба прадеда на войне жизнь положили, что бы я на свет появился. Дед, моряк военный, где-то в океане вместе с кораблём на дно ушел. Не престало мне – вашему потомку, по подвалам да сараям от службы прятаться». Моё воспитание! И то сказать, когда с женой разошлись, ему восемь было, а через два года у неё новый муж появился. Хороший человек. К сыну с воспитательным процессом не лез, вместе с женой против меня не настраивал. Сын, считай, у меня постоянно был. А ещё через год, когда у него появилась сестричка, он практически ко мне переселился. Как он относился к отчиму и матери сказать трудно но, сестрёнку свою просто обожает. Но это так, лирическое отступление.

Всё началось в один из дней ранней весны…. Туманное утро не чем не предвещало беды. Какой затертый, банальный штамп. Было бытак и в самом деле, не было бы так обидно. Но ведь предупреждали дурака… и не раз! Как там, у Владимира Семёновича – «Каждый волхвов покарать норовит, а нет бы послушаться – правда?»В данном, конкретном случаи ни каких волхвов, ни их кар не было. Была милая старушка, Алевтина Петровна, хозяйка маленького домика на краю полу заброшенной деревушки Лутошкино Красненского района. У неё в доме я держал «дачный арсенал». Сколько раз она просила – Не ходи ты, Петя, через Блудов овраг, когда туман стоит. Не хорошее там место, сколько раз там люди блукали, а былоча и вовсе пропадали.

А я раз за разом – Да когда же это было? Сами рассказывали, Алевтина Петровна, чуть ли не при царе Горохе такое в последний раз случалось.

Подожмёт Алевтина Петровна губы – Умные все ныне стали, бога не боитесь, а народ то не зря овраг Блудовым прозвали. Христом богом прошу – не ходи в туман.

– Да не волнуйтесь вы так, Алевтина Петровна – в ответ машу рукой – Все нормально будет. И такие диалоги у нас каждый раз, когда я к ней приезжаю, словно ритуал какой.

Вообще-то надо слегка прояснить что, за овраг такой туманный и чего это я через него туда-сюда шастаю. Дело в том что, дачка у меня тут не далеко находится.

Когда в стране грянула лихая перестройка, все окрестные колхозы враз миллионерами стали. Кто миллион, кто три, а кто и вовсе пять государству должны оказались. Вот один из них взял, да и роздал свои земли под садовые участки. На секундочку – бесплатно,всё равно зарастали. До города тут не далеко, километров двадцать, не больше. От центральной трассы до дачного посёлка щебёночную дорогу насыпали, свет провели, овраг плотиной перекрыли, пруд образовался. Тому директору что, это сделал, при жизни памятник ставить нужно. Налетел народ, похватал, да аж до драки доходило. И не зря, многим тогда эти сотки голодные годы пережить помогли. Но минуло время, жизнь помаленьку наладилась, что уж там говорить, не голодаем. Молодым и представить дико что, когда-то в девяностые, страна, которую пол мира экономическими санкциями нагнуть не может, жила по талонам. Вот и стал хиреть дачный посёлок. Кому уже здоровье не позволяет, кто и вовсе помер, те кто в среднем возрасте на вкалывались, в своё время, по самое не могу, а молодежи это и вовсе не надо. Начали бросать дачки, то там, то тут – дальше больше. Дорогу раздолбали, будто в войну бомбардировщиками стратегическую магистраль.Сначала провода украли, а потом и столбы вдогонку. Раньше охрана круглый год стояла, теперь только на летний период. Соответственно, охрана отошла – бомжи подошли. Всё что, можно украсть, сломать, разбить – всё сделали. Люди, кто ещё дачи держит, на зиму всё, до голых стен, вывозят. Ни дай бог замок на дверь повесить, выломают вместе с дверью, а если ни чего не найдут, хорошо если на пол нагадят, могут и сжечь в отместку. За обман, так сказать,радужных надежд.

Вот, значит, лет пять назад я себе и приобрел такую «фазенду». Можно сказать за копейки. Домик три на пять с маленьким окошком, небольшая верандочка обвитая виноградом. Ни света, ни телика, ни радио, зато до пруда три шага. Тишина и покой. Нирвана. На участке тоже не загибаюсь, только все самое необходимое. Я считай всё лето тут живу, так сказать, на подножном корму. Кое-что сам выращиваю,что-то соседи на заказ привозят, аза хлебом, крупами, калбасой-тушенкой я на велике в Лутошкино мотаюсь. Это если по дороге то до деревни километров десять, а если напрямки, через Блудов овраг, чтоб его, и пары километров не будет. Опять же, сердобольная Алевтина Петровна то молочком, то яйками меня «подогреет». У нас с ней замечательные отношения. Это я летом считай всё время на даче. Всю позднюю осень, зиму и раннюю весну живу в городе. Подрабатываю. Но Алевтину Петровну не забываю, наезжаю к ней регулярно, привезти чего, починить, поправить. Да и просто посидеть, поговорить. Мне не трудно, а ей в радость. Одинокая она, жизнь помотала, куда там бразильским сериалам, такого порасказывала, ни в кино, ни в книжке не встретишь, я от половины того что, она пережила – загнулся бы.Уже скоро восемьдесят стукнет, но ничего, ещё шустрая бабуська. Так что, осенью я свою дачную барахлюндию к ней волоку, а весной обратно. Как раз за три-четыре ходки, навьючив себя и велосипед по полной, укладываюсь.

Блудов овраг, через который я постоянно курсировал и правда был странноват. Не глубокий, метров семь-восемь. По дну протекал совсем слабый ручеёк, да какой там – ручеёк, так… сырость одна. Весной и осенью помокрее, а летом и вовсепересыхает. Не сказать, что всегда, но довольно регулярнотам действительно присутствует туман. В основном, конечно по утрам и вечерам что, вполне естественно, но, иногда, в пасмурные или дождливые дни туман тоже появлялся достаточно часто. Единственно, его структура была весьма разнообразна, то он представал лёгкой, белесой дымкой, то монолитным пластом плотной ваты, то бурлящей субстанцией, подойдешь другой раз к краю, посмотришь с верху, ну полное ощущение что, сейчас в кипяток нырнёшь. Короче, был туман многолик и разнообразен, если это и есть проявление его жутких свойств то…незнаю, меня лично не впечатляло. Преодолевал я его по многу раз и в разных состояниях.

Вот и в этот раз, нагрузив своего «Мула», как я свой велосипед называл, до состояния прогиба ободов и взвалив на плечи станковый рюкзак, килограмм эдак, под двадцать пять, я повернувшись к Алевтине Петровне и махнул рукой мол «Всё, отчалил», она лишь недовольно поджала губы и плавно перекрестила меня во след. Она всегда так делает.

Солнце только-только начинало подниматься где-то там, на Востоке. Я навалился на руль и плавно покатил своего «Мула» в сторону оврага. Покатил потому что, в данной комплектации для езды он не приспособлен. Мощный задний багажник, на нём объёмный сумарь, по бокам колёс два вместительных кофра из толстой кожи, прообразом которым послужили пехотные ранцы 1812 года. С переди, большая крепкая, мелкоячеистая металлическая корзина, с боков опять же висят полуовальные эмалированные 12 литровые вёдра. И всё это забито до отказа. К рамке плотно примотаны, так сказать, орудия производства. Да я и сам упакован не слабо. Плотная футболка, «зимняя» тельняшка сверху, подарок сына, потеплей иного свитера будет, потом куртка со штанами, мой старый но, ещё ходить и ходить в нём, камок. Портупея. Под штанами добротные трикошки, когда тебе за полтишок они не лишние, знаете ли. На ногах, на плотный носок, крепкие но, разношенные берцы. Нигде не жмут, не давят. Завершает «ансамбль» просторная куртка из плотного брезента с капюшоном, ну и «Балаклава» на голове. Казалось бы, с таким грузом, так одет, кабы не замариноваться в собственном соку. Но тут все рассчитано. Я всегда в утренний рейс по максимуму гружусь, по холодку, не спеша, с «перекурами»…. Дойду до дачи и даже не вспотею. У нас в конце апреля другой раз и посерёд солнечного дня задубеть можно.

Когда я подкатил к краю Блудова оврага, выяснилось что, сегодня туман прибывает в своей плотной ипостаси. Ну чтож, не в первый раз, потихоньку, помаленьку, начал спускаться вниз. И с этой и с той стороны, в местах подъёма, склоны были достаточно пологими, а кое-где люди слегка помогли природе лопатами. С каждым шагом становилось всё темнее, я будто бы погружался в топлёное молоко, обзор не превышал полутора метров. Уже почти спустился, как вдруг колесо обо что-то стукнулось, руль мотнуло, и велик всей своей массой резво рванул вниз. С криком «Мля-а-а-а, стой падла-а-а» я, держась за руль, проскользил по склону метров пять и… о чудо, сумел не только остановить этот грёбаный тарантас но, и остановиться сам.Меня аж в пот бросило. Как я не навернулся со всеми гунями… уф-ф!!! Осмотрелся… ну это такая фигура речи «осмотрелся», ощущение что, видно меньше метра, то есть, ни шиша не видно. Стой, не стой, а двигать надо. Я снял рюкзак, поставил стоймя, опёр об него велик, пошатал конструкцию – вроде не падает. Сделав несколько шагов, практически на ощупь, я чудь в воду не вошел, вовремя тормознул.

– Это что еще за хрень – пробормотал я – откуда здесь столько воды. Я прошел немного в право, потом столько же влево, ни чего не поменялось – вода.., много воды. Ещё этот гадский туман, и в такой плотный я действительно ещё ни разу не попадал. Ни черта не видно.

– Эй! Алё! У вас тут что, бобры стахановцы завелись! – крикнул я в туман – Или потоп местного разлива, э? Туман ответил мне мертвящей тишиной. Бры-р-р! Меня передернуло, толи от холода, то ли от нервов. Что-то напрягать меня стала эта белая гадость. Вот насмотришься всяких не хороших фильмов, где из тумана всякая гадость лезет….

Так – сказал я сам себе – надо вылезти наверх и слегка подождать. Когда я карабкался по склону, то якобы в шутку бурчал под нос «Вот говорила мне бабушка Алевтина, не ходи Петенька в туман», а на самом деле мне было страшно, не хорошим таким, иррациональным страхом. Когда я вылез из оврага у меня ещё, за одно, и глаза на лоб вылезли.

–Алевтина Петровна, дорогой вы мой человек, надеюсь на вас и уповаю – я прижал руки к груди в молитвенном жесте – очень хочется мне что бы, это вы, сегодня с утра, дабы проучить неслуха окаянного, подмешали мне в квас хрень-траву. И всё что, я вижу сейчас, мне только кажется!!!

Вместо Лутошкино, до которой в прямой видимости метров триста от оврага, буквально из под ног начинался пологий подъём на каменистую возвышенность, покрытую прошлогодней травой, которая тянулась и в право и влево, на сколько хватало обзора. Ничего подобного, тут и сейчас, быть не могло. Не могло но, было! Ах, какие не хорошие предчувствия накатили на меня, аж до слабости в коленках. Я обернулся посмотреть что, находиться на противоположной стороне оврага, однако, вспухший белёсым горбом туман совершенно не давал рассмотреть хоть что-нибудь.

– Чтож, поднимемся в гору и обозрим окрестности – дал я сам себе задание. Когда, метров через пятьдесят, я поднялся на вершину каменистого гребня то картина, открывшаяся предо мной, повергла меня в ужас, трепет, восторг – всё сразу! И, тем не менее, в то что, мне открылось, я поверил сразу и безоговорочно.

Мне не зачем кататься по земле с криками «не верю» и «этого не может быть», рвать волосы, бить себя по щекам и щипать за бока, дабы проснуться. Убеждать себя что, возможно мне стало плохо, и я сейчас лежу под капельницей в палате интенсивной терапии и всё что я сейчас вижу это – глюки! Я всегда был сторонником «реальности данной нам в ощущениях». Если ты видишь, слышишь, обоняешь, если тебя прошиб холодный пот и дергается веко, это и есть – реальность! Все остальное, от лукавого. А ещё я всегда считал себя психически устойчивым!

– Ну что, Петруха? Судя по всему случился с тобою грандиозный попадос! И мне кажется что, загремел ты браток, в гости к мамонтам и саблезубым тиграм!

Не великий костерок весело потрескивал промеж трёх камней, на которых стоял, побулькивая, котелок с густым варевом. Пару картофелин, бомж-пакет, мелко покрошенная ветчина, хлеб намазанный паштетом, в перспективе чай с сухарями – шикарный будет ужин. В сумерках угасающего дня я задумчиво смотрел на языки пламени, вновь и вновь «пережевывая» события прошедшего дня. Дня, круто изменившего мою жизнь, сколько бы её не осталось.

Тогда, утром, когда я забрался на гребень, мне открылась слегка холмистая лесостепь, уходящая во все стороны, насколько хватало взгляда. Где-то далеко, по моему на северо-востоке, просматривались не высокие горы. Сквозь белёсую муть на небе еле-еле просвечивало встающее солнце. Но самоеглавное, что меня потрясло, это то что, среди рощиц, перелесков и отдельных деревьев на открытых участкахстепи бродило множество травоядных животных. Я такое только по телевизору про Африку смотрел, а тут явно не Африка. Какое-то время я не мог осознать, что же я вижу но, когда из за группы деревьев плавно и величественно вышли огромные серо-бурые туши.… Хоть и было до них не близко, но не узнать в этих волосатых гигантах с мощными бивнями мамонтов, можно только специально. Тогда то я и сообразил, в когда меня, приблизительно, закинуло. А как сообразил то забегал, засуетился. Проверил мобильник – мертвый, в смысле не работает вообще. Кинулся к оврагу, благо туман уже почти рассеялся, слава богу, велик и рюкзак были там, где я их и оставил но, сам овраг тоже сильно изменился. Вместо ручейка – целая речка метров десяти шириной, противоположный склон выше, за ним такая же каменная гряда, как и с моей стороны но, тоже повыше. Я лихорадочно бегал вдоль оврага, поднимался и спускался к велосипеду несколько раз, в напрасной надежде что, этот чертов овраг снова сработает и выкинет меня домой. Слегка истерил… да-а, не лучшие минуты в моей жизни. Потом успокоился, поднял наверх воистину бесценные, в данной ситуации, вещи.Достал из рюкзака свой реконструкторский «свинокол», булатное, слегка изогнутое двадцати сантиметровое лезвие насаженное нахищно изогнутый отросток лосиного рога, небольшой туристический топорик в нейлоновой кобуре и всё это повесил на портупею. Также достал фальшион в ножнах с креплением из широкого кожаного ремня через плечо и… через плечо же повесил. Отвязал от рамы велосипеда «копательные» вилы, короче, вооружился до зубов иопять взобрался на гребень и долго наблюдал за расстилающимся пейзажем но, уже гораздо спокойней и рациональней. И картина, вдруг, наполнилась подробностями и деталями не увиденными ранее. Здесь тоже была весна и как бы ни ещё более ранняя, чем там, откуда я прибыл. То там, то здесь блестели различного размера озёрки талой воды, и во многихиз них суетилась разнообразная пернатая дичь, да и в небе её присутствовало не мало. Количеств всяких-разных быков, антилоп, газелей впечатляло. Несколько раз, среди зарослей кустов и прошлогодней травы, мелькали стремительные серые силуэты, очень похожие на волчьи но, даже на глаз, эти были куда более рослые и мощные. Ещё видел явных гиен, и тоже более крупных, чем их товарки в 21 веке. Тут вообще всё крупнее. Нутак и понятно, мамонтовая мегафауна, всякие гигантские олени, лоси, волки, бобры там, выхухоли разные. Ни львов, ни каких ни будь махайродов не заметил, но то, что они есть, не сомневаюсь. Но меня и волки с гиенами сильно напрягли. Ещё мелькала всякая мелочь, зайцы, лисы, шакалы. Из нор повылазили всевозможные суслики, из кустов в кусты шмыгали весьма крупные, и похоже, не летающие птички. Короче – жизнь била ключом!

Потом искал подходящее место для ночёвки, а в месте, так сказать, попадания сложил из камней пирамиду высотой попояс. Вот сижу теперь, в уютной ложбинке, варю пожрать, и размышляю о тактике и стратегии, что делать, куда бечь, чтобы и самого не сожрали и с голода не помереть?

« Да, стратегия – думал я – нужно понять, есть ли шанс вернутся назад. Концепция «где выход там и вход» далеко не всегда верна. Взять ту же мышеловку. А ведь есть ещё «система ниппель» – туда дуй оттуда… ну, сами понимаете. Алевтина Петровна рассказывала что, люди пропадали, да редко и даже очень редко, но было…. А вот слухи что, в тех краях появлялся какой-нибудь огромный бык или тем паче гиена – не было. Уж если б такое случилось, то местные об этом точно помнили. Лет сто! А значит, вероятнее всего, этот Блудов овраг – дорожка с односторонним движением? И даже ели нет – то…, сколько раз за пять лет я пересёк его туда-сюда пока «механизм» не сработал. У меня нет пяти лет, у меня нет, по большому счёту и пяти дней, здесь каменистая, не пригодная ни к каким посадкам земля. А нужна плодородная почва, так как есть различные семена, и если их посадить и вырастить урожай – это шанс выжить. На одной охоте я точно не протяну. Кстати, нужно завтра провести тщательную ревизию всего что, у меня с собой. Сейчас ранняя весна, приблизительно за месяц необходимо найти удобное место с подходящей землёй, рядом с водой и желательно достаточно изолированное – легче выживать. Реально? Нужно постараться, так как «сидение на жопе ровно» – гарантированная смерть! Предаваться унынию и меланхолии – смерть! Восклицать – «всё пропало» и «я здесь умру»? Нет – это не мой путь!