Фантастические приключения инков в космосе. Том второй

Мигель в это время пытался связаться с Другом, но тот почему-то на связь не выходил, его мозг был прочно закрыт, и не Мигелю, с его слабой подготовкой, было проломить стену защиты.

Обеспокоенный, не попал ли случайно его доброжелатель в переделку, Мигель заволновался. Друг обещал убрать защиту, как только они появятся у стены, но он не соединялся с Мигелем.

Как они, без посторонней помощи, преодолеют защиту над стеной? Когда он резал крышу в прошлый раз, он находился сверху, на твёрдой поверхности стены, а сейчас…

Хосе и так еле-еле держится за счёт кинжалов. Сможет ли он, повиснув на одной руке, с лазерным пистолетом в другой, прорезать отверстие?

Какое-то подсознательное чувство говорило Мигелю, их соучастник побега в опасности, и им нужно торопиться, чтобы вновь не оказаться на старом месте, в тюрьме. А что за этим последует…, не хотелось даже думать.

Дождавшись, когда Хосе поднялся к самому верху стены и упёрся в крышу головой, он попросил его попробовать прорезать дыру, как ранее сделал это он. Он ещё хотел добавить, чтобы Хосе поторопился, но понял – если тот начнёт волноваться, то неизвестно, смогут ли они вообще выбраться наружу, и промолчал.

Хосе, изловчившись, правой рукой с силой воткнул кинжал в щель совсем рядом с левым, так близко, что даже немного порезал левую руку, затем, обхватив оба кинжала левой рукой, завис. Со всеми предосторожностями достав пистолет из-за пояса, он начал резать прозрачную крышу. Мигель и Мария с тревогой и надеждой наблюдали за его работой.

Наконец, кусок вырезанной крыши упал на землю и рассыпался на мельчайшие кусочки.

Хосе, приложив усилие, осторожно пролез в отверстие и оказался сверху стены. Ни на мгновение не задержавшись, он опустил верёвку, и Мигель моментально обвязал ею Марию.

Повторяя прежний подъём, подъём с другой стороны стены, Мария вначале встала на руки Мигеля, затем, он поднял её насколько мог выше, и через несколько минут она оказалась рядом с Хосе.

Как и в прошлый раз, Мигелю опять «повезло». Пока Хосе вновь опускал верёвку, Мария неожиданно увидела с десяток человек, бегущих в их сторону.

Всё случилось из-за нашей неосторожности, подумала она. Расслабились мы, понадеявшись, что погоня, если и есть, то далеко. А, Карлос, по всей очевидности, не дремал. Пока они с Мигелем были заняты наблюдением за подъёмом и работой Хосе, пока поднимали её, внимание их было занято, и они совершенно не смотрели по сторонам, а тем более, назад…

Десять человек, или полулюдей, никак не меньше, не издавая ни звука, приближались к стене. Им оставалось пробежать ярдов двести пятьдесят, когда Мария, заметив бегущих, крикнула: «Мигель, позади погоня!»

Оглянувшись, он понял, если не поторопится, то окажется в руках приверженцев сумасшедшего старика.

Крепко ухватившись за верёвку, Мигель начал, хватаясь за узлы, подниматься вверх!

Мария и Хосе ничем не могли ему помочь, просто их сил не хватало, чтобы поднять его.

Он был для них слишком тяжёл!

До отверстия в защите оставалось футов пять, не больше. Ещё одно небольшое усилие и Мигель был бы наверху, в безопасности, но он не успел.

В этот момент, успевшие подбежать преследователи ухватились за верёвку.

Стоило им только дёрнуть за неё, и всё – Мария и Хосе не удержали бы висевшего на ней Мигеля и рывка аборигенов!

Последний беглец был бы в их руках!

Но они совершили непростительную ошибку. Вместо того, чтобы просто сдёрнуть убегавшего вниз, один из них, наверное, самый ретивый, решил продолжить погоню по верёвке. Схватившись за неё он, с резвостью обезьяны, заспешил за Мигелем.

Держа верёвку из последних сил, у Марии даже выступила кровь из-под ногтей, двое ждали до тех пор, пока Мигель смог до половины туловища подняться над отверстием.

Отпустив верёвку и выжавшись на руках, командор с трудом взобрался на стену и, тут же, верёвка, извиваясь змеёй, скользнула вниз.

Поднимавшийся по ней преследователь, всё ещё судорожно держась за неё, с криком полетел вниз, на землю. И видно так уж было написано ему на роду, что неаккуратно упав, он свернул себе шею. Не помогло ему перевоплощение!

Трое беглецов остались без верёвки, и спуск со стены для них оставался один – прыгать с двадцатифутовой высоты.

Но, на какой риск не пойдёшь, когда в затылок дышит, в лучшем случае, неволя, в худшем – смерть!

Не долго, думая, прыгнул, опять первым, Хосе. Упав на четвереньки словно кошка, он тут же поднялся и закричал: «Мария, прыгай!

Но она не могла. С ней что-то случилось. Страх, как обручем, охватил её всю. На неё накатил какой-то ступор. Она не могла пошевелиться.

– Мария, что с тобой? – заволновался Мигель. Тебе надо спрыгнуть со стены.

– Я боюсь! Я очень боюсь! Я не могуу, – дрожащим голосом ответила она.

– Родная моя, пересиль себя, нам надо бежать, иначе…

Мария глянула вниз, и захваченная, зажатая тисками страха, отшатнулась от шестиярдовой пропасти. Не могу, прошептала она и, опустившись на стену, села. Из глаз её покатились слёзы.

Хосе, почувствовав, что там, наверху, что-то случилось, крикнул:

– Мигель, что у вас произошло? Почему сестра не прыгает?

– Подожди. Потерпи немного. Мы сейчас вместе с ней прыгнем.

Мигель опустился перед женой на колени и, гладя её по голове, целуя в заплаканные глаза, зашептал:

– Радость моя, успокойся. Мы не можем здесь оставаться…. За нами погоня…. Нам надо вернуться на корабль…, там нас ждёт сын… Родригес. И Хуанита с Сэлмой нас ждут. Они же пропадут без нас…, без тебя.

Мария, слушая ласковые слова мужа, постепенно успокаивалась, а Мигель продолжал: …Мы с тобой вместе спрыгнем со стены. Я всегда рядом с тобой, я помогу тебе, ты мне веришь?

– Верю, – прошептала она и вытерла слёзы.

– Ну, что вы там обнимаетесь? Нашли время! – поторопил Хосе.

– Помолчи! – резко оборвал Мигель шурина. Можешь хоть минуту постоять молча?

И, взяв Марию за руку, спросил:

– Ну, как, прыгаем?

– Да, – прошептала она, – только ты не отпускай мою руку, ладно?

– Я буду держать её крепко. Ты готова?

И они, держась за руки, вместе прыгнули вниз, к ожидавшему их Хосе.

Приземляясь рядом с женой, Мигель почувствовал, как его пронзила резкая, аж в глазах потемнело, боль в ноге, и он, охнув, остался лежать.

– Мигель, что с тобой? – подскочил к нему Хосе.

– Я, или сломал, или подвернул ногу в щиколотке, – превозмогая боль, поморщившись, прошептал сквозь зубы Мигель.

Мария, быстрее ветра, оказалась рядом.

– Дорогой, дай я посмотрю.

– Не надо, пусть Хосе посмотрит. Он в этом лучше разбирается.

– Хорошо, дорогой.

Хосе, ощупав ногу и осторожно посгибав её, успокоил Мигеля – «Перелома нет!».

А Мария, внимательно наблюдая за манипуляциями брата, с такой надеждой в глазах ждала его ответа, что он только и смог произнести – «Ты не волнуйся сестрёнка, всё будет нормально. У него только вывих. Я сейчас что-нибудь придумаю».

* * *

Не через два с половиной дня, а через пять, поздним вечером, до конца вымотанные, грязные донельзя, в грязной же одежде, беглецы взошли на борт корабля. И сразу же экипаж, по приказу Мигеля, стал готовиться к срочному старту.

Хосе так торопился на свой малый крейсер, что успел только сполоснуть лицо и руки.

Схватив со стола пару маисовых лепёшек он, жуя на ходу, стремглав бросился к себе.

Препоручив заботу о Марии её подруге, знахарке Хуаните, и сказав, что о путешествии она расскажет, как только восстановит силы, Мигель, тоже направился к себе, на капитанский мостик.

Матео доложил ему, что опору он отремонтировал, корабль исправен и готов к старту.

В голосе Сигмикса, услышавшего своего хозяина, послышались взволнованные нотки, когда он, поприветствовав Турикука, ответил, что все системы корабля функционируют в штатном режиме. Крейсер готов к полёту!

Тон доклада компьютера, очень порадовал Мигеля, и заставил его расчувствоваться.

Скажите, пожалуйста, подумал он, машина, а тоже чувства имеет.

Приказав, поддерживать готовность номер один для экстренного взлёта, он отпустил Матео, и ещё раз попытался связаться с Другом в пирамиде, но тот не отвечал.

Мигель понимал – без его помощи им никогда не покинуть эту планету, если только не случится что-то, что поможет им преодолеть притяжение. Их корабль, притянутый планетой, угодил в самый центр соленоида, поэтому они и оказались в окружении электрических сполохов.

Надо же было такому случиться, что именно в тот день, эти чёртовы учёные призраки переключили полюса электромагнита, и именно в тот день, они оказались в зоне его действия.

Нет, не иначе как по чьему-то злому умыслу они попали в такой переплёт! – с огорчением подумал Мигель и, тут же прикрыл рот ладонью. Нельзя гневить Инти, а то он рассердится и преподнесёт ещё горшее наказание, хотя…, куда уж хуже! Хуже не бывает.

Его одиночество прервал вернувшийся с каким-то самодельным прибором в руках, Матео.

– Я, вот…, тут…, пока вас не было, – начал он смущённо, – ты не подумай, это я в свободное время…, от скуки…

– Матео, да говори ты нормальным языком! Чего запинаешься? Что это у тебя в руках за ложки-поварёшки?

– Вот, я и говорю, – опять замямлил Матео, – подумал я, подумал, может быть, пригодится когда-нибудь.

Матео поставил прибор на стол, и перед Мигелем предстала конструкция из магнита, самодельной стрелки на оси, а на ней чашечка из деревянной ложки.

– Это, что? -удивлённо воззрился Мигель на странную конструкцию.

– Это…, это, как бы тебе сказать…, это прибор для проверки магнитного притяжения, – наконец-то выдавил из себя Матео. Понимаешь…, астероид, или какая-то другая причина тянет стрелку вниз с определённой силой. Стрелка-то железная и намагниченная…. Под ней небольшая пружинка – я сам её смастерил.

Так вот, чем сильнее магнитное притяжение планеты, или…, ну ты понимаешь, тем сильнее стрелка опускается вниз, пересиливая сопротивление пружинки и притяжение магнитика. Видишь, который сверху?

– Вижу. А, ложка-то зачем? Да ещё деревянная.

– Деревянная? Это для того, чтобы она не влияла на магнетизм. Я в неё наливаю воду и, когда наш астероид уменьшит притяжение, стрелка поднимется, и вода польётся из ложки.

– Куда польётся, иии… зачем?

– Нуу, на дежурстве ведь можно нечаянно заснуть…, а тут на тебе… вода… на голову.

.– Матео, ты совсем…, того! – и Мигель покрутил пальцем у виска. Ты не обижайся, это я насчёт воды на голову.

А, так…, конечно молодец! Прибор действительно нужный. Мы его проверим на деле.

Подожди-ка! Подожди-ка! Как ты говоришь – из-за большого тока в соленоиде, мы видим…

– Что мы видим? – повторил за ним, Матео.

– Мы видим окружившие нас сполохи, так?

– Ну, так, – подтвердил Матео, пока не понимая, что хочет от него командор.

…Значит…, это значит, как только электроэнергию отключат – сполохи исчезнут. Верно? О Инти, как мне сразу не пришло это в голову?

– Мигель, – обрадовано заговорил Матео, – у нас появилось два способа узнать – отключён соленоид или нет! Ур-а-а!

– Не радуйся раньше времени. Пока мы ещё привязаны прочной цепью к планете…, но за прибор тебе огромное спасибо! Молодец! Ты, Матео, пока иди, я ещё посижу, подумаю.

Матео, прихватив прибор, направился к выходу из рубки.

– Ты куда прибор понёс? Оставь его здесь. Ты же не для себя его делал, а для всех, так я понимаю?

– Даа. Не для себя.

– Вот и поставь его на стол. Проверим его работоспособность, Да, воды не забудь налить.

– Боишься уснуть? – хитро улыбнулся Матео.

– Ступай, ступай, ворчун.

Когда Матео вышел, Мигель опять начал пытаться найти связь с доброжелателем. И, опять у него ничего не получилось.

Поглядывая, то на прибор, то на сполохи за обзорным стеклом он, задумавшись, просидел целый день до позднего в это время, заката.

Пришла Хуанита, чтобы сменить его на дежурстве.

Рассказав ей, на что, прежде всего, следует обращать внимание, он пошёл принять ионный душ, чтобы, наконец-то, смыть с себя дорожную грязь, и перевязать, ещё достаточно опухшую ногу.

Усталость давала о себе знать и, кое-как перекусив, он, только голова коснулась подушки, мгновенно забылся беспокойным сном.

А во сне он увидел себя в коридоре, на самом нижнем ярусе пирамиды, на глубине, не менее ста футов.

* * *

…Он шёл по ярко освещённому коридору пирамиды один…

А, может это не я, а кто-то другой? – мелькнула и тут же пропала мысль у Мигеля. Но, смотрю-то я на всё своими глазами. Значит, это всё-таки я, или это мне опять так кажется? А, может у меня раздвоение личности, и я в чужом теле? Но, в чьём?

И мгновенно пришёл ответ – ты в моём мозгу, в мозгу Друга! Я хочу выполнить данное тебе обещание, и помочь вам улететь с планеты. Я не знаю, получится ли у меня, так как чувствую, наша тайна раскрыта, и за мной неотступно следят, но я постараюсь, очень постараюсь.

Пол коридора был выложен цветной плиткой замысловатого рисунка, с преобладанием голубого цвета. Среди старожилов ходил слух, что это вовсе не рисунки, а закодированные формулы и расчёты. Может быть, может быть!

Призраки, хозяева огромной лаборатории, их, людей, никогда в свою «тайну-тайных» не посвящали, и лишь те, кто удостаивался перехода из состояния человека в призрак, допускались к тайнам лаборатории.

Подходит и моё время стать одним из призраков, одним из учеников какого-нибудь «учёного мужа». Обучение длится не один десяток лет, но, что это за срок, по сравнению с вечностью.

Даа…, скоро, очень скоро я буду «посвящён» в тайны лаборатории, потому что я уже наполовину призрак, или чуть-чуть больше?..

Совсем я запутался в своих годах, как-бы подумал Мигель вместо Друга.

Да, собственно, к чему следить за временем – время бесконечно, как и будущая моя жизнь.

Как мне завидует Карлос, оставшийся вчера с «носом», когда пришельцы своим появлением не дали ему возможности перевоплотиться. Ведь стоило ему ступить в воду и дойти до противоположного берега, и всё было бы нормально. Наполовину, нет, на одну четверть, он бы стал призраком. А там, глядишь, постепенно, лет так через двести-двести пятьдесят, он бы стал и совсем «полноценным».

У него сильный характер и изворотливый ум. Попади он в лабораторию, так он там быстро бы продвинулся по служебной лестнице и подмял всех под себя, но, Слава богу, сорвалось у него! Вредный, злопамятный гад!

Впереди показалась дверь в его «персональное» помещение. В ней он хранит рабочий инструмент: ведро, швабру, несколько тряпок для мытья полов и протирания пыли, и в ней же он спит на топчане, изготовленном собственными руками. Не спать же, в самом-то деле, как какой-то бездомный, на полу? Он из культурной и достаточно богатой семьи, то есть, был… из культурной и богатой семьи…, когда-то.

* * *

Они всей семьёй летели на корабле из…, как же давно это было. Дай Бог вспомнить и не ошибиться…, кажется из созвездия Циклопа. Да, из него. Они летели на новое место жительства и службы отца. Его отец был из касты доверенных жрецов, поэтому его и направили на вновь обжитую планету, чтобы он распространял среди местного населения Святую веру Инти!

Как же называлась эта планета?.. Что-то похожее на… Гор, Гор…, Гол. Ааа, Горгол! Вот как она называлась!

Но им не суждено было добраться до неё. Их корабль был притянут этим астероидом и при посадке разбился. Почти все погибли. Погибли и его родные: отец, мать и старшая сестра.

Как, если не Божьим промыслом, остались в живых, но сильно покалеченные, шестеро пассажиров корабля. Среди них и он выжил, шестилетний Гиос.

Спасшиеся вместе с ним люди, впоследствии вспоминая, рассказывали: придя в себя, они обнаружили вдали что-то похожее на крепость, и пошли в ту сторону. Он хотя и был ещё маленьким, шагал вместе со всеми, боясь отстать и заблудиться в пыльной пустыне. Так он оказался здесь.