«Косяк» авторитета
Крытый отдавал предпочтение второму варианту. С местным олигархом ему приходилось общаться. Рублеву он показался при всей своей коммерческой соображалке трусоватым и нерешительным типом. Григорию представлялось сомнительным, чтобы тот решился сам на подобный финт – у него бы подобная идея не родилась ни в жисть! Прикупить участок у дороги, новую заправку втиснуть на трассе, подмазать чинушу – это его родное, пожалуйста! Но комбинации с риском для жизни – вряд ли. Кишка тонковата.
«Обломалось Блондину, – еще раз мысленно усмехнулся Григорий, затушив в пепельнице окурок. – А нечего было меня подтягивать на рамс! Нашел фраера для развода!»
Крытый закинул руки за голову и от души потянулся. Хрустнул сустав в позвоночнике.
Еще тогда, два года назад, когда собрание воров в законе порешило, что Григорию быть смотрящим в его родном Веселогорске, он думал о том, как сложатся его отношения с новообразовавшимися российскими мафиози. Откинувшись, он первым делом заглянул в гости в Питер к своему корешу Сашке Козырю. Когда у них зашел об этом разговор, Саня высказался определенно:
– Швали полно развелось, а достойных людей мало! Черт знает как живут! Думают не головой, а кошельком, а так нельзя! За деньги готовы и с мусорами целоваться, и политикам жопы лизать! А потом такой кричит: «Уважайте меня!» А за что, спрашивается? За деньги? За деньги я уважать не умею! За всю жизнь не научился!
Крытый на сто процентов согласился с другом.
Мысли его прервал телефонный звонок. Звонили по радиотелефону. Это мог быть Лысый из Питера – его звонка ждал Григорий. Но друг скорее всего позвонил бы на мобильник. Номер не определился – звонили, скорее всего, из автомата. Это не понравилось положенцу, но Григорий все же поднял трубку.
– Григорий Иванович? – проговорил незнакомый голос.
– С кем я разговариваю? – сразу же подобрался Крытый.
Положение, которое занимал Григорий в своем мире, обязывало к определенным мерам предосторожности. Открытых врагов у него в данный момент не было, но тем не менее положенец был всегда настороже. За долгие годы блатной жизни Рублев привык держать ухо востро.
– Как в клетке инкубатора! – смеясь, говорил он как-то своему знакомому.
– Это как? – поинтересовался тот.
– Клюешь переднего, прикрываешь зад от заднего, смотришь, чтобы верхний не нагадил на тебя, и не забываешь сам иногда гадить на нижнего! – объяснил он.
Поэтому, услышав незнакомый голос, Григорий насторожился. Немногие могли позвонить смотрящему. Такие люди были наперечет.
– Я хотел вас поблагодарить за сегодняшнее, – игнорируя вопрос Рублева и не желая представляться, между тем сказал абонент.
– Я не знаю, о чем вы, – четко произнес Григорий.
– Ну как же, вы нам сегодня здорово помогли, так что примите в знак признательности пятьдесят тысяч долларов, – продолжал настойчивый собеседник.
– Вы меня, уважаемый, с кем-то путаете, – отрезал Крытый и нажал на сброс.
Звонок ему очень не понравился. Между тем телефон настойчиво зазвонил вновь. Номер опять не определился. Крытый не стал больше разговаривать – он просто вновь нажал на сброс.
Но звонок подтолкнул его к действиям. Он достал свой мобильный и набрал номер Лени Боксера.
– Это Григорий Иванович, – представился он. – Нам нужно встретиться.
Заперев кошку, Крытый покинул квартиру.
* * *Григорий решил не беспокоить Василия, который мотался где-то в городе по своим делам. Он остановил частника и назвал известное в Веселогорске кафе. Леня обещал подъехать минут через двадцать, поэтому Крытый не торопился.
Официант, как и положено профессионалу, знал Григория Ивановича в лицо, хоть Крытый не часто бывал в их заведении. Он расплылся в улыбке, увидев в руке положенца сигарету, мгновенно подсуетился с зажигалкой.
Услышав пожелания, пообещал выполнить заказ сию минуту и растворился так быстро, что сказочный джинн мог бы ему только позавидовать.
Действительно, в самое ближайшее время на столе перед Григорием стоял стерильный фужер и две бутылки пива того сорта, которое он предпочитал.
Крытый потягивал пивко, когда появился Боксер. Он сразу же нашел глазами смотрящего и прямиком направился к нему.
– Что-нибудь не так? – начал он с вопроса, присаживаясь напротив Рублева. Глаза смотрели пытливо, внимательно, но без страха.
– Мне перед разговором с тобой позвонил какой-то хмырь и в знак благодарности предложил пятьдесят штук баксов, – без обиняков выложил ему Крытый. – Кто это мог быть?
Выражение лица Лени свидетельствовало о том, что он действительно не имеет понятия о звонке.
– А может, это к нашему сегодняшнему спору не имеет никакого отношения? – в свою очередь высказал Леонид предположение.
– Все может быть, – уклончиво ответил Григорий. – Неизвестный прямо сказал: «Вы нам сегодня здорово помогли…» Сегодня! Намек на Боксера совершенно очевидный – только он поимел выгоду!
Поэтому Григорий и решил в первую очередь встретиться с ним. Вдруг тот по простоте душевной решил отблагодарить смотрящего за решение в свою пользу. Если так – Крытый живо бы прочистил ему мозги! Такой дурацкий поступок мог нанести непоправимый вред. Но, после того как увидел удивленные глаза знакомого, Крытый поверил, что тот не имеет никакого отношения к звонку. Тогда кто? Оставив вопрос открытым, Григорий заговорил о другом:
– Ладно, с этим я сам разберусь. Ты мне скажи – твои парни насчет Зайца не рыли?
– А как же! – немного загадочно усмехнулся Боксер.
– Ну и что?
– Григорий Иванович, давайте говорить честно: уж больно он вовремя утонул! И вместе с ним – все бабки! Причем, кроме бензоколонок, что шли нам залогом за его кредит, у него еще кое-какие объекты были – он все продал подчистую! Все в наличку сгреб! А потом, видите ли, утонул! Согласитесь, трудно в это поверить.
– Принято! – согласился Крытый.
– Зайца я прекрасно знаю – не первый год работали, – обдумав продолжение, заговорил вновь Леонид. – Утром, почти в шторм, на яхте и пьяным дернуть со всей наличкой – до такого бы Заяц никогда не додумался! Я в это в жизнь не поверю! Значит, история с разбитой яхтой – туфта полная! Опять же – кто его мог на такой подвиг надоумить, кто помог ему деньги незаметно вытащить? Не верится, что без Блондина тут обошлось. Правда, есть еще один вариант, – хитро глянув на Крытого с видом человека, имеющего за пазухой тайну, добавил Боксер.
– Что за вариант? – уцепился Рублев.
– У Димы есть очень шустрый родственничек – его двоюродный братишка. Он у него одно время руководил службой безопасности. Очень деятельный тип. Когда Блондин Зайца под себя подмял, братишка ушел из дела. Он – комитетчик бывший.
– Бывших комитетчиков не бывает, – усмехнувшись, назидательно вставил Григорий. – Чекисты всегда в строю!
– Вот я про то же! – охотно поддакнул его товарищ и продолжил: – Я ведь на стрелке у Блондина не зря про него спросил. Пацаны мне говорили, что он опять тут крутился. И у питерской конторы Зайца его видели. А Блондин говорит мне – нет, мол, и не пахло им!
– Что ж ты ему не сказал про этого рекса?
– Я ему маякнул! Говорю: «Может, бабки где-то в Питере осели? Подумай, может, кто-то из своих Зайцу помог?» А он – за ствол! Бойцы его затворы дергают! Ну, раз так, думаю, чего с тобой базарить! И к тому же кто его знает, может, он с этим комитетчиком в доле? Зайца и ухайдакали на пару! Почему он сразу, едва я про того спросил, отнекиваться стал? Мои пацаны козла этого в городе видели, а его – нет? Странно получается – ведь они пасли кабанчика, а не я! А что рексу в Веселогорске было делать, как не к брату приезжать?
– Да, это верно, – согласился Крытый и поднялся, давая понять, что их беседа закончена.
Они пожали на прощание руки и покинули кафе. Григорий после разговора с Леней еще больше уверился, что история с зайцевским кредитом имеет непосредственное отношение к сегодняшнему звонку. А уж в том, что она будет иметь продолжение, Крытый теперь нисколько не сомневался.
* * *Двухэтажное здание городской АТС было окружено тополями. Находилось оно вдали от центральных улиц, вокруг царила полная тишина. Мужчина среднего роста подошел к нему и посмотрел на часы. На устах вахтера возник было вопрос, но мужчина опередил его, предъявив служебное удостоверение.
– Проходите, пожалуйста, товарищ капитан!
– Двести четвертая где? – спросил он у недремлющего стража.
– Второй этаж, налево, – четко отрапортовал тот.
– Спасибо, – обронил пришедший и бодро поднялся по лестнице.
В руках работник правоохранительных органов нес «дипломат». Перекинув его в левую руку, костяшками правой он энергично постучал в дверь. Она тотчас распахнулась, словно за ней ждали этого стука. Выглянул патлатый парень в больших квадратных очках.
– Здравствуй, – капитан первым протянул руку.
– Здравствуйте, – суетясь, пожал ее работник АТС.
Капитан больше не сказал ни слова, лишь выразительно глянул на часы.
– Пойдемте, пойдемте!
Оба прошли в комнату, заставленную оборудованием. Огромные релейные шкафы, как библиотечные стеллажи, сплошь заполняли ее. Легкий гул и пощелкивание витали в воздухе. Патлатый очкарик усадил капитана за пульт управления, а сам остался стоять.
– Я вам еще нужен? – спросил он у капитана.
– Иди, Валентин, я как-нибудь сам управлюсь, – с легкой душой отпустил гость спеца. Действительно, тот ему сейчас был совершенно ни к чему, и если бы работник АТС не поспешил задать вопрос, то через несколько секунд все равно бы услышал ненавязчивое предложение оставить технического специалиста ГУВД Петербурга одного.
Капитан не спеша открыл «дипломат» и вставил чистую кассету в магнитофон. Он присоединил провода, надел наушники и посмотрел на часы. До нужного времени оставалось десять минут – вполне хватит подрегулировать аппаратуру.
«Вы нам очень сегодня помогли, примите в знак благодарности пятьдесят тысяч долларов…» – «Вы меня с кем-то путаете…» – Капитан быстренько нажал на «стоп». В наушниках шли короткие гудки. Он повторно набрал номер положенца. Но череда длинных гудков тянулась довольно долго, а трубку брать никто не желал.
– Понятно, – сказал себе капитан и снял наушники, прокрутив коротенькую запись разговора. Он вынул кассету и убрал в нагрудный карман рубашки. Сложил провода в «дипломат» и щелкнул замками. Затем набрал привычным движением номер ГУВД.
– Олег Борисович? – на всякий случай переспросил он, хотя по голосу узнал полковника. – Да, я. Все сделал. Кое-что подмонтирую, но в общем нормально! Заехать к вам?
– Нет-нет! – услышал он поспешный ответ. – Я сейчас как раз в сторону вашего отдела еду и заскочу к тебе.
– Буду рад, товарищ полковник!
Доложив начальнику, мужчина покинул комнату. На секунду заглянул на прощание к патлатому, спустился по лестнице на первый этаж. Хоть и не было жарко, но мимо автомата с газировкой капитан не прошел. Без сиропа, но зато бесплатно! Он выпил стакан и, улыбнувшись вахтеру, покинул АТС.
* * *После обеда одна из яхт, покачивающаяся на волнах у причала небольшого финского дачного поселка недалеко от Хельсинки, дождалась двух веселых молодых людей и заскользила по волнам. Это видел Дмитрий Зайцев, с тоской поглядывающий из окна снятого для него братом дома.
Вздохнув, Дима подумал, что еще пару дней в заточении – и он точно рехнется! Из развлечений – телевизор и водка. Вспомнив о последней, он прошлепал было к холодильнику. Водки, зная его способности, брат запас море, а вот лимонад закончился. Да и питаться консервами надоело. Поскольку дело близилось к обеду, Дима решился.
Он запер калитку на ключ и затрусил к кафешке у бензозаправочного комплекса.
Финн преклонных лет улыбался ему, когда Заяц, смешивая плохой английский, еще худший финский и матерный русский, пытался сделать свой заказ.
– Сейчас все будет, подождите немного, – с небольшим акцентом ответил финн, улыбнувшись шире, и отправился внутрь своего заведения.
«Чертов индюк!» – мысленно ругнулся бизнесмен и пожалел, что не может прямо в кафе заказать выпивку – до субботы было еще далеко.
Он занял столик, позволявший смотреть на залив. Еще одна яхта отошла от причала и красиво скользила по водной глади.
«Эх! Сейчас бы на моей „Ласточке“»! – невольно вздохнул он, от души сожалея о своей разбитой яхте.
Хозяин, исполнявший сам почти всю работу в небольшом заведении, принес двойную порцию сосисок, картофель фри и кофе.
– Приятного аппетита, – пожелал он и на всякий случай поинтересовался: – Что-нибудь еще пожелаете?
– Нет, спасибо! – резиново раздвинул углы губ в ответ Заяц, подумав про себя: «Водки ты мне все равно не нальешь, падла!»
Действительно, законопослушный финн не мог даже представить себе такого. Вообще, от этих русских можно ожидать чего угодно!
«Как можно жить и работать в такой стране, где нельзя договориться с кабатчиком, чтобы он тебе из-под полы продал водки?!» – возмутился в душе Дима, со вздохом глянув на свой «Ролекс».
Яхта под большим наклоном совершила изящный поворот и плавно выпрямилась, скользя на хорошей скорости. Бизнесмен энергично принялся за сосиски. Пять минут он энергично работал челюстями, тщательно пережевывая пищу.
Затем ему вспомнился утренний разговор с братом. Может, он и прав? На хрен нам берег турецкий и на хрен нам эта Африка? Тем более – Финляндия, где нормальному мужику и выпить нельзя? Нет, жить в России пока невозможно, но работать, может, действительно нужно именно там. В любой западной стране на одних налогах разоришься! А деньги… Полтора лимона – это хорошо, но…
Он представил на минуту свою жену Надюшу и старшую дочь в ювелирном магазине где-нибудь в Цюрихе, их жадно блестящие глаза и записывающего торопливо заказы довольного управляющего…
«Нет, пусть хотя бы немного времени считают меня покойником, отдохну от их вечного „дай!“», – мысленно перекрестился веселогорский магнат и покончил с обедом. Кофе он не допил, поднялся.
– Заходите к нам еще, – на прощание лукаво улыбнулся хозяин.
– Обязательно, – пообещал Зайцев и, вспомнив, что дома закончился запивон, попросил продать двухлитровую кока-колу.
Уже в своем особняке он упал на диван и нажал кнопку пульта телевизора.
«Смирнофф» вновь появился на столе, и Дима принял изрядную дозу.
Руки сами потянулись к заветному чемодану.
«Там царь Кащей над златом чахнет», – вспомнились ему вечные строки великого поэта.
– Черт возьми, тоже, поди, водку от одиночества до одурения глушил! – рассмеялся вслух своим мыслям Дмитрий Игоревич, наполняя «смирновкой» свой стакан до половины. Подмигнул озорно танцующей полуобнаженной девице на телеэкране и махом выпил. Запил прямо из горла и потянулся к пачке сигарет.
Зайцев признавался себе, почему не хочет браться за бизнес вместе с братом: он не доверял ему до конца.
«Как ты можешь так? – убеждал он самого себя. – Он тебя из-под Блондина выдернул, свободным человеком сделал! Да и с кредитом лихо решил – семьсот пятьдесят тысяч чистых денег подарил!»
– Э-эх! Надо решаться – потом поздно будет! – выразил он мысль вслух, чиркая зажигалкой.
Глава 4
Ганин тоже совсем недавно пообедал. Правда, не в одиночестве, а в компании Пончика. Сейчас они вновь прибыли в офис на Невском и не торопясь поднимались по лестнице. Секретарша профессионально определила с первого взгляда, что хмурые тучи в душе ее патрона после обеда развеялись окончательно, гром и молния не грозят. Поэтому она рискнула-таки обратиться с просьбой слинять на пару часов раньше, подкрепив просьбу лукавым многообещающим взглядом. Блондин милостиво дал добро и зашел к себе. Красотка радостно пискнула и тут же в темпе машинистки заработала телефонными клавишами, выбивая, как морзянку, номер подруги.
Пал Саныч бросил на стол портфель и уселся в любимое кресло.
– Ну, посмотрим, чем нас полковник наш обрадует, – сказал он скорее себе, чем приземлившемуся напротив него Андрею Витальевичу.
Он достал из кожаного вместилища десяток листов, оказавшихся копиями милицейских досье, и начал внимательно их просматривать, раскладывая потом на две части.
– Вот эти нам подойдут, – взял он в руки семь листков, остальные бережно убрал в сейф.
– Наш драгоценный Дато, Самурай, Клешня… – Блондин быстро перечислил всех семерых.
Экономист подумал и выразил свое согласие.
– Жалко, что русских среди них только двое, – посетовал он, – остальные – черные.
– До Ростова мы воры, от Ростова – черти! – выдал блатную поговорку Пал Саныч, соглашаясь с ним. – Но, с другой стороны, в чем-то это даже и лучше! Самурай и Дато – из Кутаиси, Резо и азербайджанец Узун – из Тбилиси. У них, сам знаешь, – авторитет выразительно глянул на своего помощника и постучал друг о дружку кулаками, показывая таким образом, что кавказские законники меж собой находятся не в лучших отношениях, – так что потом против меня они вряд ли объединятся.
– Кутаисские «пиковые» жадные до предела, – согласился с ним Пончик. – Тот же Дато за копейку удавится! Не законник, а барыга с базара! Подожди, он нам еще за беспроцентный заем кровь попьет, каждый бакс припомнит!
Блондин молча соглашался. С «лаврушниками» и «пиковыми» – кавказскими ворами в законе – он работал бок о бок несколько лет и большинство из них хорошо знал лично. Про Дато и говорить нечего – с тем он контачил не реже раза в неделю, были совместные дела. А уж он-то своей жадностью славился даже среди земляков.
– Но без них нам не обойтись! – развел руками Блондин, и опять Пончик с ним согласился. – Ну так вот, – сказал Блондин, убирая в портфель досье на отобранных кандидатов, – еще один штришок, и можно к делу приступать! Нашел человека?
– Да, большой специалист! – похвалился Пончик. – Ржавым гвоздем любой замок откроет! За свою жизнь столько квартир обчистил, что и сосчитать не берется!
– Надеюсь, он понимает, что на этот раз ему брать ничего не нужно? – четко выговаривая каждое слово, отчеканил Блондин. Взгляд его был суров и требователен.
«Побаивается все же Пал Саныч! – злорадно подумал про себя экономист. – Кишка тонка на Крытого пружинить!» Вслух же он протянул обиженным тоном:
– Обижаете, Пал Саныч! Человек грамотный, лишнего никогда не сделает!
– Слушай, а твой украдайка не стукнет на нас смотрящему? По своим понятиям он, почитай, в петлю лезет, а?
– С этой стороны, – тонко, по-лисьи улыбнувшись шефу, начал отвечать Рюшкин, – тоже все досконально продумано. Мужик не из местных, выписали аж из Норильска! Это раз! – Андрей Витальевич загнул толстый короткий палец. – При своем богатом жизненном опыте в блатных никогда не ходил – одиночка, как есть! Еще при первой своей отсидке чуть в «обиженные» не попал, с тех пор один по жизни топает, на понятия и блатных авторитетов ему – глубоко с пробором! Это два! В-третьих – никто же ему не говорил, в чью именно квартиру нужно «дипломат» нарисовать!
– Это хорошо, что не местный, – по-другому глянул на своего помощника Блондин. – Искать никто не будет!
– И насчет этого тоже подумал, – ответил ему понимающим взглядом Андрей Витальевич.
– Да ты вообще, Андрей, у нас мужик понятливый, – неожиданно похлопал его по плечу Блондин. Рюшкин от смущения взялся протирать стекла очков. Проявление фамильярных сантиментов со стороны шефа – большой нонсенс!
«К чему бы это?» – насторожился Пончик. Любое отклонение в поведении его босса всегда настораживало, поскольку трудно было заранее предсказать, каким окажется его продолжение – хорошим или плохим? Одно знал Андрей Витальевич твердо – просто так Блондин ничего не делал.
Между тем нужно было что-то отвечать на проявление теплых чувств, и Пончик, как и положено, чуть смущенно забормотал слова благодарности.
– Да брось ты, Андрей! – махнул рукой Пал Саныч. – Это я тебя благодарить должен! Если провернем дело с тендером, я тебя на процент с прибыли поставлю! Слово даю!
«Вот оно что! – горячо поблагодарив Ганина, тут же подумал Рюшкин. – На интерес ловит! Значит, боится чего-то и хочет подстраховаться! Ну а то, что проценты пообещал, – это значит, что тебе, драгоценный Андрей Витальевич, смертный приговор уже вынесен!»
– Только, Андрей, просьба – сделайте все чики-пики! Без малейшей промашки! Сам понимаешь, если что – спать нам с тобой в одной братской могиле! Причем даже без табличек!
– Понимаю, Пал Саныч, понимаю!
– Ну, раз понимаешь – действуй!
Ганин достал из сейфа «дипломат» и открыл его.
– Проверь по своему списку!
Пончик достал из своей папки листок с распечаткой номеров и взглядом отыскал нужную пачку – она лежала сверху.
– Вот, пожалуйста! – Он зачитал номера из списка и сверил их с несколькими стодолларовыми банкнотами из пачки – номера полностью совпадали.
– Кстати, когда ты успел подменить пачку?
– Сразу, – пожал плечами Пончик. – Я же на сто процентов был уверен, что Леня не будет по номерам проверять. Так оно и получилось!
– Когда же тебе эта комбинация в голову пришла? – в вопросе Блондина вновь послышались подозрительные нотки.
– В Питере, когда у Дато деньги брал, – ответил, не задумываясь, Рюшкин. – Он своими обильными разглагольствованиями о правильности вынесения смотрящим приговора и натолкнул меня на эту мысль.
– Голова! Что бы я без тебя делал!
«Сладко поешь, Паша! Значит, удавка на мою шею уже намылена!»
Еще раз обговорив все детали, Рюшкин взял деньги и покинул офис. Блондин проводил из окна взглядом его фигурку, торопливо направлявшуюся к стоянке. Только когда Пончик сел в свой «Опель» и тот влился в общий поток машин, Ганин отошел от окна.
«Спешит проценты заработать!» – подумал он про своего зама, и нехорошая ухмылка появилась на его губах.
* * *Усаживаясь на водительское сиденье, Пончик глянул украдкой на окно второго этажа. За прозрачным тюлем легко угадывалась массивная фигура Блондина.
«Пасешь, Паша, – злорадно подумал зам, – не веришь! Правильно делаешь! Только не с твоими куриными мозгами с Рюшкиным тягаться! Я, в отличие от тебя, в свое время шахматам предпочтение отдавал. Штанга – она, ты знаешь, для головы бесполезна!»
Мысленно излив накопившуюся желчь, Пончик нажал стартер, и серебристая иномарка влилась в общий поток. Ехал экономист недолго. Через квартал он свернул под арку и, миновав проезд, выехал на противоположную сторону дома и на другую улицу. Остановившись у небольшого цветочного магазина, экономист достал мобильный телефон.
– Да, я, здравствуйте! Да, скоро все решится… Да, тендер безусловно будет наш! Не волнуйтесь, «Волга-Дон» никуда не уплывет – головой отвечаю! Все непременно сделаю в лучшем виде! – меда в голосе уважаемого Андрея Витальевича заметно прибавилось. И страха в округлившихся глазах – тоже. Он в волнении сдернул очки и держал их в кулаке левой руки, рискуя раздавить. – Да! Непременно! Обязательно! – сыпал он рублеными фразами, невольно выпрямив спину. Машина не позволяла встать, а не то Рюшкин непременно бы вытянулся во весь рост! – Да-да! Я все понял!..
Наконец инструктаж закончился. Андрей Витальевич испытал огромное облегчение и шумно выдохнул. Почти целую минуту он приходил в себя и глядел в одну точку. Потом его взгляд отклеился от приборной панели и стал более-менее осмысленным. Он с удивлением уставился на зажатые в левой руке очки и суетливо попытался надеть их. Дужки никак не хотели цепляться за уши, и от этого Рюшкин начал злиться. Наконец он справился с очками и вновь завел машину.
Серебристый «Опель Пассат» вновь влился в общий поток машин.
* * *Центральный парк культуры и отдыха в Санкт-Петербурге был, несомненно, больше по площади и значительно богаче, нежели тот, что располагался в городке Веселогорске. Но и на его территории, кроме дорогих долларовых ресторанов и сияющего великолепием современного супердизайна кафе, имелись небольшие бунгало и всевозможные забегаловки, притулившиеся на окраине.
В одной из таких шашлычных за крайним столиком сидел господин Мещеркин с ухажером нашей юной скрипачки. Они расположились в тени большого дерева, стараясь не привлекать ничьего внимания.
Если бы Катерина сейчас увидела своего ухажера, она бы очень удивилась перемене в его внешности. Взгляд питерского юриста и до этого не отличался особой теплотой и сердечностью, сейчас же он просто заледенел. Властные складки обозначились в углу рта, тонко сжались губы.
Поведение же господина полковника еще больше было достойно удивления. Он весь как-то съежился и будто даже стал меньше ростом. Жалкая, заискивающая улыбка то и дело появлялась на его губах. Казалось, Мещеркин здорово боится тридцатипятилетнего мужчину, одетого с особой тщательностью. И того нисколько не смущало данное обстоятельство. Наоборот, он воспринимал это как должное.
– Что вы мне скажете еще? – в устах Антона вопрос прозвучал как сухой щелчок пистолетного выстрела. На Олега Борисовича, честное слово, он подействовал так же!