Синий дракон

Глава 1

Когда я утром появилась в редакции, все мои сотрудники были уже в сборе. Сам этот факт мог считаться отрадным, если бы не та расслабленная и отвлеченная обстановка, которая царила в нашем маленьком коллективе. Газета «Свидетель», главным редактором которой я являюсь, специализируется в основном на криминале. Наш хлеб – это преступления, предпочтительно дерзкие и кровавые. Может быть, это звучит немного цинично, но это – суровая правда.

Однако сегодня в редакции не обсуждали ни громкого убийства, ни хитроумной аферы, ни даже мелкой кражи в трамвае. Разговор шел о новой рубашке нашего фотографа Виктора, в которой он сегодня появился на работе.

Инициатором обсуждения явилась, конечно же, моя секретарша Марина – девушка весьма самоуверенная и, кстати, в отношении собственной внешности склонная к самым экстравагантным экспериментам. Тем строже она относится к внешнему виду мужчин, которые ее окружают.

В данном случае критике подверглась новая рубашка Виктора. Маринке не нравилось абсолютно все – фасон, цвет и даже размер. Особое же неприятие у нее вызвал рисунок ткани рубашки. Со всем своим пылом и сарказмом Маринка извергала целые потоки красноречия, весь смысл которого мог уместиться в одном-единственном слове – «убожество».

Собственно говоря, ничего катастрофического я не заметила. На белой ткани рубашки были изображены стилизованные дракончики с вылетающими из пасти языками пламени. Если не напрягать зрение, то эта живность казалась лишь броскими абстрактными мазками на белой поверхности. Может быть, я и сама не была в восхищении от этого образца ткацкой промышленности, но, зная характер Виктора, можно было с уверенностью предположить, что рубашку эту он не выбирал специально, а просто она первой попалась ему на глаза.

Судя по безмятежному выражению лица Виктора и той скупой улыбке, с которой он выслушивал Маринкины сентенции, – так оно было. Возражать он не спешил, так как вообще редко открывал рот, а по столь ничтожному поводу и вовсе не желал тратить слов. Одежде он не придавал особого значения, да и по правде сказать, на его долговязой фигуре любая одежда выглядела не эффектней, чем на вешалке.

Основным оппонентом в этом споре выступал наш курьер, семнадцатилетний тинейджер Ромка, человек азартный и увлекающийся. Втайне он считал Виктора своим кумиром и непререкаемым образцом для подражания, потому любую критику в его адрес воспринимал крайне болезненно. Причины такой преданности крылись, несомненно, в славном боевом прошлом Виктора – некогда он служил в разведывательном взводе и участвовал в афганской войне, и этот опыт наложил неизгладимый отпечаток на его личность. Виктор отличался не только редкой молчаливостью, но и удивительным хладнокровием, а также большим искусством в рукопашных схватках. Кроме того, он был классным фотографом.

Все эти обстоятельства привели к тому, что к моему приходу Марина и Ромка сцепились не на шутку. Разговор постепенно перешел с основной темы, которой являлась злосчастная рубашка, на личности – и в этой перепалке юный и неискушенный Ромка имел мало шансов на победу. Холодными и язвительными замечаниями Марина без труда довела бы его до слез, если бы не вмешался наш старейший сотрудник Кряжимский Сергей Иванович, человек огромного жизненного опыта и удивительного такта.

Именно этот момент я и застала – высокомерно и снисходительно поглядывающую на мужчин Марину, взъерошенного красного Ромку, загадочно улыбающегося Виктора и Сергея Ивановича, сдержанно, но твердо пытающегося утихомирить молодежь. С двух слов я поняла суть конфликта и вынесла свое заключение:

– Рубашка, конечно, не шедевр от Кардена, но и не повод, чтобы будоражить с утра всю редакцию. Насколько подсказывает мне женская интуиция, у нашей Маринки неприятности на личном фронте, и теперь она таким образом пытается разделить их с коллективом… Данной мне властью приказываю разборки прекратить и заняться каждому своим делом! Кстати, я не чую запаха кофе!

Следует отметить, что Марина обладает уникальной способностью варить кофе. Именно с чашки этого волшебного напитка я привыкла начинать свой рабочий день, и, когда этого по каким-то причинам не происходит, я буквально теряю почву под ногами – такая своего рода наркотическая зависимость.

Марина посмотрела на меня холодными глазами, которые начинали постепенно оттаивать, потом жалобно ойкнула и бросилась к кофеварке. Виктор неопределенно хмыкнул и пожал плечами – это должно было, видимо, означать, что, знай он наперед, чем кончится дело – непременно присмотрел бы себе другую рубашку. Сергей Иванович широко улыбнулся и потер руки, чрезвычайно довольный таким быстрым разрешением конфликта, который уже казался ему бесконечным, и только Ромка не мог отойти от пережитой обиды – надувшись, он удалился в уголок и там затих, мрачно глядя себе под ноги.

Убедившись, что обстановка в коллективе разрядилась, я прошла в свой кабинет и включила кондиционер – в комнате, залитой утренним солнцем, становилось жарковато.

Через некоторое время появилась Марина с подносом, где стояли кофейник, сахарница и большие чашки из толстого фарфора.

– Кажется, подруга, ты сегодня не в духе? – вскользь поинтересовалась я, поднося к губам чашку с ароматным густым напитком, – а страдают мужчины. Наверное, в них, как всегда, корень всех бед?

Марина плюхнулась в кресло напротив меня и, налив себе кофе, в сердцах принялась с шумом вращать ложечкой в чашке, размешивая сахар.

– Не поверишь, Ольга! – со вздохом сказала она. – Но ты угадала!

Тут ее прорвало, и она с пулеметной скоростью выложила мне самые свежие новости с пресловутого личного фронта. Суть их сводилась к тому, что последний бойфренд Марины, казавшийся до сих пор обаятельным и надежным, явил свою истинную сущность – разумеется, гнусную и заурядную. Выяснилось все до обидного просто – сославшись на то, что он должен помочь отцу на даче, бойфренд отменил свидание, и Марина, чтобы заполнить вечер, отправилась в город развлекаться. «Мне было так тоскливо одной!» – бесхитростно призналась она.

Вечер удался, и Марина даже вскружила голову одному молодому лейтенанту, который, между прочим, пригласил ее в дорогой ночной клуб. От этого предложения Марина не могла отказаться. «Только ты не подумай, – строго предупредила она меня. – Там ничего не было. Ни-че-го!»

Не знаю, было ли что у Марины с этим офицером, но в клубе она неожиданно встретила своего бойфренда, который упоенно отплясывал с какой-то вульгарной блондинкой (в данном случае вся терминология принадлежит Марине). Забыв напрочь о лейтенанте, а также обо всем, что было у нее хорошего с бойфрендом, Марина закатила ему сцену и посоветовала забыть даже, как ее зовут. В общем, обычная история.

Наши отношения с Мариной с давних пор выходят за рамки служебных, и поэтому она поверяет мне все свои сердечные тайны. Как правило, тайны эти складываются по одной и той же схеме – сначала он был таким чутким и необыкновенным, а потом оказался самым обыкновенным подлецом. Впрочем, эта схема знакома большинству женщин и оттого всегда выслушивается с неослабевающим интересом.

Правда, в Маринкином случае подобные истории приобрели удручающую регулярность – меня даже иногда подмывало дать ей совет поискать причину мужской неверности в самой себе, но благоразумие удерживало меня от такой попытки.

Сама я постепенно пришла к мнению, что любовь – это занятие праздных людей, а когда на твоих плечах забота о том, чем заполнить первую полосу, как расплатиться за аренду помещения, как договориться с типографией – тут уж не до любви. Тут на дружбу сил едва остается.

Но, как говорится, сытый голодного не разумеет – потому я воздержалась делиться с Мариной подобными мыслями. В таких случаях женская солидарность требует непременного сочувствия и соответствующих проклятий по адресу коварных мужчин. Я не стала отступать от этикета, и это принесло свои плоды – настроение у моей секретарши заметно улучшилось, озабоченная складка на лбу разгладилась, а из голоса исчезли ядовитые холодные нотки, которые так напугали бедного Ромку.

Мы пришли к полному взаимопониманию и покончили с кофе. Можно было заняться делами. Я попросила Марину пригласить в кабинет мужчин, чтобы обсудить, какие материалы войдут в следующий номер газеты. Она выпорхнула в соседнюю комнату уже совершенно в другом настроении, что с блеском подтверждало тезис: при любых неприятностях для женщины главное – выговориться.

Первым появился Кряжимский. Аккуратно поддернув на коленях брюки, он будничным тоном сообщил, что пять минут назад в редакцию позвонила какая-то женщина и попросила разрешения зайти.

– У нее был очень неуверенный голос, – сказал Сергей Иванович. – Точно она ожидала, что получит резкий отпор. Разумеется, я предложил ей заходить в любое время.

– Она не сказала, чего хочет? – поинтересовалась я.

– Нет, – ответил Кряжимский. – Она была настолько смущена, что не исключено и то, что она раздумает воспользоваться приглашением.

– Ну что ж, – заметила я, глядя на входящих в кабинет Виктора и Ромку. – По крайней мере, нам не помешают…

И тут же, в опровержение моих слов, на пороге появилась Марина, которая, предусмотрительно прикрыв за собой дверь, доложила:

– Там какая-то девушка, похожая на испуганную лань. Ищет редакцию. Но, по-моему, она сама не знает, чего хочет… Что с ней делать?

Мы с Кряжимским переглянулись.

– Наверное, она звонила откуда-то поблизости, – заметил Сергей Иванович.

– Похоже на то, – согласилась я. – Придется ее выслушать. Может быть, она действительно пришла не по адресу, а мы будем мариновать ее здесь. Скажи, Марина, пусть она войдет!

Марина изобразила на лице неодобрение, словно посетительница казалась ей особой, не заслуживающей внимания, но выполнила приказание, и после небольшой заминки в кабинет вошла невысокая хрупкая девушка с красивыми волосами до плеч, одетая во все черное.

Выражение ее удлиненного смуглого лица было замкнутым – видимо, она чувствовала себя очень неловко. Обнаружив, что в помещении полно людей, девушка совсем растерялась, в ее карих глазах мелькнул настоящий ужас. Мне даже показалось, что она немедленно бросится вон из кабинета.

И в ту же секунду Виктор поднялся со своего места и галантно проводил посетительницу к свободному креслу. Девушка с опаской уселась, не зная, куда девать руки, и наконец догадалась поздороваться.

– Здравствуйте, – ответила я. – Не стоит так волноваться. Наверное, у вас что-то случилось? Поверьте, никто вас здесь не обидит. Рассказывайте, что вас привело к нам, и, если это в наших силах, мы постараемся обязательно помочь. Только скажите сначала, как вас зовут.

– Меня зовут Лора, – пролепетала девушка, глядя на меня с благодарностью – видимо, в глубине души она была уверена, что ее немедленно выставят.

– Вот и отлично, – сказала я. – А меня – Ольга Юрьевна. Я – главный редактор. Остальные – все наши сотрудники. Вы можете нам доверять и говорить совершенно откровенно…

Лора застенчиво захлопала длинными ресницами и с запинкой произнесла:

– Я не знаю, как сказать… Короче, у меня неприятности…

Несмотря на строгий брючный костюм, ухоженные волосы и тщательный маникюр, в ней легко угадывалась представительница маргинального слоя молодежи откуда-нибудь с городских окраин, где жизнь не слишком насыщенна, но зато по-настоящему сложна и опасна – на это указывали и ее растерянность, и немного косноязычная речь, и легкая сумасшедшинка в настороженных глазах.

Изобразив на лице сочувствие, я попросила ее высказаться конкретнее, предупредив:

– Только не забывайте, что мы – всего лишь члены редакции, поэтому наши возможности ограничены. И если у вас серьезные неприятности, может быть, вам лучше обратиться в официальные инстанции?

– Это куда? – с тревогой спросила Лора. – В ментовку, что ли? Не-е, я не могу! – Она категорически помотала головой. – Я лучше к вам. Мне сказали, что вы разберетесь без всякой милиции…

– А, кстати, кто вам посоветовал к нам обратиться? – поинтересовалась я.

– Ну пацаны… – неопределенно сказала Лора. – Знакомые… Из нашей тусовки. Говорят, вы людей ищете и все такое…

– Мы с коллегами зачастую проводим самостоятельное расследование преступлений – параллельно с милицией или, как говорится, по просьбе трудящихся, – и у нас действительно накопился кое-какой опыт в подобных делах.

Наверное, именно это и имела в виду Лора. Но меня все-таки настораживало то активное неприятие «органов», которое декларировала эта странная девушка.

– Ладно, выкладывайте, что случилось, – вздохнула я. – Только давайте сразу договоримся, если вы с нашей помощью намерены скрыть какое-то преступление…

– Я ничего не намерена, – испуганно возразила Лора. – Я ничего такого не сделала! У меня пропал парень, понимаете?

– Пропал парень… – повторила я. – И вы хотите, чтобы мы его нашли?

Лора посмотрела на меня исподлобья и сказала:

– Ну-у, я не знаю… А вы не можете?

Сергей Иванович Кряжимский завозился на своем месте и мягко спросил:

– А почему все-таки не милиция, милая девушка?

Лора перевела на него беспомощный взгляд, покраснела, а потом опять обернулась ко мне.

– Можно, я расскажу все с самого начала? – спросила она с надеждой.

Кроме всего прочего, ей, кажется, очень хотелось выговориться.

– Конечно, рассказывайте, – предложила я.

– А можно я закурю? – неожиданно сказала Лора. – А то я очень волнуюсь! Увы, никак не выберу времени, чтобы покончить с этой вредной привычкой!

Я кивнула, но потом, сообразив, что у девушки нет с собой даже сумочки, выдвинула ящик стола и протянула Лоре пачку своих любимых сигарет «Русский стиль».

Лора благодарно кивнула, щелкнула зажигалкой и закурила, затягиваясь глубоко и картинно. С сигаретой в руке она почувствовала себя значительно увереннее – теперь ее, по-моему, даже вдохновляли взгляды наших мужчин. Она забросила ногу на ногу и приступила к рассказу.

– Мы познакомились с Кротом сто лет назад, – сообщила она. – Еще в школе. Он перевелся к нам из другого района и сразу на меня запал, как только увидел… Я живу в этой дыре на краю города – в «Сосновке», можно сказать, у самого кладбища, – а знаете, как там встречают новеньких? Ну, естественно, наши пацаны решили показать Кроту – кто есть кто…

– Простите, – перебил ее Кряжимский. – Нельзя ли подробнее? Кто такой Крот, во-первых?

Лора непонимающе захлопала ресницами, а потом поспешно объяснила:

– А ну да! Крот – это Слава Кротов, мой парень, который пропал… его так все звали – Крот. Ну, и я тоже… Правда, он этого не любил, но потом привык. Вообще-то он с характером был – обязательно на своем настоит – в любой мелочи… Вот и тогда, когда его наши ребята побить хотели, он не поддался. Он уже тогда, в школе, крепкий был. А уж дрался как… – мечтательно добавила она.

– Лора, вы все время говорите «был», – строго сказала я. – Вы что, уверены, что Кротова нет в живых?

Девушка словно очнулась, и в глазах ее опять появилась растерянность. Губы ее жалко скривились. Прежде чем ответить, Лора осторожно раздавила в пепельнице окурок.

– Продолжайте, – сказала я.

– Ну вот, короче, он не дал собой командовать… Пацаны быстро поняли, с кем имеют дело, и Крот в нашей школе стал настоящим авторитетом. Он и спортом занимался, и все девки к нему липли… Но вообще-то он только со мной ходил! – с гордостью добавила Лора. – Ну, и еще у нас была своя тусовка… Мы называли себя «драконы». Чем занимались? Ну – тусовались. На дискотеки ходили, пиво пили, отрывались по-всякому…

– Наркотики? – подсказала я. – Приводы были?

Лора опустила голову и еле заметно кивнула.

– Только с этим я давно завязала! – будто спохватившись, проговорила она. – У меня сейчас своя жизнь. Я работаю на лотке – можете проверить! Один мой знакомый меня даже в институт уговаривает поступать… Но куда уж мне! – Она махнула рукой. – Только в милицию я все равно не пойду – у меня на них аллергия! И у них на нашу тусовку – тоже… – криво улыбнулась она.

– Но что же случилось? – спросила я. – Насколько я поняла, «драконов» больше не существует, вы остепенились… А ваш друг?

– Все немножко не так, – смущенно сказала она. – Я, наверное, нескладно рассказываю… В общем, кончили мы школу и даже собирались с Кротом пожениться, представляете? Но потом его забрали в армию и – в Чечню. А оттуда, знаете, как редко письма приходили? – Лора устремила на меня робкий оправдывающийся взгляд. – Ждала я его, ждала… А потом наша тусовка совсем распалась – кто женился, кто в армию попал, кто в тюрьму… А я познакомилась с одним человеком. – Тут голос ее сделался значительным и слегка загадочным. – С Кириллом. Он на пять лет меня старше и ужасно умный. Знаете, как он в компьютерах шарит? Я рядом с ним форменная дура. Это он хочет, чтобы я в институт поступала.

– Ну что ж, не самое плохое желание, – заметила я.

– Да знаю я! – вздохнула Лора. – Только я как представлю всю эту зубрежку, мне прям тошно делается. Да и потом, на образование деньги нужны, а какие у меня деньги! Кирилл, правда, помогать обещал – он зарабатывает прилично, – но я пока ничего не решила. А теперь, когда Крот пропал…

– Простите, никак не возьму в толк, – перебила я ее, – кто же из них ваш парень? Кажется, вы остановились на том, что перестали ждать Кротова и познакомились с Кириллом?

– Ой, это так все сложно! – немного жеманно произнесла Лора. – Моя мама в таких случаях говорит: – жизнь прожить – не поле перейти…

– Согласна с вашей мамой, – сказала я. – Но все-таки попробуйте объяснить…

– Да как тут объяснишь! – жалобно ответила Лора. – Я сама ничего не знаю. Больше года назад Крот вернулся из армии, но я его практически не видела и не знала, чем он занимается. Говорили, что он купил себе отдельную квартиру и ни с кем из старых корешей не поддерживает отношений… В принципе меня это устраивало, хотя так и подмывало хотя бы одним глазком взглянуть, какой он стал после всех этих испытаний… Он же здоровый был – попал, конечно, в спецназ. А спецназ, говорят, в самом пекле был… Ну, в общем-то, все это – просто сентиментальность. У меня, я говорю, уже была своя жизнь… И вот первого августа он меня разыскал – и все опять понеслось по новой!

– Что вы имеете в виду? – спросила я.

– Ну, наша любовь, – с нервным смешком сказала Лора. – Как будто перерыва никакого и не было. Я как увидела его – высокого, белокурого, возмужавшего – у меня голова просто кругом пошла… Я не смогла ему отказать…

– Это понятно, – преувеличенно серьезно согласилась я. – И вы стали встречаться?

На лицо Лоры набежала тень.

– Иногда, – неохотно сказала она. – Честно говоря, он не больно этого хотел – приходил когда вздумается и быстро убегал. У него тоже была своя жизнь, но он о ней не распространялся. По-моему, он вообще перестал ко мне серьезно относиться. Я была для него так, развлечением…

– Если вы это поняли, то зачем поддерживали отношения? – спросила я.

– Потому что мы, бабы, – такие дуры! – сердито ответила она. – Мне все казалось, что я ошибаюсь и у нас вот-вот начнется как прежде… Я даже с Кириллом стала вести себя холодно, и он занервничал. Умом-то я понимала, что мне с Кротом ничего не светит, а вот сердцем… Сердцу-то не прикажешь! Тем более что от Крота я, кажется, залетела! Самый опасный момент был, а мы, конечно, не предохранялись, – простодушно призналась она.

– Хорошо, давайте ближу к делу, – предложила я. – Итак, ваши личные дела окончательно запутались. А потом Кротов пропал, так? Когда и как это произошло?

– Он пропал восемнадцатого августа, – уверенно сказала Лора. – А как… Все думают, что утонул.

– Что это значит? – опешила я. – Кто это все? И что думаете вы?

– В общем, дело так было, – торопливо заговорила Лора. – Крот вдруг опять объявился и стал меня уговаривать поехать на Волгу. Давай, говорит, соберем всех «драконов» и оторвемся как в былые времена! Мне не очень-то и хотелось, но он так настаивал… Короче, никого мы не собрали: пришел из «драконов» один Руслан со своей девчонкой Викой – мы ее вообще первый раз видели… Ну, еще был Кирилл – так получилось – и хозяин катера, Артур какой-то, мрачный тип. Я как поняла, что Кирилл тоже едет, сразу почувствовала – добром это не кончится. Да еще Крот целый ящик водки взял!

– И все-таки поехали? – сказала я. – Хотя и чувствовали?

– А куда денешься? – пожала плечами Лора. – Крот уже завелся. Да и уже глупо было отказываться… Ну, и поехали.

– Кротов как отреагировал на то, что Кирилл к вам присоединился? – спросила я.

– Да ему сначала по фигу было, – ответила Лора. – Это они уж потом сцепились…

– Между ними была стычка? – удивилась я. – Давайте-ка тогда по порядку, со всеми подробностями… Только сначала скажите – у «драконов» были какие-то правила, устав, иерархия какая-то? Или это было все стихийно?

– Чего? Да какие правила – держаться вместе, ну, и время, там, проводить… Ну и это еще – тату у нас у всех на плече выколото – синий дракон.

– Вот такой? – пошутила я, кивая на рубашку Виктора.

Лора посмотрела, не сразу сообразив, а потом отрицательно помотала головой.

– Не-а, другой. Здесь ничего не поймешь, а у нас дракон нормальный, с подробностями… Я бы показала, только неудобно раздеваться при мужчинах…

– Покажете в другой раз, – сказала я. – Давайте про поездку.

Лора набрала в легкие побольше воздуха и немного сбивчиво принялась рассказывать о событиях восемнадцатого августа. Постепенно с ее не слишком связных слов мы сумели восстановить довольно полную картину происшедшего…

Глава 2

Равномерно, чуть усыпляюще стучал лодочный мотор. Прохладный упругий ветер вперемешку с водяными брызгами бил в лицо. Катер, мягко подпрыгивая на волнах, несся между волжскими берегами, все более удаляясь от города.

Лора, одетая в тесные голубые брюки и черную рубаху, завязанную узлом у пупа, блаженно щурилась на солнце и пыталась убедить себя, что пикник все-таки будет приятным. Ей очень не хотелось думать о плохом.

Настроение портил лишь испытующий взгляд Кирилла, который она то и дело ловила на себе. Трудно было понять, что у него на уме. Поехал он, конечно, из ревности – и это было Лоре лестно, но что и кому он хотел этим доказать? Лора предпочла бы, если бы Кирилл остался в неведении насчет пикника, но вышло как вышло, и прогнать Кирилла нельзя – разум подсказывал Лоре, что терять его глупо.

Но теперь назревал конфликт – и при таком количестве водки избежать его было почти невозможно. Лора в душе ужасно злилась на Крота из-за этой водки – словно он собрался напоить всех до зеленых чертиков. Сама она за то время, как познакомилась с Кириллом, практически отучилась пить – и, как ни странно, это ей нравилось. Не хотелось и сейчас, но Лора слишком хорошо помнила, как проводили время «драконы».

Она перевела взгляд на Руслана, который сидел в обнимку со своей белобрысой Викой. Этот-то уж наверняка счастлив, что водки с избытком – все написано на его красном, не шибко умном лице. Его подружка тоже явно не дура выпить – даром что малолетка, но теперь они все такие. Будет пить и этот мрачный тип, что ведет катер, и Крот будет, и Лору тоже заставят – и никуда она не денется… «Драконы» всегда заодно! А вот Кирилл пить не будет – и это может кончиться плохо – как-никак Крот два года служил в спецназе и, наверное, убивал людей…

Пока, ничем не выдавая подобных намерений, Крот спокойно сидел за спиной Лоры и весело болтал с Русланом о всяких пустяках – в основном вспоминал славные денечки, проведенные до армии в компании верных «драконов», и сетовал, что теперь все разбежались по своим углам. Руслан ему поддакивал и хохотал над любой шуткой. Глупая Вика ничего не понимала, но тоже хихикала. Иногда Лора оборачивалась и с удовольствием смотрела на красивое спокойное лицо Крота, на его белозубую улыбку, на ясные голубые глаза. Расслабленно облокотившись о борт, он заговорщицки подмигивал ей, но больше ничего себе не позволял. Наверное, и его беспокоил внимательный, изучающий взгляд Кирилла. Но внешне Крот ничем не выдавал этого беспокойства, будто соперника и не было рядом.

Постепенно успокаивалась и Лора, что оба ее поклонника окажутся выше предрассудков и ограничатся тем, что предоставят ей самой выбирать, с кем быть дальше. Правда, она была очень далека от окончательного решения, и ее даже охватывала легкая паника, когда Лора пыталась об этом думать. Тогда Лора принималась уговаривать себя, что все образуется само собой и не стоит забивать себе этим голову.

Конечно, она понимала, что настоящий шанс в ее жизни – это Кирилл, серьезный, умный, хорошо зарабатывающий. Только он мог обеспечить ей то будущее, которое смутно грезилось в ее не слишком богатом воображении – семья, дом, машина, приличное общество. Он был надежен и рассудителен.