Вы и ваш младенец. О воспитании и психическом развитии ребенка от рождения до года
Н. Н. Авдеева, С. Ю. Мещерякова
Вы и ваш младенец: О воспитании и психическом развитии ребенка от рождения до года
Предисловие
Ожидая рождения ребенка, вы, конечно, намерены заняться его воспитанием с первых дней жизни, как рекомендуют авторитетные педагоги. Но для того, чтобы правильно воспитывать малыша, вам необходимо как можно больше знать, что представляет собой новорожденный ребенок, как происходит его развитие, что способствует и что препятствует этому процессу. За последние десятилетия в психологии накоплено много новых (зачастую сенсационных) сведений о возможностях и умениях младенцев, в связи с чем ученым приходится пересматривать как общие представления о ребенке первого года жизни, так и всю систему воспитания детей этого возраста. Например, некогда бытовало мнение, что в первые недели и даже месяцы жизни ребенок ничего не слышит и все видит вверх ногами, что его ни в коем случае нельзя брать на руки – избалуется, что кормить младенца надо строго по часам, а давать ему соску и петь колыбельные песни не следует и т. д.
В предлагаемой вашему вниманию книге мы постараемся осветить эти и другие вопросы с позиций современного знания об особенностях психического развития младенцев, привлекая экспериментальные данные, полученные отечественными и зарубежными учеными, а также материалы собственных исследований и работ наших коллег по лаборатории психического развития и воспитания детей дошкольного возраста Психологического института Российской академии образования. Читатели могут соглашаться или не соглашаться с нами, могут следовать нашим рекомендациям или нет, но в любом случае знакомство с новыми научными данными поможет родителям выработать грамотную тактику воспитания, учитывающую особенности конкретного ребенка.
Итак, что вы знаете о младенце? Большинство родителей, если они уже вырастили ребенка до года или заранее ознакомились с соответствующей популярной литературой, прекрасно осведомлены, как соблюдать режим кормления, гуляния, купания, когда и чем начинать прикармливать малыша. Но почти все мамы и папы затрудняются сказать, как и зачем нужно общаться с малышом в первом и во втором полугодии жизни; каким он воспринимает окружающий мир и себя в нем; в каком возрасте и как ребенок начинает различать, узнавать, вспоминать людей и предметы и т. д. Многие даже выражают удивление и недоумение: «Разве младенец все это умеет? Да он же только ест, спит и пачкает пеленки!»
Действительно, поведение ребенка первого года жизни кажется весьма простым, даже примитивным. Поскольку младенец не может говорить, ходить, обслуживать себя (как это умеет, например, уже двухлетний ребенок), его часто и не считают еще человеком, а воспринимают как растущий организм, пока лишь готовящийся стать человеком. Между тем всего за год ребенок настолько преображается, что его уже никак нельзя назвать «организмом»: он знает, чего хочет, и вполне понятно может выразить свое желание, малыш к чему-то стремится и от чего уклоняется, умеет настаивать и сопротивляться, понимает обращенную к нему речь и пытается произнести первые слова, овладевает сложными действиями с игрушками и т. п. Нелепо считать, что все эти умения появились «вдруг». Конечно же, они складывались постепенно, проходя ряд подготовительных этапов. Поведение младенца только кажется простым. Более глубокий анализ обнаруживает существование у него достаточно сложной внутренней психической жизни уже в первые месяцы после рождения.
Однако не следует думать, что психическое развитие личности осуществляется само по себе, что вне зависимости от усилий окружающих наследственные задатки проявляются и оформляются по мере созревания. К сожалению, такая точка зрения очень широко распространена, и многие родители, вовсе не думая об этом специально, не вдаваясь ни в какую теорию, на практике воспроизводят именно такой подход к воспитанию своего ребенка. И тут нет их вины, ведь до сих пор в популярных книгах и брошюрах сведения о ребенке первого года жизни даются с позиций физиологов и педиатров, знания которых охватывают, несомненно, очень важную, но не единственную сферу жизни малыша – его существование как биологического организма. Именно поэтому как в семейном, так и в общественном воспитании детей младенческого возраста главным становится соблюдение режима, проведение гигиенических и медицинских процедур и т. п. Психологическая сфера жизни младенца как человека, субъекта, активно действующего, познающего мир, вступающего во взаимоотношения с окружающими, остается на втором плане, сопровождая физиологические процессы созревания.
Поясним сказанное несколькими примерами.
Молодая мама старается тщательно ухаживать за ребенком: следит за его весом, вовремя кормит и вывозит на прогулку, производит влажную уборку по нескольку раз в день, стирает и гладит пеленки. Все это она проделывает молча, сосредоточенно, с чувством выполняемого долга. Беря ребенка на руки для кормления или пеленания, она часто даже не смотрит на него, ее больше заботит сама процедура: свободно ли место на пеленальном столе, нет ли у малыша опрелости, хорошо ли он сосет, иногда она подкладывает соску прямо в кроватку, желая сэкономить время для других неотложных дел. Но вот приходит бабушка и сразу видит, что соска выпала изо рта и ребенок безуспешно пытается захватить ее вновь. Бабушка ласково приговаривает: «Бедненький мой, кушать хочет, а не может сосочку взять» – и, бережно взяв малыша на руки, вкладывает ему соску в рот. Предлагая малышу рожок с прикормом или питьем, бабушка рассматривает с любовью его личико, встретив взгляд внука, тихонько повторяет, кивая и улыбаясь: «Вот так, вот так, кушаем, ай как хорошо мы кушаем». Мама пожимает плечами: «Ну зачем это сюсюканье? Он все равно еще ничего не понимает. И вообще лучше положить его в кроватку, не то привыкнет к рукам, а мне потом мучиться». Этот типичный пример демонстрирует разницу в отношении к ребенку молодой мамы и бабушки. Мама ориентирована на «физиологический уровень», а бабушка постоянно обращается к «личности» малыша.
Одна мама, занятая домашними делами, постоянно держит ребенка в поле своего внимания. Стоит ему заворочаться или всхлипнуть, мама тут же рядом, проверяет, удобно ли лежит малыш, сухой ли, не выронил ли соску. Если он начинает гулить, она сразу же откликается, вторя его тихим протяжным звукам, подходит к кроватке, улыбается, что-то приговаривает.
Другая мама не сразу реагирует на сигналы ребенка: «Ах, еще не плачет, значит, не голодный, не мокрый, ничего у него не болит. Подойду, когда закричит, некогда мне». Или: «Ишь, разговаривает, будто что-то понимает, ну говори, говори, а я пока поглажу».
Казалось бы, особенных различий в воспитании детей нет. Оба ребенка хорошо прибавляют в весе, они вовремя научились переворачиваться, садиться. И тому и другому сделаны необходимые прививки в поликлинике, и врач хвалит этих детей: «Молодцы, хорошо растут». Но вот у первой мамы малыш в 8–10 месяцев подолгу и с интересом занимается с игрушками, совершает множество разнообразных действий, а у второй мамы ребенок, раз-другой помахав игрушкой или постучав ею по столу, быстро исчерпывает к ней интерес и сидит без дела, не умея себя занять. Вот в таких незначительных на первый взгляд ситуациях и проявляется результат неодинакового подхода и отношения к ребенку. И это далеко не вся разница.
Обратимся к еще более яркому примеру, демонстрирующему, как влияет на формирование младенца организация воспитания по принципу «созревающего организма».
В домах ребенка вся жизнь подчинена строгому режиму, иначе персонал окажется не в состоянии обслужить по 12 малышей, приходящихся на одного взрослого. При всем своем желании медсестра не может реагировать на слабые признаки недовольства ребенка или на каждое проявление его внимания и радости, поэтому дети там более тихие, чем в семье, недокучливые и спокойные. Они привыкают к тому, что, сколько ни плачь, ни улыбайся, ни гули, к тебе все равно никто не подойдет, поэтому эти дети и не проявляют инициативу. Зато они вовремя накормлены, перепеленуты, вынесены спать на террасу. Во втором полугодии жизни малыши переводятся в другую группу, где другой персонал, другое помещение, а еще через полгода – вновь перевод. Как бы реагировали вы, если бы через полгода вашего ребенка забрали в другую семью, а вы получили бы взамен нового малыша? Конечно, вам бы это не понравилось, ведь вы успели узнать своего ребенка, полюбили его и уже не представляете без него жизни. А каково младенцу?
Да, в детских учреждениях с точки зрения медицины ребенок получает все необходимое для своего развития, а с точки зрения психологии – ломается его судьба, рушится внутренний мир, малыш переживает трагедию разлуки с близкими. От персонала домов ребенка иногда можно услышать: «Да ничего они не понимают! Они и не привязываются ни к кому, это трехлетние страдают, когда уезжают от нас в детский дом». Верно ли такое утверждение? И если малыш никого не любит в 6 месяцев, хорошо это или плохо? Имеет ли это значение для его дальнейшей жизни и как сказывается на его развитии?
На эти вопросы мы ответим ниже, где покажем, как отражается на психическом развитии ребенка упрощенный подход к нему как к созревающему организму.
С точки зрения психолога
В семье и приюте
Воспитывая ребенка в семье, родители озабочены в основном тем, какие качества характера привить малышу (после того как заботы о его весе, росте, зубах и пр. останутся позади). Вопрос, нормально ли развивается ребенок, как правило, не беспокоит никого, если только нет нужды в психиатре или невропатологе. Это должно означать, что если ребенок не болен, то развивается в общем нормально, а конкретные качества личности в нем требуется воспитывать. Соответственно кажется верным и обратное заключение: если у ребенка не все нормально в развитии, очевидны задержки или отклонения, то это значит, что он болен, иначе говоря, имеет дефекты, которые можно устранить с помощью медиков и медикаментов. Именно такое мнение бытует и в отношении детей, растущих в домах ребенка.
Многие считают, что все дефекты развития, которые наблюдаются у этих детей, – результат плохой наследственности, а поскольку плохая наследственность действительно встречается у большинства новорожденных, попадающих в такие учреждения, это мнение прочно укоренилось. Однако на самом деле все обстоит гораздо сложнее. Многие дети с серьезными поражениями центральной нервной системы и другими заболеваниями, воспитываясь в семьях, вырастают нормальными, а многие изначально нормальные дети, помещенные в дом ребенка, очень скоро начинают отставать в своем развитии.
Люди давно обратили внимание на то, что в учреждениях – больницах, приютах – дети развиваются гораздо хуже, чем в семьях. Как бы ни были благородны намерения создателей приютов, старавшихся устроить судьбу несчастных сирот, действительность не оставляла места для оптимизма: большинство детей или умирали, или вырастали неполноценными. В конце XVIII века эта проблема стала привлекать все большее внимание общественности, было признано, что предпочтительнее воспитывать сирот за плату в семьях, а не в противоестественных условиях детских учреждений.
И по сей день не угасают споры о том, как создать оптимальные условия для воспитания детей, оставшихся без родителей. С начала XX века ведутся специальные исследования, посвященные изучению различных факторов, положительно и отрицательно влияющих на развитие воспитанников детских учреждений. Вы спросите: зачем об этом нужно знать родителям, воспитывающим ребенка в семье?
К сожалению, в последнее время все чаще приходится сталкиваться с отставанием психического развития детей, растущих в семьях. Воспитание ребенка не простое дело, и если раньше об этом мало задумывались, то лишь потому, что жизнь во многом регламентировалась традициями, передаваемыми от поколения к поколению. Современные семьи теряют подобные традиции, так как обычно родители воспитывают детей без помощи бабушек, дедушек и нянь, а если таковые и имеются, то их опыт весьма невелик: когда они росли, у них тоже не всегда были собственные бабушки, а своих детей им приходилось отдавать в ясли и детские сады. Родители сами должны создать оптимальные условия для нормального психического развития своего малыша, иначе результат семейного воспитания может оказаться не лучше, чем результат воспитания в доме ребенка. Тем более, что условия воспитания в детских учреждений трудно приблизить к семейным, зато семейные низводятся до уровня приютских легко и незаметно.
Чем же отличаются дети, живущие в семьях, от своих сверстников, воспитывающихся в учреждениях? В первый месяц жизни различия не выражены. Но затем с каждым месяцем они становятся все заметнее. При этом, в зависимости от организации процесса воспитания, задержки и искажения в развитии детей могут быть выражены сильнее или слабее.
Как уже говорилось, до XVIII века дети в приютах часто умирали, а если и выживали, то нередко оказывались умственно отсталыми. Причину такого положения видели в отсутствии должного гигиенического ухода и полноценного питания, что провоцировало стремительное распространение различного рода инфекций. Казалось, если обеспечить нормальное питание, соблюдать режим кормления, сна, пеленания, купания, то как физическое, так и психическое состояние детей не будет вызывать опасений.
На практике получилось иначе. Смертность уменьшить действительно удалось, и очень значительно, однако полноценного физического и психического развития санитарно-гигиенические меры обеспечить не могли. Дети долгое время не могли научиться самостоятельно сидеть и стоять, они ничем не интересовались, не умели радоваться и огорчаться, в особенно тяжелых случаях отмечалась неспособность сосредоточить взгляд на предмете и следить за его перемещением. Все время бодрствования малыши пребывали в состоянии полной апатии, совершая однообразные движения рукой, ногой или корпусом, постоянно сосали пальцы, вплоть до образования кровавых ран. Это состояние было подробно изучено французским ученым Р. Спитцем и получило название «госпитализм» (в 1940 году), поскольку он наблюдал его в госпиталях, организованных во время войны специально для детей, потерявших матерей.
На ликвидацию «госпитализма» были направлены усилия различных специалистов: педиатров, невропатологов, психиатров, педагогов, физиологов и психологов. Им удалось сгладить тяжелые формы «госпитализма» в детских учреждениях. Однако и теперь во всем мире специалисты отмечают характерные отклонения в психическом развитии детей, воспитывающихся в закрытых детских учреждениях. Эти отклонения называют «современным госпитализмом» или «институализацией» (от слова «институт» – учреждение). Для «современного госпитализма» характерны следующие признаки: отсутствие любознательности, ярких и разнообразных эмоций – как положительных, так и отрицательных, слабо выраженная инициативность, недостаточное умение играть с предметами, длительная задержка в развитии речи. Ребенок, растущий в семье, почти всегда пребывает в хорошем настроении. Он жизнерадостный, требовательный, настойчивый, изобретательный в игре и в общении, всем интересующийся и все хватающий, громко заявляющий о своих радостях и горестях, непрерывно лепечущий, доброжелательный и открытый. Младенец из дома ребенка чаще всего являет собой противоположную картину: он скован и безучастен, пассивен, вяло играет, мало лепечет, преимущественно шепотом, боязлив и осторожен, послушно повторяет действия за взрослыми, но почти ничего не придумывает сам.
Как же можно помочь такому ребенку? Почему, попав в семью, он довольно быстро преображается? Что мешает малышу в доме ребенка стать таким же, как в семье? Почему и в семье иногда младенцы бывают такими же, как в доме ребенка? Почему и в доме ребенка некоторые дети (а иногда большинство) бывают такими же, как в семье?
Получить ответы на поставленные вопросы чрезвычайно важно. Как только приступили к изучению этой проблемы, сразу обнаружили, что основа успехов в воспитании младенца – материнская забота. В тех учреждениях, где за детьми ухаживали матери, результаты оказались намного лучше, чем в тех, где уход поручался медсестрам, несмотря на то что персонал получил специальную подготовку, а матери в большинстве своем были необразованны.
Английский психолог Дж. Боулби в качестве основной причины, приводящей к отклонениям в психическом развитии детей, оказавшихся в детских учреждениях, выделил отсутствие материнской любви. Наблюдая за малышами, которые жили сначала в семье, но затем по воле обстоятельств попали в детские учреждения, он описал последовательные стадии, через которые проходит ребенок, разлученный с матерью. Сначала малыш протестует, плачем и негативным поведением требуя прекращения разлуки. Если в этот период мать навещает ребенка, он стремится к тесному контакту с ней. На второй стадии разлуки ребенок внешне выглядит спокойнее, перестает выражать протест, при встрече с матерью отворачивается от нее. На третьей стадии он впадает в апатию, его ничто не радует, и ничто не вызывает у него протеста, даже при встрече с матерью малыш остается безучастным. Если до двух лет ребенок не найдет среди ухаживающего персонала человека, к которому привяжется, то он уже никогда не сможет ни с кем установить эмоциональный контакт. Наблюдая такую тяжелую картину у сирот, Дж. Боулби пришел к пессимистическому выводу: лучше бы несчастным детям погибнуть во время бомбежки вместе с матерью, чем жить без нее.
Однако не все дети столь тяжело переносили разлуку и страдали «госпитализмом» в детских учреждениях. Такие случаи привлекали особое внимание исследователей: значит, можно и в детских учреждениях создать благоприятные условия для нормального развития детей. Постоянно звучал вопрос: что несет ребенку материнская любовь?
Рассказ о поисках оптимальных условий для нормального развития ребенка мы поведем одновременно с раскрытием позиций исследователей и воспитателей.
Традиционное отношение к младенцу
Веками и даже тысячелетиями складывалось отношение к младенцу как к будущему, но еще не настоящему человеку. Ребенок первого года жизни считался дозревающим вне организма матери существом, жизнь которого больше всего похожа на жизнь растения.
Интересно, что еще в начале XX века с этой точки зрения рассматривали развитие не только младенцев, но и всех дошкольников вообще. Отсюда мнение, что «детский сад» – место, где дети выращиваются, как прекрасные растения. А что нужно растению? Хорошие условия для роста. Вот младенцу прежде всего и обеспечивали питание, тепло, длительный сон, чистоту и опрятность. Ради соблюдения этих условий порой переходились границы разумного. Так, у разных народов выработались очень похожие приемы, призванные продлить сон ребенка: тугое пеленание, укачивание в колыбелях и даже опаивание маковым отваром, как это было принято в Швейцарии еще два столетия назад.
Традиционный подход к младенцу широко распространен и в настоящее время. Суть его в том, что развитие ребенка приравнивается к его росту. А психическое совершенствование как бы происходит само собой по мере созревания организма. Обеспечьте ребенку хороший уход, и он будет хорошо развиваться.
Однако при этом из поля зрения выпадает самое главное: понимание того, как малыш входит в мир людей и вещей, как совершается его психическое развитие, как он учится смотреть и видеть, думать и чувствовать, говорить, обращаться с предметами, любить близких взрослых. Подразумевается, что все сложнейшее многообразие психической жизни младенца становится результатом созревания и появляется в свое время без каких-либо специальных психологических условий и усилий со стороны взрослых.
Так обычно видят младенца медики. А в нашем обществе чаще всего именно они, а не психологи и педагоги регулярно консультируют родителей, следя за развитием малыша. В результате аналогичным образом привыкают смотреть на ребенка и родители. При этом что оказывается важным для развития? Прирост, привес, количество зубов, умение ребенка самостоятельно садиться и тому подобное. Спрашивают ли когда-нибудь врачи (педиатры или психоневрологи) у родителей, как малыш общается со взрослыми, что его радует, что ему нравится, что он уже понимает и умеет. Скорее всего вы ответите – нет, это врачей не интересует. При традиционном подходе к младенцу, по существу, игнорируется его внутренний мир, будущая человеческая личность, заслуживающая внимания и уважения.
Более углубленным в психологическом смысле вариантом такого взгляда на ребенка первого года жизни является понимание младенца как существа не просто растущего, но и реагирующего на окружающее посредством несложных рефлексов.
Даже такой выдающийся детский врач, как Б. Спок, в 1950-е годы ратовал за «спартанское» воспитание младенца. Он считал, что полезно оставлять малыша одного, не подходить к нему, лишний раз не брать на руки, не реагировать на крик. Все это предлагалось для того, чтобы не избаловать малыша, чтобы не сформировать у него «неудобных» для взрослых рефлексов. Однако Б. Спок очень скоро отказался от своих взглядов и начал всячески подчеркивать, что ребенка нужно не столько «выращивать», сколько воспитывать, тогда его психическое развитие будет полноценным.
Сама жизнь поставила эксперимент, который ответил на вопрос, что же является главным для развития младенца.
Хорошее питание и уход были положены в основу организации жизни сирот в первых детских учреждениях. Детей регулярно кормили, обеспечивали медицинской помощью, следили за их чистотой и опрятностью, старались создать им максимальный покой, оберегая от яркого света и громких звуков. Предполагалось, что тем самым для детского развития созданы наилучшие условия.
Описана практика такого рода содержания детей в одном из приютов Вены во время второй мировой войны. В течение 15—18 месяцев после рождения дети лежали в стеклянных боксах. Они не видели ничего, кроме потолка (ее бока закрывали занавески), до тех пор, пока не начинали самостоятельно вставать в кроватке. Движения детей были ограничены не только постелькой, но и углублением в матрасе. Кормили их из рожка, причем взрослые никогда во время кормления не брали малышей на руки. В результате такого содержания дети начали быстро отставать в психическом развитии от своих сверстников, воспитывающихся в семьях. Ко второму году жизни большинство из них находились на грани умственной отсталости.
Ученым стало ясно, что одного лишь физического ухода, хорошего питания и медицинского обслуживания недостаточно для нормального развития ребенка. Значит, живя в семье, дети получают нечто несоизмеримо большее, чем питание, сон и прочие атрибуты физиологического комфорта.
Первое, на что обратили внимание педагоги, врачи и психологи – полная неразвитость органов чувств у детей, страдающих «госпитализмом». Малыши не умели фиксировать взглядом лицо, глаза взрослого, игрушки, окружающие предметы. Они не прислушивались к звукам (в том числе и звукам человеческого голоса), никогда не улыбались, не умели радоваться, удивляться, сердиться, были очень пассивны, лежали в своих кроватках с тупым, неподвижным выражением лица. Они даже не поворачивались на бок и совершенно ничем не интересовались.
Стало очевидно, что психическое развитие не происходит само по себе по мере роста ребенка. Для того чтобы малыш научился видеть и с интересом воспринимать окружающий мир, радоваться близким людям, говорить и думать, нужны особые условия. Одного ухода недостаточно. Уже с первых месяцев жизни младенца перед взрослыми встает задача целенаправленного развития слуха, движений, эмоций, зрения маленького человека, воспитания его путем активного введения в мир человеческих предметов и отношений.
Младенец нуждается в информации
Почему в семье у младенца все органы чувств развиваются нормально, а в закрытых детских учреждениях нет? Изучение законов развития высшей нервной деятельности показало, что органы чувств включаются в работу только тогда, когда на них оказывают соответствующее воздействие. Иными словами, зрение развивается, если у ребенка есть возможность видеть различные предметы, слух – слышать разнообразные звуки и т. д. Младенец, конечно, не может самостоятельно обеспечить себе всевозможные воздействия, ему должен помочь в этом взрослый.
Любая мать, баюкая, успокаивая, купая малыша, беря его на руки, чтобы покормить, перепеленать, становится богатейшим источником информации практически для всех органов чувств: работают слух, зрение, ребенок ощущает тепло прикосновений, воспринимает изменения пространственного положения и т. д.
Сравните это с условиями воспитания детей в венском приюте (см. раздел «Традиционное отношение к младенцу»), где малышей искусственно изолировали от всех внешних воздействий, притом не столько из-за перегруженности персонала, сколько из-за ложных представлений о потребностях младенцев.