Душман. Зачистка

– Мы же с тобой тогда договаривались, что ты утром придёшь ко мне в милицию. Почему не пришел? Все играешь в казаки-разбойники, всё хочешь сам отыскать своего товарища?

– Неужели, продолжать надеяться, что вы найдете его. Насколько я знаю, вы даже не объявили его машину вперехват. Как же после всего этого, мне еще надеяться на вас?

Он промолчал. Павлу не хотелось спорить с Шатовым. Какая-то внутренняя усталость валила его с ног.

– Давайте, перенесем наш разговор на завтра. Я очень устал и сейчас хочу лишь одного, это вытянуть ноги и закрыть глаза.

Он на секунду задумался, а затем, улыбнувшись, произнес:

– Хорошо, Сорокин. Будем считать, что мы договорились. Не придешь добровольно, доставлю в наручниках. Понял?

Лавров, молча, кивнул и направился дальше по улице. Оставив на второй квартире свой пистолет, он направился к себе домой. Павел принял ванну и налив в фужер немного красного вина, сел в кресло и включил телевизор. Диктор телевидения вел репортаж с места убийства вора в законе «Малька»:

– Сегодня в десять часов утра, неизвестный преступник на мотоцикле на глазах сотен отдыхающих и горожан, расстрелял в машине одного из лидеров преступного мира. Из неофициальных милицейских источников стало известно, что покойный являлся одним из подозреваемых в покушение на вора в законе Эдика Тбилисского. Однако, покушение оказалось не удачным. Стрелявший в Эдика человек был задержан сотрудниками милиции и водворен в ИВС УВД города Пятигорска. Сейчас с ним плотно работают сотрудники местного городского Управления. Источник не исключает, что убийство «Малька» мог организовать Эдик Тбилисский. Сейчас эта версия отрабатывается сотрудниками милиции.

Дальше диктор сообщал о приметах стрелявшего человека. Эта информация вызвала у него определенную усмешку. По таким приметам, приведенным диктором телевидения, можно было задерживать половину мужского населения Кисловодска. Он поднялся с кресла и выключил телевизор. Выйдя во двор дома, Павел достал сигареты, и присев на лавочку закурил.

«Это хорошо, что все так удачно получилось. А, если бы «Малек» не открыл окно, то стрелять через бронированное стекло было бесполезно, – подумал он. – Риск большой, могла убить охрана «Малька», мог убить и «Зуб», но, что сделаешь? Это был приказ Москвы, приказ, который нельзя было не выполнить».

– Эй! Афганец! – Лавров поднял глаза и увидел около забора молоденького паренька лет шестнадцати. – Мне велели передать, чтобы ты сегодня был в ресторане. Понял?

Он, молча, кивнул и, загасив сигарету, вошел в дом. Взглянув на часы, Павел разделся и лег на диван. Он не заметил, как заснул. Ему в очередной раз снился все тот же странный и непонятный сон. Будто он шел по каким-то горам и увидел не то небольшой холм, не то курган. Везде бушует зелень, лишь только на этом кургане желтая сухая трава, будто выгоревшая на солнце. Он медленно поднялся на вершину этого кургана и останавливаюсь в изумлении. Вся вершина покрыта человеческими костями. Они лежали всюду, словно белые островки в этой желтой траве. Он делал несколько шагов и, споткнувшись о торчавшую из земли кость, упал на сухую землю. Он старался подняться с земли, но у него ничего не получалось. Синие кисти мертвеца, торчавшие из земли, крепко держали его на месте. Он снова делал несколько отчаянных попыток вырваться из этих цепких объятий, но из земли появились все новые синие кисти мертвецов, которые впивались своими синими пальцами в его тело. Он закричал от боли и, приложив все свои силы, вырывался из этих цепких объятий.

Лавров проснулся от крика, который вырвался из его горла. Во рту у него сухо, а голова просто раскалывается от охватившей ее боли. Наконец он пришел в себя и понял, что все, что произошло с ним, всего лишь сон и не более. Он встал с кровати и направился в туалет. Холодная вода окончательно вернула его к действительности. Умывшись, Павел начал одеваться. Через тридцать минут он уже был около ресторана.

***

– Афганец!

Он обернулся. Перед ним стоял «Крот».

– Пошли со мной!– в приказном тоне произнес он.

Лаврову ничего не оставалось, как последовать за ним. Свернув за угол ресторана, он остановился.

– Где, Зуб! – прошипел он и выхватил из-за пояса пистолет.

– Я не знаю. Почему ты меня спрашиваешь об этом? Он довез меня до рынка, я пошел домой пешком, а он куда-то поехал. А, что с ним случилось? Пропал?

Он схватил Лаврова за грудки и, уперев ствол пистолета ему в живот, прижал Павла к стене.

– Ты, сука не крути хвостом! Это ты убил его, я это знаю!

В какой-то момент ему показалось, что он готов всадить него полную обойму и от этого внезапно охватившего чувства, ему стало страшно. Страшно оттого, что он не может ничего сделать, чтобы предотвратить свое убийство.

– Слушай, «Крот»! Ты меня на «понт» не бери, – неожиданно произнес Лавров. – Ты сначала докажи все свои «предъявы».

– Что? Я тебе должен что-то предъявлять? Да, я тебя сейчас прямо здесь козла завалю! Понял!

– Слушай, «Крот»! Убери свой ствол! Ты же хорошо знаешь, что я нужен Эдику. Подумай, за меня тебе будет нужно отвечать перед ним, – тихо произнес он.

Однако, он словно не слышал его слов и по-прежнему давил стволом пистолета в его живот.

– «Крот»! – кто-то окликнул его из темноты. – Тебя Эдик зовет.

Он на какую-то долю секунды ослабил давление и повернулся на голос. Этого оказалось Павлу вполне достаточным, чтобы вывернуть ему кисть руки. Он тихо охнул. Пистолет выскользнул из его руки и упал на землю. Через секунду, их места у стены поменялись. Теперь уже Лавров упирался ему стволом пистолета в открытый и окровавленный рот. Он видел, как из уголков порванного им рта «Крота», тонкими струйками текла кровь.

– Ну, что? Что ты мне теперь предъявишь? Сейчас, нажму на спуск, и твоя голова разлетится на сотни мелких частей. Ты, этого хочешь?

Он, что-то промычал Павлу в ответ и покачал головой. В этот момент он понял лишь одно, что нажил себе еще одного кровника. Теперь если он его не убьет, то он обязательно убьет его в первый же подходящий для этого момент. Но, убивать сейчас не входило в планы Лаврова. Он вытащил из его окровавленного рта ствол пистолета и посмотрел на него. Лицо «Крота», было белым от страха и практически не выделялось на фоне белой стены.

– Живи, «Крот»! Я пошутил, – тихо произнес Павел и, открыв дверь запасного входа, вошел в уже знакомую ему комнату.

Яркий свет электрических ламп ослепил Лаврова. Он прикрыл свои глаза рукой. Сильный удар по голове сзади свалил его на пол. Последнее, что он запомнил, это было улыбающееся лицо Эдика. Очнулся Павел оттого, что кто лил ему воду на лицо. Он открыл глаза и не сразу сообразил, где он находится. Лавров лежал на бетонном полу, какого-то строящегося здания. Правая рука была крепко прикована наручниками к батарее. Перед ним стояли двое мне незнакомых людей и светили Павлу в лицо фонарем.

– Вот видишь, он и очухался, – произнес один из них. – А, ты говорил, что он склеил ласты.

– Это не я тебе говорил «Рашпиль», а «Крот».

– Какое это имеет значение? Ты, он. Главное, что он живой.

«Рашпиль» подошел к Лаврову и сильно ударил его ногой в бок. Боль просто прострелила все его тело. Он невольно ойкнул и застонал от боли.

– Чего стонешь, козел? Хочешь выйти отсюда живым, расскажи нам, как ты завалил «Зуба» и «Хряща»? Эдика интересует, кто ты и зачем приехал к нам в город?

– Зачем? Это он знает. Кто я, он тоже знает. А, в отношении «Зуба» и «Хряща», я ничего не знаю. Я их не убивал. Зачем они мне эти шестерки?

Новый удар. Перед глазами стало темно. Сколько он пролежал без сознания, Павел не знал. Ведро холодной воды и снова все эти же вопросы. Сколько сейчас времени и сколько он находится в этом подвале, он не знал. Время для него перестало существовать.

–Слышишь, выведи меня в туалет, – обратился Лавров к одному из своих мучителей.

– Вали прямо здесь, в штаны, – ответил тот и громко засмеялся.

– Хорошо. Если вам это нравится, то прямо сейчас наложу в штаны.

– «Рашпиль»! Он в туалет просится. Что делать?

– Выведи его. Только смотри, чтобы не сорвался.

Охранник нагнулся надо Павлом и стал отстегивать наручник от батареи. Когда замок слабо щелкнул, и рука почувствовала свободу, он схватил его за волосы и крепко прижал его голову к себе. Рука автоматически нащупала его горла и сжала его так сильно, что тот даже не попытался вырваться из его объятий. Его тело несколько раз дернулось и застыло. Перевернув его на спину, Лавров стал лихорадочно шарить по его карманам. Наконец он нащупал то, что искал. Он достал из его кармана пистолет и передернул затвор.

– «Ханурик»! Ты, что там застыл? Может, ты ему там зад вытираешь, – крикнул в темноту «Рашпиль».

Павел что-то пробубнил ему в ответ. Встав с пола, он, шатаясь от голода и побоев, направился вверх по лестнице. Остановившись напротив двери, Лавров глубоко вздохнул и толчком ноги открыл дверь. «Рашпиль» сидел за столом. Перед ним стояла бутылка водки, два пустых стакана и, лежавшая на газете, закуска. Глаза его округлились от удивленья. Рука «Рашпиля» машинально потянулась к нагану, лежавшему на столе. Он нажал на курок первым. Пули намертво пригвоздили бандита к спинке стула. По комнате поплыл привычный для него запах пороха. Лавров толкнул дверь и оказался во дворе строящегося дома. Недалеко от дома стояла автомашина. Он рукояткой пистолета выбил боковое стекло автомашины и открыл водительскую дверцу. Сев в машину, он вырвал пучок проводов и, соединив два из них, завел машину. Через минуту, Павел уже мчался в Пятигорск.

***

Оказавшись дома, Лавров быстро переоделся в чистую одежду. Остановив проходящую мимо него машину, он назвал водителю адрес второй своей квартиры. Пройдя в дом, Павел достал из тайника пистолет и пачку патрон. Набив два магазина патронами, он положил их перед собой на стол.

«Лавров! Похоже, ты решился на этот шаг? – спросил он себя. – Если это так, тогда вперед».

Он с силой загнал обойму с патронами в пистолет, передернул затвор и поставил его на предохранитель. Теперь Лавров был готов к любим неожиданностям. Закрыв дверь дома, он сел в ожидавшую его машину. Мимо автомобиля, сверкая проблесковыми маячками, проехали милицейские «Жигули». Пропустив ее, водитель облегченно вздохнул. Проезжая мимо рынка Павел невольно посмотрел на открытые двери автосервиса. Там облокотившись на капот машины, стоял «Пахтакор» и о чем-то разговаривал с незнакомым мужчиной.

«Выходит, они специально прятали его от меня, рассчитывая по всей вероятности, что меня убьют в Кисловодске. Но, они ошиблись, там я выжил. Тогда они решили разделаться со мной здесь, но и эта их акция провалилась, – подумал он. – Интересно, знает ли «Пахтакор», что я сумел освободиться и сейчас проезжаю мимо него? Наверное, пока не знает и это самое главное. Сейчас, он не ожидает от меня каких-то реальных действий и ведет себя спокойно. Необходимо воспользоваться этим моментом».

Водитель по его просьбе притормозил свою машину недалеко от автосервиса. Не обращая внимания, на идущий ему наперерез народ, Павел устремился в сторону автомастерской. Когда он вошел внутрь, увидел, как «Пахтакор» усаживается в свою автомашину. Через мгновение машина, управляемая им тронулась и поехала по улице. Увидев ехавшую по улице машину, Лавров чуть ли не бросился ей под колеса.

– Слышишь, друг, выручай! Нужно, догнать вон ту машину. Плачу любые деньги! – выпалил он, открывая дверь автомашины.

Водитель бросил на Павла оценивающий взгляд и коротко махнул рукой. Преследование длилось недолго. «Опель» «Пахтакора» остановился около небольшого кафе. Лавров расплатился с водителем и, выбрав удобную позицию, начал наблюдать за входом в кафе. Время шло, но «Пахтакор» не выходил из кафе. Какое-то внутреннее предчувствие заставило его подойти ближе к кафе и заглянуть в его окно. «Пахтакора» в кафе не было.

«Как он мог уйти из него не заметно от меня? – спрашивал он сам себя. – Ведь я не спускал с выхода своих глаз. Неужели он почувствовал наблюдение и ушел из кафе через запасной выход».

Лавров снова вернулся назад и решил еще постоять немного. В том, что он его не увидел в зале кафе, это еще ни о чем не говорило. Он мог находиться в этот момент и в туалете, в кабинете директора и в других трудно просматриваемых местах. Закурив сигарету, Павел сел на лавочку. Мимо него стайкой промчались мальчишки, нарушив тишину улицы своими звонкими голосами. Он невольно вспомнил свое детство, когда вот также безмятежно бегал босиком по теплым лужам. Его воспоминания были прерваны громкими голосами, доносящимся со стороны кафе. Он повернул голову в сторону заведения и увидел «Пахтакора», который громко ругался с каким-то незнакомым ему мужчиной. Мужчина был среднего возраста, с большим животом и лысой головой и чем-то напоминал Лаврову какого-то артиста. Он был настойчив и, похоже, не собирался отступать под напором «блатной фени» «Пахтакора» и держался вполне достойно в этой стычке.

– Ты меня не пугай, «Пахтакор». Ты не «вор» и не нужно здесь качать свои права. Если я в чем-то виноват, то готов держать ответ перед обществом, но не перед тобой.

– Запомни, «Арбуз». Я тебя предупредил о возможных последствиях. Если я выкачу против тебя предъяву, ты от нее не отвертишься. Никому не нужна крыса, которая ворует у своих же ребят.

– Ты фильтруй свой базар, если хочешь таскать ноги. А, то вон мои мальчики уже готовы загнать тебе перо под ребра.

«Пахтакор» повернул голову и посмотрел в сторону стоявшей группы молодых людей. Махнув рукой, он направился к своей автомашине, которая стояла в переулке. Он открыл дверь водителя и собрался сесть в машину, когда Павел уперся стволом пистолета ему в бок.

– Тихо, «Пахтакор»! Ты меня знаешь, я шутить с тобой не собираюсь. Давай, садись, в машину, нужно поговорить.

Он беспрекословно выполнил приказ. Лавров сел у него за спиной, по-прежнему держа пистолет на уровне его спины.

– Чего стоим? Поехали!

– Куда?

– Туда, где нет света. Лучше будет, если это место окажется за городом, ну, к примеру, на твоей стройке.

Машина тронулась, и вскоре Пятигорск остался где-то позади нас.

***

– Тормози! – приказал Лавров «Пахтакору».

Машина съехала с дороги и остановилась.

– Выходи из машины!

Павел скорей почувствовал, чем увидел в этой окружавшей их темноте, лицо «Пахтакора».

– Ты убьешь меня, Афганец?

– Ты же убивал людей, не спрашивая их, хотят они жить или нет? Почему ты сейчас спрашиваешь меня об этом? Страшно? А, разве тем несчастным, которых вы убивали, а затем заливали бетоном в фундамент дома, было не страшно?

– Это не я. Сам, я никого не убивал. Все делалось по приказу Эдика. Ему нужны были дорогие иномарки, которые он перегонял в Грузию. Вот и товарища твоего, тоже убили по его приказу. Ему очень понравился его «Мерседес».