Суд
– Это многое усложняет, Харп, – сдержанно сказал асессор.
– Кое-что усложняет, кое-что упрощает. Прочтите вот это.
В руках у асессора оказалась копия справки с грифом «Строго конфиденциально. Не может служить основанием для судебного преследования». Это была краткая история дела Фочичей, из которой следовало, что отец нынешнего главы объединения был деятельнейшим выходцем из преступного мира. Легальная часть дела была начата им с захвата системы туристских пансионатов, произведенного на манер набега Золотой Орды. Сын продолжает традицию, умело сочетая легальные и нелегальные делишки.
– Что означает этот гриф? – спросил асессор, хотя и знал это.
– Он означает, что некому подтверждать это на суде. Бумага далеко не полна, но не сомневайтесь: каждое слово в ней стоило крови. Вы ее читали, и теперь будьте осторожны в гостиницах и ресторанах. Многие из них – вотчина Фочичей, у них длинные руки и долгая память. Вот куда мы с вами лезем.
– Так под чьим же прикрытием лезете вы?
– Пока об этом умолчим. Я же не спрашиваю, кто стоит за вами, а мы равные партнеры, – оскалился О'Ши. – Есть кое-кто, кому очень хотелось бы разобраться с этой семейкой. Скажу одно: эти бумаги не из частных коллекций.
Время шло. Из месяца, отпущенного асессору, прошла уже добрая треть. В ответ на запрос консула министерство иностранных дел весьма далекой страны еще до появления в печати статьи Раффина ответило, что «вышепоименованное лицо», то есть «студент», пока не предъявило паспорт ни в одном из пограничных пунктов и, следовательно, в страну не прибыло. На повторный запрос после выхода статьи был дан ответ, что ведется расследование. И все.
Асессор решил ускорить события. Какой-то здешний обличитель высказался по поводу происшествия на острове и некомпетентности министерства иностранных дел. Все это вместе со статьей Раффина «Полет в… каталажку» решила опубликовать провинциальная «Воскресная южная звезда», и две пачки «Звезды», предназначенные совсем для другого города, «по ошибке» доставили в Томбу подписчикам еженедельного приложения газеты «Пост». Томба молчала пять дней, а на шестой, в пятницу после полудня, О'Ши вызвал асессора все в ту же закусочную.
– Через редакцию «Южной звезды» звонили Раффину, – сказал он. – «Простите, имею честь разговаривать с автором статьи «Полет в… каталажку»? – «Да». – Вас интересует продолжение этой статьи?» – «Безусловно». – «Тогда желательно, чтобы вы срочно прибыли сюда». – «Куда сюда»?» – «Пансионат «Элизиум». Вы поняли? «Элизиум»!» – «Понял». – «Очень срочно. Очень!» – «Кто вы? Как вас найти?» – «Я сам об этом позабочусь». Отбой. Пансионат «Элизиум» я еле нашарил на допотопной карте-схеме. Это чертова глушь. Есть у нас такой городишко Томба. Так это милях в шести оттуда.
«Так, значит, все-таки Томба!» – подумал асессор.
– Кому принадлежит пансионат? – спросил он.
– Кому, кому! Объединение «Очаг», – значит, Фочичам.
– Ловушка для Раффина?
– Забудьте о Раффине! Он из любой ловушки уходит, как дым. Опознан голос звонившего. Это голос спившегося мелкого жулика Уилларда Бро, который исчез из поля зрения полиции лет пять тому назад. Еще тогда у него была определена последняя ступень деградации личности. Невероятно, чтобы он смог из этого выкарабкаться. Будь он здоров как бык, он бы до такого не додумался. Не его сфера. Только последний дурак решился бы доверить ему такое поручение. А главное, это не его словарь. Так мог бы говорить по-нашему культурный иностранец, а Бро изъяснялся на кабацком жаргоне. Что-то тут не сходится.
– Сколько времени понадобилось, чтобы все это выяснить?
– Что за вопрос! Часа три, – пожал плечами О'Ши.
– Могучие у вас покровители! – сказал асессор. – Где тут мне с моей кустарной кухней! С уважением выслушаю ваши предложения. Кому много ведомо, тому и ходы предлагать.
– Предложение есть, Чайлд. Надо немедленно ехать в Томбу.
– Немедленно? А кто мне, иностранцу, даст на это разрешение?
– Вы получите разрешение, как только согласитесь ехать.
– Вот даже как!
– Да. Кое-кто считает, что стоит рискнуть. А вы – неожиданная фигура с большой ударной мощью. В любом случае ваше положение гарантирует нелицеприятность; а это очень важно.
«Что-то у них не в порядке, раз ищут людей со стороны!» – подумал асессор, а вслух сказал:
– Как вы понимаете, я должен проконсультироваться.
– И когда вы сможете дать ответ? – настаивал О'Ши.
– Завтра у нас суббота. Скажем, к девяти утра.
– Долгая песня, Чайлд. А как вы сами считаете: велик ли шанс, что мы с вами вместе отправимся в «Элизиум»? Если велик, можно было бы начать подготовку. Ведь мы поедем не одни.
– Я пустил бы в ход машину, Харп.
– На чье имя оформлять разрешение?
– Это мы решим завтра утром.
О'Ши покачал головой и усмехнулся.
– Интересный вы человек, асессор, – сказал он, многозначительно нажав на слово «асессор». – Одно удовольствие с вами разговаривать.
– Долго ли разбирались с моей персоной? – спросил асессор, не промедлив ни секунды.
– Точно не знаю. Дня три, по-моему.
Ага! Значит, за О'Ши стоит какое-то внутреннее ведомство, нуждающееся во внешней поддержке и не имеющее контактов с иностранными делами. Всего-то было хлопот снять трубку и позвонить куда следует, но они копались сами. Что ж, будем знать. Неясно одно: не вывели ли его, асессора, на ложный след? Похоже, что О'Ши не лжет, не по статусу ему лгать, но ведь и его могли пустить в слепой закоулок, если дело того стоит. Не поцеремонились бы.
Ну, что ж! Иных вариантов нет, и, стало быть, едем. Понадеемся, что консульство выручит, в случае чего. Не очень-то оно для этого годится: вон «студента» ищет, да сыскать не может. Однако выбирать не приходится. Как всегда, все надо делать самому. Рабочая обстановка, короче говоря.
2
План был продуман до мельчайших деталей. В субботу час пик в туристских пансионатах приходится примерно на семь вечера. В это время асессор и шериф-инженер Хадбалла должны были явиться в «Элизиум» и снять номер на сутки. О'Ши, украсив грудь жетоном «Ар Раффин. Независимая пресс-служба», должен был прибыть позже, часов в десять, когда угомонятся детишки, а следом потянутся ко сну и намаявшиеся за день взрослые. Если в пансионате есть система подслушивания, Хадбалла тем временем успеет вывести ее из строя ультразвуковой хлопушкой, асессор проследит, не вызвало ли это тревоги, а «ремонтная бригада», оседлав дорогу в Томбу, возьмет под контроль связь пансионата с городом и развернет ретранслятор, через который асессор и Хадбалла смогут поддерживать контакт с О'Ши. Если все пройдет благополучно, то по сигналу «ремонтники» перекроют шоссе, асессор присоединится к О'Ши, они будут ждать дальнейших событий, а о том, чтобы им не помешали, позаботятся Хадбалла и «шеф ремонтников» – здоровенный рыжебородый весельчак, которого асессору представили как инспектора Хагню.
Но автостоянка «Элизиума» была пуста. На калитке висело написанное от руки объявление: «Сожалеем, но по техническим причинам пансионат гостей не принимает». За безлюдным прозрачным палисадничком на крыльце дома сидел седой смуглолицый человек в сером свитере и лиловых штанах, сидел, уставясь перед собой застывшим взглядом и высоко задрав колени.
Хадбалла, не снимая рук с баранки, глянул на сидящего.
– Это Бро, – сказал он. – Что делаем? Уезжаем и пересматриваем план?
– Моя заповедь: перед фортуной не суетись, – ответил асессор. – Я выхожу и беру его на разговор. Вызывайте О'Ши и присоединяйтесь.
И найдись тут мигом Хадбалла, все равно не успел бы возразить. Асессор уже перешагнул через окурки и банановую шелуху, во злобе накиданные обманувшимися искателями ночлега, отворил незапертую калитку и, обойдя клумбу, подошел к сидящему.
– Добрый вечер, – сказал он. – Разрешите побеспокоить?
– Вы же видите: закрыто, – вяло ответил сидящий.
– Вижу. Но я по поводу статьи Раффина.
Сидящий вздрогнул, неловко встал. Он был очень высок и тощ. Казалось, под серым свитером одни кости, да и те не в полном наборе.
– Вы Раффин? – спросил он.
– Нет, я не Раффин. Раффин приедет с минуты на минуту. Но ваш звонок Раффину интересует больше меня, чем его. Что вы можете сказать о Дроне Луще? – назвал наконец асессор имя «студента». – Предупреждаю вас: я иностранец. Я из… – и он назвал город, откуда прибыл. – По служебным обязанностям я занимаюсь делом Дрона Лущи и его отца, доктора Осипа Лущи.
Тощий пошатнулся, всплеснув руками.
– Господи! – всхлипнул он и вдруг перешел на родной язык асессора. – Наши! Милые! Я Осип Луща! Я! Я не самозванец, не сумасшедший, вам будут говорить, что я Бро, Уиллард Бро, но вы не верьте, не верьте! Дрошку надо выручать! Дрошку спасайте! Быстрее, как можно быстрее! Джамиля там уже сутки одна, а их двое…
Асессор очень хорошо знал Осипа Лущу по фотографиям. Крепенький, скуластый, курносый, гололобый, рост метр семьдесят – он был вовсе не похож на эту дергающуюся жердь с явно рушащимся обменом веществ. И родной язык асессора звучал в произношении тощего вовсе не как речь соотечественника.
– Имейте в виду, – сказал асессор, тоже перейдя на родной язык, – мне очень хорошо известно, как выглядит доктор Осип Луща. И довольно неплохо – как выглядит Уиллард Бро.
– Это все выяснится, выяснится, – торопливо ответил тощий. – Потом! Не до меня! Бежим к Дрошке!
– Он в опасности?
– В смертельной! Скорее! Я же говорил: приезжайте срочно, очень срочно!
– Спокойно, – сказал асессор. – Спокойно. Разберемся. Не надо кричать.
Он оглянулся. Через палисадник шел О'Ши, следом волок свой электронный чемодан Хадбалла. Черт, а где же «ремонтники»? Надо было вызвать сюда всю команду! Как же это он, асессор, не сообразил! А у них у самих где головы?..
– Шериф, – сказал асессор. – Этот человек заявляет, что он гражданин моей страны, и просит о защите. Он заявляет, что другой гражданин моей страны находится здесь и ему также угрожает опасность. Вы подтверждаете это? – обратился он к тощему.
– Да! – выкрикнул тот.
– Харп, будьте свидетелем. Шериф, я обращаюсь к вам как к представителю властей. Я требую обеспечить условия, в которых это заявление может быть непредвзято рассмотрено.
Хадбалла поставил чемодан на дорожку.
– Имею все основания утверждать, – звенящим голосом произнес он, – что перед вами находится гражданин моей страны Уиллард Бро, лицо без определенных занятий. Он неоднократно привлекался к суду за мелкие кражи, вымогательство, обман и бродяжничество, о чем вы были заранее предупреждены. Я отношусь к его словам безо всякого доверия. Это мое официальное заявление. Продолжаете ли вы…
Внезапный визгливый грохот словно прихлопнул слова Хадбаллы, мелькнула тень, из-за дома на бреющем полете вынесся вертолет, развернулся над палисадником, повис, по земле как гигантским бичом хлестнуло, прыснул гравий, чемодан Хадбаллы подскочил, разваливаясь на лету, отчаянно ахнули разлетающиеся оконные стекла в доме!
– За мной! – крикнул тощий, всем телом ударившись в дверь, распахнул ее и исчез внутри.
«Не защита! Картонная коробка!» – на бегу оценил асессор ненадежность укрытия, слыша, как ухают под пулями крыша, потолки и стены, и больше веря, чем зная, что топот за спиной – это О'Ши и Хадбалла.
Коридор, кухня, склад – гараж! Пустой! Крыша – пластик! Тощий распластался на стене, рука на кнопке, плита посредине пола всплыла, задралась. Лаз! Режущий вой нахлобучило на крышу, по закрытым воротам гаража снаружи мощно ударило. Раз! Другой! Адов пулеметик на этой вертушке, почище любого топора!
Тощий метнулся в лаз, асессор толкнул следом О'Ши, Хадбаллу чуть не сбросил вниз, чуть не сел ему на шею, ныряя следом по железной лесенке! За стенкой заурчал, зачавкал редуктор, плита над головой качнулась, ухнула вниз, лаз захлопнулся. Тускло освещенный низкий пустой зал. Тощий, зажав в резиновых перчатках лом, нетопырем прянул к стене, крякнула пластмассовая коробка, шипнуло зеленое пламя, редуктор рявкнул за стеной и умер. В угол! Перила! Черный квадратный колодец!
– За мной! За мной!
По железным скобам они спустились метров на двадцать и через темный коридорчик выбежали в большой наклонный туннель. Здесь царила гулкая тишина, светили редкие лампы, заделанные в стену через каждые пятьдесят метров. Асессор бежал, считал светильники: «Два, четыре, шесть», загибая палец за пальцем, чтобы не сбиться и знать, сколько пройдено – сто метров, двести, триста, – и силился понять, что же произошло.
Предположим, у Фочичей в «дорожном управлении» и впрямь есть кто-то, кто сумел в последнюю минуту предупредить своих, и это именно они нанесли ответный удар, не стесняясь в средствах. Почему не стесняясь? От спешки? От всесилия? Оттого что мы на ощупь ткнули во что-то очень важное и тщательно оберегаемое?..
– Бро, стойте! – звонким ломающим голосом внезапно крикнул Хадбалла. – Объясните, куда вы нас ведете! Слышите?
Остановишься тут, когда туннель их, разбежавшихся, ссыпает под уклон, как шарики! «Ремонтники» с воздуха были у этих как на ладони. Живы ли они? Успели ли они сообщить о нападении? Реальней считать, что не успели.
– Этот человек способен заманить нас в ловушку! – крикнул Хадбалла. – Осторожней! Держитесь у стен, будьте готовы лечь! Бро, стойте! Иначе я стреляю! Именем зако…
И тут в туннеле грянул гром, все прочие звуки смяло, заходили слепящие вспышки багрового света, пол побежал из-под ног! В растянутом падении, не успевая за собственными проваливающимися ногами, асессор покатился под уклон, вытянув вперед руки. Налетел на уступ – боль ожгла колено! – упал. Пластаясь на уступе, подобрался, встал на четвереньки, оглянулся и, обмирая от животного страха, увидел, как позади плавно задирается дыбом двадцатиметровая секция туннеля!
«Тифон»! Наверняка, это «Тифон», что ж еще? Мозгу ракетной системы полагалась сверхзащита, этим аукнулось, и вот в адмиральских мозгах откликнулось сооружением исполинской поворотной пробки-затвора», – наконец понял асессор. Но для этого потребовалось неимоверное усилие ума, затопленного громом титанического механизма, ожившего в лежалой бетонной толще. Обессилев, асессор сел на пол, опираясь на ватные руки, увидел выше и левей два знакомо мигнувших огонька – револьверные выстрелы! – и, не слыша сам себя, заорал:
– Шериф! Кончайте палить! Своих побьете!..
Как и почему получилось, что они оказались все вместе и побежали дальше, асессор не сумел бы объяснить, но они побежали. И туннель наконец плавно повернул, впереди открылся сияющий светом зал, едко пахнуло пластмассовой гарью, и замаячила фигура тощего с ломом в руках. Здесь гром затворного механизма был не всеподавляющ, но чувство было такое, что плывешь, не задыхаясь, в плотной густоте, не в силах подумать о чем-либо, кроме того, что плывешь.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Вы ознакомились с фрагментом книги.