Волшебная палитра любви

1

Мередит озадаченно взглянула на себя в большое зеркало.

Вздохнула, подумала, повернулась так и эдак.

Посмотрела снова.

Вышколенные продавцы дорогого сиднейского бутика уважительно смотрели на нее.

Мередит снова вздохнула, скорее для порядка.

Сокрушаться ей было решительно не о чем.

Огромное зеркало в примерочной отражало Мередит в полный рост. Зеркало не было ни врагом, ни союзником. Оно бесстрастно констатировало то, что Мередит прекрасно знала с пятнадцати лет – она божественна.

Модельный рост сочетался в ней с точеными линиями и соблазнительными формами. Грива черных волос, небрежно отбрасываемая за спину, была шелковистой и закручивалась блестящими кольцами. Светло-зеленые глаза игриво и вместе с тем равнодушно смотрели из-под длинных ресниц.

Деловой костюм в стиле минимализма за пятьсот австралийских долларов смотрелся на ней как нельзя лучше. Эту картину ничем нельзя было испортить – разве что подчеркнуть.

Например, лиловым газовым шарфиком или шелковым платком цвета молодой зелени, который удивительно подходил к глазам Мередит, ну и черными лаковыми ботильонами с небольшим добавлением стразов.

Что продавцы и поспешили предложить Мередит, ведомые профессиональным чутьем и жаждой продажи.

Мередит не спеша завязала шнурки на ботильонах и, выпрямившись, набросила на плечи зеленый шелк, завязав его кокетливым узлом.

Картина была полной. Ни дать ни взять – молодой перспективный директор, или даже подающий надежды член совета директоров, или, что тоже неплохо, высокооплачиваемый референт преуспевающей корпорации.

Образ бизнес-леди был настолько убедителен, что Мередит даже пришла в голову мысль дополнить ансамбль небольшим кейсом из кожи крокодила, в который конечно же идеально умещаются ноутбук, небольшой, но стильный органайзер и дорогая перьевая ручка…

Вот только Мередит Бенкрофт не была ни руководителем компании, ни высокооплачиваемым референтом, ни просто успешной деловой женщиной, самостоятельно строящей свою карьеру и распоряжающейся жизнью по своему усмотрению.

Поэтому сейчас она лениво крутилась перед зеркалом и так же лениво размышляла – на что ей сдался этот престижный и стильный, продуманный до последнего шва и респектабельный деловой костюм.

Он никогда ей не пригодится. Разве что пустить кому-нибудь пыль в глаза или произвести впечатление…

И примерить этот костюм Мередит взялась исключительно от скуки. И оттого, что надоели нескончаемые топы с блестками, корсажи с перьями, вечерние платья и оригинального кроя брюки. Ей хотелось увидеть в зеркале хоть что-то, отличающееся от ее привычного отражения.

Да и гардероб в ее просторной квартире давно уже битком был забит топами, брюками и прочим дорогим барахлом, которое когда-то радовало глаз, а потом просто стало утомлять.

– Вы надумали? – осведомился продавец-консультант, прервав неспешное течение мыслей Мередит.

Мередит покосилась на него. В общем-то и не собиралась она приобретать этот костюм. На что он ей? Куда, для чего?

Ведущей праздный образ жизни молодой женщине двадцати четырех лет отроду…

– Да, надумала, – неожиданно для себя сказала она. – Я возьму.

– Только костюм? – тут же уточнил консультант.

– И шарфик тоже, и ботинки.

– Если вы позволите… Под этот костюм будет очень хорошо топ. Вот этот, слоновой кости. Идеально гармонирует и…

– Давайте и его тоже. Все, больше ничего не надо.

Мередит протянула кассиру кредитку…

Выйдя на залитую январским солнцем улицу, Мередит достала из сумочки ключи от машины. Отключила сигнализацию. Открыла дверцу бледно-голубого автомобиля «форд-пума», забросила пакеты с покупками на заднее сиденье и завела мотор.

Был уик-энд, времени для ничегонеделания было предостаточно, и Мередит решила навестить свою давнюю подругу Элинор Грин.

Элинор жила в одном из старинных домов викторианского стиля, надежных и основательных. Ее дом был небольшим, зато Элинор обустраивала его практически с нуля – в полном соответствии со своим независимым и зачастую неожиданным вкусом.

Мередит заявилась к ней без звонка. Подруга открыла ей дверь. Она была при полном параде.

– Добрый день, – весело поздоровалась Мередит.

– Могла бы и позвонить, – с едва заметной ноткой недовольства отозвалась Элинор, впрочем компенсируя ее широким пригласительным жестом.

– А, ты, наверное, куда-то собралась, – сообразила Мередит. – Извини, не думала… В такое время тебя и из постели чаще всего не вытащить…

– Да нет, наоборот, я только что со встречи. Заявись ты чуть раньше – и не застала бы меня, мы с тобой бы разминулись. Но, как видишь, все сложилось удачно для нас обеих, – подмигнула Элинор. – А это что у тебя? Уже успела ограбить какой-то бутик? Да, ты времени даром не теряешь.

– Это Max Mara, – не без гордости отозвалась Мередит. Впрочем, тут же в ее голосе гордость сменилась нотками пресыщенности.

– Опять топ с люрексом или вечернее болеро? – поинтересовалась Элинор. – Проходи на кухню, выпьем какао. Я всю эту чертову деловую встречу мечтала о чашке горячего шоколада или какао. У меня и миндальные пирожные есть.

– Ошибаешься, – довольно сказала Мередит, радуясь, что хоть чем-то сможет удивить подругу. – Это деловой костюм. Он, правда, чуть-чуть фривольный, но ровно настолько, чтобы, подчеркивая женственность, оставаться при этом деловым костюмом.

Элинор расхохоталась.

– Деловой костюм? Тебе?! Зачем?

– Пригодится когда-нибудь, – самонадеянно заявила Мередит.

– Мередит, дорогая, ружье, висящее на стенке в первом акте пьесы, в конце действия обязательно должно выстрелить. Твоему костюму, извини, стрелять абсолютно негде. Ты дня в своей жизни по-настоящему не работала. Ах да, после колледжа пару месяцев ты продержалась в регистратуре салона красоты… Я удивлена и этой паре месяцев.

– Ты думаешь, я бездарь? – вспыхнула Мередит… – Да и работала я не только пару месяцев. Точнее, не только там.

– Ну извини. Других твоих работ я не очень-то помню. Возможно, потому, что именно эта работа не так тебя напрягала, как остальные…

Элинор, мнением которой Мередит в общем-то дорожила, была энергичной и деятельной особой. Но притом, что она более чем успешно состоялась в бизнесе, она еще и мужчин привлекала, как привлекает разлитый на весеннем солнце мед ос и шмелей. Примерно так же, как от назойливо жужжащих насекомых, Элинор отмахивалась от многочисленных поклонников.

Она и ростом была повыше, чем Мередит, и не отличалась таким изяществом сложения – была поплотнее, с грудью впечатляющего размера, несколько резковата и размашиста как в движениях, так и в поведении. Но мужчин это ничуть не отталкивало. Возможно, тому способствовали еще и белоснежная кожа Элинор, лукавые, чуть раскосые зеленоватые глаза и медного оттенка озорные кудри. Получалось интригующее для кавалеров сочетание. Они слетались на ее уверенность и взгляд, а те, кого сразу не отпугнул характер Мередит и кто проявлял настойчивость, иногда удостаивались ее благосклонного внимания.

Но, сколько Мередит помнила подругу, та никогда не сосредотачивалась на ком-то из своих мужчин дольше нескольких недель. Принимала подарки, приглашения на ужины, на прогулки в заливе, наслаждалась вниманием… и давала отставку, после чего вновь переключалась на деловые встречи и переговоры. До появления следующего партнера.

– Как ты можешь их так часто менять? – интересовалась Мередит время от времени, по-доброму посмеиваясь.

– А что мне? – беззаботно отвечала Элинор. – Кому от этого хуже? Мне приятно, им, надеюсь, тоже. Надоело – все, свободен…

– Неужели ты не привязываешься?

– Скажешь тоже. Именно чтобы до привязанности дело не доходило, я и посылаю их недельки через три, четыре… Иначе распустятся, мало того что обленятся, так еще и права начнут качать, предъявлять какие-то особые, надуманные претензии.

– Какие же претензии могут быть в отношениях двух свободных и самостоятельных людей?

– Вот то-то и оно, что поводок они пытаются потихонечку подбирать… пытаться сделать покороче, воображая, что он есть, поводок этот, – смеялась Элинор. – Руки коротки, на поводке меня держать. А претензий, знаешь ли, достаточно появляется. Кто еще дарил тебе такое белье да почему это ты вдруг не можешь идти в оперу? Спасибо, было дело, я эти претензии начала было принимать близко к сердцу, да вовремя опомнилась.

– А как же семья?

– А что – семья? Я с этим не спешу. Встретится кандидат подходящий, достойный во всех отношениях – вот тогда можно будет свои взгляды на свободу и пересмотреть. Когда-нибудь, конечно, и семья и дети… Но, думаю, нескоро, ой нескоро. Пока что меня устраивает все как есть.

И вот мнение-то самостоятельной и независимой подруги, добившейся успехов в карьере и менявшей мужчин как перчатки, для Мередит было важным. Неужели Элинор считает, что она ни на что не годится?

– Да нет, конечно, – утешила подругу Элинор. – Не бездарь, нет. У каждого есть какой-то свой талант. Да и в колледже ты училась ровно, без особых провалов.

Мередит усмехнулась. «Ровно, без провалов»! хороший отзыв о ее способностях, нечего сказать.

– Но каждый человек создан для чего-то своего, – продолжала Элинор. – У меня хорошо получается делать деньги, заниматься бизнесом. На определенном уровне, естественно. До мультимиллионеров и нефтяных магнатов мне, согласись, далеко.

Мередит была уверена, что у подруги все еще впереди.

– А у тебя талант сделать так, чтобы мужчина захотел обеспечить тебе комфортное существование, – заключила Элинор. – Согласись, моя дорогая, это ведь не самое плохое умение?

Мередит пожала плечами. Не сказать, чтобы они впервые вели разговор в подобном ключе. Время от времени так или иначе, с различными вариациями у них обсуждалась эта тема.

– Неужели тебе хочется вскакивать по звонку будильника, умываться и бежать в скучный – скучный для тебя конечно же – офис? – поинтересовалась Элинор. – Готовить отчеты, печатать письма, сортировать по тяжелым папкам документы? Причем все это, учти, не за такие большие деньги. Или скоропостижно выйти замуж и утирать носы детишкам – это твоя мечта? Нет, дорогая моя, я считаю, ты неплохо устроилась и правильно сделала.

Около двух лет тому назад Мередит впервые услышала о Рональде именно от Элинор.

Правда, никаких особых подробностей подруга Мередит не рассказывала, в детали предпочитала не вдаваться. Просто сообщила о том, что у нее появился какой-то богатый покровитель. С ним, говорила она, не так, как с другими. Относится он к Элинор не как к пустышке, даже советует кое-что по части карьеры. Советы он продолжал давать и тогда, когда у них уже сложились более-менее устойчивые отношения. Он снял для Элинор квартиру, часто навещал.

Элинор говорила, что весьма дорожит этими отношениями. И не столько потому, что к этому партнеру у нее были какие-то особые чувства – если она на них вообще была способна, – а потому, что общение с ним многое ей давало. Дела ее пошли в гору. Свою роль тут играли как активность и пробивная жилка в характере Элинор, так и ценные советы любовника.

Позже он одолжил ей крупную сумму денег, и Элинор занялась своим проектом. С долгом она рассчиталась довольно быстро, уже самостоятельно купила себе небольшой домик в Сиднее, потом машину, а потом… Потом Мередит услышала о разрыве.

Нет, Элинор не обливалась потоками слез, не грызла сладкие молочные шоколадки при просмотре трогательных мелодрам, она лаконично сообщила подруге о завершении отношений.

В голосе Элинор не появилось ни надрыва, ни трагической нотки. Мередит приметила лишь некую досаду в ее интонациях, тень сожаления в ее словах.

То ли это произошло потому, что он наскучил Элинор, как многие мужчины, которые были после него, то ли дело было в том, что Элинор стала слишком самостоятельна для него и уже практически не нуждалась в советах.

Мередит не знала, она могла лишь строить догадки. Во многом Элинор была для нее закрытой книгой. Мередит даже толком не поняла, кто же был инициатором разрыва… То ли Элинор достигла мастерства в дипломатических переговорах и это прорывалось даже при общении с близкими людьми, то ли эти отношения были не вполне ясными даже для Элинор…

Канва событий была для Мередит очевидна, а огромное множество эпизодов, ситуаций и мелочей, которые и составляют течение жизни, прошли мимо нее.

Судьбоносная встреча произошла на одной из вечеринок в честь дня рождения Элинор.

Рональд заявился на праздник без приглашения. Элинор одинаково обрадовалась как изысканной корзинке с орхидеями, в которую был вложен футляр с ниткой дорогого черного жемчуга, так и самому дарителю.

Элинор представила Рональда гостям, не только назвав его имя, но и расписав все его регалии и бизнес-заслуги. Наверное, это была ее маленькая ирония. В течение следующего часа Рональда не оставляла в покое значительная часть собравшихся гостей. Они даже отвлеклись от закусок. Всем хотелось просто перекинуться с ним парой слов, или узнать о чем-то, их интересующем, или обсудить вероятность какой-то сделки.

Рональд через некоторое время уже спасался в обществе Мередит, которая в тот вечер не выспалась и откровенно скучала, хоть и выглядела блестяще.

Она как раз направлялась на балкон проветриться и отдышаться. Рональд догнал ее с двумя бокалами шампанского в руках.

– Вы позволите? – начал он.

– Конечно, – кивнула Мередит. – Просто в комнате так жарко…

– И еще там слишком много любопытных.

Мередит засмеялась.

– Собственно, я заехал-то совсем ненадолго, – объяснил Рональд. – Неожиданно вспомнил о знаменательной дате, купил подарок и не рассчитывал пробыть тут дольше получаса. Вечер был расписан по минутам.

– Так много дел? – сочувственно спросила Мередит. Впрочем, на самом деле ей было все равно. Она просто поддерживала беседу.

– Все планы уже разрушены, мне осталось лишь расслабиться и получать удовольствие, – засмеялся Рональд. – Слишком много желающих получить хотя бы сиюминутную выгоду от общения со мной. Может быть, если бы я предупредил Элинор, чтобы она не так сильно афишировала мое присутствие… Но я хотел сделать ей сюрприз. Мы достаточно давно не виделись. Она отлично выглядит, в прекрасной форме…

– Да, дела у нее идут хорошо, – кивнула Мередит. Она успела понять, что Рональд, который угощает ее шампанским, – это тот самый бывший наставник и любовник Элинор, о разрыве с которым ей было сообщено в таких сдержанных и сухих выражениях.

– А вы, как я погляжу, тоже не слишком-то веселитесь, – неожиданно заявил Рональд.

Мередит посмотрела на него, подняв брови.

Ей действительно было не очень весело. Элинор пригласила на этот день рождения главным образом своих партнеров по бизнесу и коллег. Разговоры, хоть и подогреваемые выпивкой, все же плавно перетекли к договорам, акциям и валютным котировкам. В этих вещах Мередит понимала так же мало, как в вопросах воспитания детей и разведения садовых растений. Она блестяще выглядела, лучезарно улыбалась и время от времени кивала очередному собеседнику – больше ей нечего было дать всему этому деловому сообществу.

Но уходить было невежливо, Элинор это вряд ли понравилось бы. Поэтому Мередит слонялась из угла в угол, пробовала острые закуски и прислушивалась краем уха к разговорам.

Теперь, на балконе, ей стало чуть повеселее. По крайней мере, на этой вечеринке нашелся еще один человек, которого утомили бесконечные разговоры о делах. Можно подумать, Элинор не устает от этого на работе.

– А хотите, я устрою сюрприз для вас? – неожиданно предложил Рональд.

Мередит удивленно подняла брови.

– Для меня? Но у меня не день рождения… да и вообще…

– Мередит, «вообще» тут может быть только одно: вы не любите сюрпризов.

– Нет, сюрпризы я, конечно, люблю.

– Тогда остается одно: сбежать отсюда.

– Сбежать?! Но мы же гости Элинор. Нет, не могу, неудобно, – решительно сказала она.

– Удобно-удобно. Ничего страшного в этом нет. Тем более вы тут не первый час, я так думаю.

– А я думаю, что Элинор это не понравится. Ей будет неприятно.

– Мы не станем прощаться, – заверил ее Рональд. – Мередит, не нужно относиться к этому слишком серьезно. Элинор все поймет. Вы хотите остаться и продолжать выслушивать про котировки, акции и курсы валют?

Она расхохоталась.

– Думаю, что нет. Знаете, может быть, вы и правы.

– Тогда незаметно, группами по одному, перемещаемся к выходу. У вас есть пальто?

– Нет, ведь сейчас очень тепло.

– Прекрасно. Мы не обременены ни боеприпасами, ни экипировкой. Я жду вас у машины. Где-то минут через пять-семь. Бежевый «альфа-ромео». Он там такой один, насколько я помню.

– Идет!

Рональд бокалом отсалютовал ей и покинул балкон.

Они приехали на берег залива и припарковались. Вечер выдался ясным и тихим, небо было чистым, и лишь на горизонте небольшие облака мягко подсвечивались заходящим солнцем.

Выйдя из машины, они остановились неподалеку и любовались на редкость красивым закатом, в котором смешивались лиловые, оранжевые и розоватые краски.

– Нравится? – спросил Рональд, который наблюдал за ней.

– Очень, – в восторге призналась она. – Неужели это и есть обещанный сюрприз? Вы ведь никак не могли его запланировать.

– Видите, иногда не обязательно тратить много денег, чтобы насладиться красотой окружающего мира, – улыбнулся он.

Мередит прищурилась:

– Странно слышать это от человека, который знает цену деньгам и зарабатывает их в таком количестве.

– Именно тогда, когда у тебя появляются большие деньги, и начинаешь ценить те вещи, купить которые нельзя, – серьезно ответил Рональд. – Хотя, конечно, никто не отменял преимущества, которые дают своему обладателю деньги…

Она улыбнулась:

– Что ж, мне придется поверить вам на слово.

– Или спросите у своей подруги Элинор. Она тоже успела, надеюсь, почувствовать на себе то, о чем я говорю.

– Ну, Элинор-то на редкость практична и рациональна, – вздохнула Мередит. – Она только повеселится, если я спрошу ее об этом. Иногда я ломаю голову – насколько она вообще способна испытывать сильные чувства?

– Возможно, те люди, которые кажутся очень хладнокровными и прагматичными, способны на более сильные чувства, чем те, кто все делает напоказ, – сухо произнес Рональд. – Впрочем, вы правы. Не знаю, насколько это верно для Элинор. Скажите, а что вас с ней связывает? Вы не очень-то похожи на всю эту публику из числа ее коллег и партнеров по бизнесу.

– Знаем друг друга с детства, – призналась Мередит. – У меня не так уж много близких людей.

– Понятно. У нее в силу ее деятельности, наверное, близких тоже не очень-то много, – резюмировал Рональд. – Вам не холодно? Что-то от воды уже начинает веять прохладой. Может, мы куда-нибудь поедем?

– Куда, например?

– Туда, где не так много воды, воздуха и вообще открытого пространства.

– Туманное предложение, – улыбнулась Мередит.

– Если вы проголодались, можем отправиться поужинать. Вы какую кухню предпочитаете?

– Практически любую, лишь бы это было съедобно и вкусно. Пробовать что-то новое мне тоже нравится.

– Вот и прекрасно. – Рональд открыл перед ней дверцу автомобиля.

2

После этого вечера у Рональда с Элинор все закрутилось как-то очень быстро.

Рональд время от времени навещал Мередит, часто приглашал ее в дорогие рестораны. Привозил либо милые, но несерьезные безделушки, либо подарки посолидней.

Мередит видела его явный интерес к ней, но, хотя все формальности красивого ухаживания соблюдались, чего-то в этом отношении не хватало, Так же, как и спонтанной поездке к заливу для наблюдения заката не хватало романтики, хотя к тому располагала и ситуация, и обстановка.

А посоветоваться Мередит было не с кем.

Рональд относился к ней, с одной стороны, чуть снисходительно, с позиции старшего, а с другой – был внимателен, предупредителен, старался угадывать ее желания, развлекать и занимать.

Мередит не могла сказать, что испытывает к нему безумную страсть. Он был ей по-своему интересен, с ним было приятно, и, конечно, ей льстило, что такой мужчина обратил на нее внимание.

Но ее не оставляло ощущение, что он словно присматривается к ней, пытаясь что-то определить для себя.

Как-то вечером он зашел к ней на кофе. Неожиданно извлек из свертка множество больших и маленьких белых свечей, расставил по гостиной и собственноручно зажег. Огоньки придали съемной квартире таинственный вид, свечи мерцали, а тени плясали по стенам и по мебели.

Рональд позвонил в ресторан и заказал доставку шампанского и ужина. Мередит с дивана только оставалось наблюдать за его действиями.

Ну а после ужина Рональд приступил к активным действиям. Раньше самое большое, что он себе позволял, это взять Мередит за руку при прогулке или поцеловать ее в щеку при прощании.

Он был настойчив и бережен одновременно, и Мередит подумала: почему бы и нет…

Утром, открыв глаза, она не знала, как себя вести и что говорить. Не знала даже, что ей и думать. Она попыталась дать определение их с Рональдом отношениям, но у нее толком ничего не вышло.

Она плыла по течению последний месяц, не сопротивляясь, не исследуя, не предпринимая попыток понять, – и вот приплыла.

Рональд же выпил утренний чай и уехал по своим нескончаемым делам, обещав позвонить Мередит в ближайшее время.

И позвонил. Днем из офиса. Предложил ей сходить вечером на премьеру громкого, успевшего нашуметь фильма.

После премьеры он отвез ее домой и опять остался у нее на ночь.

Приехав следующим вечером, Рональд подарил ей колье с гранатами очень тонкой, филигранной работы.

Нет, дальше не последовало предложение руки и сердца. Через пару недель такой жизни Рональд купил Мередит довольно-таки большую квартиру в районе Уоттл-стрит и организовал ее переезд туда.

Дальше он затеял разговор о работе Мередит, и в ближайшие дни она покинула контору, где занималась ведением архива документации всех отделов.

Надо сказать, что ни Мередит, ни сотрудники конторы об этом ничуть не жалели.

Разве что, наверное, кроме тех сотрудников мужского пола, которые втайне заглядывались на Мередит, но оказались слишком нерешительными или медлительными…

– Нечего тебе там делать, – сказал Рональд. – Пока ты будешь перебирать бумажки по нескольку часов каждый день и посвящать себе исключительно уик-энды, жизнь пройдет мимо. Я хочу, чтобы ты получала удовольствие от жизни.

Как-то незаметно исчезли регулярные подарки, которые раньше Рональд делал Мередит довольно часто. Теперь он просто давал ей крупные суммы денег и она уже ходила по магазинам сама. Последним значительным подарком от Рональда была машина, нежно-голубой «форд-пума», очень в духе и стиле Мередит…

Можно сказать, что, оставшись без работы и получив в полное распоряжение квартиру и машину, Мередит оказалась предоставленной сама себе. Их с Рональдом встречи, конечно, не стали менее частыми. Но определенно стали более хаотичными. Он уезжал в деловые поездки, много работал, мог нагрянуть внезапно и предпочитал приезжать к Мередит, нежели выбираться куда-то в город.

Впрочем, если они созванивались и Мередит заявляла о своем желании поужинать где-то в модном месте, или посетить очередную выставку, или выбраться на знаменитый мюзикл, то Рональд всегда соглашался.

Однако же большую часть времени Мередит была предоставлена самой себе… И она не знала, как этим временем распоряжаться. В ее кошельке теперь без каких-либо усилий с ее стороны всегда были деньги. Ей не о чем – вернее, почти не о чем – было заботиться. У нее не было никаких особых целей и планов.

Время она проводила, совершенствуя и без того идеальную внешность в салонах красоты или путешествуя по магазинам белья и одежды. Украдкой, правда, вздыхая о тех временах, когда Рональд сам отвозил ее в магазин и оценивал, помогал определиться с выбором, а она видела, что небезразлична ему.

Ей даже в голову не приходило, что именно теперь можно заняться чем-то, на что раньше не было возможности. Продолжить обучение, определиться с каким-то интересным делом по душе, выучить иностранный язык – вариантов было море. Но ни один из них так и не пришел в светлую голову Мередит.

Возможно, Рональд, сам того не осознавая, искусно поддерживал в ней это настроение. Создавал ощущение того, что ей, такой красивой, желанной и понимающей девочке, для полного счастья в жизни необходимо лишь поддерживать определенный уровень, достойный этой самой красивой жизни.

При этом он ни разу не говорил ей о своих чувствах. Время от времени он делал ей комплименты, говорил что-то о том, какая она, но Мередит ни разу не слышала от него слов любви.