Чёрный дождь 3
– Подожди, корпорация испытывает штуки, изменяющие сознание, на простых игроках в игре?
– Тут всё под контролем. Мы видим все параметры организма в капсуле. Ну и ничего этот «выдох» не меняет. Он влияет на тебя на том же уровне, как просмотренный фильм ужасов. Ну, кому кошмар может присниться, но и это далеко не у всех. Или депрессуха нападет. Или там стихи кто напишет. А во-вторых, ты пользовательское соглашение читал, когда в капсулу лез? Нет? Ну вот в следующий раз читай. Там всё четко написано, и ты на это уже согласился. Еще и деньги платишь, чтоб в этом поучаствовать.
Игнат залился веселым и искренним смехом.
***
«Талгат, можешь заехать на квартиру, забрать мои вещи и сюда привезти…»
«Ев, у меня всё в порядке, не волнуйся. Подъезжай после работы в головное здание, только позвони, я спущусь, всё расскажу. Не телефонный разговор…»
«Мам, меня тут повысили по работе, поэтому я переехал в другую квартиру, поближе к работе. Прямо в Центре, между прочим. У меня всё в порядке, отцу и ватаге привет. Как обустроюсь, отзвонюсь…»
«Соф, я тут вляпался в одну дурацкую историю. Матери и старшей ничего не говори. Только тебе могу доверять…»
***
/login
Получено новое письмо (отправитель Вова Добрый)
«Серег, мы тут воюем с ремонтом, паровую машину разворотило в клочья. Провозимся дня два. Потом еще мне нужно смотаться на базу бандюков за наградой (от лута тебе тоже доля будет). Короче, дня три там откисай, потом в Счастье двинемся».
Задержка в пару дней никак не входила в мои планы. Половину дел я сделал, доставив зубанам кучу припасов. Похоже, придется возвращаться в Город Сов на Рафале и заново искать транспорт до подводного города. Хотя меня в Совах только что по ночам с фонарями не ищут. Надо поспрашивать, какие тут рядом есть большие города.
Пик Карнаж
Уровень безопасности: желтый
Точка привязки: Храм Пароволка
Первое, что я увидел, когда открыл глаза, был мой «портрет» в виде зубана. Я лежал на чем-то мягком, похожем на водяной матрас. Внезапно Девятка издала радостный писк и вцепилась в это мягкое вокруг. Водяной матрас ответил тем же и стал оплетать меня тягучими черными лентами. В первую секунду я испугался, забился и попытался вырваться.
Мягкая! – раздался у меня в голове довольный возглас Девятки.
И тут я сообразил, куда я проваливаюсь. Вокруг меня была Капелька. Она довольно аккуратно оплетала меня и, судя по настроению, скорее всего не с гастрономической целью, а просто поздороваться. Механическая рука была в восторге.
Кое-как выбравшись из этого киселя, я огляделся. Зубаны сидели вокруг на своих домиках и смотрели на Капельку настороженно. Бисто стоял недалеко, прислонившись к жестяной стене, и флегматично глядел в мою сторону.
– Шеф, тебя там на фаб`рик ждут. В ангаре. Просили к ним отп`равить, как появишься.
***
Добраться до фабрики оказалось не таким уж и простым делом. Капелька ни в какую не хотела меня отпускать, Девятка ее поддерживала в этом решении. Спеленатый в киселе, я кое-как доплелся до основной пещеры и подошел к воротам фабрики, которая стояла рядом. Тут уже подключился завод-Одноглазый, который железными лапами, взятыми у гарганта-гориллы, утащил Капельку и посадил в домик. Она пищала, зубаны вокруг подняли хай, а Девятка обозвала меня «Плохой».
– Серый! Ну, наконец-то! Я закончил! – кричал Кикичус, махая мне гаечным ключом.
– Готов Рафаль? Можно забирать?
– Конечно! Там просто бомба вышла! Я чёрт-те сколько ресурсов извел. Неделю тут всё выпрашивал у этого Рохли, но как только ты мне разрешение выдал, прям очередь выстроилась, принесли всё что нужно и даже больше. Пойдем, заценишь!
Кикичус подбежал ко мне, ухватил за локоть и потащил в ангар. Мы прошли двери, свернули по коридору направо, потом через малую котельную, в которой таскали уголь в печь несколько зубанов. Игрок распахнул дверь и жестом фокусника указал мне внутрь. Зайдя в ангар, я замер, ошарашенно глядя на свой паровоз. Такого я не ожидал.
***
– Зачем ты его в красный цвет покрасил?
– Это не я. Вот, смотри, тут рычаг. В этом положении сухопутный вариант, а если вот сюда перевести, то происходит полная герметизация.
– Герметизация? – переспросил я.
– Да, это чтоб не утонул.
– Подожди, он теперь что, может реки форсировать?
– Ты что! Это теперь натуральный пароход! И даже круче! Это теперь подводная лодка!
– В каком смысле?
– Почти в прямом. Он, конечно, под водой на тяге идти сможет недолго, воздуха не хватит, но как батискаф вполне работает. До сорока метров можно нырять. И шлюз теперь есть с машинной палубы, колокольного типа. Купишь себе водолазный костюм, будешь водолазить.
– Даже не знаю, что сказать.
– Это только половина дела. Основные ресурсы пошли не на это. Сейчас покажу, – сказал Кикичус, давая малый вперед и выводя Рафаль из ангара.
Он дернул два новых рычага и открыл большой вентиль.
– Смотри!
Только сейчас я заметил, что две трети грузового отделения занимал большой металлический цилиндр. Со скрипом он раскрылся, и его половинки повисли с боков паровоза. Внутри находилась огромная аккуратно свернутая плотная ткань. Под действием давления она начала расширятся. Сначала медленно, но потом всё быстрее начал наполнятся огромный тканевый баллон. Он раздувался всё больше и больше. Сравнился размером с Рафалем, потом стал больше, а потом, спустя несколько минут, он закрыл от нас половину неба и стал огромным баллоном дирижабля.
– Вот, смотри сюда. Этот прибор показывает подъемную силу. Как только вот здесь проскочит ноль, аппарат начнет подниматься. Ты же умеешь управлять дирижаблями?
– Умею, – тихо сказал я, разглядывая то, во что превратился Рафаль.
– Тут, конечно, летать он будет невысоко, и грузоподъемность так себе. Но паровая машина просто огонь, это же паровоз, считай просто один двигатель. Скорость должна быть запредельной.
Я в шоке рассматривал доставшийся на пустом месте дирижабль. Внезапно я заметил рядом с нами какую-то возню. Приглядевшись, я увидел, как несколько зубанов, выкрашенных черной краской, лупили одного красного. Тот визжал, плевался и клацал зубами.
– А это что такое?! А ну-ка успокоились!
Зубаны испуганно оглянулись на меня и разбежались.
– Кикичус, а что вообще происходит, ты не в курсе?
– Что именно?
– Ну черные и красные зубаны, смотрю, не очень между собой ладят?
– О! Это забавная история. У них тут церковный раскол. Кстати, красные тебе паровоз и перекрасили. Тут смешно вышло, я когда делал герметизацию для корпуса, кое-где краску сжег. Попросил зубанов сходить за черной краской и подкрасить. Попросил красных, которые рядом возились. Указание они выполнили, но черную краску им не дали и поэтому они покрасили той, что у них была, – красной. Им так понравилось, что, когда я наконец закончил, паровоз уже весь был что твой помидор.
– Красный быстрее? – рассмеялся я. – Не, ну что-то в этом есть. Внушает. Пусть остается красным. Слушай, а насчет денег за работу, сколько я тебе за такой апгрейд должен?
– Ну лишним не будет. Хотя все ресурсы я на заводе бесплатно брал и профессию здорово качнул. Ладно, пусть будет подарок!
– Как скажешь. Спасибо в любом случае.
– Ух ты! – внезапно воскликнул Кикичус. – У меня репутация с фракцией добавилась, как только я от денег отказался. Класс! Уже сорок пять! Наконец-то меня Добрый Ключ к станкам в оружейной подпустит!
Кикичус радостно убежал в сторону фабрики.
Репутация? Фракция? Я залез в характеристики и посмотрел отношения. Они были довольно стандартны для класса «буржуазия». Если не смотреть Город Сов, который меня ненавидел просто лютой ненавистью от бездомных, до аристократов. Но вот к знакомым мне строчкам добавилась еще одна:
Зубаны +100 (непогрешимость) (+100 перманентный бонус за создание фракции)
Вот так-так. Это что ж получается? Зубаны теперь полноценная фракция? А их лагерь становится официальным поселением? С уровнем безопасности, с жителями и даже какими-то квестами, про которые Кикичус обмолвился. Чудны дела твои, Мир Черного Дождя.
***
Мой красный «дирижабль» шел на легких оборотах на высоте двадцатиэтажного дома. Несмотря на то, что Кикичус обещал, что скорость будет фантастической, чуда не произошло. Когда я поддавал на крутящиеся сзади винты тягу выше средней, мой летучий аппарат начинал задирать нос. Все сразу начинало опрокидываться. Механоиды-кочегары падали, их заваливало углём из печи, если заслонка была открыта. На грузовой палубе поднимался хай придавленных зубанов. После пары экспериментов я прекратил попытки, приказал потушить пожар на технической палубе и попросил зубанов успокоится и оказать помощь тем, кто мог пострадать.
– Не надо торопиться, мсье, – с легкой иронией заметил Бисто. – Мы прекрасно успеваем.
– Жалко, что Рохля с нами не полетел, – сказал я.
– А мне не жалко. Он теперь администрато`р. Толку от него всё р’авно не было.
– Ну, ты уж совсем жестко про него.
Бисто пожал металлическими плечами, поднялся и ушел вниз, в трюм. Я поглядел, правильно ли мы держим курс. Всё было в порядке. Мы пролетали побережье, впереди виднелись темные волны океана. Половина пути пройдена. Если держать курс прямо на Счастье, то мы как раз проскочили между Воробьями и Городом Сов. Лишнее внимание нам было ни к чему. Сдав штурвал одному из двух бойцов Бисто, я оторвал Тушкана от созерцания океана, посадил его на плечо и спустился на палубу, а потом в трюм.
Несмотря на то, что две трети палубы теперь занимали механизмы для водо- и воздухоплавания, место еще оставалось. Зубаны расставили по всему остатку трюма ящики в несколько этажей, забрались каждый в свой. Иногда кто-нибудь пытался забраться в ящик повыше и побольше. Тогда темный трюм озарялся вспыхивающими глазами, клацаньем зубов и визгами. Пара крепких зубанов из «офицеров» забрались на самую верхотуру и смотрели на всех с отеческой заботой.
Поначалу я очень удивлялся, что иногда попадались зубаны, которые умели разговаривать, но оказалось, что их не так уж и мало. Несколько десятков. Такие зубаны быстро выбивались на верхушку общества и становились чем-то вроде «элиты». Они украшали себя птичьими или искусственными перьями и вели себя немного высокомерно.
Я подошел к центру трюма, где высилась самая большая гора ящиков.
– Ну что, орлы, как устроились? Всё в порядке?
– Зашибись! – пропищал красный зубан с кучей звякающих латунных пёрышек.
– Всё в порядке, сэр, – вежливо поклонился старший черный зубан с аккуратно сделанным кокошником птичьих коричневых перьев. Прямо вождь индейцев.
– Вот и славно. Как прибудем на место, ведите себя прилично и не нарывайтесь. Красный, пару десятков зубанов отправляй тайно за мной в город. Не светитесь. Двигайтесь быстро и скрытно, вы это умеете. Если нужна будет помощь – я дам сигнал свистком.
– Сделаем, владыка! Я сам возглавлю стаю!
– Черный, ты остаешься за старшего на корабле. Твоя задача обеспечивать безопасность и явиться на помощь со всеми оставшимися бойцами, если потребуется.
– Сэр, – кивнул старший черный. – Ваши слова – закон.
– Как звать-то вас?
– Грач, – просто ответил черный.
– Каин, – с гордостью ответил красный и радостно оскалился.
Я заметил среди зубанов небольшой ажиотаж. Некоторые из них собрались в углу и что-то восторженно верещали. Там, рядом с керосинкой, сидел Бисто и показывал маленьким роботам незатейливые карточные фокусы. Карты исчезали в руках, появлялись за ушами у зубанов, меняли цвет. Каждый такой трюк вызывал волну восторгов. Я с интересом смотрел за представлением.
– Шеф-капитан! Капрал! – раздался голос сзади одного из солдат, который спустился вниз. – Ваше присутствие требуется на мостике.
***
– Что случилось?
– Стрельба, прямо по курсу, – сказал робот за штурвалом.
Я подошел к Бисто который уже смотрел вперед в подзорную трубу. Протянул руку, чтобы он мне дал тоже посмотреть. Бисто не реагировал. Я стукнул его по плечу, автоматон повернулся, несколько секунд посмотрел на меня, но трубу отдал.
Впереди что-то происходило. В странном непонятном танце в небе над океаном крутился десяток дирижаблей. То тут, то там мерцали вспышки выстрелов. Звука не было слышно, слишком всё это было далеко. Какое-то сражение?
– Есть идеи, что это? – я вернул подзорную трубу Бисто.
– Дирижабли разномастные, значит гр`ажданские. Стреляют вниз, а не по друг другу. Значит ловят кого-то. Для охотников за нагр`адой слишком большая группа, те делиться не любят. Значит либо р`азборки гильдий между собой, либо китобои. Ставлю на последних.
– Держи правее, обойдем эту суету, – сказал я рулевому, а сам подумал про Бисто: как тот всё это успел разглядеть?
Несколько минут мы приближались к этой карусели. Двигатель равномерно пшикал, винты сзади равномерно гудели, рассекая воздух. Теплый пол приятно грел ноги. Пахло йодом и солью. Рафаль превратился в крутой дирижабль, подумал я. Немного неуклюжий, но когда дирижабли были ловкими?
Бисто оказался совершенно прав. Приблизившись, я разглядел несколько фонтанов, которые выпускали киты. Дирижабли кружили над стаей, ведя по ней раздражающий огонь. Они что, просто их расстреливают? Как на них охотиться с дирижаблей, я не представлял.
Ответ на мой вопрос я получил несколько мгновений спустя. Самый большой дирижабль аж с двумя баллонами и кабиной, находящейся почему-то сверху, начал резко спускаться. Я заметил, что он приближается к большому киту, который отбился от стаи. Грохотнуло, и в сторону жертвы полетел огромный гарпун на цепи. Кит дернулся и резко пошел на глубину. Дирижабль потянуло вниз, и, подняв тучу брызг, он впечатался в черную воду. Сил утопить аппарат у кита не хватило, и дирижабль как огромный поплавок потянуло по волнам.
Все киты развернулись и рванули к упавшему дирижаблю. Остальные аэростаты выстроились в ломанный круг и открыли шквальный огонь, защищая приводнившегося товарища. Я видел, как вниз сыпались небольшие глубинные бомбы, взрывы от которых поднимали высокие столпы воды. Кое-где волны стали розовыми.
Заглядевшись на работу китобоев, мы слишком к ним приблизились, и один дирижабль из ватаги повернулся и направился в нашу сторону. Я заметил, как у него на мостике в нашу сторону смотрят стволы орудий.
– Забирай правее! – приказал я рулевому.
Через минуту, заметив, что мы уходим прочь, дирижабль потерял к нам интерес и вернулся назад к отлову китов. Уже отлетев, я обернулся и увидел, как пара дирижаблей помогали взлететь большому собрату. У того снизу, как несчастный кот в руках ребенка, висел на цепях слабо трепыхающийся кит с железной головой.
Надо будет на Рафаль тоже пару пушек поставить. И гарпун. Тяжело живется без крупного калибра.
***
– Вон, флажками машут. Летите к пятому причалу, – сказал Бисто.
– А дальше что будет? – спросил я.
Капрал посмотрел на меня, потом отвернулся назад, так ничего и не ответив. Чуть не снеся пару торчащих штанг, я кое-как загнал дирижабль к причалу. К нам сразу запрыгнул мальчишка в одежде портового рабочего. Тут, конечно, было невысоко, метров пятнадцать, но глядя, как он лихо сигал с воздушного пирса к нам на борт, а потом забрался на мостик, я восхитился.
– Та-а-ак, – протянул он, глядя на нас с важным видом. – Стоянка на рейде, аренда причала, ремонт, разгрузка?
– Нам в город попасть.
– В го-о-ород… Порожняком что ли? Тогда чего на рейде не встали рядом с маяком? Мы бы батискаф прислали. Сто железных марок, делов-то, – пацан внимательно посмотрел на меня, потом на Бисто и потом подкорректировал валюту: – Пятьдесят крон, короч. И отгоняйте махину, а то за причал сотня в день. Деньги вперед.
– Деловой прям. Молодец. Нам всем нашим аппаратом вниз надо.
Пацан скривил рожицу. Потом посмотрел на приборную доску, достал небольшой блокнот, полистал там что-то.
– Мореходные что ли? То-то я смотрю, странный у вас агрегат. А чего не по воде пришли? Ладно. Двадцатка за лишнюю швартовку в ангаре. Лоцманские услуги двадцатка. Ну и десятку сверху мне дадите, могу вас сам довести, а то заплутаете. Деньги вперед, и пошелестим.
– Ну как скажешь, малой, – немного подумав, согласился я. – Держи.
Пацан, внимательно пересчитав деньги, отогнал от штурвала автоматона-рулевого. Уверенно дернул рычаги мореходного режима. Застучал механизм, крутанулись шестерни, и стальные полосы, выдвинувшись из бортов, закрыли грузовую палубу. Оттуда сразу раздались звук буксующих когтей и возмущенное шипение зубанов. С щелчком выскочили стальные шторки, закрывшие все стекла мостика, оставив только четыре небольших иллюминатора. На выхлопные трубы надвинулся механизм, препятствующий попаданию воды. Когда трансформация в подводную лодку была завершена, парень махнул работникам, и те отвязали швартовы. Не утруждая себя выводом с причала, он дернул рычаг сворачивания баллона.
– Ой, – испуганно сказал пацан и безуспешно попытался вернуть рычаг на место.
Баллон нашего дирижабля с жутким треском шестеренок начал выпускать горячий воздух и сворачиваться, затягиваясь внутрь специального контейнера. Рафаль рухнул вниз. У меня перехватило дыхание.
Глава 4
Удар! Рафаль с тучей брызг вломился в черные волны. Я немного подлетел и пребольно приложился о железный пол.
– Йорхотеповы потроха! – сказал в резко потемневшей рубке парень. – Аж сам испугался. Чёт баллон быстро сложился. Не ожидал.
Щелкнули тумблеры, и внутри мостика загорелась пара химических ламп. Я и не знал, что тут есть такие. Загудели балластные баллоны, забирая внутрь воду. В не закрытые железными шторками окна я видел, как мы медленно опускались вниз. На глубину. Светлая поверхность океана была всё дальше, а снизу нас поглощала тьма.
– Сколько ресурс подводного плавания? – спросил наш проводник, уже придя в себя.
– А черт его знает, – ответил я поднимаясь. – Мы еще ни разу не тестировали.
– О! Вот, я разобрался. Смотрите, – он постучал грязным ногтем по индикатору, за которым крутился синий шарик. – Это стандартная модель, он начнет розоветь, потом станет фиолетовым. Когда станет красным, срочно всплывайте, воздух закончился. Всё просто.
– Да уж, куда проще. А как тут нырять, всплывать, покажи, раз уж умеешь.
– Давай двадцатку, всё расскажу. Очки у вас классные. Подарите?
– Ушлый ты. На двадцатку, обойдешься без очков.
– Блин, быстро согласились, надо было больше просить, – расстроился парень.
– Уговор дороже денег. Держи кроны, – побыстрее вставил я.
Изучено новое Умение: Управление водоплавающим и подводным транспортом
– Слушай, а мы в этой тьме не потеряемся?
– Да не, дядь, ты что. Вон, гляди вперед, видишь черные тросы? Это якоря, что держат причал. Он навроде поплавка над городом. Идёшь по тросам – и прямо к Счастью. Да не волнуйтесь, я тысячу раз уже плавал туда-сюда. Тут и ста футов нет. Мы на спор, задержав дыхание, ныряли.
– А вон те черные сардельки чего тут сторожат? – кивнул я на большие тёмные силуэты, замершие у тросов.
– А это батискафы на всплытие. У них там своя система. Вы не вздумайте сами всплывать, только с местными. Они вас научат. О, видите огоньки? Прибыли.
***
Вы прибыли в Город Счастье!
Район Убежище
Уровень безопасности: желто-зеленый
Распрощавшись с нашим проводником, мы с Бисто вышли в порт. Два десятка зубанов скользнули в подсвеченную зеленым тьму.
– Бисто, ты уже бывал здесь?
– Наслышан.
– Вот смотри, там таможня, там надо будет пожертвовать что-нибудь ценное, чтобы тебя пропустили. У тебя есть что-нибудь для пожертвования?
– Не беспокойтесь, шеф-капитан. Я слышал про Шептунов, у меня есть то, что им требуется.
Я оглянулся и посмотрел на Рафаль, пришвартованный к одному из причалов. Над нами стеной тьмы вверх уходил купол города. Там на его поверхности что-то блеснуло. Я пригляделся: это что, зубаны? Несколько теней уползали вверх, к ажурным фермам, держащим свод.
– Бисто, а ты не слышал, Печать надо покупать на каждый заход в Счастье? Или старая пригодится?
– Раз в месяц.
– Добро пожаловать в Счастье, – прошелестела фигура в красном, когда мы прошли таможню. Капюшон чуть приподнялся, и я заметил, что лицо Шептуна скрыто плоской маской, на которой не было ни отверстий для глаз, ни для дыхания. Просто латунный овал лица, покрытый мелким затейливым узором.
– Для посещения нашего города вы должны получить Печать, для этого… – Шептун внезапно замолчал, поднял небольшой фонарь, в котором не было никакого пламени. – Приветствую вас, Серый Пароволк, мы помним. Йорхотеп видит Пароволка в своих снах, он может пройти. Слава Йорхотепу, брат.
– Слава, – на всякий случай подтвердил я.
– Желает ли Пароволк пожертвовать что-то на нашу с ним Великую Стройку?
Я посмотрел инвентарь, достал полицейский револьвер и положил его в топку. Зачем мне слабое оружие и без дополнительных патронов? Фигура в красном удовлетворенно кивнула.
***
И где тут искать Кацентодд? Мы ехали по тёмным улицам и искали что-нибудь с «зеленым названием». От кабака к кафе. От кафе к ресторану. От ресторана к забегаловке. «Постучи по дереву», «Восьминогая рыба», «Вмажем!», «Горячий котелок». Всё не то. О! Бистро «Зеленая ложа». Хоть что-то зеленое. Но нет, там никто не слышал ни о каких двухметровых зубастых девицах. Зато о них слышали в «Нефритовом дворце», где мне сразу предложили двух сестер-близняшек:
– Зубастые, страстные, высокие! Вам понравится! Полукровки. Папа местный, мама акула. Девицы огонь! И совсем не дорого! Если сразу заплатите за двоих.
Две атлетически сложенные девицы с сине-белой кожей и длинными темными волосами, обняв друг дружку, мерцали в мою сторону бездонными черными глазами и хищно улыбались. Я закашлялся, вежливо отказался и отправился дальше.
Мы передвигались по улицам между тусклых фонарей на кэбе. В него был запряжен кальмар, который пытался из себя изобразить человека-рикшу. Замотался в плащ, нацепил на себя штаны, дырявую кепку и теперь возил пассажиров. Силы, похоже, ему было не занимать. Он старался изо всех сил, но ему явно было неудобно шлёпать по мокрой мостовой в ботинках. Иногда он тяжело вздыхал, топорщил и раздувал большой круглый нос, сплевывал на камни чернилами. Мне было всё равно, двигался он споро, а брал за доставку сущие копейки. Заодно и выступал в роли местного проводника.
Я расспрашивал в заведениях о Кацентодд, Бисто меланхолично глядел вокруг, не убирая руку от своего верного карабина. Тушкан пощелкивал челюстями и охранял нашу экспедицию от лысых котов, маленьких акул с ножками и местных «блох». Ни одна из этих бед нам еще ни разу не попалась, но зубан был настороже.
– Фэф, – прошепелявил наш горе-рикша, указывая забинтованной рукой на очередную забегаловку, – фофэт фафэ мудфафа ляфуфка? Фофе фефёная!
– Чего он говорит? – я повернулся к Бисто.
– Кафе «Мудрая лягушка», говорит. Тоже зелёная, – ответил робот, который почему-то намного лучше понимал то, чего хочет наш болезный проводник.
– Ну давай зайдем, – устало сказал я и спрыгнул на мостовую. – Как тебя зовут, головоногий?
– Фифк! – радостно заявил наш транспорт.
– Фифк?
– Фет! Фифк, – мрачно поправил он меня.
– Как скажешь, дружище! – хлопнул я его по мягкому мокрому плечу, вытер руку о свой плащ и направился к ресторану «Мудрая лягушка». Земля покачнулась, и в груди застучало. Наш возничий рухнул на землю грязным комом одежды, а зеленые фонари вокруг начали медленно гаснуть. Где-то вдалеке на низкой басовой ноте завыла исполинская волынка. Выдох.
Во тьме загремел далёкий гром, похожий на огромные барабаны. Звук давил со всех сторон. Сам того не желая, я упал на колени, закрыл уши руками и закрыл глаза. Не могу понять. Звук нарастал. Там, вдалеке, я слышал песню. Я не понимал слов, но хор тысячи голосов пел об ужасе, скорби, радости и счастье. Кто-то положил холодную руку мне на шею. Я дернулся и открыл глаза. Передо мной стояла женская фигура, сотканная из ночи. Тьма переливалась, пытаясь оторваться от тела, вытягиваясь в разные стороны абсолютно черными щупальцами. Они оплетали всё вокруг, но не могли долго прожить вне тела и испарялись черными хлопьями, которые медленно поднимались вверх.
– Серый, – раздался тихий, усталый голос. – Смотри на меня… Слушай меня… Ты должен найти Дверь Леса… Найди ее… А потом я жду тебя…
Вой и удары барабанов достигли своего пика, и тут всё закончилось. Я лежал на мостовой, а в руке у меня был круглый медальон, изображавший клубок змей. Он прямо на глазах испарялся, вверх поднимались черные хлопья сажи. Я попытался присмотреться, но украшение уже истончилось и буквально через несколько мгновений растворилось полностью.