Песнь души моей

Глава Первая

Не может быть, что все проходит без следа

И ничего не повторить…

Сегодня мой день рождения. Не люблю его, я родилась восьмого марта. Все женщины получают подарки, цветы, а я, в свой день рождения, ничего. Почему так? Да потому, что одна. Мама умерла, когда мне было пятнадцать, воспитывала меня тетя, а я ей даром не нужна была. Все то, что в меня вкладывала мама, пошло прахом. Была жива мама, я ходила на танцы, училась в музыкальной школе, занималась вокалом, участвовала в соревнованиях. Но в один день все пропало: мамы не стало. Тетя сказала, что у нее нет денег на всякую ерунду; школу я закончила, пошла учится в ПТУ после одиннадцатого класса – училась на бухгалтера. После учебы работала продавцом и училась заочно на юриста. Банально, да, но нам всем хочется чего-то достичь, а в итоге с дипломами стоим на рынке. Мне повезло, рынок пролетел мимо, я устроилась работать в коммунальное хозяйство – мастером, в моем ведомстве были дворники. Вот и сегодня, праздник, День Рождения, пять утра, а я на работе. Здравствуй, мой Любимый город!

Но отвлекусь, давайте знакомиться: Ланская Ирина Михайловна, мне двадцать лет. Не скажу,  что я красавица: волосы у меня пепельные, серые блеклые глаза, рост средний – метр шестьдесят два… ничего интересного. Поклонников у меня нет, встречалась с парнем, но он предпочел мою якобы подругу. После того, как мне поставили рак щитовидной железы. Вот так я и осталась один на один со своей болезнью. Сначала я честно выполняла все инструкции, что давали врачи, но облегчения не было, наоборот, пошло ухудшение, мне дали пару месяцев. Вот скажите мне, зачем стоит сидеть на диетах, тратить уйму денег на лекарства, на химию, чтоб узнать, что в двадцать лет жизнь адью. Вот где справедливость?! Если мне осталось пару месяцев, решила оторваться: нет диете, хотела сказать «нет лекарствам», но не могу без обезболивающих, не могу.... Деньги на похороны оставила в банке, чтоб никому не быть должной после смерти.

Я работала на своем участке, дворники чистили снег на улице, ведь сегодня, на восьмое марта, выпало много снега. Возможно, кто-то скажет, что какие женщины, такая и погода, а я скажу так: прекрасная погода, просто мало настоящих мужчин, которые могут растопить холод. А снег – он прекрасен, его голубоватый отлив играет на солнце россыпью бриллиантов. Вот и женщины так, каждая из нас прекрасна со своей огранкой…

Я проходила мимо дома, когда что-то, какое-то чувство, заставило поднять голову, на меня неслась сосулька. Она не падала, а именно неслась. Сказать, что вся жизнь пронеслась пред глазами, не скажу. Я подумала о нашем директоре, мне стало его жаль, это ж какое ЧП я устроила на рабочем месте. Подложила свинью хорошему человеку, а он постоянно входил в мое положение. Жаль. Боль……..из меня весь дух вышибло. Пришла в себя, рядом со мной  стоит девушка с темными волосами с фиолетовым отливом, глаза темные, зрачок сложно рассмотреть, настолько яркая и необычная: «Какая же она красавица!»

– Спасибо, мне приятно. Но давай быстрее, еще к одной успеть нужно. Все пытается то ли сама умереть, то ли ее кто убить. Никак не поймет, что ей еще рано.

– А почему она хочет умереть?

– Слабая, но ей рано: молодая, глупая. – Угу, ей, значит, рано, а мне нет. А я тоже молодая и тоже жить хочу.

– А может и мне еще рано? – понимаю, надежда умирает последней, ну а вдруг....

– Тебе нет, – она взмахнула маленькой косой, открылось что-то в виде окна, и мы шагнули. Было страшно, я ожидала нечто в виде спирали или трубы, столько читала про это описаний, когда люди умирали и возвращались, но нет, не похоже. Вышли мы в комнате в большом доме, девушка лежала на полу, скорее всего, с лестницы упала. – Ты понимаешь, что тебе еще рано. Опять пытались тебя убить, – она обращалась к девушке. От девушки отделилась душа:

– Я не могу больше, забери меня. Прошу, они все равно мне жить не дадут, – душа плакала. – ПРОШУ, забери!!!! Молю тебя.

– НЕ могу, твое время не пришло.

– А ее пришло?

– Ее да. – А я слушала и не понимала: она жить не хочет, а я хочу. Очень хочу! Я столько времени себя винила, что эти годы не жила, болезнь выбила из колеи, затем предательство любимого парня и подруги. Во время болезни поняла, что жить и радоваться нужно каждому дню!

– Может, мы поменяемся местами, раз девушка жить не хочет, а я хочу.

– Нет, не могу, это должностное преступление. – Знаем мы эти ваши должностные преступления. У нас также каждого чиновника мало что волнует, кроме отчетности, главное, чтоб дебит с кредитом сходился, а остальное всё гори синем пламенем.

– Какая разница, от перемены мест сумма не поменяется, вы должны доставить одну душу, вот и доставите, – девушка меня поддержала. Смерть ненадолго задумалась.

– Согласна, уговорили, – единственное, я попросила оставить мне память девушки. Нужно  будет как-то осваиваться в новом теле, а не разводить «Просто Марию». Душа девушки вышла из тела. Я подошла, подплыла, даже не знаю, стою возле тела и не понимаю, что делать. – Что смотришь? Ложись. – легла, меня, как магнитом, стало затягивать в тело.

*****

Пришла в себя от неимоверной боли в голове и во всем теле, «твою же м…..», – попробовала открыть глаза, раза с третьего получилось, свет резанул по глазам.

– О, сестренка, смотрю, ты пришла в себя, – проморгалась, рядом с кроватью сидит девушка. Просто красавица: каштановые волосы ухоженны и уложены в сложную прическу, длинные пушистые ресницы, карие глаза, курносый носик, красные губки. Одета она в светло желтое платье. «Что ж, а сестра у меня настоящая красавица," – надеюсь, что и я буду не дурна собой. Я очень обрадовалась, что у меня есть сестра. В прошлом я мечтала о брате или сестре, но после смерти отца мама не соглашалась выходить замуж ,хотя поклонников у нее было много. У моей бывшей подруги была сестра, кстати, тоже Ира, как то в классе седьмом нас собралось четыре Иры, Люба и Катя. Вместе ходили, купались на море, на дискотеку. Но наша дружба, к сожалению, долго не просуществовала. Я очень завидовала Кате, что у нее есть старшая сестра, пусть они и ругались, и дрались, но каждая из них знала, что за спиной, в случае чего, стоит сестра, которая поможет и поддержит. У меня этого не было, я была одна, всегда одна. И вот у меня есть сестра, я очень рада.– Ты чего, как блаженная, улыбаешься, – не заметила, как стала улыбаться, но ведь новость-то хорошая. В горле пересохло, и я посмотрела на прикроватную тумбу, где стояла чашка. – Пить хочешь? – я кивнула. – Хочешь, вот сама и возьми, а мне некогда с тобой возиться, сестренка, – она рассмеялась и покинула комнату. Смех…,смех у нее красивый такой, звонкий, мелодичный. Но вот с сестринством меня, по ходу, кинули !

Так, в первую очередь пить, значит, опять сама. Стоит узнать, что там с отцом и матерью, не может быть такого, чтоб мама и отец прохладно относились к родной дочери. Я постаралась поднять руку. Да, тяжело, но мне это удалось. Теперь надо приподняться, а это сложнее. Но, как говорится, попытка не пытка. С горем пополам получилось приподняться на локоть, второй рукой держалась за тумбочку, дотянулась до чашки с водой, стараясь аккуратно взять не разлив чашку, а чашка…….пуста……Ну вот, облом и с водой. Это что за день обломов, уже страшно становится, что будет дальше. А пить хочется, во рту, не то что пустыня, я не знаю, что….

Дверь отворилась, вошел высокий мужчина лет так сорока, темные волосы с проседью и по волосам, как мелированные, лежат фиолетовые пряди, челка с прядями падала на светлые с фиолетовым отливом глаза, и полные губы, белая рубашка подчеркивала мускулатуру мужчины, сразу заметно, что за фигурой следит, узкие брюки ,высокие сапоги. Так, а это у нас что еще за костюмированный Джек Воробей, блин, не обратила внимание, как «сестрица Аленушка» была одета. А смотрит-то как, смотрит так, что сразу вспомнилось: «Гони рубль, родственник! Мне Афоня рубль должен был!»

– Молчишь?! Молчи! – тоже мне Отелло, а что «Пить хочу!» – Ты все равно выйдешь замуж за маркиза, и твое поведение оскорбительно, не побоялась с лестницы упасть. Что молчишь? – «Пить хочу!», – да я уже догадалась, что это отец, это ж надо какая коварная и с лестницы упала специально, чтоб замуж не выходить, придурок, хоть чуть-чуть подумал бы своей башкой. – Я, дочь, расстроен твоим поведением и хочу, чтобы ты хорошо подумала над своим поведением и изменила его. Маркизу Торенсу сказали, что ты приболела. Выздоравливай. -и вышел вон. «А водички?.». Вот же самодур, а не отец. День еще толком не начался, а облом за обломом. Что же дальше мне судьба приготовила? Одно поняла: водички мне не видать, придется самой добывать.

Стала осматривать свою комнату, вся мебель в светло-коричневых тонах, стены цвета желто-золотистого цвета, прикроватные столики, большое окно, возле окна два кресла, а между ними столик…, а на столике ВОДА! Графин с водой! Надеюсь, на марш бросок сил у меня хватит. С трудом поднялась, на карачках доползла к столику, сколько ползла не знаю, мне показалось, что вечность, ночнушка то и дело путалась под ногами, вроде молодая девушка, а рубашка старый бабушкин журнал. Фух, доползла. Облокотилась о ножку столика. Рукой нашарила кувшин, постаралась его стянуть со стола так, чтобы не разлить. Получилось. Боже, как хорошо!А говорят, что счастья в мире нет! Пила я взахлеб. Когда открылась дверь, и как вошла девушка, я и не увидела, только услышала:

– Госпожа, что же вы на полу-то сидите? – по закону подлости от неожиданности кувшин вылетел у меня из рук, обливая мою милую рубашку водой. «И что мне теперь, рубашку обсасывать, чтоб напиться? Не могла позже прийти». Девушка подбежала ко мне: – Давайте я Вам, госпожа, помогу, сейчас придет целитель, вам стоит переодеться. – Она помогла мне подняться, переместиться на кровать, сняла рубашку и принесла похожую. Кошмар! Никогда не любила такие ночнушки, покупала себе шелковые коротенькие рубашки. Меня уложили в кровать. – А вы, госпожа, пить, наверное, хотели. С вами оставалась леди Оливия, она обещала присмотреть. – Так вот, значит, как зовут «сестрицу Оливию», конечно, она присмотрела, еще как присмотрела. Девушка, я так поняла, служанка. На ней были одеты длинное коричневое платье под горло, белый передник, русые волосы собраны, глаза серо-голубого цвета, симпатичная. – Вы лежите, лежите, я от вас никуда теперь не отойду. – Вот только, как зовут девчушку, я не знаю. Не изображать же потерю памяти.

Минут через десять пришел отец с мужчиной лет шестидесяти. Седые волосы, серые глаза с искринкой, морщины вокруг глаз, будто человек любит смеяться и улыбаться, будем надеяться, что добрый, а то смотри по доброте душевной и улыбкой залечит. Сюртук темного цвета.

– Магистр Клоуф, как вы и говорили, Ирэнээль лежала, не вставала, проспала до утра.

«Это кто Ирэнээль, я что ли? Здорово, меня тоже зовут Ирина, не сложно будет привыкать. Хоть какая-то хорошая новость», – а вот насчет не вставала, молчим! Я посмотрела на служанку взглядом говоря ей: «Молчи!»,– девочка понятливая, молчит.

– Сейчас посмотрим, – магистр стал по мне водить руками, – небольшое сотрясение, леди, как вы себя чувствуете? – и все, ручками поводил и все ясно, что не каких анализов и МРТ?

– Благодарю, хорошо, по началу голова болела, а сейчас хорошо, – «И даже жажда не мучает, благо мне», – а голос у меня ничего так, красивый. Интересненько, как выгляжу, ночью-то рассмотреть себя времени не было.

– Ну что скажу, постельный режим, укрепляющий отвар, через пару дней еще раз приду посмотрю ,но думаю все будет хорошо. Организм молодой, крепкий. -на этом они вышли, напоследок отец посмотрел на меня так, как будто я ему не рубль должна, а долларов сто. Мда… нужно что -то делать, в первую очередь я просила оставить мне память, будем вспоминать. А как?

Служанка сидела в кресле и вышивала или шила, мне не до нее было, нужна информация, а информация – это моя память, жесткий диск, блин. Постаралась расслабиться и ни о чем не думать. Поначалу ничего не происходило, а потом пронзила боль в висках, пошли картинки: вот я, то есть Ирэнээль, маленькая, с ней играет мама – красивая стройная женщина с белыми пепельными волосами и глазами сиреневого цвета. Она улыбается и смеется, а в глазах грусть. Вот ребенку года три, она узнает, что ее мама умерла, а через месяц папа приводит новую женщину с девочкой, на этом жизнь маленькой Ирэнээль меняется: мачеха шпыняет, все лучшее достается ее дочери, отец так же относится к дочери мачехи лучше, чем к ней. В семь лет в библиотеке она подслушала разговор отца и мачехи: дочь мачехи – родная дочь отца. Слуги шепчутся, позже девочка узнает, что когда мама была беременна, отец уже тайно общался с мачехой, а мама не могла его бросить, ведь он был ее истинным. Мама девочки была эльфийкой, и без истинного она умерла бы от тоски, вот и мучилась женщина. Отец – человек, маг-некромант, людям все равно, им тяжело понять, что такое истинность и хранить верность не обязаны,а существа погибают без истинного. Мама осталась с отцом только из-за дочери. Девочка себя винит в смерти матери, если бы не она, мама ушла бы от отца. Дальше девочка растет, отец не обращает на нее внимание, сестра с мачехой делают гадости. Ирэнээль уже так привыкла, что не обращает внимание, узнает что сестра младше ее всего на полгода. Семнадцать лет, первая любовь: сосед, он признается ей в любви, полуэльфийка рада, у нее выросли крылья, она летает от счастья, пока не застает свою сестру с ним, они в библиотеке, Оливия сидит сверху на нем: платье с плеч спущено, задранный подол оголяет ее стройные ноги, они целуются и смеются над ней. В этот вечер сестра в первый раз столкнула ее с лестницы, после этого Ирэнээль три дня пролежала в кровати. К отцу постоянно приходит маркиз Торенс. Старый, с большим животом и лысиной на голове, смотрел на нее маслеными глазками. Просит у отца ее руку, отец согласен, Оливия смеется. Девушка уезжает кататься на лошади, чтоб прийти в себя. Но лошадь скидывает девушку. Косметика, вещи и еда постоянно испорчена сестрой. Лишь одна радость: всегда рядом ее служанка Эльза, которая поможет и поддержит, а если что узнает , то и предупредит. Вечером накануне той ночи, когда мы поменялись местами, молодой человек Оливии, Томас, признавался ей в любви, а сестра услышала это. А когда Ирэнээль возвращалась после сада к себе в комнату, Оливия скинула ее с лестницы. Она осознавала, что совершенно никому не нужна: ни родному отцу, никому. Только тетя ей иногда писала, но отец был против их общения. Мне стало очень жалко девочку, я-то с мамой хотя бы до пятнадцати лет росла,а её так рано лишили матери, к тому же еще и отец, который, мягко говоря, совершенно игнорировал родную дочь.

Глава Вторая

Не может быть, что зря срывается звезда,

Не может быть, не может быть…

Голова болела, внутри пустота… Да, после всего пережитого девчонкой понятно, почему она жить не хотела, столько гадости. Отца Ирэнээль зовут герцог Кларк фон Лефевр, теперь хоть знаю. Но от всей этой гадости, на душе было паршиво. Решила пойти проверенным путем, сходить в душ вымыть голову, обычно после мне всегда становилось лучше. Эльза спала в кресле. Бедняга, там ведь так не удобно. Я встала тихо, чтоб не будить, и превозмогая слабость пошла в душ, опираясь на стенку. Но сначала подошла к зеркалу, пора познакомиться с самой собой. Из зеркала на меня смотрело чудо с сиреневыми большими глазами: белые пепельные волосы, курносый носик, стройная. Хотя я и в прошлой свой жизни не была толстой, а болезнь и подавно не давала поправиться. Она была так похожа на свою маму, интересно, а уши есть? Я приподняла волосы,– есть, такие аккуратные вытянутые остренькие ушки, прикольно. Ну, здравствуй, Ирэнээль тинвэ Даэрон фон Лефевр, да к имени еще привыкнуть стоить. Пошла в душ и поняла, что не знаю, как им пользоваться. Но тело подсказало: повернула камушки – пошел тропический теплый душ. Здорово!!!! Стала проверять баночки. Если вначале надписи расплывались, то потом я поняла, что могу читать. Ура, проблемой меньше! Налила в руку шампунь, уммм… с запахом фиалки, радует, что у нас с Ирэнээль сходные вкусы. Рядом висело полотенце, обтерлась, одела желтый халат, мда, а вот цвет халата я бы поменяла. В комнате уже был завтрак, Эльза уже заправила постель. "Как же не удобно, привыкла сама себя обслуживать. Привыкай, Ирчик, ты теперь леди!»

Села за столик. Так, и что у нас на завтрак? «А в этот день Бог послал Ирине Ланской розовую жидкость, похожую на сок, что-то, похожее на творог и зелень». Попробовала сначала розовую жидкость – интересненько, вкус сока похож на наш персиковый; творог тоже похож на наш. Зелень не особо люблю, но все же откусила: салат, как салат. Впечатлил только сок – очень вкусный, значит, продукты более-менее похожи. Целый день до меня никому не было дела, отец не побеспокоился о дочери, про мачеху и «сестренку» я вообще молчу. Со мной находилась только Эльза. На обед дали какую-то похлебку с салатиком, на ужин рыбку и салатик. А я мяса хочу, но пока молчу – может целитель на диету посадил или они мясо не едят. Следующий день тоже не принес ничего интересного, только через Эльзу отец передал  мне, что завтра придет маркиз Торенс свататься. Ясно, стоит навести марафет. Как поняла, для них Ирэнээль была недалекого ума, так что играем дурочку, глазки побольше и машем ресничками. А замуж за этого лысого колобка я не собираюсь. Самая близкая родственница – это тетя, но отец против нашего общения. Значит, стоит сделать так, чтоб согласился отправить меня в санаторий, до помолвки.

Утром ко мне пришли отец и магистр Клауф. Он опять поводил руками, определенно мне нравится их медицина.

– Леди, Вас ничего не беспокоит? – ну, вот и мой звездный час, делаем скорбное лицо, глазки печальные, и поехали…

-Как вам сказать? Сначала я не обратила на это внимание, – ручки заламываем, глазки опущены. – НО, как пришла в себя, сестру родную не узнала, как и отца, пока он со мной не заговорил, не поняла, что он отец… Да что говорить, когда в душ пошла – не помнила, как пользоваться. Хорошо, что хоть тело помнит. Конечно, память постепенно возвращается, правда, с болью в голове, -врач внимательно на меня смотрел, отец молчал. Видно было, что нервничает. – Может, мне стоит съездить отдохнуть туда, где эльфийская магия поможет мне окончательно прийти в себя. Перед помолвкой с маркизом Торенсом, – отец хотел что -то сказать, но я смотрела на магистра, а тот – на меня. В его глазах плясали смешинки. «Ой, кажется, меня уже разоблачили Смейся-семйся, только помоги мне выбраться!»

-Я думаю, что это замечательная идея: девочка наполовину эльф, так что магия эльфов должна помочь девочке, а память пропала скорее всего из -за удара головой. – «Ой, магистр, вы и не представляете, сколько раз это тело роняли головой вниз». – Вам есть куда отправить девочку? – «Ну, папуля, давай думай, хочешь подскажуууу: ТЕТЯ»

-Есть, рядом с Вечным лесом живет наша родственница. Сколько нужно времени на восстановления?

– Думаю, с месяц хватит.

– Значит, через два дня отправляешься к тетке на месяц. – «Ну и сухарь ты, отец». – Я отправлю ей сегодня письмо. – И больше не говоря и слова, они вышли, магистр же напоследок улыбнулся мне. «Спасибо вам, Магистр».

Осталось мне только пережить сегодняшнее сватовство. Попросила Эльзу приготовить платье: бледное, без украшений и вышивки, чтоб оно подчеркивало мой нездоровый вид. К сожалению, ничего подобного не нашлось в гардеробе, нашла только блеклое серое платье с небольшой вышивкой. Еще одна неприятность была – все платья с корсетом. Ну, да ладно, пойдет. Может потом что-то придумаю. Прическу заплела в простую косу, из украшений небольшие сережки. Но все равно была недовольна образом :

– Эльза, а у нас есть пудра, обелить лицо и губы.

– Есть

– Неси, но только так, чтоб никто не видел. – Эльза принесла мне белила (да, тональника у них нет), совсем чуть-чуть, чтобы не переборщить, провела по лицу и по губам. Ну, в принципе, ничего так, за смерть не сойду.

Вечер проходил в тишине, за столом я, наконец-то, в живую увидела мачеху. Очень эффектная женщина, они с дочерью были так похожи. Такие же густые и ухоженные каштановые волосы, карие глаза, как и у Оливии, стройная в темно – вишневом платье, подчеркивающем ее фигуру, она улыбалась и была такая приветливая, что даже не верится в то, что это мегера. Сестра была в голубом платье с небольшим декольте. Единственное, и она, и мать были увешаны драгоценностями. Маркиз Торенс так же весь приосанился, наверно, и сюртук самый лучший одел, рубашка с кружевом. Пел дифирамбы, то есть комплименты, и мне, и мачехе, что она, такая женщина, воспитала такую дочь и прочее-прочее. Отец за столом поглядывал влюбленным взглядом на мачеху, может, и правда любит, а как же мама Ирэнээль?.. Почему такое отношение к первой дочери? После ужина отправились в кабинет отца. Кабинет был темный: красные стены с деревом, мебель явно из дорогого дерева, стол и стул-кресло для хозяина кабинета и похожие стулья для гостей. Мы с маркизом сели на стулья для гостей. Разговор начал отец:

– Маркиз Видар, я поговорил с дочерью, она согласна стать Вашей женой, для нас это большая честь.

– Леди, я рад, что вы согласились стать моей женой, – о, вспомнили и обо мне, а я что, потупила взор и ресничками хлоп-хлоп, ручки на коленки. – Кларк, давай по имени, мы скоро станем родственниками. Я предлагаю сыграть свадьбу, как можно скорее, если леди не против.

– Видар, Ирэнээль на месяц уедет погостить к родственникам, и думаю, через месяц можно устроить официальную помолвку, а еще через месяц свадьбу.

– Согласен. Мне говорили, леди, вы болели, как Ваше самочувствие? – ох, папа как зыркает.

– Благодарю, все хорошо, было небольшое недомогание, но магистр Клауф сказал, что все хорошо, – пришла мачеха с чаем.

– Леди Стелла, вы как всегда такая внимательная, благодарю. Я очень рад, что мою будущую жену воспитывали именно вы. – «Божечки, они что, все заканчивали институт лицемерия и вранья?». Так продолжалось , наверное, минут тридцать, пока мне не разрешили уйти, вернее, меня выпроводили. Стелла ушла к себе, я решила сходить на кухню. Путь вел мимо кабинета отца. И когда я проходила мимо, они решили выйти, я едва успела спрятаться в нише. А вот то, что услышала, мне очень не понравилось.

– Кларк, ты же понимаешь, что деньги я переведу тебе только после храма и заключения союза твоей дочерью.

– Видар, я понимаю, но мне нужна часть денег, чтобы подготовить дочь к свадьбе. – «Это что же получается? У папочки проблемы с деньгами, и он продает свою дочь, то есть меня».

– Все счета на подготовку свадьбы пришлешь мне, – они отошли дальше, и продолжения их разговора не слышала, а у меня было лишь одно желание – напиться. Пошла на кухню, рабочих там не было. Я взяла сыр, кружок колбасы, бокал. Так, а где вино? Спустилась в подвал, отдельно от всех стеллажей с вином стояла полка с бутылками, так это что тут у нас?.. «Ух ты, драконье и эльфийское, это меня хорошо занесло». Осталось самое сложное: незамеченной пробраться обраьтно в свою комнату. Хвала богам, по дороге в свою комнату никого не встретила. Разве что возле одной из комнат услышала голос мачехи:

– Доченька, ты пойми, нам осталось ее потерпеть не много, через два месяца она выйдет замуж за маркиза. Ты знаешь, что у нас сейчас затруднительное положение, и лишних трат мы не можем себе позволить. А маркиз за нее дает хорошие деньги.

«Угу, значит, все таки продают», – желание напиться стало еще больше. Зашла в комнату, Эльза помогла снять платье, сходила в душ, на ванную не было желания, одела рубаху. Служанку отпустила, закрыла дверь, чтоб не шастали всякие. Открыла вино и только хотела отпить, как вдруг:

– А меня не угостишь? – рядом со мной сидела Смерть.

– Я умирать пока еще не собираюсь, – отдала ей свой бокал с вином, а себе взяла стакан для воды: был для воды – стал для вина.

– Я не за тобой пришла, просто решила узнать, как ты?

– Как-как? Вот продали меня в жены к маркизу, отцу не нужна, за мачеху и «сестрицу Аленушку» вообще молчу, там и так все ясно. Магии кот наплакал, – в воспоминаниях Ирэнээль я увидела,, как с ней занимались преподаватели историей, политологией, математикой, философией и орфографией, этикетом и танцами. А вот с магией у нее было совсем плохо: родовую магию эльфов, доставшуюся ей от матери, она чувствовала, могла прорастить семена, влить силу в растения, но этого было мало.

– И? Что будешь делать?

– Как что? Жить! Замуж не собираюсь, вон пусть свою любимую дочурку выдает. Сначала к тете, а не примет и не поможет, где-нибудь схоронюсь.