Лунная мелодия

  Глава Первая

Вечерние фонари освещали практически пустую осеннюю улицу, где нигде мелькали одинокие прохожие. После мелкого дождя мокрая листва под ногами мягкая, не шуршит. Невольно заставляет задуматься, что и мы все на Земле не вечны.

Пока я была на работе, пришло короткое сообщение от мамы:” Бабка Ивана умерла, квартира твоя”. Оплакать любимую бабушку, которая ночей не досыпала, воспитывала меня, поддерживала и помогала смогла только в туалете на работе. Дома муж не поймет, мне кажется, он даже обрадуется.

Маме все равно, для нее я – ненужная ошибка молодости. Сколько раз, когда я была маленькая, она в сердцах кричала:” Лучше бы я аборт сделала”. А потом оставила меня на бабушку и уехала в поисках лучшей жизни и мужчины.

Я выросла, после девятого класса пошла в училище, учиться на бухгалтера, а потом встретила ЕГО. Самого лучшего на свете мужчину, я в нем растворялась, теряла себя.

Бабушке Саша не понравился, она уговаривала меня не спешить, подождать, но разве мы слушаем, когда влюблены. После выпускного мы поженились, бабушка оставила нам квартиру в городе, а сама переехала в село. В тайне от мужа, не часто, но я ездила к бабушке.

Дикое чувство одиночества: я осталась одна в этом огромном мире, без любви, понимания, поддержки. Горькие слезы потери наворачивались на глаза, чем больше я их сдерживала, тем сильнее болело в груди. Домой не хотелось идти, там он и вечные упреки, так и брела, не спеша.

Руки без перчаток замерзли, поежившись от осеннего прохладного ветерка, потерла руки, задела на указательном пальце единственный подарок от бабушки – серебряное колечко с лунным камнем.

– Как же мне будет тебя не хватать, – прошептала в темноту, потирая кольцо. – Прости, что ослушалась….

Она видела, как я несчастна с Сашей, несмотря на все мои убеждения в противоположном.

Остановилась у подъезда. На часах без пяти семь. Я обещала мужу  сегодня задержаться, опять будет допытываться. У сотрудницы сегодня день рождения, но настроения отмечать нет, а портить людям праздник я не хочу.

Я работаю на маленькой фирме обычным бухгалтером, коллектив у нас маленький, но дружный. Пояснив причину, естественно, мне простили отсутствие на празднике. Но лучше бы я решила остаться! Переступаю порог собственной квартиры. И сначала послышалось перешептывание, следом странные звуки; тихо ступая на носочках, заглянула в приоткрытую дверь: на нашей кровати лежали обнаженные сплетенные в страстном поцелуе мужчина и женщина, мой муж и лучшая подруга.

Прикрыв рот ладонью, чтобы не закричать, попятилась назад, ноги сами несли  меня на кухню. Желание спрятаться, убежать, исчезнуть с лица Земли. Я спряталась в маленький закуток на кухне за холодильником. Бабушка всегда говорила – я такая худая, спокойно за шваброй спрячусь.

Медленно раскачивалась, слезы обиды и разочарования безмолвно текли по заплаканному лицу. Сколько прошло времени, не знаю, когда послышались шаги: ”Только не включайте свет”, – молилась в тишину. – “Иначе мне не жить”, – замерла, боялась даже дышать.

– Сегодня необычно яркая Луна, – с легкой хрипотцой в голосе произнесла, как мне казалось, моя подруга.

– Да, настолько яркая, что и свет можно не включать, – ответил мой муж.

“Мой муж! И смешно, и страшно”. Он приоткрыл холодильник, благо, меня не заметил.

– Наташ, сок будешь?

– Если банан – клубника, тогда да.

– Конечно, специально для тебя покупал.

“Для нее он покупает! Это я, как последняя идиотка, бегаю после работы по магазинам и ищу этот сок. А оказывается, это я для нее покупаю.”

– Ал, когда ты скажешь про нас Заре? – так и представила себе, как присела по обыкновению, закинув ножку за ногу и медленно игриво раскачивает ею.

– Таш, мы женаты с ней всего лишь год, я ни на что претендовать пока не могу. Бабка, тварь, успела переписать квартиру на нее до нашей росписи. А эта дура даже ребенка не смогла нормально выносить. Одни проблемы от нее. Потерпи, зайка, – слышала как он к ней подошел. – Думаешь, мне интересно с этим бревном в постели? Да мне с этой серой мышью даже по городу стыдно идти.

– Сравнил (!) меня и ее, – так и увидела, как она делает утиные губки и закатывает при этом глазки.

– С тобой никто не сравнится, малышка, – послышалось причмокивание и стон. “Пожалуйста, только не здесь, прошу”, – я и так чувствовала себя растоптанной многомиллионной толпой.

– Пошли, я, как примерный муж, должен встретить жену после праздника.

– Ты сильно-то не заигрывайся в примерного мужа, – подделка мужа Наташа.

– Примерный муж, зайка, заканчивается сразу же стоит только мне переступить порог этой квартиры.

Послышалось, как закрылась дверь. Выползла из своего укрытия. Мне все равно, что он придет, а меня нет, и быть мне снова битой.

Осенний прохладный воздух проникал через открытое окно, я стояла и беззвучно плакала. Нельзя, чтобы кто-нибудь услышал мой плач, иначе будет хуже. Хотя хуже уже вроде бы некуда.

Я стояла и молила всех Богов Вселенной без разбора: «Помогите мне вырваться из этого Ада! Я больше не выдержу. Или сойду с ума или покончу с собой. Если он не убьет меня раньше, во время очередного припадка «ревности». Я устала бороться… Я готова просто исчезнуть, раствориться в небытие, лишь бы все это закончилось. Я больше не могу…»

Эмоциональные качели последних дней привели к душевной пустоте. Остался только страх перед болью.  Кто бы мог подумать, что я буду благодарить Бога за выкидыш? Хотя я очень хотела малыша. Но потеряла его на нервной почве. Так сказал врач. Не буду вспоминать… Ни к чему ворошить прошлое. Я обняла себя руками и зябко поежилась.

Вновь посмотрела в окно. Напротив окна горел фонарь. Он светил так ярко, что при его свете можно было читать. В далеком детстве я частенько так и поступала дома, когда бабушка не могла меня видеть.

В небе сияла красавица Луна. Она притягивала взгляд, завораживала своей красотой. Полнолуние. Говорят, у психически нестабильных людей в эти дни происходит обострение. Я боялась полнолуния и того, что оно могло принести с собой, ждала его с опаской. В психическом здоровье мужа я очень сомневалась. А потому боялась полнолуния до дрожи.

Вдруг фонарь как-то странно зафонил, потрескивая, загудел, а потом мигнул и погас. Я по-прежнему стояла, прижавшись лбом к холодному стеклу окна, и мной овладевала холодная решимость. Я решила бросить мужа, вопреки воспитанию. Даже если эта попытка будет стоить мне жизни!..

Теплый свет Луны окутал меня, словно ласковые, нежные объятия. Послышалась тихая, но красивая мелодия. Я прислушалась, но вокруг была тишина. Мелодия была просто прекрасная, она успокаивала меня, обволакивала, обещала и звала за собой. Но… звучала она только в моей голове. «А, ля-ля-ля-ля-ля, а я сошла с ума! Какая досада», – вспомнились слова «домомучительницы» фрекен Бок (Малыш и Карлсон).

Как ни странно, страх ушел. Совсем. Я уже ничего и никого не боялась. Для себя я уже решила все и окончательно. Так больше жить нельзя.

Внезапно лунный свет попал на камень бабушкиного перстня. И тот засиял так ослепительно ярко, что стало больно глазам….

   Глава вторая

Зорина 

От сильной боли было сложно открыть глаза, голова разрывалась на мелкие осколочки Вселенной. Попытка приоткрыть их хотя бы немного не увенчалась успехом.

– Тебе еще рано, Лунное Дитя, – раздавшийся рядом приятный женский голос обволакивал и дарил успокоение, на лоб положили  что-то прохладное, сладкая нега разливается по телу и я уплываю в небытие.

В следующий раз я смогла прийти в себя от нечеловеческой боли в груди, она давила и разрывала на части, кажется, я опять уходила в беспамятство и вновь возвращалась. Все тот же приятный женский голос возвращал меня снова и снова, а нежные руки помогали утолять жажду.

На какой день не знаю, но я все же пришла в себя и смогла приоткрыть глаза. Надо мной был светлый потолок, кремовые стены, в комнате из мебели старый деревянный шифоньер, стол, стул и кровать. Давно у нас перестали делать мебель из натурального дерева, это могут себе позволить только статусные и богатые. Здесь же  работа, на первый взгляд, выполнена грубо, но заставляла удерживать взгляд и восхищаться массивными богато украшенными и умело вырезанными фигурами, ажурными интересными геометрическими орнаментами различной сложности – от простого круга до сложно повторяющихся переплетающихся мотивов из множества мелких элементов. Поймала себя на мысли, что с восхищением их рассматриваю и с удовольствием узнала бы, что они означают.

Стойкое ощущение, что я нахожусь в деревне. Неужели мой любимый супруг узнал, что я подслушала разговор, и поместил в деревню, с глаз долой. Прошлась взглядом по комнате в поисках окна. Нашлось маленькое окошко: белая ажурная тюль и цветастая занавеска, вся в заплатках. Действительно, в больнице не может быть такая обстановка, даже если и поселят в каморку; значит, село.

Кое-как, из последних сил приподнялась на локтях, затем придерживаясь за стоящую рядом мебель смогла приподняться и осмотреть себя: на мне была какая-то жуткая серая рубашка на толстых бретельках, длина до колен, из странной грубой ткани.

Спасаясь от падения, придерживаюсь за стоящую мебель, ноги меня едва держат, медленно переставляя их, я все же добираюсь до заветного окна, приоткрыв жуткую цветастую шторку, которая служила мне тенью от солнца.

Ошеломленно отступаю назад, не могу в это поверить, скорее всего, я все еще нахожусь без сознания. Человеку, привыкшему к земным нормальным листьям, трудно осознать увиденное: листья здесь имели ярко- желтый и красно-оранжевый цвет, а трава была такой насыщенно зеленой, будто ее хорошо отфотошопили. Да и небо насыщенно-голубого цвета, словно в него добавили контрастность, насыщенность и яркость. Странно, необычно и в тоже время все это вызывает очарование.

Все еще не веря в увиденное, отступила назад. И это была фатальная ошибка: я едва не упала, зацепившись пяткой за вязанный коврик, вовремя успела схватиться рукой за стол, накрытый белой скатертью, все с теми же  цветочками. Кое-как я добралась до кровати. Силы стремительно покидали меня. И стоило только прилечь, как глаза сами собой прикрылись

Катарина 

В эту ночь звезды горели на небе особенно ярко, будто радовались предстоящему чуду. Завороженно смотрела на такое редкое в нашем мире явление. Обычно, когда наступает ночь, на улице темно, протяни руку и уже ее не увидишь. А сегодня ночные светла радовались, освещая своим счастьем все вокруг.

Одиноко присев на крыльце своего дома, я любовалась столь редким явлением.

Пятый год живу здесь одна, люди уже привыкли к странной знахарке Катарине. Как только скончался мой последний супруг, я покинула всех, ушла жить в деревню в надежде, что Боги смилостивятся и подарят мне долгожданную смерть. Но они не спешат…..

Высоко в небе загорелась самая яркая звезда, она светила настолько сильно, настолько самозабвенно…

Когда нечто яркое озарило лес, я не раздумывая направилась в чащу леса, захватив с собой фонарь. Почти у самого озера лежала без сознания молоденькая девушка: она вся светилась, ее волосы переливались серебристым светом, будто живое руно. А одна рука лежала в воде, от чего по озеру пробегали слабые огоньки.

Чудо длилось недолго, через несколько минут свечение пропало, и рядом с озером лежала обычная девушка с белыми волосами, что само по себе в наших краях редкость.

“ Неужели, Боги смилостивились над нами и подарили спасение?! “

Девушка оказалась легкой, повесив ее руку себе на плечо, я поволокла ее к дому. Уже на месте сняла с нее странную одежду, она вся горела. Несколько дней не отходила от нее, выхаживала бедняжку, в бреду она постоянно звала какую-то Марфу.

На пятые сутки она наконец-то пришла в себя. Слабая, но решительная,  неуверенными шагами она направилась к окну; испуганный, не верящий взгляд. Она едва не упала, оступившись, а вернувшись в кровать тут же заснула. Укрыла бедняжку потеплее, рано с ней еще разговаривать.

Когда-то давно в нашем мире жили люди, похожие на нее, но как же давно это было… Мой покойный супруг Кристан считал, что не все из них покинули наш мир. И сейчас предо мной подтверждение словам мужа. Откуда ты, дитя?

Зоряна  

Приоткрыв глаза поняла, что у меня, наконец, ничего не болит, ничего не беспокоит. Ах, какая же это благодать – чувствовать себя живым. В комнате находилась одна. Я еще раз прошлась взглядом вокруг, обстановка все та же, значит, мне это не привиделось. Бежать! До трассы, а там в полицию!

За что он так со мной? Глупая, доверчивая, почему не послушалась бабушку? А она меня предупреждала: “Доченька, погуляйте пока вместе, узнайте друг друга получше, зачем же так спешить?” Нет же, у меня любовь, большая и огромная, надышаться на Сашеньку не могла! Вот и получай теперь за свою любовь, «бревно» и «мышь серая».

Дверь в комнату приоткрылась, с разносом в руках вошла высокая женщина лет сорока. Ее светло русые волосы были уложены в толстую косу и перекинуты через плечо. Высокий лоб, тонкие изогнутые темные брови, пронзительные зеленые глаза цвета скошенной травы, обрамленные длинными черными ресницами, широкие скулы. Небольшой вздернутый курносый носик и алые пухлые губы были украшением лица, длинная аристократичная шея, фигурка худенькая, стройная. Она поставила рядом на столик разнос, тонкими длинными пальцами взялась за ложку.

– Можно, я сама ?– попросила у нее.

– Ты еще слаба, – мягко произнесла женщина обволакивающим голосом.

– Думаю, моих сил хватит на то, чтобы поесть самой, – настаивала на своем.

– Хорошо, попробуй, – приподнялась сама, села на кровати так, чтобы удобно было доставать до стола, взяла ложку. Суп был вкусный, на мясном бульоне.

– Меня зовут Катарина, – представилась женщина. “Странное для нашей местности имя, может, она помешана на иностранщине? Сашу тоже  друзья частенько звали Алексом. По нашему, значит, Катя”.

– Зорина, – представилась между поеданием супа, даже и не думала, что так проголодалась. Решившись, все же попросила женщину: – Отпустите меня, пожалуйста! Обещаю, я никому-никому не скажу, что была у Вас, – молящим взглядом уставилась на женщину.

– Понимаешь, я не держу тебя. И ты вправе уйти, если, конечно, тебе есть куда идти, – она явно подбирала слова.

– Есть, конечно, – с радостью ее заверила. – В каком регионе я нахожусь? – оживленно спросила у женщины.

– Королевство Алердорн, – ответила она и тут же добавила: – Мир Аннит, – возможно, если бы я не сидела, то упала бы. Внутри и так все рухнуло с громким криком: “Дурдом. Бежать!”

– Прости, я не поняла, – растерянно прошептала, а сама в это время медленно ставлю тарелку на стол и отползаю от сумасшедшей.

– Наш мир называют Аннит. Мы находимся в городе Вравер, королевство Алердорн, – спокойно ответила собеседница. “Кажется, я крупно влипла. Попала, так попала. Ну, Саша, спасибо, ты разозлил тигренка”.

Вскакиваю с кровати и со всех ног бегу на улицу. Перед глазами двери и проходы; открывая последнюю дверь, вылетаю на улицу, на автомате пробегаю босиком по мягкой теплой траве. Вокруг меня цветы, все те же деревья, яркое небо. Ошеломленно озираюсь по сторонам:  лес, двухэтажный маленький домик, лето. Это не мой мир! На крыльцо следом за мной выходит хозяйка дома.

– Это не мой мир, – шепчу я, а от страха внутри все замирает, паника охватывает меня. Так сложно думать! Я растерянно смотрю на женщину, прикладываю ладошку ко рту, потому что понимаю, что могу закричать. Перед глазами все расплывается от слез.

– Я помогу тебе, – тихо произносит Катарина. И я, как послушный ребенок, следую за ней.

Глава третья

Растерянно иду за Катариной в дом. По дороге озираюсь по сторонам, в надежде, что все это мне снится. Но видение не исчезает, наоборот, приобретает все более и более материальный характер. Присев в кухне за круглый стол и положив на него локти, обхватила голову, перед глазами упали пряди светлых волос, не моих…

– У вас есть зеркало? – схватилась за одну из прядей.

– Да, минуточку, – ответила хозяйка дома, а пока она ходила за зеркалом, я все вертела в руках белоснежную прядь.

Это были не мои волосы, где мой мышиный серый цвет волос? Что происходит? Я вселилась в чье-то тело? Тогда где ее душа? Или девушка до этого была мертва? Что происходит?

Не буду кривить душой, втихомолку от мужа я любила почитывать любовное фэнтези. Почему втайне от мужа? Да потому что иначе могла много «доброго» о себе услышать. Только так я могла насладиться счастьем и почувствовать хоть каплю любви, представляя себя на месте девушки. Саша и так считал меня весьма недалекой, не способной принимать решения, глупышкой, требующей жесткого контроля. Хотя теперь все становится на свои места: ему нужна была от меня только бабушкина квартира. А как же теперь быть, он там, а я здесь? Он запросто может объявить меня без вести пропавшей. Ведь бабушки нет, меня нет, что ему мешает? Не в том смысле, чтобы мне было ее жалко, нет, просто жаль, что квартира достанется именно ему. Уж лучше бы матери.

– Вот, – передо мной поставили серебристый овальный предмет на ножке. Затем Катарина провела по гладкой поверхности рукой, по поверхности прошла рябь, и я увидела свое отражение.

– Странное у вас зеркало, – повторила движение хозяйки сего предмета.

– Через зеркала можно наблюдать за его хозяином, а это защита, – как бы между прочим ответила она, будто мне это понятно, как дважды два.

Уточнить не решилась, вместо этого окинула взором свое отражение. На гладкой поверхности отражалась очень красивая девушка, устремившая свой взгляд на меня: ее великолепные холодные белые волосы, словно серебрившиеся изнутри, подали густой волной на плечи, светлая, почти прозрачная кожа, высокий и широкий лоб, аккуратные, красиво изогнутые светло-коричневые брови и длинные черные ресницы, из-под которых выглядывали огромные, ярко-голубые и холодные, словно январское небо, глаза. Прибавьте к этому пухлые алые губы и тонкую шею. Красавица! Это была я и в тоже время нет. Не веря своим глазам, я еще раз провела по поверхности: куда делся мой серый мышиный цвет волос, где мои блеклые голубые глаза… Куда все это делось?!!

– Это я и нет, – прошептала, недоумевая, вслух.

– Сильно изменилась? – сильно это не то слово, очень! Но вместо этого я тихо прошептала:

– Да, я была другая, –  но увидя на лице собеседницы непонимание, пояснила ей: – Хуже, я была в сто крат хуже!

– Даже не верится, ты очень красива, – ответила Катарина, и весь ее взгляд говорил о восхищении. Эх,  если бы ты видела меня в моем мире…

Не представляю, как моему любимому супругу не было противно ложиться со мной в постель. Какую же психологическую травму я нанесла ему, что он лечился у психолога Наташи!

– Сколько тебе лет?

– Через месяц должно было исполнится двадцать.

– Ты такая молоденькая?! – изумленно прошептала Катарина.

– Но в свои года я получила образование, работаю бухгалтером, вышла замуж, – а про себя добавила, что весьма неудачно. Да и весь мой брак только так и назовешь, БРАК.

– А как же твой муж? – спросила женщина. Я не сдержалась и ответила:

– Думаю, научится танцевать лезгинку со скорбной миной.

– Что?

– Говорю, обрадуется очень: квартира в его распоряжении, и любовница тоже, – злость прежде всего на себя, глупую и бестолковую брала верх.

Просила бабушка не спешить и подождать, нет же, слепая любовь и вера в каждое слово любимого гнали меня в ЗАГС. Сердце с болью сжимается от воспоминаний. Отодвинула от себя зеркало, а перед глазами до сих пор стоит вид сплетенных голых тел.

– Ты пережила предательство, – Катарина положила свою руку поверх моей руки. – Но посмотри с другой стороны, Богиня тебе дала другой шанс и только от тебя зависит, как ты воспользуешься им. Поэтому прими совет: отбрось горечь и печаль, вдохни полной грудью воздух этого мира и начни жить по-новому, а твой муж пусть останется в прошлом. А в этом тебя, возможно, ждет счастье с инстинным, и быть может даже не один истинный, а несколько, – улыбаясь, произнесла женщина.

Несколько минут я молчала, переваривая информацию, которая слишком медленно усваивалась. Еще немного попрокручивала последнее предположение, которое медленно, но все же начало до меня доходить:

– Какие истинные и почему несколько? – решилась все же уточнить.

– А в твоем мире сколько мужей имеет женщина? – ответили мне вопросом на вопрос.

– Одного, – умолчала, что некоторые имеют любовников. Кажется, я уже начинала догадываться.

– В нашем мире женщина может иметь от одного до нескольких мужей.

– И до скольки мужей она может иметь? – аккуратно уточнила я.

– До семи, – кажется все мои печали ушли на второе место. Мне стало жутко жаль бедную женщину с семью мужьями. Тут с одним-то вешаешься: не знаешь, как угодить и чаще молчишь, а тут их семь… Разве что, если они сами кушать готовят, убирают, стирают и деньги зарабатывают.

Когда была маленькой, говорила бабушке, что выйду замуж за пятерых: один будет дом строить, второй будет врачом, чтобы ее лечил, третий – стоматологом, четвертый – в доме убирать, а пятый – деньги зарабатывать. Не думала, что моя мечта исполнится. Ну, конечно, пока не совсем, но я заранее против.

– А у вас сколько?

– У меня было двое истинных, – в глазах женщины появилась печаль.

– Простите, не хотела вам напоминать.

– Ты не напомнила, эту боль не забыть: истинный – это половинка твоей души, без него нет жизни, радости и счастья. Словно половинка твоей души растворяется  в темноте. И вот я все жду, когда же Боги подарят мне смерть, и я встречусь с любимыми.

– Возможно, вам тоже стоит оставить прошлое, если вы живы, значит, есть для чего, – осторожно подбираю слова.

– Теперь понимаю, что есть, и ради кого, – ласковым взглядом посмотрела на меня Катарина.

Кажется, две покалеченные горем души из разных миров нашли друг друга.

– Это самое главное, – настал мой черед поддержать ту, кто дала мне свой кров, ту, что нашла меня и поддерживает в трудную минуту. Положила свою руку поверх ее руки. – Если есть, ради чего, то стоит жить и радоваться жизни. Думаю, Ваши мужья будут только рады. Знаете, перед тем как попасть сюда, мне сообщили на работе, что моя бабушка, которая заменила мне мать, растила, лечила мои вечно покалеченные коленки, любила, поддерживала и помогала, – умерла. А дома муж, в котором я души не чаяла, терпела его унижения, недоверие, оскорбление, а иногда он прикладывал руку, изменил мне с лучшей подругой. И я только могу догадываться, сколько раз это было. Возможно, Вы и правы: судьба соединила нас не просто так, – я произнесла то, что явно боялась сказать мне Катарина. – Позвольте представиться, – приподнялась в жуткой ночной рубашке, сделав кривой реверанс, – Антипова Зоряна Григорьевна, очень приятно с вами познакомиться, Катарина, – протянула руку для пожатия.

– Очень приятно, Зоряна, – с улыбкой пожала мою руку хозяйка дома. – Катарина Линдон.

– Вот и отлично, – произнесла я, только вот с чего начать свою новую жизнь, даже не догадывалась.

Растерянно посмотрела в глаза женщины, возможно, ища поддержки и понимания. И вот что удивительно, я ее получила от постороннего человека. Столько нежности, тепла и ласки в одном взгляде, это не передаваемо, в душе что-то предательски сжалось, хотелось ее обнять, как родную маму.

Я не знала свою маму, мне ее заменила бабушка, потому что та, что дала мне жизнь, для нее я – ошибка молодости, и чтобы не портить себе жизнь и не обременять себя обузой, она оставила меня на бабушку. Как-то она приезжала на бабушкин юбилей, посмотрела на меня холодным взглядом и так же холодно произнесла:

– Тебе не мешало бы покраситься, этот цвет тебе не идет.

На этом наш разговор закончился, она общаться не хотела, а я все надеялась, что в один прекрасный день она позвонит и скажет:

– Прости, дочка, была не права, давай вместе пообедаем.

Она написала мне, но только для того, чтобы сообщить о смерти самого родного человека мамы – бабушки.

Теплые, нежные женские руки обняли меня:

– Мне кажется, тебе многое пришлось пережить, не смотря на твой юный возраст, но многое еще придется познать, чтобы начать в этом мире новую и счастливую жизнь. И предлагаю путь в новую жизнь начать с ванны, – улыбаясь самой доброй улыбкой на свете, произнесла женщина.

– Благодарю, думаю с этого и начну новую жизнь, – ответила ей.

Я уже и забыла, как это, когда о тебе заботятся, только приезжая к бабушке, я ощущала, что такое любовь и забота.

   Глава Четвертая