– Евдокия, почему же вы так настойчиво отталкиваете любые мои ухаживания? – он смотрел пристально, изучающе.
И ведь не отцепится же! Но не говорить же ему, что я знаю, что он шпион! Но намекнуть, пожалуй, могу.
– Потому что вы тот, кто вы есть, Фрэнсис. И нам не по пути.
Он пристально на меня посмотрел:
– Вы правы, Евдокия, мы те, кто мы есть, но что мешает нам встать на один путь? – медленно проговорил он.
Это что же, вербовка?
– Может быть, то, что если эти пути соединяться, то я перестану быть собой, а для меня это недопустимо?
Граф хотел еще что-то сказать, и даже снова сделал ко мне шаг, но в этот момент дверь в комнату со стуком отворилась. И в появившийся проем влетели мои подруги, быстро осмотрели нас и, переглянувшись, молча принялись быстро зажигать все имеющиеся в комнате свечи. Наташа метнулась ко мне, поправила прическу и чинно уселась на кушетку. Мы с англичанином лишь недоуменно переглядывались в полном ошеломлении.
– Девочки, что происходит?
– Сейчас сама узнаешь, – ответила Варя недовольно, зажигая последнюю свечу.
А в следующее мгновение двери комнаты снова распахнулись, и на пороге возникла Гофмейстрина в сопровождении блондинистого лиса и целого выводка фрейлин, на лицах которых было написано явное злорадство, которое при виде нашей компании сменилось досадой. Там же мелькнуло и лицо Лиды, на котором озабоченность сменилась облегчением. Немая пауза затягивалась.
– Что здесь происходит? – раздавшийся за спинами всех голос словно отпустил некую пружину, и все загомонили разом. А в комнату вошел Его Императорское Величество в сопровождении князя Заславского. Я бросила уничижительный взгляд на брюнетистого лиса. А ведь я почти поверила в его благородство! И если бы не мои подруги, то быть мне ославленной на весь белый свет! Он же смотрел вовсе не на меня, а на своего друга. И было в этом взгляде что-то такое, что я предпочла сделать несколько шагов прочь. Наконец, царь не выдержал этого гама и немного повысил голос: – Молчать! Графиня Оболенская, может, хоть вы сможете мне разъяснить, что здесь происходит?
Гофмейстрина отчего-то зарумянилась, но отвечать не торопилась. Царь продолжал смотреть на нее требовательным взглядом, и она, глянув искоса на блондинистого англичанина, наконец, ответила:
– Нам стало известно, что одна из фрейлин Ее Высочества в этой комнате занимается неподобающими вещами с мужчиной, – дама совсем раскраснелась и начала обмахиваться веером.
Я снова перевела испепеляющий взгляд на графа Рассела, но он не выглядел виноватым, наоборот, смотрел на меня открыто, чуть поджав губы, будто хотел что-то объяснить, но сдерживался. Тогда, прищурившись, я посмотрела на его дружка, и по его холеной роже поняла, кто закрутил эту интригу.
– И что же? Грехопадение подтвердилось? – без капли интереса спросил монарх.
Гофмейстрина замялась:
– Нет, ваше Императорское Величество!
– Получается, на девушку был совершен навет? – поинтересовался Заславский, нехорошо поглядывая то на меня, то на графа Рассела.
– Получается, что так… – с неохотой ответила дама.
Мне же оставалось только радоваться, что за все это время моего имени так и не прозвучало.
– И кто же был тем человеком, который посмел очернить девичью честь?
Ой… Ой-ой-ой-ой… Вот только дуэлей не хватало! Я непроизвольно прижала к груди руки. Графиня растерянно оглянулась, упираясь взглядом в графа Вудвилла, но затем перевела его на свою племянницу, ту самую фрейлину, что совсем недавно утверждала, будто у нее с Заславским все так серьезно, что он ее даже со своим сыном познакомил.
– Так… Вот… – и указала на нее рукой, виновато и растерянно пожав плечами.
Девушка покраснела, побледнела, а потом и вовсе предпочла бухнуться в обморок прямо в руки графа Вудвилла. Император на это лишь нервно махнул и рукой и сказал, разворачиваясь и выходя прочь:
– Графиня, разберитесь, наконец, в своей вотчине! Право слово, подобное поведение недопустимо!
Н-да… А шпион-то работает как надо. Не сам подставился, а нашел через кого передать нужную информацию. Только как получилось, что девочки нашли меня раньше этой развеселой компании?
Гофмейстрина смерила всех присутствующих раздраженным взглядом и начала распоряжаться, чтобы привести девушку в чувство. Я же наклонилась к самому уху Вари, которая как раз ко мне подошла, и спросила:
– Что это было?
– Это я хочу у тебя спросить: как ты оказалась наедине с этим гусем? – прошипела она в ответ, не переставая делать озабоченное лицо и поглядывать в сторону бесчувственной девушки. – Но это ты нам потом расскажешь. Тут же целая история завертелась… Оказалось, что Заславского к Императору никто не вызывал! Он вернулся в бальный зал, а тебя там нет! Он к нам. Мы ничего поначалу не поняли – ты же с ним ушла! Значит, должна была с ним и вернуться, а он ухитрился тебя потерять. Мы вспомнили о маячке в твоих серьгах. Я тут же отслеживающий амулет достала, и мы к тебе отправились. Только как раз в это время заметили, что к выходу из зала идет возмущенная Гофмейстрина с этим блондинчиком под руку. Заславского, как назло, император остановил. Вот мы Лиду наперерез им и пустили. Близняшки давно заметили, что Рассела в зале нет, а потому ваше отсутствие и оживление второго англичанина соотнести было несложно. И даже если бы мы ошиблись, то ничего худого от нашей предусмотрительности не случилось бы. Так вот, пока Лида их отвлекала, мы поспешили, куда указывал маяк, а тут ты… с этим…
Пока Варя мне все это на пределе слышимости рассказывала, девушка пришла в себя и начала божиться, что никого очернить не хотела. А в нашу сторону начали поглядывать с возрастающим интересом. Ждали, что же я на это отвечу. А я ничего отвечать не хотела. Устала за этот вечер, и не столько физически, как эмоционально.
– Спасибо вам большое, девочки! – искренне прошептала, обращаясь к подругам. Пожалуй, я до конца пойму размер той попы, от которой они меня уберегли, чуть позже. Сейчас же я просто громко проговорила: – Я рада, что все разрешилось благополучно, и надеюсь, что недоразумение останется в прошлом.
– Ты чего? – тут же зашипела прямо в ухо Тинико. – Спустишь ей подобное?
Я на это лишь слабо улыбнулась. Не объяснять же прямо сейчас, что виновник этой интриги совершенно другой человек. А то, что эта дура ухватилась за повод устранить соперницу… Так пусть Гофмейстрина сама решает, что делать со своей племянницей и ее хотелками, раз такая поборница нравственности! А я устала! И вообще, в душе поселилась какая-то иррациональная обида непонятно на кого, хотелось поскорее скрыться от этих взглядов и лиц и остаться наедине с собой и своими мыслями. А потому я поклонилась графине и испросила разрешение покинуть их развеселую компанию.
***
Фрэнсис был страшно зол. Евдокия, так и не взглянув напоследок в его сторону, ушла, за ней и все остальные. Не остался даже его друг, которому граф оказался обязан столь отвратительным окончанием вечера – понял ведь, что останься сейчас, обычной отповедью не отделался бы.
И ведь Френсис смог бы расположить к себе эту недотрогу. Он чувствовал, что смог бы! Все они одинаковые, даже если поначалу колючие! Зато в постели такие – огонь! Уж он бы показал этой девочке, что такое чувственные наслаждения. А потом… Потом, так и быть, отдал бы попорченное яблочко ее ухажеру, той еще занозе в заднице.
Мужчина с отвращением посмотрел на графин с водой. Кто только догадался здесь его оставить? Неужели нельзя было поставить что-нибудь покрепче? Сейчас ему очень хотелось выпить что-нибудь такое, чтобы огненной волной прошло по горлу и прочистило мозг.
И чего он, собственно, так распереживался из-за какой-то бабы? Сейчас нужно думать не о ней, а о том, как выбраться из отвратительной ситуации, в которую она, эта баба, его загнала! Он с силой сжал кулаки и просмотрел невидящим взглядом в окно.
Это же надо так попасть! Он – мозг их маленькой группы – так неосмотрительно подставился! Правильно говорят эти русские: все беды от баб! Это же надо придумать: ароматическая атака! Как звучит, а? А на деле он такой подлянки даже вообразить не мог! Эх, но какова, а? И что теперь делать? А ничего! Все, что мог сделать, уже сделал, и ничего не остается, как покинуть Россию в самое ближайшее время.
Но Евдокия…
В этот момент граф услышал, как кто-то открыл дверь и вошел в комнату. Видимо, Ричард все же вернулся. Надо же, не побоялся… Однако раздавшийся рядом голос вовсе не принадлежал его другу:
– Граф Рассел, сегодня ваши действия могли привести к очень неприятным последствиям для одной известной нам особы. Я многое спускал вам в отношении нее до этого. Но впредь попрошу вас к ней не приближаться… – так спокойно, что у графа пробежали мурашки по спине, проговорил князь Заславский. – Поверьте, вам не захочется узнать, что вас ожидает в противном случае.
– Вы мне угрожаете? – ноздри мужчины раздулись.
– Я вас предупреждаю.
Спокойствие и уверенность в глазах этого русского окончательно выбесили англичанина.
– Эта девка не стоит того, чтобы…
Договорить он не успел. Потому что Заславский как будто только этого и ждал и сразу почти без замаха, но резко сильно ударил его в челюсть. Граф, не ожидавший такого, не устоял на ногах и упал на столик, где стоял злополучный графин с водой, а потом и вовсе повалился на пол. Он всегда считал себя крепким мужчиной, но после этого удара оправился не сразу, ошалело тряся головой с намокшими волосами и пытаясь найти взглядом этого русского медведя.
– Очень надеюсь, граф, что вы меня услышали, – так же спокойно проговорил князь и, чеканя шаг, вышел прочь.
Глава 4
